Насилие как способ совершения корыстно-насильственных преступлений против собственности

Следующее отличие между вымогательством  и бандитизмом проводится по предмету. К предмету вымогательства относится  имущество, право на имущество, а  также действия имущественного характера. В результате бандитского нападения  виновный может завладеть только имуществом, находящимся непосредственно  у потерпевшего.

Разграничение бандитизма и вымогательства по объективной стороне проводится по следующим направлениям.

Как отмечалось выше, под бандитизмом  понимается создание устойчивой вооруженной  группы (банды) в целях нападения  на граждан и организации, а равно  руководство такой группой (бандой). Банда характеризуется наличием следующих признаков: объединение  двух и более лиц, устойчивость, вооруженность, цель - совершение нападений. Существует мнение, согласно которому устойчивость определяет качественно новую степень общественной опасности бандитизма по сравнению с особо квалифицированным вымогательством, каковым является вымогательство, совершенное организованной группой. Однако, при квалификации очень сложно провести разграничение между организованным вымогательством и бандитизмом по такому признаку как степень устойчивости, поскольку степень организованности и устойчивости оценочное понятие, и четких критериев для их разграничения не выработано.

На наш взгляд, главным разграничительным  признаком между бандой и организованной группой при вымогательстве является вооруженность банды. Понятие вооруженности  подробно рассмотрено нами выше при  отграничении разбоя от бандитизма.

В соответствии со статьей 209 УК РФ бандитизм характеризуется нападением, т.е. внезапным насильственным воздействием на потерпевшего. При вымогательстве применение насилия, как правило, обращено в будущее, и такой признак как нападение для этого преступления не является характерным.

Вымогательство и бандитизм  различаются по цели применения насилия. При вымогательстве цель применения насилия - подкрепить имущественное  требование и высказанную угрозу. При бандитизме цель применения насилия - незамедлительно получить имущество.

Существуют различия между вымогательством  и бандитизмом также при фактическом  применении насилия. При бандитизме насилие применяется для завладения имуществом. При вымогательстве насилие  применяется в качестве самостоятельного способа принуждения, мести в  случае отказа передать имущество или  угрозы применить более тяжкое насилие  в случае отказа выполнить имущественное  требование.

Вымогательство и бандитизм  различаются и по моменту передачи имущества. При вымогательстве передача имущества происходит после выдвижения имущественного требования и, как правило, между требованием и передачей  имущества существует разрыв во времени. При бандитизме завладение имуществом происходит в процессе нападения.

Последним разграничительным признаком  является момент окончания преступлений. Бандитизм традиционно считается  оконченным в момент организации (создания) банды, а вымогательство считается  оконченным в момент предъявления имущественного требования.

На практике возникают ситуации, когда совершение вымогательства сопряжено  с похищением человека, лишением его  свободы и захватом заложников. Связано  это с тем, что преступники  таким путем пытаются ускорить выполнение потерпевшим имущественных требований.

В теории уголовного права под похищением человека понимают незаконное перемещение  потерпевшего помимо его воли из места  постоянного или временного обитания в другое место. В отличие от вымогательства оно может быть совершено по самым  разнообразным мотивам: месть, ревность, политические соображения, хулиганские побуждения и т.д.

В соответствии с ч. 2 ст. 126 УК РФ похищение человека может совершаться из корыстных побуждений. Отграничение такого преступления от вымогательства состоит в том, что преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 126 УК РФ, не предполагает выражение преступниками никаких имущественных требований, характерных для вымогательства. К таким случаям следует отнести, например, похищение ребенка с целью его продажи в «рабство», продажа для незаконного использования в качестве донора для трансплантации органов, продажа детей для усыновления и удочерения и т.д.

Если при похищении человека преступник вымогает у него или родственников имущество, право на имущество либо требует совершения других действий имущественного характера, деяние квалифицируется по совокупности преступлений, предусмотренных п. «з» ч. 2 ст. 126 и п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ.

Так, Волоколамским городским судом  Московской области Тагиев М.М.о. признан  виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 126 ч. 2 п. «а, в, г, з», 163 ч. 3 п. «б» УК РФ. Тагиев М.М.о., трое подельников, а также трое неустановленных следствием лиц, находясь в неустановленном следствием месте, вступили в преступный сговор, с целью совершения похищения ранее не знакомого К. у которого по их информации могли находится крупные денежные средства, с целью последующего вымогательства у него 500 000 (пятьсот тысяч) долларов США за освобождение, при этом разработали план похищения и распределили роли каждого. Далее следовали установленному плану похитили К. и привезли в приготовленную для его содержания квартиру.

