Естественно-правовая теория

 В духе  космополитических представлений  того времени Зенон из Кития  (ок. 336 – ок. 264 Гг. До н.Э.) Учил, что  всех людей обязано считать  гражданами одного страны.

    Признавая действительность естественного права , римские юристы трактовали его как специфическую составную часть работающего права. Возможно, смешение права с естественным законом, призывающим к справедливости, обеспечило римским правовым уложениям долгую жизнь. В течение многих последующих веков их считали идеальным правом, писаным воплощением разума.

      Известный оратор Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. До н.Э.) Решает вопросы, касающиеся происхождения и сущности права. "Истинный и первый закон, способный приказывать и воспрещать, есть прямой разум всевышнего Юпитера", – утверждал Цицерон. Этот высший, естественный и неписаный закон возникает задолго до того, как люди объединились в гражданские общины, и его нельзя изменить голосованием народа либо решением судей. Законы страны обязаны соответствовать установленному в природе божественному порядку – в неприятном случае они не имеют законной силы. Возникновение права, подчеркивал Цицерон, "следует выводить из понятия закона. Ибо закон есть сила природы, он – разум и сознание мудрого человека, он – мерило права и бесправия". Права мудрых и достойных людей, включая право принадлежности, вытекают конкретно из природы, из естественного закона.

        Сочинения Цицерона являются самыми ранешними произведениями римской литературы, где проводится различие меж естественным правом, правом народов и правом римских людей. Правовые воззрения этого времени получили своё практическое воплощение в деятельности римских юристов.

       К числу самых узнаваемых юристов периода ранешней империи принадлежали Гай, Папиниан, Павел, Ульпиан и Модестин. Понятие права юристы выводили, подобно Цицерону, из стоической идеи мирового, всеобщего закона природы. Согласно определению Цельса, принятому многими римскими юристами, право – это искусство добра и справедливости (ars boni et aequi). Правосудие, уточнял Ульпиан, есть "познание божественных и человеческих дел, наука о справедливом и несправедливом".

        Приведённые высказывания свидетельствуют, что юристы не отделяли ещё право от нравственности. Как и остальные последователи стоицизма, они считали источником права мировой божественный разум. Изречения римских юристов гласят: Potentia non est nisi ad Bonum (власть существует лишь для добра); potentia debet segui institiam, non antecedere (власть обязана следовать за справедливостью, а не предшествовать ей).

        В составе права, действовавшего в Римской империи, юристы выделяли три части: естественное право (ius naturale), право народов (ius gentium) и право людей (ius civile).

        Естественное право, по их представлениям, распространяется как на людей, так и на животных. К его установлениям относятся брак, семья и воспитание детей. По естественному праву все появляются свободными.

        Право народов, в различие от естественного, обхватывает правила, которые мировой разум установил для людей. Римляне употребляют это право в собственных отношениях с покоренными народами и соседними государствами. Правом народов введены война, рабство, основание царств, интернациональная торговля и остальные установления.

         Право людей, либо цивильное право, регулирует дела меж свободными римлянами. Цивильное право, указывал Гай, является "своим правом государства". Источниками этого права Папиниан называл законы, решения плебеев, постановления сената, декреты принцепса и "представления мудрых".

       В собственной работе я не рассматриваю естественное право в средние века, так как в эту эру оно отождествляется с законом Моисея и Евангелием. И не считая того, явная ненаучность, схоластичность и теологическая догматичность воззрений этого периода не дают оснований разглядывать их серьёзно.

НОВОЕ ВРЕМЯ. ОФОРМЛЕНИЕ ЕСТЕСТВЕННО-ПРАВОВЫХ ВЗГЛЯДОВ В ПОЛНОЦЕННУЮ  ПРАВОВУЮ ТЕОРИЮ.

Идеологическим  знаменем ранешних буржуазных революций  в Голландии и Англии был кальвинизм, но их концептуальным выражением и  итогом стали теории естественного  права и публичного контракта, основанные на рационализме. Рационализм, т.Е. Оценка публичных отношений с позиций "здравого разума", применение к ним правил логики (типа: если все люди равны по природе, в чём смысл и оправдание сословных приемуществ?) Были могучим орудием критики феодальных отношений, несправедливость которых становилась очевидной, когда к ним прилагалась мерка природного равенства людей.

 Классическим  воплощением нового мировоззрения  явилась теория естественного  права. Эта теория стала складываться  в XVII в. И сходу же получила  обширное распространение. Её  идейные истоки восходят к  трудам ранешних буржуазных мыслителей, в особенности к их попыткам  выстроить политико-правовую теорию  на исследовании природы и  страстей человека. Теория естественного  права базирована на признании  всех людей равными (от природы)  и наделёнными (природой же) естественными  страстями, рвениями, разумом. Законы  природы определяют предписания  естественного права, которому  обязано соответствовать положительное  (положительное, волеустановленное,  наличное) право. Антифеодальный  характер теории естественного  права состоял уже в том,  что все люди признавались  равными, и это (естественное  равенство людей) было возведено  в обязательный принцип положительного, т.Е. Работающего, права. 

