Стереотипные средства фатичной метакоммуникации

Вместе  с тем, ситуация и контекст СБ обусловливают  сопутствующую иллокуцию регулирования  речевого взаимодействия в данных РА, делают приведенную трансакцию частью фатического метадискурса, подчиненного его общей цели речеорганизации. Это объясняет несоответствие речевых  шагов постулату количества (“Высказывание  должно содержать не больше/не меньше информации, чем требуется для  выполнения текущих целей диалога”). Передаваемая в них когнитивная  информация (пропозициональное содержание) низкоэнтропийна, не детализована, ее недостаточно, как в предыдущем примере, для уяснения ни сущности funny things, ни того, чем именно приятен Данкен и его поэзия: это поверхностная информация.

Постулат  качества (“Старайся, чтобы высказывание было истинным”) оказывается неприменим к СБ, поскольку недосказанность, низкая энтропийность и общая  тривиальность темы делают невозможным  проверить истинность сказанного.

Все это свидетельствует о том, что  Принцип Кооперации и его постулаты  нерелевантны для фатического метадискурса в связи с доминированием в  нем социально-регулятивной информации, в то время как максимы П. Грайса разработаны для когнитивно-информативного общения: они сформулированы так, будто  “целью речевого общения является максимально эффективная передача информации”.

Социально-регулятивный характер фатической метакоммуникации, ее связь с речевым этикетом, заставляют искать природу стратегий фатичeского  метадискурса в коммуникативной  категории вежливости. Как указывает 
Р. Лакофф, постулат вежливости (“Будь вежлив”) в ряде ситуаций доминирует над требованием ясности информации, нивелируя его. Ситуации фатического метадискурса принадлежат к такому типу ситуаций, поскольку в них социальный контакт коммуникативно более значим, чем ясность передаваемой когнитивной информации.

Предназначенность принципа вежливости упрочивать социальное взаимодействие, дружеские отношения  коммуникантов, их стремление к сотрудничеству акцентирует Дж. Лич. Эти свойства категории вежливости полностью  совпадают с особенностями фатической функции языка.

Этикетность в фатическом метадискурсе реализуется  через социальную заданность, стереотипность, клишированность и иные проявления, общие для этикета и фатической метакоммуникации. Главное из них  – вежливость  
(ср. “под речевым этикетом целесообразно понимать социально заданные и национально специфичные регулирующие правила речевого поведения в ситуациях установления, поддержания и размыкания контакта коммуникантов в соответствии с их социальными ролями, статусно-ролевыми и личностными отношениями в неофициальной и официальной обстановке общения”). Как категория этики вежливость проявляется в нормах и правилах благопристойного поведения; как социально-культурная категория вежливость меняется в разных социумах на разных исторических этапах их развития. В прагмалингвистике, вслед за Т.В. Лариной, Дж. Личем, Р. Лакофф и др. , вежливость рассматриваем как социально и культурно обусловленный выбор стратегий и тактик речевого поведения в соответствии с принятыми в том или ином лингвокультурном сообществе представлениями, нормами корректности.

В настоящем  исследовании акцент на социально-регулятивных функциях вежливости как сохранения лица предопределяет обращение к  теории вежливости П. Браун и С. Левинсона, поскольку она базируется на понятии  лица как главной социальной ценности.

Введенное И. Гоффманом понятие лица представляет собой социальный имидж, включающий, с одной стороны, стремление сохранять  свободу действий, быть независимым, не испытывать вмешательства со стороны  других – т.н. негативное лицо; с  другой стороны, – желание одобрения  своих нужд, поступков другими, необходимость  чувствовать их уважение – т.н. позитивное лицо.

Для осуществления эффективной коммуникации сохранение лица является необходимым  условием: по мнению И. Гоффмана, выполнение этого условия для социального  взаимодействия так же важно, как  знание правил дорожного движения. В дискурсе вежливость реализуется  системой коммуникативных стратегий  позитивной (P) и негативной вежливости (N), которые П. Браун и С. Левинсон считают универсалиями. Это набор  из 15 стратегий позитивной вежливости и 10 стратегий негативной, которые  в разных социо-исторических и этно-культурных условиях (т.е. в диахроническом и  межкультурном аспекте) они получают разное наполнение и приобретают  разную значимость.

