Стереотипные средства фатичной метакоммуникации

По  соотношению контекста и ситуации с уровнями высказывания и текста, используя предлагаемые Е.В. Тарасовой  понятия микро- и макроконтекста, соответствующие РА и речевому событию, выделяем включенные и автономные типы фатического метадискурса. Включенный тип фатического метадискурса (уровень  текста) предполагает РА, функционирующие  на стадиях установления, поддержания  и размыкания речевого контакта и  сопровождающие дискурсы когнитивно-информативного типов.

Автономный  тип фатического метадискурса (уровень  макротекста) предполагает фатическую речь как самоцель общения. Автономный тип фатического метадискурса реализуется  в так называемых “непрямых жанрах”  – СБ, флирте и т.п. В автономном типе фатического метадискурса содержание перечисленных выше категорий и  его топики отличаются от категорий  включенных типов фатического метадискурса и характеризуются игровым и  эстетическим началом. Игровая доминанта  автономного фатического метадискурса предполагает ритуальность, неосознанность, соревновательность и другие характеристики игровой коммуникации, а эстетическая – приятное времяпровождение.

Обращение к анализу фатической метакоммуникации, обеспечивающей процессный, социально-регулятивный компонент общения, а в отдельных  случаях выступающий и самоцелью  общения, позволяет по-новому интерпретировать теорию речевой деятельности как  основу теории речевого общения, теории дискурса. В этом случае существенным методологическим условием является то, что общение рассматривается  как “самостоятельная деятельность, протекающая на фоне или даже вне какой-либо другой (подразумевается: предметной) деятельности, обслуживая последнюю и копируя ее своим отношением к человеку как объекту или вещи”.

Базовыми  принципами изучения дискурса как процесса и результата воплощения фатической метакоммуникации служат интерпретативность и интеракциональность общения. В ходе речевой интеракции осуществляется процесс совместного конструирования  смыслов с участниками общения. Для данного анализа важно, что  эти смыслы не ограничиваются когнитивной  информацией, а в равной степени  включают в себя социально-регулятивную информацию – основу фатического  метадискурса. В процессе интеракции, употребляя высказывания в фатической метакоммуникативной функции, коммуниканты совместно создают (negotiate), конструируют общую базу для коммуникации, основанную на совместимости элементов коммуникативной  компетенции каждого: ее социально-культурных, стилистических, языковых составляющих.

Совместное  конструирование смыслов предполагает их интерпретацию – необходимое  условие достижения взаимопонимания, успешности межсубъектной коммуникации в целом. Это делает интеракционально-интерпретативный подход основой дискурсивного анализа.

 

1. 3. 3. Структура фатического метадискурса. Понятие структуры дискурса вызывает научные споры в лингвистике. Ее понимают как структуру обменов речевыми действиями, фазы речевого взаимодействия и пр. Используя идеи  
Дж. Синклера и М. Култхарда, Т. ван Дейка и др., структуру фатического метадискурса представляем себе как иерархию единиц различных уровней.

Минимальной единицей дискурса считаем  РА, определяемый  
Дж. Юлем как “действие, осуществленное посредством высказывания”.

Соединяясь  в последовательность, РА образуют речевой ход (move), хотя речевой ход  может состоять и из одного РА говорящего. Исследования метакоммуникации в ракурсе  регуляции канала общения, поддержания  речевого контакта, позволили Г.Г. Почепцову, Т.Д. Чхетиани, Л.П. Алексеенко, выявить  наличие речевых ходов привлечения, поддержания, размыкания контакта, имеющих  свои прагматические функции: это предзавершающие, постзавершающие и прочие высказывания.

Речевой ход соответствует понятию реплики. Последовательность нескольких связанных  речевых ходов составляет речевой  шаг (обмен), который трактуется в  лингвистике как смежная пара реплик, интерактивный блок или диалогическое  единство. Диалогическое единство подразумевает  элементарные двухшаговые обмены (стимул – реакция) и сложные многошаговые обмены, включающие три и более  реплик (стимул – реакция – подтверждение – и т.д.)

Единство  нескольких речевых шагов, объединенных тематически и обеспечивающих достижение поставленной на том или ином этапе  цели общения, объединяется понятием трансакции, которое соответствует понятию (микро) диалога. В нашем понимании трансакции фатического метадискурса совпадают  с фазами общения: это выделенные Г.Г. Почепцовым установление, поддержание  и размыкание речевого контакта. Включенный тип дискурса осуществляется в пределах его структурного элемента – трансакции.

Наиболее  крупным элементом в структуре  дискурса является речевое событие (speech event), определяемое как законченное  языковое общение, макродиалог или  микротекст, разговор, интеракция. Для  фатического метадискурса речевое  событие выделяется только в автономном типе дискурса. Ему соответствует  СБ, общение на вечеринке, на приеме и т.п. Наше понимание иерархической  структуры фатического метадискурса и соответствующих единиц речи представлено на схеме 2.1.1.