 российский  мыслитель-еретик XVI в. Феодосий Косой  сделал уникальные выводы из  доктрины нестяжания (направление  политической мысли России с  конца XV в.), Выступавшее за реорганизацию  неких форм деятельности церкви  и требовавшее отторжения от  неё всех богатств и лишения  ее права владения населёнными  землями, а также категорически  отрицавшее возможность вмешательства  со стороны церкви в политическую  деятельность страны, оформившиеся  в законченные теории, которые  явились противоборствующими официальному  церковному канону в тот период  времени (еретическое движение  в столичном государстве). Косой  не считал человека "тварным  созданием", а разглядывал его  в качестве естественного продукта  природы, подобно всем иным  ее произведениям. Человек, по  его учению, самобытен: он рождается,  живёт и погибает по законам  природы, регулирующим его жизнь  и погибель. Феодосий фактически  пришёл к пониманию "естественного  закона", которому он отдаёт  предпочтение перед всеми видами  государственных законов. Из данной  посылки он сделал такие же  выводы, как и современные ему  западноевропейские мыслители, разрабатывавших  теорию естественных прав человека. Человек, согласно его учению, владеет "духовным разумом", который помогает ему понять  его права и дает подсказку  путь к их защите. Косой различает:  закон естественный как базу  жизни всего органического мира  и закон положительный, представляющих  совокупность государственных установлений, регулирующих жизнь людей в  современном обществе. Положительный  (положительный) закон обязан  соответствовать закону естественному,  и лишь в этом случае он  сумеет выражать истину. Имеющиеся  современные законы не истинны,  так как имеют своим источником  не естественный закон, а "человеческие  предания", целью которых является  сохранение несправедливого порядка  вещей, обеспечивающего одним  бедность и несвободу, а иным  достояние и свободу.  Первым  крупным теоретиком школы естественного  права был нидерландский учёный  Гуго Гроций (1583-1645 гг.). Исходный пункт учения Гроция – природа человека, социальные свойства людей. Гроций различает право естественное и право волеустановленное.

      Источником естественного права является человеческий разум, в котором заложено рвение к спокойному общению человека с другими людьми. Волеустановленное право (оно делится на человеческое и божественное) обязано соответствовать предписаниям естественного права.

         Согласно Гроцию, некогда было "естественное состояние", когда не было ни страны, ни частной принадлежности. Развитие человечества, утрата им начальной простоты, рвение людей к общению, их способность управляться разумом побудили их заключить контракт о разработке страны.

          "Общество, – утверждал Гроций, – преследует ту мишень, чтоб использование своим достоянием было обеспечено каждому общими силами и с общего согласия". Поэтому справедливость как условие общежития "целиком состоит в воздержании от посягательств на чужое достояние".

       Продолжая античную традицию, Гроций отождествляет понятия права и справедливости: "…право есть то, что не противоречит справедливости. Противоречит же справедливости то, что противно природе существ, владеющих разумом"[6]. но это определение, как полагает сам автор, дано быстрее в отрицательном, чем в утвердительном смысле, и просит дальнейших уточнений. Делая упор на аристотелевское понимание справедливости, Гроций анализирует понятие права в трёх разных значениях. Так, справедливость действует в двух видах отношений: меж равными и меж господствующими и повинующимися. Первый вид справедливости Гроций называет правом равенства, второй — правом господства. Право равенства (либо уравнивающая справедливость, по Аристотелю) фактически и лежит в основании естественного права. От права равенства зависит так называемое право, касающееся лиц, которое определяется как «нравственное качество, присущее личности, в силу которого можно законно владеть чем-нибудь либо действовать так либо иначе» (с. 69). Причем это нравственное качество может быть совершенным и менее совершенным. Первое Гроций называет «способностью», второе — «соответствием». «Способность» соотносится с действием, «соответствие» — с возможностью. По сути дела, в первом случае речь идет о субъективном, наличном праве, во втором — о способности обладать правами. И конкретно субъективное право — совершенное нравственное качество — Гроций называет «правом в своем либо тесном смысле слова; им объемлется власть как над собой, что именуется свободой, так и над другими лицами, к примеру, власть отеческая либо господская; а также собственность — полная, либо неограниченная, и ограниченная, как узуфрукт, право залога, ссуда; право требования по договору, чему с другой стороны соответствует обязанность» (с. 69). В данном значении право стает в качестве дела, построенного на началах взаимных прав и обязанностей субъектов. Причем Гроций подразделяет их на два вида: низшие — дела меж частными лицами и высшие — дела ради общего блага. Наконец, в третьем значении право понимается как «правила нравственных поступков, обязывающих к выполнению какого-нибудь надлежащего действия» (с. 70). Из произнесенного можно заключить, что естественное право понимается Гроцием, хотя и не постоянно последовательно, как субъективное право, как система отношений частного и общественного характера и как система общеобязательных норм.  

