2. Институциональные
модели имеют менее иерархизированный
вид в отличие от неоклассических с согласованными
предпосылками и инвариантными значениями
используемых категорий. Поэтому институциональный
подход обладает антидогматическим потенциалом,
но снижается степень определенности
получаемых результатов. Если неоклассическая
теория имеет «пирамидальную» структуру
с многоуровневой системой соподчиненных
понятий, то институциональная – «вихревую»,
состоящую из сцепок теорий, сходящихся
к более или менее жесткому ядру – институту.
Взаимодополняемость конкурирующих подходов
состоит в том, что недостатки одного компенсируются
сравнительными преимуществами другого.
Многовариантное использование понятий
сохраняет возможность выбора их содержания.
С другой стороны, строгое определение
понятий позволяет четче увидеть результаты
сделанного выбора. Таким образом, для
институционализма, в отличие от методологического
монизма неоклассики, характерен методологический
плюрализм. Основной опасностью методологического
плюрализма является методологическая
анархия, пренебрежение правилами вообще.
3. В отличие
от неоклассических моделей институциональные
имеют зачастую вербальный характер, что
объясняется сложностью, многогранностью
и специфичностью исследуемых процессов.
С одной стороны, математические методы
обладают сравнительным преимуществом,
поскольку позволяют в компактной и обозримой
форме описать взаимосвязи экономических
явлений, найти численные значения переменных
и заметить новые характеристики явлений,
которые не видны в случае их описания
в вербальной форме.
С другой
стороны, математические приемы – лишь
форма для отражения экономического
знания, поэтому недопустим математический
редукционизм, ведущий к излишней формализации
и упрощению. Безусловно, верны выводы
М. Алле о злоупотреблении математическим
формализмом и о «дикой» эконометрике5.
Отсюда – необходимость поддержания соответствующей
связи между экономическим содержанием
и математической формой его выражения.
Реально происходит взаимная диффузия
аналитического инструментария, используемого
в рамках разных подходов. Нужно отметить
ярко выраженную тенденцию использования
формализованных методов для анализа
различных форм контрактных отношений
и других проблем.
4. Неоклассическая
теория критикуется институционалистами
за чрезмерный уровень абстрактности,
который ограничивает многое в современной
экономической науке. Т. Хатчисон утверждает,
что для успешного исправления новым институционализмом
недостатков неоклассики необходимо уменьшить
уровень абстрагирования в двух взаимосвязанных
областях, а именно снизить абстрагирование
от неопределенности, невежества и ошибочных
ожиданий, а также от правовой и институциональной
структуры6. В связи с этим может возникнуть
необходимость в сдвиге от дедуктивного
метода к эмпирическим, историческим и
индуктивным методам. Более того, снижение
уровня абстракции может привести к уменьшению
случаев использования тех выводов, которые
считались окончательными.
5. В неоклассической
теории основной способ сбора
и обработки информации – статистический.
Институциональный подход связан
с анализом конкретных ситуаций,
дискретных институциональных альтернатив
в некотором контексте, что
приводит к формированию «общей
предпосылки» в отличие от
специальных (ad hoc) предпосылок. Прямой
сбор статистических данных может привести
к неверным оценкам, например относительно
безработицы, уровня доходов и т.п. Это
побуждает использовать неформальные
методы сбора информации, которые позволяют
уловить контекст ситуаций, особенно в
сложных условиях трансформационных экономик.
Однако возникает вопрос о репрезентативности
такого анализа и адекватности полученных
результатов.
6. Верификация
неоклассической теории осуществляется
через сравнение количественных
предсказаний с наблюдениями, тогда
как институциональные модели
проверяются посредством сравнения
гипотетических структур (качественных
образцов) с наблюдениями. Кроме
верификации (проверки истинности
теории) К.Р. Поппер (1902–1994) предложил
использовать принцип фальсификации
(опровержимости). Однако ненаучную
теорию (основанную на «нереалистичных»
предпосылках) фальсифицировать практически
невозможно. Это, в частности,
относится к гипотезе о рациональности
поведения экономических агентов.
Простое смещение акцентов может
привести к тому, что теория
из фальсифицируемой станет нефальсифицируемой.
Предсказательная сила неоклассики значительно
ниже в таких областях, как трудовые отношения,
олигополия, выбор в условиях неопределенности,
экономическое развитие, где важны общий
контекст и структурный анализ.
7. Сравнение
двух подходов в построении
моделей можно проиллюстрировать
с помощью «шкалы», на полюсах
которой располагаются «чистая
неоклассическая» и «чистая институциональная»
модели. Движение по шкале хорошо
характеризует высказывание Г.
Саймона: «По мере экспансии экономической
теории за пределы ее ключевой сферы интересов
– теории цены, имеющей дело с количествами
товаров и денег, – в ней можно наблюдать
определенные изменения. Происходит сдвиг
от сугубо количественного анализа, где
центральная роль отводится уравниванию
предельных величин, в направлении более
качественного институционального анализа,
где сопоставляются дискретные альтернативные
структуры»7.
