Криминалистическая регистрация

        В конце ХIХ века в условиях бурного роста преступности вообще и профессиональной, в частности, росла необходимость в установлении более точной  системы регистрации преступников. Это явилось толчком к поиску учеными и практическими работниками более совершенных, точных и научно обоснованных способов регистрации и установления личности преступников.

      Так, в 1860 году Стивенс, служивший директором тюрьмы в Лувене (Бельгия), начал измерять отдельные части тела заключенных, записывал результаты измерений в их регистрационные карты. Стивенс стремился при помощи записанных результатов измерений установить личность заключенного. Однако научно свою работу он не обосновал и системы регистрации, то есть учета объектов-носителей информации, не создал. Но эти опыты Стивенса проложили дорогу научной системе уголовной регистрации –  антропометрии (от греч. anthropos – человек, metreo – измеряю).    

      Французская полиция в ХIХ веке регулярно практиковала “парады” заключенных: содержащихся в тюрьме проводили перед служащими полиции, чтобы те узнавали среди них лиц, ранее осужденных под другими фамилиями или разыскиваемых за другие преступления. На каждого преступника заполнялась учетная карточка. Со временем к карточкам стали прилагаться фотоснимки заключенного. Однако этот метод нередко приводил к ошибкам, так как в нем присутствовала большая доля субъективности.

      В 1879 г. на должность помощника письмоводителя Парижской префектуры полиции пришел Альфонс Бертильон (1853–1914 гг.). К этому времени в префектуре скопились тысячи карточек с фотоснимками осужденных, и, чтобы проверить, нет ли среди них вновь арестованного, требовалось много времени. Бертильон задумал создать систему регистрации, которая при отсутствии удостоверения личности позволила бы быстро идентифицировать лицо, ранее уже подвергавшееся аресту и скрывающее этот факт. Он решил при аресте регистрировать признаки, которые можно было бы легко выразить в числах: рост человека, размах рук, размеры отдельных частей тела (головы, пальцев, ступней и других) с точностью до миллиметра. Занимались измерениями специально подготовленные сотрудники. Каждое измерение производилось трижды, из-за чего процедура занимала много времени. При одиннадцати измерениях вероятность их совпадения у двух людей ожидалась в одном случае из 4 191 304,  а при  четырнадцати  измерениях – в   одном из          286 435 456. Описание примет на языке цифр позволило расположить карточки в строго определенной  последовательности и благодаря этому выяснить наличие или отсутствие в картотеке данных на вновь арестованного. Под названием антропометрии, или бертильонажа, этот метод был внедрен не только во Франции, но и далеко за ее пределами⁹. Основные положения своего метода  Бертильон  изложил в брошюре “Практическое применение антропометрии” (1881 г.). В России антропометрия впервые была введена в Петербурге в 1890 г.

      Однако  у антропометрии имелись серьезные  недостатки:

      1) Во-первых, она оказалась непригодной  к применению в случаях с  несовершеннолетними, продолжающими  расти, со стариками  – рост  которых с годами меняется в сторону уменьшения, а также с женщинами.

      2) Во-вторых, при неоднократном измерении  одного и того же лица разными  сотрудниками получалась разница  в измерениях, что неизбежно вело  к ошибкам при идентификации  личности.

      3) В-третьих, ученые-антропологи оспаривали утверждение Бертильона о том, что для установления тождества лица достаточно 11 измерений.

      4) Кроме того, сложность и дороговизна  антропометрических инструментов  исключали применение антропометрии  вне помещения.  5) Затрудненной была возможность точного опознания личности  на расстоянии.

        Несмотря на встречаемые  трудности,  Бертильон продолжал разработку  своей системы и постоянно  совершенствовал способы описания  примет и фотографирования преступников. В результате в 1885 г. он предложил  систему описания примет, которую назвал “словесный портрет”.  Наряду с этим Бертильон внес изменения  в существующий порядок регистрации и выработал систему фотографирования преступников. Такая система была названа “сигналетической фотографией”. Каждый преступник фотографировался в фас и профиль, обязательно в 1/7 натуральной величины. Классификацию фотографий Бертильон начал производить по схеме словесного портрета.

      1.2. По мере распространения бертильонажа случаи  ошибочных  отождествлений отмечались все чаще и чаще.  И на смену ему уже шел новый метод регистрации – дактилоскопический. С давних времен восточные купцы, пересекая из конца в конец Евразию, ведя дела с иноязычными контрагентами, зачастую неграмотными, требовали удостоверения сделок отпечатком вымазанного краской большого пальца¹⁰.