        Источником естественного права является природа человека, который различается от всех иных существ тем, что он наделен разумом, речью и общительностью. «К числу параметров, присущих человеку, — пишет он, — относится рвение к общению, либо, что то же, общительность, но не всякая общительность, а конкретно — рвение к спокойному и руководимому своим разумом общению человека с себе подобными…» (с. 45). Такового рода общение может быть лишь при соблюдении всеми участниками определенных правил. Поэтому-то «наряду со свойственной человеку преобладающей наклонностью к общению, для чего он один посреди всех живых существ одарен особым органом речи, следует признать присущую ему способность к знанию и деятельности согласно общим правилам» (с. 46). Отсюда следует вывод, что «мать естественного права есть сама природа человека» (с. 48). Она с неизбежностью порождает некие вечные, постоянные и независящие от чьей-или воли нормы поведения — естественное право. Оно «столь незыблемо, что не может быть изменено даже самим Богом. Хотя божественное всемогущество и безмерно, тем не менее можно назвать и нечто такое, на что оно не распространяется, поскольку то, что об этом говорится, лишь произносится, но лишено смысла, выражающего настоящий предмет, ибо само себе противоречит. Вправду, подобно тому как Бог не может сделать, чтоб дважды два не равнялось четырем, точно так он не может зло по внутреннему смыслу направить в добро» (с. 72). При этом очевидно, что существование естественного права не противоречит воле Бога, ибо он есть творец человека и, соответственно, всех его параметров. Поэтому «право естественное есть предписание здравого разума, коим то либо другое действие, в зависимости от его соответствия самой разумной природе, признается или морально позорным, или морально нужным; а следовательно, такое действие либо воспрещено, либо же предписано самим Богом, создателем природы» (с. 71). Таковым образом, нормы естественного права стают воплощением добра и возводятся к воле Бога, что и придает им абсолютную незыблемость.

   Совместно с тем Гроций отнюдь не отождествляет нормы морали и нормы естественного права, к последним он относит такие требования, как «воздержание от чужого имущества, так и возвращение полученной чужой вещи и возмещение полученной из нее выгоды, обязанность соблюдения обещаний, возмещение вреда, причиненного по нашей вине, также воздаяние людям заслуженного наказания» (с. 46). Эти нормы вечны и неизменны, не утомляется повторять Гроций. Но как ученый, замечательно понимающий историю и современные ему действия, он не может не созидать, что эти нормы действуют далеко не везде и не постоянно. В чем же дело? Во-первых, изменчивы дела (либо вещи, по терминологии Гроция), на которые нормы распространяются, что часто создает иллюзию изменчивости самих норм. Во-вторых, естественное право предписывает правила не вообще, «а в расчёте на узнаваемый порядок вещей» (с. 72). Произнесенное, к примеру, касается права принадлежности, которое «в том виде, как оно существует в настоящее время, установлено волей человека; и, но же, раз оно установлено, то в силу естественного права преступно похищение против воли чужой принадлежности; оттого, по словам юриста Павла, воровство воспрещено естественным правом; оно природе позорно, по мнению Ульпиана, и неугодно Богу, как говорит Еврипид в катастрофы “Елена”» (с. 71). Наконец, и это самое основное, естественное право встречается лишь у народов образованных и «одарённых правым и здравым умом» (с. 73–74). Подтверждая данную мысль, Гроций приводит представления Порфирия — философа III в. Н.Э., Андроника Родосского — философа I в. До н.Э., Плутарха, Аристотеля. Но обильные ссылки Гроция на старых не обязаны вводить в заблуждение о полном совпадении их взглядов. Для античных авторов «образованность» связана с принадлежностью к тому либо иному этносу; для Гроция же она значит буржуазность общества. В связи с этим теория естественного права Гроция пронизана индивидуализмом: не общество, как у старых, порождает нормы естественного права, а отдельные индивиды, реализующие свои рвения, первейшим из которых является рвение жить по праву. Причем правовой и нравственный виды жизни в данном случае совпадают. Поэтому-то Гроций и не может согласиться с теми, кто считает, что право и полезность неразделимы. Человек поступает по праву потому, что это соответствует его природе, которая побуждает его не просто к общению, а к правовому общению даже тогда, когда он ни в чем не нуждается (с. 48). На этом основании Гроций и различает юриспруденцию от политики, предметом которой является исследование «того, как предпочтительнее поступать в разных обстоятельствах по суждениям целесообразности» (с. 59). Но полезность не чужда и праву, но уже праву волеустановленному в той его части, в которой оно связано с политикой.