Содержание материалистической группы теории

а) буржуазная революция начинается обычно при наличии больших или  малых готовых форм   капиталистического   уклада,   выросших в недрах феодального общества еще до революции, тогда как пролетарская революция начинается при отсутствии или почти отсутствии готовых форм социалистического уклада;

б) основная задача буржуазной революций захват власти и приведение ее в соответствие с экономикой; пролетариат же, захватив власть, строит новую, социалистическую экономику;

в) буржуазная революция обычно завершается  захватом власти; для пролетарской же революции захват власти является лишь ее началом, причем власть используется как рычаг социалистического преобразования общества;

г) в отличие от буржуазной революции  пролетарская революция устраняет  от власти все и всякие экс-плоататорские  группы, ставя у власти класс пролетариев, в виду чего она не может обойтись без слома старой государственной машины и замены ее новой;

д) в отличие от буржуазной революции  пролетарская революция связывает  трудящиеся массы с пролетариатом  в длительный союз для упрочения  власти пролетариата и построения социализма.

Революция рабов, приведшая к свержению  рабовладельческого строя, принципиально  отличается от пролетарской и буржуазной революций. «Рабы восставали, устраивали бунты, открывали гражданские войны, но никогда не могли создать сознательного  большинства руководящих борьбой партий, не могли ясно понять, к какой цели идут, и даже в наиболее революционные моменты истории всегда оказывались пешками в руках господствующих классов» (Ленин, Соч., т. XXIV, стр. 375). Несмотря на почти никогда не прекращающиеся рабские восстания в древнем Риме, выливающиеся в такие мощные движения, как первая рабская война в Сицилии (136—132 до христ. эры), приведшая к завоеванию всей Сицилии рабами и к ее распространению в других местах империи, или же восстание Спартака (в 70-х гг. до хр. э.), движения рабов характеризовались отсутствием всякой программы по реорганизации существующих порядков. Обычно рабы-повстанцы освобождали от рабства лишь участников восстания, продолжая сохранять институт рабства при несколько смягченной форме. Как известно, вся программа Спартака заключалась в том, чтобы, по возможности уклонившись от непосредственного похода на Рим, вывести рабов-повстанцев из Италии на их родину во Фракию и Галлию. Вот почему классовая борьба в античном мире не привела к непосредственному переходу политической власти в руки рабов (хотя она и подготовила условия перехода власти в руки нового класса—класса феодалов) и закончилась совместной гибелью борющихся классов.» Таким образом, социальная революция, являясь всеобщим законом развития почти всей предистории человечества, в каждой формации характеризуется присущими ей специфическими особенностями. То же самое следует сказать и о всех других категориях исторического материализма: общие законы общественного развития существуют только в форме конкретных специфических закономерностей, господствующих в отдельных общественно-экономических формациях.

Характерный для буржуазной социологии метафизический отрыв всеобщих законов  от особенных рельефно и наглядно выступает у Каутского, который (в «Материалистическом понимании истории») развивает ту точку зрения, что в истории человечества наряду с всеобщими законами истории бок-о-бок действуют также и   такие общественные законы,   которые свойственны лишь отдельным историческим эпохам. Таким образом Каутский метафизически отрывает общие законы от особенных.   Но в результате такой операции   отрицается историческая связь и переход от одной эпохи к другой, общая линия исторического развития и смены общественно-экономических формаций. Неслучайно Каутский стремится доказать, что закон социальной революции не есть   общий закон истории, а лишь закон перехода от феодализма к капитализму. Всеобщие же законы, лишенные всего богатства своего содержания, превращаются Каутским в бессодержательные, беспредметные формальные схемы, не могущие быть   приложенными   ни   к   одной  исторической эпохе. Своеобразие каутскианского отрыва всеобщих законов от особенных заключается в том, что Каутский позитивистски переносит центр тяжести «материалистического» понимания истории на изучение «специфических» законов отдельных исторических эпох, отрывая эти законы от всеобщих законов истории, фактически не вскрывая ни всеобщей закономерности истории ни особых законов формаций. Механисты в духе буржуазного абстрактного социологизма конструируют   абстрактные вне-исторические всеобщие законы и механистически распространяют действие   законов одной формации на   другую.   Так,   например,   Бухарин, оперируя абстрактным понятием общества вообще и исходя из теории равновесия, игнорировал специфические закономерности переходного периода. В качестве общего регулятора и для капитализма, и для переходного периода, и для социализма у него выдвигается   один и тот же «закон трудовых затрат». Этот закон в товарном хозяйстве выступает в костюме закона ценности, в переходный же период происходит «процесс   превращения закона   стоимости в закон трудовых затрат, процесс дефетшнизации основного общественного   регулятора» (Бухарин, К вопросу о закономерностях переходного периода). «Закон трудовых затрат» голенький или в костюме—оказывается обязательным и универсальным регулятором хозяйственной жизни: меняется таким образом лишь форма проявления этого закона,   а содержание остается неизменным.

