Содержание материалистической группы теории

Отбросив идеализм Гегеля и став на позиции материализма, Людвиг Фейербах, как и все буржуазные мыслители, не сумел однако преодолеть, идеализма  в истории. Исходным пунктом   его   общественно - исторического   учения является   абстрактный   человек,   взятый   вне времени и   пространства,   вне   определенного способа производства. «Человек» Фейербаха не есть конкретный, исторический человек; по меткому замечанию Энгельса, этот человек рожден не женщиной; он, как из куколки, вылетает из бога монотеистических религий; поэтому человек Фейербаха   «еще   увенчан теологическим сиянием абстракции» (Письмо Энгельса Марксу 19 ноября 1844, см. Маркс   и   Энгельс, Сочинения, т. XXI, стр. 7). Поэтому и природа   и   человек   остаются   у Фейербаха   пустыми словами. «Чтобы перейти от фейербаховского отвлеченного человека к действительным, живым людям, необходимо было изучать их в их исторических действиях» (Энгельс, Людвиг Фейербах, в кн.: Маркси Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 661). Фейербах не сумел этого сделать; несмотря на отдельные меткие замечания,   он   продолжает еще оперировать сухими, тощими, бесплодными абстракциями, выводя все потребности человека из его «сущности»; вот почему наука об обществе и политика   оставались   для   него   недоступной   областью. Поэтому и вопреки утверждению Деборина, превратившего его по существу в основоположника материалистического понимания истории, у Фейербаха следует отметить лишь отдельные   подступы   к   материалистическому пониманию истории,   выступающие на общем фоне исторического идеализма. Ленин в конспектах о Фейербахе отмечает эти отдельные «зачатки» и «зародыши» исторического материализма («Философские тетради», стр. 66, 69, 70).

Таким образом, из всего сказанного следует, что буржуазная общественно-историческая мысль до Маркса не в состоянии была подняться до подлинно научного взгляда на историю до материалистического понимания истории. В лучшем случае отдельные ее представители в эпоху наиболее обострившихся классовых схваток между буржуазией и феодализмом приближаются к отдельным положениям исторического материализма (идея классовой борьбы, связи экономического развития с юридическими и политическими формами, идея историзма и детерминизма общественных явлений). Основной причиной этого характера буржуазных социологических течений является помимо ограниченности и недостаточного развития общественных наук (а также и естественных) того времени их классовая ограниченность. Исторический смысл буржуазных общественно-исторических теорий заключался в критике и опровержении феодальных порядков и в доказательстве «вечности» и «разумности» капиталистических общественных отношений. Это обстоятельство показывает, какие имелись пределы для развития буржуазной социологической мысли.

II. Формирование взглядов Маркса и Энгельса по вопросам материалистического понимания истории.

Материалистическое понимание  истории было открыто и разработано  Марксом и Энгельсом прежде всего  на основе теоретического обобщения  всего опыта революционной борьбы пролетариата передовых капиталистических стран. Революционная практика рабочего класса являлась и является глубочайшей основой марксистско-ленинской теории вообще, материалистического понимания истории в частности. Рабочий класс, не заинтересованный в сохранении капиталистических отношений, не страдает характерными для буржуазного кругозора ограниченностью и субъективизмом.   Его коренные интересы требуют до конца последовательного, объективно верного понимания закономерностей общественного развития, всех противоречий капитализма в особенности.   Впервые   в   истории   человеческой мысли лишь Марксу и Энгельсу удалось, на основе теоретического обобщения всей истории человечества и опыта революционного движения пролетариата, критически преодолеть ограниченность всей буржуазной теоретической мысли и создать подлинно научную теорию общественного развития. Созданное Марксом и Энгельсом материалистическое понимание истории, научно объясняющее закономерный ход развития всей человеческой истории, в свою очередь выступает (как и вся марксистско-ленинская теория в целом) в качестве величайшей революционной силы, методологии революционного действия, указывающей и освещающей рабочему классу пути его борьбы, вносящей сознательность в стихийное рабочее движение. Как известно, Энгельс указывал, что благодаря двум великим открытиям материалистическому   пониманию   истории   и   теории прибавочной стоимости социализм становится наукой. Являясь идеологией рабочего класса, материалистическое понимание истории принципиально отличается от всех буржуазных социологических учений. Но в нем, как во всем марксизме в целом, «нет ничего похожего на „сектантство" в смысле какого-то замкнутого, закостенелого учения, возникшего в стороне от столбовой дороги развития мировой цивилизации» (Ленин,   Соч., том XVI,   стр.   349). Марксизм явился законным преемником всех положительных достижений человеческой мысли. С точки зрения идейной преемственности он вырос на основе критического преодоления и переработки немецкой классической философии,   английской   классической   экономии   и французского утопического   социализма. Как составная часть марксизма исторический материализм тем самым означал критическое усвоение всех положительных достижений буржуазной науки и в первую очередь всего научного содержания трех основных   источников   марксизма. Формирование исторического материализма у Маркса и Энгельса шло в тесной и неразрывной связи с развитием всей марксистской теории в целом; при этом взгляды эти развивались и оформлялись не как результат чисто логического процесса мысли, как это изображали меньшевиствующие идеалисты,   а на основе революционной деятельности   Маркса и Энгельса, перехода их с революционно-демократических позиций на точку зрения рабочего класса, на основе теоретического осмысливания ими всей истории человечества, всего опыта революционного движения рабочего класса в целях практического руководства борьбой последнего против капитализма.