        Служивший в Бенгалии (Индия) английский колониальный чиновник Уильям Хершел заключал договоры о поставке материалов на строительство дорог, платил жалованье туземным солдатам и требовал для удостоверения личности оставления отпечатков пальцев. Изучая накопившиеся у него отпечатки пальцев, он не нашел ни одного одинакового у двух разных людей и заметил, что рисунки узоров пальцев рук одного и того же человека на протяжении жизни практически не изменяются. Хершел понял, что имея отпечатки пальцев заключенного под стражу, его можно идентифицировать при последующем задержании, снова получив от него отпечатки. Хершел во вверенной ему тюрьме в городе Хугли стал отбирать у каждого вновь поступающего заключенного отпечатки указательного и среднего пальцев правой руки. 5 августа 1877 года Хершел обратился к своему начальству с предложением использовать этот способ идентификации во всех тюрьмах Бенгалии. Однако его предложение не было поддержано. Хершел вышел в отставку, вернулся на родину, в Англию и до поры до времени не напоминал о себе¹¹.

      В те же годы отпечатками пальцев заинтересовался  практикующий в Токио врач-шотландец Генрих Фолдс, который независимо от Хершела пришел к выводу о неповторимости и неизменности узоров на пальцах человека и, следовательно, о возможности использовать эти свойства для идентификации личности. Об этом он опубликовал статью в лондонском журнале “Nature” (“Природа”).

      В то же время английский естествоиспытатель Френсис Гальтон уже несколько лет занимался антропологией и антропометрией. Используя математическую теорию вероятностей, он вычислил, что вероятность совпадения отпечатков всех пальцев одного человека с отпечатками другого составляет 1:64 миллиарда человек. При численности населения всего мира на конец  XIX века в 1,6 миллиарда такое совпадение практически невозможно.

      Впоследствии  Гальтон признан родоначальником  классификации отпечатков узоров – все разновидности папиллярных узоров на пальцах рук человека  он разделил на завитки, дуги, петли¹². Но  отпечатки пальцев по этим группам у людей распределяются неравномерно, и это затрудняет поиск в картотеке отпечатков часто встречающихся типов. Решение этой проблемы нашел генеральный инспектор полиции Бенгалии Эдвард Генри, который служил в Бенгалии через двадцать лет после Хершела. Он выделил дополнительные признаки, по которым наиболее распространенные узоры разбивались на относительно небольшие группы, поиск отпечатков по которым был значительно облегчен. 

          Генри обратился к индийскому  правительству, убедил его в  преимуществе дактилоскопии (от греческого “daktylos” – палец и “skopeo” – смотрю) перед антропометрией, и с 12 июня 1897 г. во всей Британской Индии в качестве основной системы  уголовной регистрации была введена дактилоскопическая. Таким же образом в июне 1901 г. поступила  и Англия. В Лондоне было организовано центральное дактилоскопическое бюро при полиции для всей Англии и ее колоний.

      Преимущества  дактилоскопической регистрации перед  антропологической  очевидны:

      1) Инструменты, используемые при дактилоскопировании (отборе экспериментальных отпечатков пальцев рук) – стеклянная пластинка, валик и типографская краска –  просты, недороги и общедоступны.

      2) Получать четкие отпечатки пальцев  может научиться любой человек  за один-два дня¹³.

      3) Метод не требует описаний  и измерений, а значит, свободен  от субъективных ошибок, возможных  при описаниях и измерениях, и  потому нет нужды в контрольных  процедурах. Благодаря этому дактилоскопическая  регистрация производится в несколько  раз быстрее, чем антропологическая.  

      4) Наконец, в отличие от роста,  объема груди и других параметров, измеряемых при бертильонаже, папиллярные узоры не подвержены кардинальным  изменениям в течение всей жизни человека.

      Дактилоскопический  учет преступников, названный по имени его создателей системой Гальтона-Генри, распространился по всему миру, постепенно вытеснив антропометрию. В 1902 г. дактилоскопический учет был введен в Египте и Французском Индокитае, в 1903 г. – в Германии и Дании, в 1906 г. – в Норвегии, Швеции, в 1907 г. – в Голландии и т.д. Позже, чем в другие государства, этот метод регистрации пришел во Францию, где “до последних дней своей жизни дактилоскопию игнорировал влиятельный  и упрямый Бертильон”¹⁴.

      В начале двадцатого века новый метод  с некоторыми модификациями был освоен российским тюремным ведомством. Интерес российских властей к дактилоскопии, изучающей возможности идентификации и регистрации обвиняемых по отпечаткам пальцев, возрос к 1904–1906 гг. В этот период массовых выступлений и забастовок много забот полиции и жандармерии доставляли революционеры, которые совершали побеги из тюрем и ссылок, под чужими именами жили в подполье, нелегально пересекали государственную границу. Ввиду этого при Главном  тюремном управлении в декабре 1906 г. было учреждено центральное дактилоскопическое бюро, ведущее регистрацию и учет осужденных. В 1907 г. министерство внутренних дел издало циркуляры о применении дактилоскопии полицией.  Законом от 6 июля 1908 г. во всех  вновь образованных сыскных отделениях организуются дактилоскопические бюро.

