Проблема лидерства в современной западной политологии

     В периоды социального кризиса  или возникшей вдруг безвыходной  ситуации принятые в обществе модели пополнения исполнительной власти разрушаются. Глава ее может быть кооптирован, минуя заведенный общепринятый порядок, и при этом он может не обладать необходимым политическим опытом, как  было в случае с де Голлем. Эти  отклонения от установленного порядка  легитимизируются условиями кризиса, но со временем, при соответствующих  обстоятельствах, могут стать нормой (или традицией). 

     В-третьих, глава исполнительной власти должен представлять интересы всех избирателей  в целом и отдельных слоев  общества в частности (или хотя бы делать вид, что представляет их интересы). Впечатление этого достигается  несколькими путями. Обычный метод - встречи и консультации с представителями  различных групп, партий, общественных движений, организаций, этнических слоев  и т.д. Другой метод заключает  в себе возможность для представителей различных политических, социальных и этнических групп участвовать  в работе органов исполнительной власти. Наиболее «видимым» таким  участием для избирателей являются публичные выступления, делегирование  своих представителей или приветственные телеграммы на различного рода съезды, конференции, собрания и т.д. Разумеется, все эти действия требуется согласовать, они должны вписываться в рамки  существующей системы. В создании такого имиджа большую роль могут сыграть  средства массовой информации. В результате у публики создается впечатление  доступности политического лидера, он становится «символом - выразителем общих интересов», а сам глава исполнительной власти обретает доверие и признание со стороны общества. 

     Наконец, глава исполнительной власти принимается  в качестве законного (легитимизируется) тем, насколько правильными являются принимаемые и утверждаемые им решения. Эффективность деятельности лидера проверяется его способностью осуществлять определенную политику. Успех или  неудачи его руководства зависят  от того, насколько проводимые им в  жизнь политические действия удовлетворяют  функциональным требованиям системы. В последние годы многие исследователи  уделяли особое внимание аспекту  принятия решений в рамках исполнительной власти. 

     Вместе  с тем следует заметить, что  существует ряд проблем, которые  могут подорвать легитимность власти политического лидера. Довольно щекотливой представляется проблема нравственности в политике. И вот почему. Нормы  поведения в европейском обществе связаны с раннехристианской  моралью («не убий», «не укради»  и т.д.). Однако политическим лидерам  приходится нарушать общепринятые нормы  морали в интересах собственного же государства. Тем не менее общество ожидает от них целесообразного  с точки зрения общепринятой морали поведения при решении любых  задач. Так что не вписывающийся  в нравственную модель лидер обречен  на потерю авторитета, а стало быть, его власть перестает восприниматься массовым сознанием как власть законная. 

     Другая  проблема вырастает из сложных взаимоотношений  между правящей элитой и остальными членами общества. Люди, стоящие  у власти, должны не только умело  применять свои специальные знания и владеть ситуацией, но и чувствовать  потребности масс. Очень важно  для лидеров искусно координировать свои действия между тем, что они  считают необходимым делать, и  тем, что от них ожидают, то есть сокращать  дистанцию между собой и общественностью. Исполнительная власть должна быть многоликой, демонстрируя себя по-разному на разных стадиях осуществления политического  процесса: при формулировании политических задач, при их решении и подведении итогов деятельности. Но все эти  действия должны быть понятны и положительно воспринимаемы большей частью общества. 

     Еще одна проблема вытекает из конфликта  между ожиданиями от статуса или  позиции лидера и действительными  его возможностями соответствовать  этим ожиданиям. Часто публичные  ожидания от исполнительной власти бывают слишком преувеличенны. Между тем  действия современного государственного лидера в демократических странах  ограничиваются многими факторами: законом, системой организации управления, противодействием различных политических сил, нравственным и психологичеким климатом, царящим в данное время  в данном обществе, ожиданиями избирателей  и т.д. Таким образом, статус и  влияние - не эквивалентны, многие главы  исполнительной власти терпят неудачу  потому, что их власть не пропорциональна  их социальному статусу. 

     Усилия  по решению этих проблем предпринимаются  в двух направлениях. С одной стороны, появляются новые роли для членов правящих элит, а именно - «люди-символы», носители высоких нравственных принципов, с другой - усиливается контроль над общественным мнением и ожиданиями. Для этого главы исполнительной власти осуществляют прямую связь с  общественностью через прессу, радио, телевидение. 