К. связали и потребовали от него за его освобождение передачи им денежных средств в сумме 500 000 (пятьсот тысяч) долларов США, угрожая при этом физической расправой и демонстрируя предметы, используемые в качестве оружия (пистолет и нож). В тоже время, он (Тагиев М.М.о.), выполняя отведенную ему преступную роль в рамках совместного преступного плана, совместно с тремя неустановленным следствием лицами, с ведома и согласия остальных участников преступной группы, в период с 01 часа 00 минут до 20 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ осуществлял условия содержания и охрану К. в указанной выше квартире.

Около 20 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ К., воспользовавшись отсутствием охранявших его лиц, самостоятельно освободил руки и ноги от связки, после чего через незапертое окно комнаты, в которой содержался, сбежал из <адрес> и в последствии заявил о похищении в органы внутренних дел¹¹¹.

Часть 4 ст. 290 УК РФ предусматривает  ответственность за вымогательство взятки. В отличие от вымогательства, предусмотренного ст. 163 УК РФ, при вымогательстве взятки преступник должен быть должностным  лицом. Кроме того, при вымогательстве взятки угрозы не имеют ничего общего с угрозами, предусмотренными ст. 163 УК РФ, так как их сущность состоит в угрозе совершения таких действий по службе, которые могут причинить ущерб законным интересам взяткодателя либо умышленное создание таких условий, при которых он вынужден дать взятку для предотвращения вредных последствий его правоохраняемым интересам.

В связи с закреплением в УК РФ таких статей, как принуждение  к совершению сделки или к отказу от ее совершения (ст. 179 УК РФ), а также  особо квалифицированные виды монополистических  действий и ограничения конкуренции (ч. 3 ст. 178 УК РФ), возникает вопрос об отграничении данных составов от вымогательства.

Отличие данных составов преступлений от вымогательства как насильственно-корыстного преступления осуществляется по объекту. Объектом преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 178 УК РФ, являются общественные отношения по поводу осуществления основанной на законе состязательности предпринимателей на товарных рынках. Объектом преступления, предусмотренного ст. 179 УК РФ, являются общественные отношения, обеспечивающие нормальное развитие предпринимательской деятельности. В случаях применения при совершении этих преступных посягательств физического насилия, дополнительным непосредственным объектом, как и при вымогательстве, выступает здоровье человека.

Сходство между вымогательством  и особо квалифицированным видам  монополистических действий и ограничением конкуренции (ч. 3 ст. 178 УК РФ) прослеживается по способам воздействия на потерпевшего. В обоих случаях возможно как применение к нему физического насилия, так и угрозы его применения, а так же угрозы уничтожением или повреждением имущества. Отличие этих двух смежных составов заключается в цели преступлений: при вымогательстве цель состоит в завладении чужим имуществом, правом на имущество и в принуждении к совершению действий имущественного характера, а при совершении монополистических действий - в принудительном установлении выгодных для виновных, монопольно высоких или монопольно низких цен товаров и услуг на рынке, а также ограничении конкуренции, и при этом прямого обогащения виновного за счет чужого имущества не происходит.

При разграничении преступлений, предусмотренных  ст. 163 УК РФ и 179 УК РФ, внимание обращают на то обстоятельство, что принуждение  к совершению сделки или к отказу от ее совершения не направлено на изменение  отношений собственности и не сопряжено с требованиями имущественного характера, как это имеет место  при вымогательстве.

Так, Ковровским городским судом Владимирской области 9 декабря 1997 г. Бабаев И. и Бабаев М. осуждены в том числе, по п. «б», «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ. Они были признаны виновными в принуждении к заключению сделки с применением насилия, совершенного организованной группой.

Бабаев И. и Бабаев М. в период с конца марта по апрель 1997 г. с  целью незаконного обогащения требовали  от Ф. обменять принадлежавшую ей на праве  собственности благоустроенную  квартиру на другую, неблагоустроенную. С тем чтобы понудить Ф. к обмену, они избивали (в том числе и в ее присутствии) ее сына, угрожали ему убийством, увозили Ф. на другую квартиру и не разрешали выходить. Опасаясь расправы с сыном, Ф. была вынуждена согласиться на обмен своей квартиры на неблагоустроенную, куда затем и переехала, получив в качестве компенсации 1,5 млн рублей. Ее же квартира была продана за 36 млн рублей, из которых 30 млн рублей получили Бабаевы.