      Однако  дактилоскопия как метод криминалистической регистрации в России не была сразу оценена надлежащим образом – здесь отдавали преимущество  антропометрии. Дактилоскопию рассматривали только как вспомогательный метод к антропометрии.

      Практические  успехи дактилоскопии привели к  тому, что к концу 1914 г. в других государствах дактилоскопический учет стал основным элементом криминалистической регистрации. 

      Ввиду особой важности дактилоскопии в  системе криминалистической регистрации, следует подробнее остановиться на истории развития этого вида регистрации. По мнению известного криминалиста профессораЛ.Г.Эджубова дактилоскопическая регистрация прошла 4 этапа развития.

      Первый этап развития дактилоскопической регистрации – с момента появления системы Гальтона-Генри до 50-х годов ХХ-го века -  характеризуется появлением и развитием  так называемых формульных  систем регистрации. Все они использовали формульный способ описания папиллярных узоров, и поиск искомого узора проводился именно по этим формулам¹⁵. По  мнению видных ученых-криминалистов Л.Г.Эджубова, Р.С.Белкина и известного разработчика дактилоскопических поисковых систем В.Л.Шмакова¹⁶ формульная система имеет крайне ограниченные возможности  и применима  более всего к процессу установления личности  неопознанных трупов, или в случае оставления  преступником  на месте происшествия следов всех десяти (в крайнем случае – восьми) пальцев рук, что практически встречается крайне редко. При таком условии по следам или отпечаткам пальцев рук трупа выводится специальная формула, по которой в дактилоскопической картотеке ищется дактилокарта с аналогичной формулой.

      Главное в этом процессе – наличие искомой дактилокарты в картотеке. Однако чаще с места происшествия изымаются одиночные следы. Отсюда – для поиска искомой дактилокарты по десятипальцевой картотеке необходимо выводить уже не одну, а, как написано в методических рекомендациях, 1024 вероятных формул¹⁷. 

      Второй  этап (50-е годы ХХ-го века) характеризуется появлением иллюзии, что формульные системы регистрации могут развиваться дальше с использованием новой техники. Стали создаваться системы, в которых описание папиллярных узоров строилось на старых формульных методах, а поиск проводился на компьютерах. К одной из первых разработок относится система, в которой для поиска отпечатков, описанных с помощью нескольких модифицированных дактилоскопических формул, использовалась широко распространенная в то время перфорационная техника. 

      Третий  этап развития дактилоскопической регистрации начинается в 1957 г. и завершается примерно в 60-е годы. Мы считаем, что роль отечественных ученых на этом этапе незаслуженно замалчивалась. Имелось упоминание Р.С.Белкина в 1978 году: “... Опыты по автоматизации дактилоскопических учетов в Советском Союзе  стали вестись с 1956г. Л.Г.Эджубовым и С.А.Литинским”¹⁸.  Как пишет один из главных действующих лиц этого этапа Л.Г.Эджубов, “в этот период именно  в России была осуществлена разработка, которая положила начало новому направлению в дактилоскопической регистрации: в противовес формульным были созданы кодовые системы, специально предназначенные для компьютерной реализации”¹⁹.

      На  базе изобретения  Л.Г.Эджубова и  С.А.Литинского (авт. свид. № 114460, приоритет  от 19 августа 1957 г.)  в 1959 г. был построен первый промышленный образец дактилоскопического автомата (Минск-100 Института милиции МВД СССР), успешно прошедший испытания. Многих исследователей и разработчиков поисковых систем волнует  и по сей день вопрос об устранении влияний помех при сравнении следов и отпечатков рук, полученных при различных условиях следообразования (различные сила нажима, следовоспринимающий материал и др.). Л.Г.Эджубов с коллективом разработчиков добиваются того, что испытанный дактилоскопический автомат “сравнивает зональные регистрационные коды с точечными кодами следов, и тем самым устраняется влияние нестабильности местоположения деталей”²⁰.  Исследования по кодированию и сравнению следов с отпечатками пальцев рук были продолжены сотрудниками Центральной научно-исследовательской криминалистической лаборатории (ЦНИКЛ) МВД СССР Г.Г.Царевым и другими²¹. Правда, в последующем все работы в области автоматизации дактилоскопической регистрации в нашей стране были приостановлены почти на 20 лет. На самом деле, данный этап имел огромное значение для развития  криминалистической регистрации, показал принципиальную возможность построения кодовой системы и открывающиеся перед ней при использовании современной вычислительной техники перспективы.