     Принцип разделения властей, провозглашенный  Монтескье и Локком как основное препятствие для неограниченного  использования власти, на самом деле не отвечал действительности. Исполнительная и законодательная деятельность тесно переплелись. Современное государство более нуждалось в тесной интеграции этих функций, нежели в их разделении. 

     Чтобы описать процесс принятия решений, недостаточно, по мнению Г.Шуберта, таких категорий, как «политика» и «администрирование (или управление)», которые прежде считались дихотомичными. Исследователи пришли к выводу, что административное поведение не изолировано от политического, а, напротив, является частью продолжающегося политического действия в крупномасштабном организационном окружении. 

     Возникли  новые концепции и модели, которые  пытались описать процесс принятия решений. Одна из таких моделей была создана Г.Саймоном, Р.Снайдером  и другими. Эта модель включала в  себя анализ личностного, организационного и ситуативного компонентов, их каузальное (причинное) единство. Центр исследований сместился с политики, как таковой, на комплексность процесса осуществления  политики. Вопрос, как приходят решения, стал важным ключом к разгадке организационного процесса в современных правительственных  структурах, в отличие от метафизического, что решили. 

     Многие  попытки проанализировать поведение  исполнительной власти носили эпизодический  характер. Эти случайные исследования часто были повествовательными и  описательными, опирались на воспоминания, слухи и другие спорные доказательства и, следовательно, могли быть приняты  во внимание только в качестве иллюстративных. Их критиковали также за нескромную претензию на уникальность, за хрупкую  основу своих построений. Несмотря на определенную ограниченность, данные исследования готовили почву для  возникновения более систематизированных  теорий. 

     Другой  подход в анализе поведения исполнительной власти исходил из институциональных  ее ограничений и демонстрировал возможность выхода за эти рамки. К такого рода исследованиям относятся, например, работы Р.Ньюстада и Д.Прайса. Этот тип анализа много дал для понимания взаимодействия между различными формальными факторами, которые обусловливают и влияют на полномочия исполнительной власти. 

     Еще одно направление исследований делало упор на факторах, которые определялись ситуацией. Оно исходило из многоролевого  поведения исполнительной власти в  ее организационном контексте при  различных обстоятельствах. Иллюстрацией этого может послужить типология  ситуаций, сделанная Лестером Селигманом на основе изучения деятельности американского правительства. 

     Поведение исполнительной власти он делит на три ситуативных типа: 1) кризисные  ситуации; 2) программные ситуации; 3) предупреждающие ситуации. В каждой из этих ситуаций группы по интересам, исполнительная власть и президентская  элита играют различные роли. 

     В условиях кризиса общество наиболее ясно осознает ситуацию. Но законодатели и группы по интересам вовлечены  в процесс разрешения ее меньше, чем в условиях программной или  предупреждающей ситуации. В стрессовой ситуации свобода действий исполнительной власти черезвычайно велика. Кризисные  ситуации можно подразделить на такие  виды: социально-экономический кризис, торговый кризис, кризис законодательства, кризис норм, кризис национальной обороны  и международный кризис. Во всех эти случаях исполнительная власть получает исключительный контроль в  определении ситуации и проведении подходящих мер. Институциональная  работа по принятию решений проводится небольшой группой людей - «исполнительной  дирекцией». Общественность насторожена, обеспокоена, но бездействует в условиях отсутствия необходимой информации и отсутствия организующего фактора в лице законодательных корпораций и групп по интересам. В результате кризисные ситуации вносят структурные изменения в политическую систему так, что исполнительной власти делегируются широкие полномочия. Программные ситуации нуждаются в долгосрочной и широкомасштабной политике, стратегической определенности. Здесь усиливается власть законодателей и бюрократического аппарата, свобода же исполнительной власти несколько ограничивается. Примером такого рода ситуаций для европейских правительств явился план Маршалла. 

     Предупреждающие ситуации имеют отношение к возможным  случаям, а не к непосредственным ситуациям. Вероятность их возникновения  невелика, но если ситуация произойдет, то ход действий уже предрешен. Эти  ситуации пробуждают большое законотворчество, активность со стороны заинтересованных групп, но меньше осознаются обществом. Свобода действий исполнительной власти в этих условиях строго ограничена. Предупреждающие ситуации являются результатом предшествующего кризиса. Так, депрессия 1930-х годов в США  стимулировала законодательную  и административную политику, в результате были разработаны меры по предотвращению повторения подобного кризиса. Именно в то время правительство обратило внимание на планирование и регулирование  экономики, социальной сферы и науки, стали действовать федеральные  программы страхования депозитов  в сберегательных банках, были разработаны  программы по регулированию безработицы. 