По  нашим данным, в различные периоды  в фатическом метадискурсе зарегистрированы стратегии как позитивной, так  и негативной вежливости. Среди стратегий  позитивной вежливости наиболее употребительны в XVI–XX вв. стратегии (P1), (P3) (P4), (P7) (табл. Г. 2 приложения Г). В них говорящий  реализует свою солидарность со слушающим, вовлеченность, уважение, называемые также solidarity politeness, involvement, вежливость сближения, вежливость контакта.

Вежливость  сближения (позитивная) — принцип  общения близких людей, предполагающего  взаимный интерес, доброжелательность, общность целей, знаний и т.п. Из стратегий  сближения обнаруживаем следующие:

– стратегия (Р1) “Проявляй внимание, заботу о  нуждах, интересах, стремлениях, достоинствах слушающего” (“Notice, attend to H (his interests, wants, needs, goods”) прослеживается в комплиментах, произносимых, как правило, при установлении контакта вслед за РА фатическим метакоммуникативом:

Macheath. My dear Mrs. Coaxer, you are welcome. You look charmingly today. I hope you don’t want the repairs of quality, and lay on paint. (J. Gay)

– стратегия (Р3) “Усиливай интерес к слушающему” (“Intensify interest to H”) обнаруживается в  употреблении маркеров you know?, see what Imean?, сегментированных вопросов и т.п., стимулирующих внимание собеседника, его заинтересованность в поддерживании речевого контакта:

Bri. Madman, hold your peace; I will put you in his room else, in the very same hole, do you see?

Quar. How! Is he a madman?

Tro. Show me justice Overdo’s warrant, I obey you. (B. Jonson)

– стратегия (Р4) использования маркеров принадлежности к группе — именных комплексов-обращений  включает широкий спектр обращений  от имени собственного и термина  родства до разговорных ласкательных или сниженных форм, которые фиксируем  во всех трансакциях фатического  метадискурса:

Juba. Hail, charming maid! How dost thy beauty smooth the face of war, and make ev’n horror smile. (J. Addison)

– стратегия (Р7) “Предполагай/утверждай общность позиций” (“Presuppose / raise/assert common grounds”  используется в СБ в виде тактик переключения личностной направленности говорящего на слушающего (местоимения I, we), дейктического переключения локуса (предпочтение указаний близости this, here вместо that, there); ограничения выбора пропозиции ответа (вопросы с отрицанием, “подтвердительные” вопросы) и т.п. Это делает стратегию (Р7) одной из диахронически постоянных в фатическом метадискурсе благодаря общности с фатической функцией. Например, хозяин выходит из комнаты, чтобы принести гостям напитки:

Hauson. You don’t mind, do you, Sheila? (…)

Sheila. It’s not far, is it?

Hauson. Good girl! We shan’t be long. (D. Storey)

– стратегия (Р15) “Демонстрируй симпатию, понимание, оказывай знаки внимания – “Give something desired” направлена на удовлетворение потребности адресанта в доброжелательном отношении, что делает эту стратегию  важным средством реализации фатического  метадискурса, например:

Hamlet to players: You are welcome masters, welcome, all. I am glad to see thee well. Welcome, good friends. O, old friend! Why, thy face is valanced since I saw thee last. (W. Shakespeare)

Как видно из приведенных примеров, стратегии  позитивной вежливости в целом служат установлению общности интересов (common grounds) коммуникантов для облегчения общения, подчеркивают кооперированный  характер взаимодействия, служат укреплению их близости — в целом выступают  как средство сознательного стимулирования (social accelerator) общения, что делает их особо значимыми для фатического метадискурса.