В ранний период своего развития Маркс  и Энгельс выступали в качестве революционных демократов, резко критикующих существующие феодальные и буржуазные порядки и защищающих интересы широких слоев трудящихся масс города и деревни. Вопросы политики, права и религии были в центре внимания Маркса и Энгельса. Философское обоснование своих политических взглядов Маркс и Энгельс в этот период пытаются найти в революционной стороне учения Гегеля. Выступая с самого начала против старогегельянства и сходясь с младогегельянцами в стремлении «делать из философии Гегеля атеистические и революционные выводы» (Ленин), Маркс и Энгельс однако, вопреки утверждению Плеханова, расходились с младогегельянцами по целому ряду существенных вопросов, пошли от Гегеля своим самостоятельным путем, принципиально отличным от пути младогегельянцев. Будучи редактором «Рейнской газеты», близко столкнувшись с злободневными вопросами борьбы различных классов на практике, Маркс шаг за шагом убеждается в непригодности гегелевской философии и философии истории для теоретического обоснования борьбы за реальные интересы широких масс народа. Так например, в статьях, посвященных разбору прений о свободе печати, закону о краже дров и т. д., Маркс отмечает, что различные сословия и классы хотят превратить государство в аппарат защиты их экономических интересов, хотят, чтобы «все органы государства становились ушами, глазами, руками, ногами, посредством которых интерес лесовладельца слышит, подстерегает, оценивает, охраняет, хватает, бегает» (Маркс и Энгельс, Соч., т. I, стр. 242). Таким образом, хотя и в этот период Маркс стоит еще на той идеалистически-гегелевской точке зрения, что государство выражает всеобщую свободу народного духа, однако реальная практика классовой борьбы, практическое участие Маркса в непосредственной политической борьбе побуждают Маркса (в отличие от младогегельянцев) все больше и больше спускаться с абстрактных вершин гегелевской философии на реальную почву экономических отношений и постепенно нащупывать земное происхождение государственных и правовых форм. Точно так же наряду с вопросами политики и права в другом чрезвычайно актуальном вопросе той эпохи в вопросе о религии  Маркс, в отличие от младогегельянцев, критикует религию не абстрактно-теоретически; Маркс указывает, что «борьба против религии есть косвенно борьба против того мира, духовным ароматом которого является религия» (Маркс и Энгельс, Соч., т. I, стр. 399), и что с уничтожением той извращенной реальности, теорией которой она является, она гибнет сама собой. Таким образом, хотя Маркс и продолжает еще стоять на идеалистических позициях как в философии, так и в философии истории, однако в период «Рейнской гаэеты» (1842-43) продолжается его постепенный отход от Гегеля, постепенное нащупывание путей, ведущих от гегелевского абстрактного самосознания к реальным общественным отношениям, к экономической структуре общества как основе всех общественных отношений.

