Перспективы развития уголовно - правовых норм об ответственности за мошенничество

      Злоупотребление доверием возможно только в отношении  вменяемого и вышедшего из малолетнего  возраста потерпевшего. В противном  случае, когда виновный пользуется доверием невменяемого или малолетнего  с тем, чтобы заставить его  передать ему имущество или право на него, мошенничество отсутствует и содеянное квалифицируется как кража. 

§ 2. СУБЪЕКТ И СУБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА МОШЕННИЧЕСТВА 

      Субъект мошенничества общий. Им может быть физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

      В связи с этим хотелось бы отдельно остановиться на личности мошенника, поскольку успешной борьбе с мошенничествами в сфере предпринимательской деятельности способствует знание следователями и другими работниками правоохранительных органов тех психологических приемов, которые применяют преступники для достижения желаемого результата и с целью уклонения от уголовной ответственности.

      Исследование  и анализ материалов уголовных дел  показали, что для завлечения граждан  и введения их в заблуждение о  якобы предполагающейся предпринимательской деятельности мошенники приобретают или берут в аренду, как правило, добротные помещения под офисы. Их обставляют должным образом: дорогостоящей мебелью, приобретают импортную оргтехнику, используют средства информации и рекламы. Персонал офисов одевается в дорогую и элегантную одежду и обувь. Этими внешними атрибутами мошенники стараются подчеркнуть, что имеют устойчивое финансовое и административное положение в деятельности, которую осуществляют. Следователь, ведя борьбу с мошенничествами, должен учитывать, что это психологически располагает граждан к сотрудничеству с такими компаниями, заставляет поверить в их имидж и обязательность перед своими клиентами³¹.

      Изучение  личностей лиц, совершивших предпринимательское  мошенничество, показывает, что чаще всего они по характеру спокойные, коммуникабельные, решительные, расчетливые и имеют разносторонние интересы и увлечения. У подавляющего большинства высокий уровень интеллекта.

      Они владеют знаниями в области экономики, что позволяет им правильно анализировать складывающуюся конъюнктуру и знать особенности функционирования экономических структур на финансовом и потребительском рынках. Мошенники обладают умением выступать в облике предпринимателя, что позволяет вникнуть в психологию конкретного бизнесмена, а затем убедить обманываемое лицо в надежности и выгодности предлагаемой сделки, а своим красноречием заставить собеседника "ощутить прибыль". Мошенники хитры и изворотливы. Они ориентируются в зависимости от изменения ситуации, приспосабливаются к ней, что позволяет осуществлять свои действия целенаправленно. Обладают хорошими психологическими способностями в выявлении лиц, которых можно обмануть, и наперед просчитывают будущие взаимоотношения с ними. Направленность действий этой категории преступников является исключительно корыстной. Лица, занимающиеся мошенничеством под видом предпринимательской деятельности, знают, что, возможно, будут изобличены в совершении преступлений, и поэтому заранее психологически готовят себя к встрече с работниками правоохранительных органов, а следовательно, к задержанию в качестве подозреваемых, избранию меры пресечения - содержания под стражей и отбытию наказания в местах лишения свободы. Поэтому с целью уклонения от разоблачения они готовят места, где могут укрыться. Будучи задержанными и изобличенными в преступлении, мошенников защитная доминанта толкает на различные ухищрения, в том числе и со следователями. При этом преследуется цель - вступить в неформальные отношения со следователем, войти к нему в доверие и как-то облегчить свою участь. Некоторые из преступников для смягчения ответственности за содеянное оговаривают других граждан из числа не привлеченных к уголовной ответственности, ссылаясь на них как организаторов преступления или принудивших их совершить мошенничество. При проведении очных ставок мошенники, чтобы запутать следствие, затянуть его, изменяют ранее данные показания.

      Некоторые из них не скрывают своей приверженности к принятию решений в их пользу и готовы пойти на подкуп следователя. От предъявленного обвинения мошенники защищаются по-разному: одни активно, другие пассивно. Первые стараются объяснить свои действия как неудавшуюся предпринимательскую деятельность или показать себя жертвами обмана в стихии рыночных отношений³².

      Субъективная  сторона мошенничества характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. Можно констатировать наличие следующих обстоятельств. Так, виновный осознает, что противоправно и безвозмездно обращает чужое имущество в свою пользу или пользу других лиц либо приобретает незаконно право на чужое имущество, используя для этого в качестве средства обман или злоупотребление доверием. При этом он предвидит причинение имущественного ущерба собственнику или иному владельцу данного имущества или права на имущество и желает всего этого.