Схема 2.1.1. Структура фатического метадискурса

В фатическом метадискурсе иллокутивная сила регулирования  речевого взаимодействия реализуется  на уровне высказывания с помощью  РА – минимальной единицы дискурса, а на уровне слова и словосочетания ее сигнализируют прагматические маркеры. Прагматические маркеры играют важную роль в организации общения, в  достижении когерентности дискурса, сигнализируя стыки отдельных частей дискурса и связывая эти части  между собой – выполняют организующую функцию в дискурсе (“organizers of discourse”). Функция организации дискурса (“to monitor discourse”) реализуется им в трех взаимосвязанных сферах (domains): текстуальной, социальной, металингвистической. Так, организуя текст, они выступают  маркерами дискурса, маркерами текстового редактирования (включая маркеры  самокоррекции и хезитации); регулируя  социальное взаимодействие, они выступают  интерактивными маркерами, маркерами  понимания, регулируют мену ролей; в  металингвистической сфере они  служат аппроксиматорами, хеджингами, маркерами акцентирования (emphasizers).

Прагматические  маркеры обладают “процедурным”  значением, их семантическое значение практически утрачено; они воспринимаются как конвенционализированные и  связываются с определенными  ситуациями. Процедурность, по мнению Дж. Серля, заключается в конструктивно-процессном, инструментально-операциональном предназначении языковых элементов, предполагающем динамику дискурса в противовес семантике. Как  отмечает Б. Эрман, оставаясь за пределами  пропозиционального содержания высказывания, прагматические маркеры, как правило, функционируют как вводные элементы в его синтаксической структуре; их значение прагматикализовано.

Прагматические  маркеры регулирования речевого взаимодействия, реализуя доминирующую предназначенность обслуживания речевой  трансакции, различаются по цели и  семантике, по месту высказывания, функционируют  на разных стадиях дискурса. В целом  к их числу принадлежат:

а) апеллятивные маркеры поддержания речевого контакта;

б) интродуктивные маркеры, служащие введению новой темы в беседе;

в) маркеры-модификаторы, обеспечивающие речевой контакт  путем

пояснения / расширения информации, самокоррекции;

г) хезитационные  маркеры и средства заполнения пауз;

д) конативные маркеры – сигналы обратной связи.

Отмеченные  основные разновидности выполняемых  маркерами функций не исчерпывают  всего многообразия отдельных единиц, но позволяют систематизировать  их наиболее общие свойства. Наши данные о маркерах речевого контакта представлены в таблице 2.1.1.

Таблица 2.1.1.

Маркеры речевого контакта

С точки  зрения фаз общения данные прагматические маркеры обнаруживаются во всех трансакциях  фатического метадискурса, при этом наибольшую их частотность фиксируем  в следующих случаях:

· в  трансакциях установления и размыкания контакта – апеллятивные, хезитационные  маркеры;

· в  трансакциях продления контакта – интродуктивные, поясняющие, хезитационные, конативные маркеры.

В составе  РА фатического метакоммуникатива  прагматические маркеры усиливают  ведущую речеорганизующую иллокуцию:

Enter Corbaccio.

Mosca. Signior Corbaccio! You’re very welcome, sir.

Corbaccio. How does your patron?

Mosca. Troth, as he did, sir; no amends. (B. Jonson)

Функционируя  в инхоативных, процессных, финитивных РА иных иллокутивных типов, данные маркеры  сообщают им сопутствующую иллокутивную силу регулирования речевого взаимодействия:

Rom. I dreamt a dream to-night.

Mer. And so did I.

Rom. Well, what was yours?

Mer. That dreamers often lie (W. Shakespeare)

1.3.4. Принципы и стратегии фатического метадискурса

Рассмотрение  фатического метадискурса включенного  и автономного типов позволили  выделить такие их ведущие характеристики, как доминирование социально-регулятивной информации над когнитивной, ритуализованность, стереотипность, связь с системой речевого этикета.

Данные  характеристики находят проявление в стратегиях фатического метадискурса, которые рассматриваем в ракурсе  двух наиболее общих типологий, разработанных  лингвистикой на сегодняшний день: принципов (максим) кооперации и принципов  вежливости.

Принцип коопераций, положенный П. Грайсом в  основу его теории речевого общения, требует согласования категорий  качества, количества, способа и  отношений, содержащихся в коммуникативном  вкладе участника на определенном шаге диалога: коммуникативный вклад  должен быть таким, “какого требует  совместно принятая цель (направление) этого диалога” [38]. Попытки объяснить  природу включенного и автономного  типов фатического метадискурса с помощью принципа кооперации наталкиваются  на существенные трудности. Рассмотрим разговор приятельниц, расположившихся  вместе с молодым человеком отдохнуть  дома, прерываемый кофе и частыми (как отмечено в ремарках) паузами:

Kate. What about McCabe?

Anna. Do you really want to see anyone?

Kate. I don’t think I like McCabe.

Anna. Nor do I.

Kate. He’s strange. He says some very strange things to me.

Anna. What things?

Kate. Oh, all sort of funny things.

Anna. I’ve never liked him.

Kate. Duncan’s nice though, isn’t he?

Anna. Oh yes.

Kate. I like his poetry so much.

(Pause) (H. Pinter)

Речевые шаги героев пьесы Пинтера соответствуют  постулатам релевантности (“Не отклоняйся от темы”), что достигается повторением  ключевых лексем предыдущего хода, синтаксическими средствами (Nor do I), сегментированным вопросом.

В них  также соблюдается постулат способа  выражения (“Выражайся ясно”), поскольку  все речевые шаги содержат однозначно воспринимаемую когнитивную информацию, передаваемую пропозициями РА квеситивов и констативов в соответствии с их буквальным значением.