Судебная коллегия по уголовным  делам Владимирского областного суда приговор оставила без изменения.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об изменении приговора и кассационного  определения - исключении из обвинения осужденных п. «б», «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ.

Президиум Владимирского областного суда 4 сентября 1998 г. протест удовлетворил, указав следующее. Осуждение Бабаева И. и Бабаева М. по п. «б», «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ за принуждение Ф. к совершению сделки по обмену ее квартиры нельзя признать обоснованным. В соответствии с диспозицией ст. 179 УК РФ, уголовная ответственность за принуждение к совершению сделки наступает в том случае, когда действия виновного не содержат состава другого преступления - вымогательства.

В данном случае принуждение Бабаевыми  Ф. к обмену ее квартиры как преследовавшее цель незаконного, за ее счет, обогащения судом обоснованно квалифицировано  как вымогательство и дополнительной квалификации этих действий по ст. 179 УК РФ не требуется. С учетом изложенного  приговор и определение кассационной инстанции в отношении Бабаева  И. и Бабаева М. изменены, исключено  указание об осуждении их по п. «б», «в» ч. 2 ст. 179 УК РФ, в остальной части данные судебные постановления оставлены без изменения¹¹².

В случаях, когда преступник, используя  угрозы, указанные в ст. ст. 163 и 179 УК РФ, требует регулярной выплаты  денежных сумм под предлогом охраны предпринимателей от посягательств преступников, то содеянное следует квалифицировать как вымогательство. Если же с использованием аналогичных угроз потерпевший все-таки склоняется к заключению соглашения на охрану его имущества, то содеянное не меняет отношений собственности и попадает под признаки состава преступления, предусмотренного статьей 179 УК РФ¹¹³.

В действующем УК РФ закреплен состав самоуправства с применением  насилия или угрозой его применения (ч. 2 ст. 330 УК РФ). В судебной практике нередки случаи, когда суд переквалифицирует действия виновных с ч. 3 ст. 163 УК РФ на ч. 2 ст. 330 УК РФ или наоборот.

Так, действия Волкова и соучастников были квалифицированы как вымогательство. Преступление было совершено при  следующих обстоятельствах. Между 3. как представителем ЗАО «Всзге» и Волковым был заключен договор, согласно которому ЗАО «Везге» обязалось выплатить Волкову вознаграждение - 30% от суммы задолженности АО «Конпрок», что составляло 108 млн. рублей.

После встречи Волкова с генеральным  директором АО «Конпрок» последний перечислил на счет ЗАО «Везге» часть суммы по задолженности.

Во исполнение договора 3. выплатил Волкову 23 млн. рублей, но тот стал требовать  уплаты остальной части суммы. 3. заявил, что требуемой суммы у  него нет. Тогда Волков и другие лица стали угрожать 3. похищением, применением  к нему физического насилия, убийством, потребовали написать расписку о  добровольной передаче принадлежащей  ему автомашины и применили насилие, в результате которого 3. был причинен вред здоровью средней тяжести.

В связи с указанными действиями Волкова и его соучастников 3. вынужден был написать расписку о  передаче Волкову своей автомашины.

Суд первой инстанции квалифицировал действия Волкова и соучастников по п. «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным  делам Верховного Суда РФ переквалифицировала  действия Волкова и соучастников с п. «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ на ч. 2 ст. 330 УК РФ.

Президиум Верховного Суда РФ согласился с решением кассационной инстанции, оставив без удовлетворения протест  прокурора.

Судебная коллегия обоснованно  указала в своем определении, что действия виновного могут  быть квалифицированы как вымогательство в случае, если предъявляемое собственнику или иному законному владельцу  имущества требование передать ему  или указанным им липам определенное имущество, право на имущество либо совершить в их пользу какие-то конкретные действия имущественного характера  было заведомо незаконным. Таких обстоятельств указанного состава преступления по данному делу не установлено.

Между 3. и осужденными имелись  имущественные отношения, поскольку  за оказанную услугу по возврату задолженности  потерпевший согласно договору был  должен Волкову и другим деньги в  размере 30% от суммы задолженности  АО «Конпрок».

Поэтому Судебная коллегия обоснованно  пришла к выводу о том, что осужденные самовольно, вопреки установленному законом порядку, с применением  насилия и с угрозой применения насилия совершили действия, правомерность  которых оспаривается потерпевшим, и этими действиями ему причинен существенный вред, и правильно квалифицировала  их по ч. 2 ст. 330 УК РФ как самоуправство¹¹⁴.