8. Неоклассическая
теория выводит индивидуальное
поведение из предпосылки о
полезности и доходе, а институциональный
подход предполагает анализ индивидуального
поведения, «вписанного» в институциональную
структуру, определяемую культурным
контекстом. Таким образом, индивид
приобретает черты общественной
определенности. Однако отмечается,
что между двумя ветвями экономической
мысли нет жесткой демаркационной
линии. Переход от одного подхода
к другому может осуществляться
через выявление, интерпретацию
и снятие имплицитных предпосылок.
Например, неявная предпосылка о
нулевых трансакционных издержках,
принятая в неоклассике, снята и заменена
предпосылкой о положительных трансакционных
издержках.
9. В нормативном
аспекте неоклассика исходит
из сравнения реального положения
с идеальным, которое возможно только
в моделях общего равновесия, а в жизни
никогда не существует. Для институционального
подхода не характерно сравнение с идеальным
состоянием, он предполагает сравнительный
анализ реально существующих структур8.
Например, параллельный анализ трансакционных
издержек на рынке, в гибридной форме и
внутри фирмы, предлагаемый сторонниками
трансакционной экономики.
Исследование
дискретных институциональных альтернатив
– черта нового институционального
подхода – позволяет указать
на особенности используемых моделей.
Далеко не все они являются оптимизационными,
как это характерно для неоклассических
моделей. Степень отклонения от базовой
модели, отражающая вместе с тем
модификацию неоклассической исследовательской
программы, определяется характеристиками
переменных, которые предполагается
объяснить, а также уровнем анализа.
В некоторых случаях представляемая
модель – лишь интерпретация соответствующего
класса моделей из курса микроэкономики.
Интерпретация включает в явном
виде не учитывавшиеся ранее параметры.
Это относится к моделям свободного доступа,
моделям с различными видами внешних эффектов,
неценового рационирования товаров и
услуг, модели естественной монополии
в случае с ценовой дискриминацией и положительными
трансакционными издержками, а также многим
другим9.
Однако
в рамках новой институциональной
экономической теории существуют значительные
различия в расстановке акцентов
при исследовании одних и тех
же проблем. В частности, если О.Уильямсон
в большей степени рассматривает экономию
на трансакционных издержках, то Д. Норт
и Дж. Уоллис настаивают на том, чтобы говорить
об экономии издержек производства, в
которые включаются трансакционная и
трансформационная составляющие. Вместе
с тем Парето-оптимальность размещения
ресурсов также используется в качестве
точки отсчета при сравнении институциональных
альтернатив.
Механизм
возникновения избыточных издержек
А.Е. Шаститко описывает следующим образом.
Сначала исследователи изображают идеальную
(с точки зрения эффективности) экономическую
систему, затем сравнивают с ней фактическое
положение вещей либо то, что кажется таковым.
После этого определяют, что´ необходимо
предпринять, чтобы достичь идеального
положения вещей. В таком подходе игнорируются
издержки, связанные с реализацией предлагаемых
изменений, хотя в экономической теории
достаточно широко известен принцип второго
наилучшего (second-best), или оптимальности
с дополнительными ограничениями. Теоретически
все альтернативные формы размещения
ресурсов и институциональных устройств
возможны, но это может не соответствовать
условиям практической осуществимости.
Поскольку трансакционные издержки не
позволяют обеспечить достижение границ
возможностей для максимизации благосостояния,
то сравнение фактического размещения
ресурсов в рамках той или иной формы экономической
организации с условиями Парето-оптимальности
приобретает иной смысл, помогая определить
не конечную точку изменений, а их направление
(Парето-улучшение, соответствие критерию
Калдора–Хикса)10. Общая черта всех используемых
в рамках новой институциональной экономической
теории моделей – более низкий, чем в рамках
неоклассической экономической теории,
уровень формализации.
Применение теории игр, экспериментальной
экономики и других методов анализа
Как и
любая другая не полностью конвенциальная
наука, институциональная экономика
применяет разные методы анализа. К
ним относятся традиционный микроэкономический
инструментарий, эконометрические методы,
анализ статистической информации и
др. В данном разделе кратко рассмотрим
применение теории игр, экспериментальной
экономики и других методов, адаптированных
к институциональному анализу.
Теория
игр. Теория игр – аналитический
метод, получивший развитие после второй
мировой войны и используемый
для анализа ситуаций, в которых
индивидуумы стратегически взаимодействуют.