Меньшевиствующие идеалисты наоборот, отрицают вообще существование и действие всеобщих законов в истории, видя задачу исторического материализма лишь в открытии специфических законов отдельных формаций, законов, оторванных так. обр. друг от друга и лишенных своей всеобщей формы.

Т. о., проблема общественной закономерности, проблема соотношения законов природы и законов общества, всеобщих законов истории и специфических законов отдельных исторических эпох, могла быть разрешена в историческом материализме благодаря выработке понятия общественно-экономической формации. Здесь именно Маркс дает определение общества, включающее в себя как всеобщие существенные черты всякого общества, так и его специфические, особенно исторические формы. В учении об общественно-экономической формации всеобщие законы истории выступают в их особенной форме, в форме законов отдельных общественно-экономических формаций. Но проблема обществен, закономерности в ее общей постановке этим еще не разрешается. Исторический материализм не ограничивается лишь открытием только общей для какой-либо формации (например, капитализма или феодализма) закономерности, ибо чистой общественно-экономической формации (кроме коммунизма) вообще не существует. Одна и та же общественная формация в зависимости от различных условий выступает в различных странах и у различных народов в бесконечно разнообразных вариациях и модификациях, с свойственными ей индивидуальными чертами и особенностями. Так, например, феодализм как особая общественно-экономическая формация имеет различные модификации и разновидности в различных странах и в разные эпохи. В письме к Марксу (16/ХН 1882) Энгельс подчеркивал, что страны к востоку от Эльбы пережили эпоху «второго издания» крепостничества, характеризующегося особыми чертами и своеобразием. Поражение крестьянской революции 16 в. приводит в этих странах к сохранению или даже усилению крепостнических отношений. Это особенно относится к России, где в результате поражения целого ряда крестьянских революций (1605—13, 1648—50, 1670—75, 1707 и 1773—75) самодержавие и крепостничество значительно укрепляются и усиливаются, и развитие помещичьего хозяйства совершается здесь, как выражается Ленин, не по-европейски, а «по-старокитайски», «по-турецки», «по - крепостнически».

Зарождение, развитие и загнивание капитализма во всех странах подчинялось одной и той же закономерности, присущей капиталистической формации. Однако в различных странах, в зависимости от различных условий, эта общая закономерность развития капитализма действует при особых, часто исключительных, неповторяющихся конкретно-исторических условиях. Так, например, прослеживая пути капиталистического развития сельского хозяйства в различных странах, Ленин указывает, что «в Германии пересоздание средневековых форм землевладения шло, так сказать, реформаторски. В Англии  революционно, насильственно, но насилия производились в пользу помещиков. В Америке насильственно по отношению к рабовладельческим экономили южных Штатов» (Ленин, Сочинения, т. XI, стр. 376—377). В отношении России Ленин устанавливал два пути объективно возможного буржуазного развития прусский и американский. Начиная с 1861, Россия развивалась по юнкерски-буржуазному типу: первым его этапом была реформа 1861, вторым—столыпинщина. Буржуазно-демократическая, крестьянская революция 1905—06 означала борьбу крестьянства при поддержке и гегемонии пролетариата за второй, американский путь развития. Борьба этих двух путей, составляющая экономическую основу революционности крестьянства, не снималась до 1917 и снята была лишь победой пролетарской революции, открывшей для крестьянства новый путь социалистического развития при государственной поддеряже и руководстве пролетариата.