Решительный шаг в этом направлении  основоположники марксизма делают в «Немецко-французских ежегодниках» и особенно в «Святом семействе». С политической точки зрения этот период развития Маркса и Энгельса знаменуется их переходом с точки зрения революционной демократии на позиции пролетариата. Впервые печатно Маркс становится на позиции пролетариата в статье «К критике гегелевской философии права» (написана в конце 1843, напечатана в начале 1844). С философской же точки зрения этот период характеризуется переходом Маркса и Энгельса с позиций гегелевского идеализма на позиции материалистической философии. Переход этот был совершен под решающим влиянием Людвига Фейербаха. Фейербах первый порвал с идеализмом Гегеля и младогегельянцами. Ни Маркс ни Энгельс никогда не отрицали огромного освободительного революционного значения материализма Фейербаха, поднявшего знамя восстания против засилия и господства спекулятивной философии Гегеля в Германии 30—40-х гг. 19 в. Однако, вопреки утверждениям Плеханова и менее повиствующих идеалистов, Маркс и Энгельс никогда не были последовательными фейербахианцами. Находясь под известным влиянием материализма Фейербаха, они в то же время критически относились к его ограниченности и недостаткам, к культу абстрактного человека и созерцательному характеру его материализма».

Если в период «Рейнской газеты»  основоположники марксизма уже нащупывали пути перехода от абстрактных вершин гегелевской теории идеально-разумного государственного права к материалистическому пониманию истории, то в последующий период, став на позиции пролетариата и вооруженные материалистической философией, Маркс и Энгельс резко порывают с гегелевской социальной философией и становятся на путь выработки материалистического понимания истории. В ряде работ Маркс и Энгельс подвергают страстной и бичующей критике гегелевскую философию государства и права, считая ее идеальным продолжением немецкой истории. Маркс подчеркивает значение революционной практики для преобразования действительности. Утверждая, что пролетариат в философии должен найти «свое духовное оружие» в борьбе против существующего строя, Маркс в то же время подчеркивает, что последний можно сокрушить лишь в процессе революционной практики: «Оружие критики не может, конечно, заменить критики оружия, материальная сила должна быть опрокинута материальной же силой; но и теория становится материальной силой, как только она овладевает массами» (Маркс и Энгельс, Сочинения, т. I, стр. 406). В «К критике гегелевской философии права» Маркс ликвидирует и преодолевает свойственный всему буржуазному мировоззрению отрыв теории от практики. 

В экономическо-философских рукописях Маркса, относящихся к рассматриваемому нами периоду (периоду «Ежегодников»), Маркс рассматривает современное ему государство не как выражение разума и свободы, а как результат определенных общественно-экономических отношений, возникших в результате французской революции 18 в. Вместе с тем в своих экономических рукописях Маркс вскрывает непримиримость противоречий между трудом и капиталом, подвергает критике буржуазную политическую экономию как апологию капиталистических отношений. Таким образом, Маркс постепенно приходит к установлению того, что процесс производства есть основа всех социальных отношений. В этом смысле Маркс и указывает, что «в отношение рабочего к производству включено все человеческое рабство и что все отношения порабощения являются лишь модификациями и последствиями этого отношения». Таким образом, в процессе критики буржуазной политической экономии с позиций пролетариата у Маркса уже начинает вырабатываться подход к основной идее исторического материализма идее производственных отношений. Еще более отчетливую и последовательную разработку находит эта основная идея в «Святом семействе». Здесь Марке и Энгельс дают развернутую критику идеалистическим общественно-историческим теориям, считающим основной причиной общественного развития идею, будь то идеи обыкновенных людей (как   у французских материалистов) или же идея   в своей   отчужденной   и   мистифицированной форме, как у Гегеля. В противовес этим идеалистическим общественным учениям Маркс и Энгельс исходят из «человеческой деятельности», из практического отношения человека к природе, из материального производства   как глубочайшей основы всех социальных явлений. «Критическая   критика   думает, указывают Маркс и Энгельс, что она дошла до начала познания исторической действительности, исключив и з исторического движения теоретическое и практическое отношение человека к природе,   естествознание и индустрию. Она думает, что действительно познала какой бы то ни было исторический период, не познав, например, индустрии этого периода, непосредственного способа   производства самой жизни» (Маркс и Энгельс, Соч., том III, стр. 180). В своем конспекте «Святого семейства» Ленин записал следующие слова Маркса: «Предмет, как   бытие для человека, как предметное бытие человека, есть в то же время наличное бытие человека для другого   человека, его   человеческое   отношение   к другому человеку, общественное поведение человека по отношению к человеку». Ленин делает к этим положениям Маркса следующее замечание: «Это место характерно в высшей степени, ибо показывает, как Маркс подходит к основной идее всей своей „системы", да будет позволено сказать, именно к идее общественных   отношений   производства»   (Ленин, Философские тетради, стр. 34).