      Наибольшее число замечаний со стороны ученых и практиков относится к указанию на корыстную цель как обязательный признак не только мошенничества, но и любого хищения. Этот признак часто трактуется очень узко - как цель наживы, личного обогащения. Чтобы избежать трудностей в квалификации, иногда предлагается "для простоты" исключить из примечания указание на корыстную цель. Однако отказ от этого признака невозможен, ибо бескорыстных хищений не бывает. Нужно лишь правильное понимание корыстной цели как цели обращения чужого имущества в свою собственность или распоряжения этим имуществом как своим собственным³³. Именно такое описание цели хищения вместо выражения "корыстная цель" и предлагалось включить в определение хищения в проекте Уголовного кодекса Российской Федерации. Возврат к предлагавшемуся определению позволил бы устранить и другие трудности в применении понятия хищения (установление момента окончания преступления, отграничение хищения от присвоения находки и временного пользования чужим имуществом). Указание на причинение ущерба из определения хищения можно было бы исключить, поскольку это предусмотрено признаком безвозмездности.

      Авторы  часто допускают ошибку, отождествляя цель и мотив хищения³⁴. Такое смешение недопустимо не только потому, что речь идет о разных психологических категориях. "Нисколько не отрицая тесной связи между мотивом и целью, следует подчеркнуть, что это - самостоятельные психические явления"³⁵.

      В Уголовном кодексе Российской Федерации корыстная цель и корыстный мотив играют неравнозначную роль. Корысть вообще как побуждающая сила ("корыстная заинтересованность", "корыстные побуждения") социально нейтральна. Многие виды общественно полезной деятельности, включая предпринимательскую (ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации)³⁶, основываются на побуждении к получению имущественной выгоды. Закон уже отошел от признания корыстных побуждений низменными и исключил их из перечня отягчающих обстоятельств в ст. 63 Уголовного кодекса Российской Федерации. Лишь в некоторых статьях Особенной части сохранилось указание на корыстную заинтересованность, иногда в сочетании с "иной личной заинтересованностью" или "хулиганскими побуждениями". Вопрос о целесообразности сохранения этого признака в тех или иных составах преступлений мы сейчас не рассматриваем.

      Иное  дело корыстная цель как имманентный  признак хищения. Она составляет необходимое внутреннее содержание любого хищения, если ее правильно интерпретировать, как сказано выше. По сути, корыстная цель выражает собой волевой элемент прямого умысла на хищение. Реализация этой цели и означает хищение, разумеется, при наличии других его признаков. Такой позиции придерживается и Пленум Верховного Суда Российской Федерации: "Обязательным признаком хищения является наличие у лица корыстной цели, то есть стремления изъять и (или) обратить чужое имущество в свою пользу либо распорядиться указанным имуществом как своим собственным, в том числе путем передачи его в обладание других лиц" (п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате")³⁷. Уголовный кодекс не случайно говорит о корыстной цели только применительно к хищениям. Исключение корыстной цели из признаков хищения означало бы возможность признания хищения с косвенным умыслом и открыло бы дорогу объективному вменению.

      По  мнению Л.Д. Гаухман и В.А. Пашковского, «понятие корыстной цели при мошенничестве  шире, чем при любой другой форме  хищения, поскольку представляет собой  стремление виновного незаконно  обогатиться посредством не только обращения в свою пользу или пользу других лиц чужого имущества, но и приобретения права на имущество» ³⁸. 

§ 3. КВАЛИФИЦИРУЮЩИЕ ПРИЗНАКИ МОШЕННИЧЕСТВА 

      Статья 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающая уголовную ответственность за мошенничество, содержит ряд квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков (ч.ч. 2, 3, 4 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации).

      Квалифицирующим признаком по ч. 2 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации является совершение преступления группой лиц по предварительному сговору.

      Такое хищение, при всех прочих равных условиях, всегда является более опасным, чем  совершенное одним лицом, поскольку  при этом объединяются не только физические силы, но и происходит и интеллектуальное, качественное объединение соучастников, совместно направляющих усилия на достижение единого результата, что позволяет избежать целого ряда препятствий, возникающих на пути к достижению преступной цели, либо совместными усилиями нейтрализовать их действие³⁹.