Наконец общая закономерность развития одной и той же формации выступает на различных этапах ее развития в различных модификациях и вариациях. Так, например, общая закономерность капиталистической формации на империалистической стадии ее развития выступает в несколько модифицированной форме.

Ленин в своей работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» показал, как капитализм на империалистической стадии своего развития принимает новые специфические черты, обостряя и углубляя все противоречия капитализма, модифицируя и обостряя закон неравномерного развития капитализма, тем самым по-иному ставя проблему пролетарской революции и возможности построения социализма в одной стране.

Поэтому нельзя ограничиться лишь открытием  общих законов данной формации, а следует показать те конкретные формы, которые принимает общий закон формации в отдельных странах и у отдельных народов. Характерна с этой точки зрения та борьба, которую вел Ленин против Плеханова. Плеханов, как известно, отвлекался от конкретных условий и особенностей развития капитализма в России, рассуждал, исходя из общих положений о развитии капитализма, и не обращал достаточного внимания на конкретный ход развития капитализма, подгонял российскую действительность под общеевропейский шаблон. Критикуя плехановский проект программы еще в период «Искры», Ленин видел один из его основных недостатков в отстранении и затемнении вопроса о специально русском капитализме. Ленин показывал конкретные особенности развития русского капитализма и на этом конкретном учете конкретной действительности строил и тактику партии.  

Итак, общая закономерность какой-либо формации, взятая в ее, так сказать, чистом виде, бесконечно многообразно варьирует и модифицируется в зависимости от самых разнообразных конкретных условий и обстоятельств. В этом смысле Маркс и писал в «Капитале»: «Один и тот же экономический базис один и тот же со стороны главных условий благодаря бесконечно различным эмпирическим обстоятельствам, естественным условиям, расовым отношениям, действующим извне историческим влияниям и т. д. может обнаруживать в своем проявлении бесконечные вариации и градации, которые возможно понять лишь при помощи анализа этих эмпирически данных обстоятельств» («Капитал», т. III, 8 изд., стр. 570). Изучение этих модификаций и вариаций общих законов развития одной и той же формации является необходимым и важнейшим условием правильного исторического познания и основанного на нем действия. Благодаря именно этим бесконечно разнообразным и многочисленным обстоятельствам «всякий общий закон осуществляется, лишь как господствующая тенденция, весьма запутанным и приблизительным образом».

V. Исторический материализм как метод общественных наук и революционного действия.

Как общая теория общественного  развития, отображающая закономерность развития и смены общественно-экономических  формаций, исторический материализм  выступает в то же время в качестве единственно-научного метода для всех частных общественно-исторических наук, являясь «теорией о методе в общественной науке» (Ленин), теорией, дающей «единственный научный прием объяснения истории» (Ленин). Основные категории исторического материализма, отображающие объективную диалектику общественного развития, выступают в то же время в качестве руководящих методологических принципов изучения конкретного исторического материала. Методологическое значение И. м. заключается прежде всего в выделении производственных отношений, как реальной основы всех общественных отношений, и исходного пункта общественно-исторического анализа. «До сих пор социологи затруднялись отличить в сложной сети общественных явлений важные и неважные явления... и не умели найти объективного критерия для такого разграничения. Материализм дал вполне объективный критерий, выделив „производственные отношения", как структуру общества, и дав возможность применить к этим отношениям тот общенаучный критерий повторяемости, применимость которого к социологии отрицали субъективисты. Анализ материальных общественных отношений сразу дал возможность подметить повторяемость и правильность и обобщить порядки разных стран в одно основное понятие “общественной формации”» (Ленин, Сочинения, том I, стр. 61).