Шахматы – это прототип стратегической
игры, так как результат зависит
от поведения противника, так же
как и от поведения собственно
игрока. Из-за аналогий, найденных между
стратегическими играми и формами
политического и экономического
взаимодействия, теории игр уделяется
повышенное внимание в общественных
науках. Современная теория игр начинается
с работы Д. Неймана и О. Моргенштерна
«Теория игр и экономическое
поведение» (1944, русский вариант
– 1970). Теория исследует взаимодействие
индивидуальных решений при некоторых
допущениях, касающихся принятия решения
в условиях риска, общего состояния
окружающей среды, кооперативного или
некооперативного поведения других
индивидов. Очевидно, что рациональному
индивиду приходится принимать решения
в условиях неопределенности и взаимодействия.
Если выигрыш одного индивида является
проигрышем другого, то это игра с
нулевой суммой. Когда каждый из
индивидов может выиграть от решения
одного из них, то имеет место игра
с ненулевой суммой. Игра может
быть кооперативной, когда возможен
сговор, и некооперативной, когда
преобладает антагонизм. Одним из
известных примеров игры с ненулевой
суммой является дилемма заключенного
(ДЗ). Этот пример показывает, что, вопреки
утверждениям либерализма, преследование
индивидом собственного интереса ведет
к решению менее удовлетворительному,
чем возможные альтернативы.
Предельная
теорема Ф.И. Эджуорта рассматривается
как ранний пример кооперативной игры
n участников. Теорема утверждает, что
по мере увеличения числа участников в
экономике чистого обмена сговор становится
менее полезным, а множество возможных
равновесных относительных цен (ядро)
уменьшается. Если число участников стремится
к бесконечности, то остается только одна
система относительных цен, соответствующая
ценам общего равновесия.
Понятие
оптимального (равновесного) по Нэшу решения
является одним из ключевых в теории игр.
Оно было введено в 1951 г. американским
экономистом-математиком Джоном Ф. Нэшем.
В данном
контексте достаточно рассмотреть
это понятие применительно к
теоретико-игровой модели двух лиц25.
В этой модели каждый из участников
располагает некоторым непустым
множеством стратегий Si, i = 1, 2. При этом
выбор конкретных стратегий из числа доступных
игроку осуществляется таким образом,
чтобы максимизировать значение собственной
функции выигрыша (полезности) ui, i = 1, 2.
Значения функции выигрыша заданы на множестве
упорядоченных пар стратегий игроков
S1 ´ S2, элементами которого выступают всевозможные
сочетания стратегий игроков (s1, s2) (упорядоченность
пар стратегий заключается в том, что в
каждом из сочетаний на первом месте стоит
стратегия первого игрока, на втором –
второго), т.е. ui = ui (s1, s2), i = 1, 2. Иными словами,
выигрыш каждого игрока зависит не только
от выбираемой им самим стратегии, но и
от стратегии, принятой его противником.
Оптимальным
по Нэшу решением признается пара стратегий
(s1*, s2*), si*Î Si, i = 1, 2, обладающая следующим
свойством: стратегия s1* обеспечивает
игроку 1 максимальный выигрыш, когда игрок
2 выбирает стратегию s2*, и симметрично
s2* доставляет максимальное значение функции
выигрыша игрока 2, когда игроком 1 принимается
стратегия s1*. Пара стратегий приводит
к равновесию по Нэшу, если выбор, сделанный
игроком 1, оптимален при данном выборе
игрока 2, а выбор, сделанный игроком 2,
оптимален при данном выборе игрока 1.
Понятие оптимальности по Нэшу очевидным
образом обобщается на случай игры n лиц.
Следует заметить, что существование равновесия
по Нэшу не означает его Парето-оптимальности,
а Парето-оптимальный набор стратегий
не обязательно должен удовлетворять
равновесию по Нэшу.
В 1994 г. Дж.
Ф. Нэшу, Р. Зельтену и Дж. Ч. Харшани была
присуждена Премия памяти А. Нобеля по
экономике за их вклад в разработку теории
игр и ее приложение к экономике.
Обращение
к этому методу опирается на его
явную силу в освещении причин
и последствий институционального
изменения. Способность теории игр
помочь анализировать последствия
изменения правил бесспорна; ее сила
в раскрытии причин неоднозначна.
Любой теоретико-игровой анализ
должен предполагать предшествующее определение
основных правил игры. Так, О. Моргенштерн
в 1968 г. писал: «Игры описаны путем
определения возможного поведения
в пределах правил игры. Правила
являются в каждом случае однозначными;
например, в шахматах определенные
ходы разрешены для специфических
фигур, но запрещены для других. Правила
также ненарушаемы. Когда социальная
ситуация рассматривается как игра, правила
даны физической и юридической окружающей
средой, в пределах которой имеют место
действия индивидуумов»26.
Если
эта точка зрения принимается, нельзя
ожидать, что теория игр объяснит
причину изменения в фундаментальных
правилах организации экономической,
политической и социальной жизни: определение
таких правил, очевидно, является предварительным
условием для проведения такого анализа.