Если  вежливость сближения (позитивная вежливость) рассматривается как проявление дружеского отношения и направлена на сокращение социальной дистанции  коммуникантов, то вежливость дистанцирования (негативная) — это основа этикетно уважительного поведения (“respect behaviour, rituals of avoidance”), что ограничивает ситуации ее функционирования случаями предотвращения потенциальной “угрозы” лицу собеседника. П. Браун и С. Левинсон подчеркивают, что негативная вежливость располагает  набором в высшей степени конвенционализированных  и тщательно разработанных стратегий  предотвращения угрозы лицу, составляющий основу речевого этикета. По нашим данным, она доминирует в фатическом метадискурсе (табл. Г. 2 приложения Г).

Из  стратегий негативной вежливости в  фатическом метадискурсе различных  периодов стабильно отмечаем (N2), (N5), (N7), демонстрирующие дистанцированность и почтительность, уважение свободы  слушающего и его независимости. На это указывают синонимичные термины deference politeness, independence, вежливость отдаления, вежливость дистанции. Ее реализуют  следующие стратегии:

– стратегия (N2) ”Говори уклончиво, в форме  вопроса — Question, hedge” служит смягчению  высказывания, которое может доставлять беспокойство адресату (побуждения к  действию, сообщения информации, “наносящей ущерб” лицу адресата). В фатическом метадискурсе она проявляется в  просьбах – вопросительных конструкциях, в сообщении новостей с помощью  сегментированного вопроса, использовании  минимизирующих частиц (only,simply, just, merely), комплексов I mean, I guess, all right, OK. Последние используются для смягчения расставаний и т.п.:

He encountered her eyes fixed on his own /…/, stopped and broke into a gentle perspiration.

‘Well, I must be going,’ he said after a short pause. (J. Galsworthy)

При знакомстве вопросительные структуры  способствуют преодолению неловкости малознакомых людей:

Alastair. This is Jed. He’s a student. He’s just on his way.

Wyatt. How do you do, Jed. Where are you on your way to?

Jed. Wherever…

Wyatt. Yes. I know what you mean. (J. Osborne)

В ситуациях  СБ эта стратегия реализуется  через эксплицитные перформативы I say, I wonder:

“Well, I won’t keep you any more. I dare say you’re tired by your journey.”

They shook hands.

“Oh, I say, look here,” said Cooper.

“I wonder if you can find me a boy.” (W. Maugham)

Достижению уклончивости служат и комплексы you know, I mean, it’s a long way, а также наречие well: I mean, you know, it’s a long way.

– стратегия (N5) “Демонстрируй почтительность”  проявляется в двух тактиках: с  одной стороны, адресант умаляет  свое значение, с другой, завышает значение адресата. Стратегия (N5) реализуется  в форме этикетных обращений sir малознакомых людей среднего класса друг к другу, использования титулов, а также ответов на предложения типа Just as you like, whatever you say, fine. В фатическом метадискурсе включенного типа (N5) наблюдается во всех трансакциях (установления, продления, размыкания контакта) независимо от исторического периода, а в СБ она более связана с речью XVIII–XIX вв., чем XX в. Например:

Enter Miss Neville.

Miss Neville. My dear Hastings! To what unexpected good fortune, to what accident, am I to ascribe this happy meeting?

Hastings. Rather let me ask the same question, as I could never have hoped to meet my dearest Constance at an inn. (O. Goldsmith)

– стратегия  имперсонализации (N7) заключается в  изменении агента действия в РА, представляющем “угрозу” для лица адресата, так, чтобы деятель не был  назван прямо. В различные периоды  это достигается глаголами в  форме пассива, безличными конструкциями, гонорифичным употреблением референтных  наименований лица, как в следующем  примере: Глостер — принцу:

Prince: /…/ “Say, uncle Gloucester, if our brother come, where shall be sojourn till our coronation?”

Gloucester. “Where it seems best unto your royal self” (W. Shakespeare)

 

 

 

 

Вывод

Вербальная  коммуникация как осуществление  информационного обмена необходимо предполагает сопутствующую ей метакоммуникацию –использование языковых средств для  регулирования речевого общения, в  частности – фатическую метакоммуникацию, в которой реализуется фатическая функция языка – предназначенность  языковых средств к установлению, поддержанию и размыканию речевого контакта.