Таким образом, общее методологическое значение И. м. заключается прежде всего в том, что в качестве исходного пункта социологического анализа все общественные науки должны брать экономическую структуру общества как в конечном счете определяющую причину всех общественных явлений. Но в антагонистических формациях производственные отношения выступают как отношения классов. Почти вся история человечества есть история борьбы классов. Поэтому и И. м. считает теорию классовой борьбы основным руководящим принципом, позволяющим объяснить всю историю человечества, начиная с момента разложения первобытного коммунизма. Ленин подчеркивал,. что «марксизм дал руководящую нить, позволяющую открыть закономерность в этом кажущемся лабиринте и хаосе (истории.—Г. А.), именно: теорию классовой борьбы» (Ленин, Сочинения, т. XVIII, стр. 14). Отсюда следует исходить не только при объяснении общественных явлений, но и при их преобразовании, их изменении.

Только исходя из правильного понимания И. м., как одновременно и научной теории общественного развития и метода исследования общественных явлений, можно разрешить вопрос о соотношении между историческим материализмом и другими общественными науками. Отличие И. м. от таких общественных наук, как политическая экономия, науки о праве, о государстве, лингвистика и т. п., заключается прежде всего в том, что все эти науки изучают различные стороны или формы общественного движения, а не весь процесс общественного развития в целом. Одни из них делают своим предметом производственные отношения (политическая экономия), другие же изучают различные надстройки (право, государство, искусство, язык и т. д.), обладающие своей относительной закономерностью развития, но подчиняющиеся общей закономерности развития, как частные формы движения внутри общественного целого. Предметом же И. м. являются не отдельные стороны общества и не частные формы его движения и даже не одна формация, а весь процесс общественного развития 1 в целом, общие закономерности развития и" Смены общественно-экономических формаций. Несколько иное отношение существует между И. м. и историей. Задачей исторической науки является изучение конкретного хода человеческой истории, закономерности исторического развития тех или иных народов и стран. «История идет часто скачками и зигзагами, и если бы обязательно было следовать за нею повсюду, то благодаря этому не только пришлось бы принимать во внимание много менее ценного материала, но и пришлось бы часто прерывать ход мыслей» (Энгельс, Рецензия на кн. Маркса: К критике политической экономии, см. Маркси Энгельс, Соч.,' т. XI, ч. 2, стр. 360). И. м. же как наука, как общая теория исторического процесса отвлекается от всех исторических случайностей и зигзагов и представляет собой общую логику общественного развития, отображающую разумеется исторический ход, но ход, «освобожденный от его исторической формы и от нарушающих случайностей» (там же). Он является обобщением основных, существенных ступеней и форм этого развития, его законов. В отличие от конкретной истории, ставящей себе задачу показать в хронологическом порядке историческое развитие той или иной формации во всех ее особенностях и открывающей конкретные закономерности, свойственные данной стране и данной эпохе с их индивидуальным характером, многочисленными модификациями и вариациями, исторический материализм как наука разрабатывает общую теорию развития и смены общественно-экономических формаций. И с этой точки зрения между И. м. и историей имеет место самое тесное и неразрывное взаимодействие и связь. Выводы И. м. всецело основываются на конкретном историческом материале, являясь общим выводом, результатом, наивысшим итогом всего исторического познания. Всякий отрыв И. м. от истории, абстрактное рассмотрение его категорий, неизбежно ведет к идеализму и схоластике, к отрыву теории от практики. История же как наука должна всецело опираться и основываться на общеметодологических положениях И. м., дающих историку критерий и возможность разобраться в сложном лабиринте и переплете исторических фактов, отделить существенное от несущественного, понять взаимную связь и зависимость отдельных исторических фактов и выработать синтетический взгляд на историческое развитие.