     Традиционным  для современной западной социологии и политологии стало описание правительственной бюрократии в  терминах иерархии. С этой точки  зрения президент или премьер-министр  стоят на вершине исполнительной власти, под ним находятся администраторы, выстраивающиеся в нисходящем по субординации порядке. Увеличение сферы  действия исполнительной власти происходит с центробежными тенденциями. Многочисленные правительственные чиновники, которые  должны распространять юрисдикцию исполнительной власти, в действительности, имея собственные  пристрастия, под ценности и интересы, распространяют свое влияние, при этом часто демонстрируют независимость  и расхождение с действительной политикой исполнительной власти. В  результате бюрократия получает значительную независимость от влияния этой власти. Проблема взаимоотношения между  президентом и его кабинетом  была раскрыта в работах Э.Корвина, З.Фен-но, Э.Гоббса и ряда других авторов. 

     Следует подчеркнуть, что исполнительное лидерство  выполняет интеграционные и инновационные  функции во всех политических системах. Эти функции тесно связаны  с ожиданиями от программы, которую  реализует исполнительная власть, политических целей, которые она перед собой  ставит, специальных законодательных  и административных мер, необходимых  для ее осуществления. На главу исполнительной власти возлагается решение сложных  задач, таких, как проведение в жизнь  широкой и последовательной национальной программы стабильного экономического роста, выработка стратегии внешней  политики, защита позиций и целей, которые являются нравственными  моделями для общества. В этом смысле исполнительная власть определяет ситуацию для всех действующих в политической сфере лиц. 

     Реализация  этих программ требует сначала достижения компромисса между различными политическими  группами, споры между которыми, как правило, идут не по принципиальным вопросам, а по частностям. Достижение компромисса - это серьезная проблема для исполнительной власти, ибо требуется  каким-то образом объединить свой основной интерес с частными интересами различных  групп. В результате процесс принятия решений исполнительной властью происходит не по одной модели, а в нескольких ситуативных моделях, где чиновники, заинтересованные группы, законодатели исполняют разные роли. Кроме того, способы принятия решений зависят еще и от наличия или отсутствия внутреннего или внешнего кризиса. В эпоху, настолько склонную к кризисам, как наша, важность принятия правильного решения в критических ситуациях заслуживает большего внимания со стороны исследователей, чем это наблюдается сейчас. В периоды кризиса изменяется не только модель принятия решений, но изменяется структура системы в целом. Изучения требуют не только эти структурные изменения, но и вызванные ими второстепенные эффекты: изменения в пополнении элит; реакция на различные, не соответствующие генеральной линии действия чиновников; способность исполнительной власти подсказывать принятие правильных решений для низовых структур и т.д. 

     Требует своего изучения еще одна очень важная, на мой взгляд, проблема. Буквально все масштабные решения, касающиеся вопросов политики, экономики, правовой и социальной сферы, принимают лидеры-мужчины. Естественно, эти решения являются мужскими. Но касаются они и женщин, и детей, и стариков, то есть всех слоев населения. Таким образом, общество само себя обрекает на несоответствие решений своему реальному составу, потребностям, желаниям, интересам. Получается, что мы все живем в «мужской цивилизации». А нормально ли это? Не является ли это деформацией объективной реальности? Опыт самых «благополучных» стран (прежде всего скандинавских) доказывает: там, где женщины работают на уровне подготовки и принятия ответственных решений (в том числе и государственных), решения получаются более гуманными, более соответствуют ситуации. 

     К оценке роли политических лидеров исследователи  подходят по-разному. Если для А.Шлезингера «в наше время сама концепция лидерства  исходит из того, что личность оказывает влияние на ход истории», то, по мнению К.Уолтца, в причинном анализе надгосударственного уровня наиболее значимыми являются соотношение результатов внутренней и внешней политики, а также характеристика международных отношений. Значительно меньший интерес представляют действия отдельных лидеров. Так, в «системных» теориях международной политики основными, если не единственными, действующими лицами являются не личности, но государства, а все происходящее между ними берется для отражения более или менее длительных межнациональных факторов (экономических, военных, геополитических), а не кратковременных эпизодов лидерства тех или иных политиков.