      Под хищением, совершенным по предварительному сговору группой лиц, следует  понимать такое хищение, в котором  участвовали двое и более лиц, заранее договорившихся о совместном его совершении (ч. 2 ст. 35 Уголовного кодекса Российской Федерации).

      Таким образом, для наличия указанного квалифицирующего признака необходимо участие в совершении мошенничества  двух или более лиц. Эти лица должны обладать признаками субъекта преступления. Невменяемые лица и лица, не достигшие возраста, с которого наступает уголовная ответственность, в состав группы юридически не входят, хотя фактически они могут непосредственно участвовать в хищении⁴⁰.

      Есть  авторы, которые оспаривают эту точку  зрения. Например, Н.Н. Лунин считает, что участие в совершении преступления двух и более лиц позволяет избежать ряда препятствий, возникающих в процессе совершения преступления. Он полагает, что на практике преступники нередко используют малолетних именно в данных целях, а не с тем, чтобы избежать уголовной ответственности в силу их возраста. Учитывая данное обстоятельство, считая, что только так можно совершить преступление, взрослый преступник вовлекает в группу таких лиц, и умысел его направлен именно на совершение преступления группой лиц⁴¹.

      А.П. Севрюков также полагает, что в  подобных случаях действия участника  группового преступления подлежат квалификации как совершенные групповым способом независимо от того, что остальные  участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости, малолетнего возраста или по другим предусмотренным законом основаниям⁴². Свою позицию автор обосновывает судебной практикой, в частности, он ссылается на материалы по конкретным делам.

      Думается, А.П. Севрюков прав по существу. Действительно, в подобных случаях нужно было бы оценивать преступление как совершенное группой лиц, поскольку, с одной стороны, без участников группы, не подлежащих уголовной ответственности, вообще нельзя было бы совершить преступление, а с другой - справедливость с точки зрения потерпевшего не будет восстановлена, если деяние не будет квалифицировано как совершенное группой лиц. Однако сегодня такая позиция не основана ни на уголовном законе (ст. 32 Уголовного кодекса Российской Федерации), ни на материалах судебной практики.

      Сговор  между виновными должен быть достигнут  до непосредственного осуществления  действий, направленных на завладение чужим имуществом путем обмана или злоупотребления доверием, т.е. подобные действия характеризуют стадию приготовления к преступлению.

      Сговор, возникший в момент непосредственного  осуществления действий, входящих в  объективную сторону хищения, не может считаться предварительным. В случаях, когда лицо, не состоявшее в сговоре, в ходе совершения преступления другими лицами приняло участие в его совершении, такое лицо должно нести уголовную ответственность лишь за конкретные действия, совершенные им лично. Если же хищение совершено по предварительному сговору группой лиц, то каждый из участников несет ответственность за это преступление в полном объеме похищенного, независимо от того, какая доля досталась ему лично⁴³.

      Действия  всех лиц, участвующих в совершении преступления, должны содержать в себе признаки как объективной, так и субъективной стороны состава мошенничества. В связи с этим не образуют рассматриваемого признака действия организатора, подстрекателя, пособника. В таких случаях ответственность наступает по ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации со ссылкой на ст. 33 Уголовного кодекса Российской Федерации. Судебная практика квалифицирует преступление как совершенное группой лиц только при наличии как минимум двух соисполнителей, каждый из которых выполняет часть объективной стороны преступления.

      Содействие  совершению преступления лицом, непосредственно  не участвовавшим в хищении, надлежит квалифицировать как соучастие со ссылкой на ст. 33 Уголовного кодекса Российской Федерации.

      В случае совершения мошенничества несколькими  лицами без предварительного сговора  их действия следует квалифицировать, при отсутствии квалифицирующих  признаков, по ч. 1 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации. Постановляя приговор, суд, при наличии к тому оснований, вправе признать совершение преступления в составе группы лиц обстоятельством, отягчающим наказание (п. "в" ч. 1 ст. 63 Уголовного кодекса Российской Федерации).

      Если  лицо совершило мошенничество посредством  использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в  силу возраста, невменяемости или  других обстоятельств, его действия, при отсутствии квалифицирующих признаков, следует квалифицировать по ч. 1 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации как непосредственного исполнителя преступления. Так же квалифицируются действия лица, организовавшего преступление или склонившего к его совершению заведомо не подлежащего уголовной ответственности участника преступления. При наличии к тому оснований действия указанных лиц должны дополнительно квалифицироваться по ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации⁴⁴.