3

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Учреждение образования

«Гомельский государственный университет имени Франциска Скорины»

Исторический факультет

Кафедра всеобщей истории

Инквизиция. Борьба с ересью

Курсовая работа

Исполнитель                                                                                                  ……………….

студентка группы                                                                     

Научный руководитель                                                                                    ………………..

преподаватель

Гомель 2010

                                   Содержание

Введение ………………………………………………...3

1. Историография и источники…………………………

2.История создания……………………………………..8

3.Особенности судебного процесса……………………15

3.1.Следствие ……………………………………………15

      3.2. Допрос……………………………………………….17

       3.3. Приговор…………………………………………….21

3.4. Наказание……………………………………………29

4.Инквизиция в Испании………………………………..33

4.1 Преследования иудеев………………………………34

4.2.Конец Инквизиции…………………………………..40

Заключение……………………………………………….43

Список использованных источников и литературы .…..46

ВВЕДЕНИЕ

Сотни тысяч сгоревших на костре, миллионы томившихся в тюрьмах, искалеченных, отверженных, лишенных имущества и доброго имени - таков общий итог деятельности инквизиции. Среди ее жертв - участники народных еретических движений, руководители восстаний, герои патриотической борьбы, философы и естествоиспытатели, гуманисты и просветители, противники папства и феодальных порядков. Католическая церковь не терпела инакомыслия. На протяжении столетий в феодальном мире костры инквизиции пылали там, где пробивались ростки нового, передового, торжествовал разум, возникала надежда на социальную справедливость.      Начало деятельности инквизиции как особого церковного суда католической церкви для борьбы с ересью и свободомыслием было положено папой Иннокентием III , она действовала почти во всех католических странах с XIII по XIX в.

Иннокентий III в борьбе за всемерное укрепление авторитета церкви и папской власти придавал особое значение искоренению ереси. В 1204г. он поручил монахам ордена цистерианцев в качестве посланцев папы с исключительными полномочиями истребить альбигойскую ересь. В XIII в. инквизиционные трибуналы были учреждены на юге Франции, в Италии, Германии, Испании, Португалии, позже в других странах Европы. Испанцы и португальцы ввели их в своих американских владениях. Верховным главой инквизиции являлся папа римский. Члены инквизиционных трибуналов не подчинялись светской власти и целиком зависели от папы.

Папа Григорий IX (1227-1241) передал дело инквизиции орденам нищенствующих монахов доминиканцам и францисканцам. Собака с пылающим факелом в зубах - эмблема доминиканцев - повергла население в ужас, за ними утвердилось имя "псы господни" (Domini canes) и стража Христова. Основатель ордена Доминик де Гусман за фанатическую преданность папскому престолу и заслуги ордена в расправе с еретиками в 1234г. был возведен в ранг святых.

Инквизиционный суд также не подлежал контролю, следствие велось тайно, произвольно, с применением жестоких, изощренных пыток. Широко использовались доносы и лжесвидетельства. Донос вменялся в обязанности верующим и щедро вознаграждался за имущества осужденных. Имена свидетелей, а ими могли быть взрослые и малые дети, друзья и враги, верующие и еретики, убийцы и клятвопреступники, также оставались в тайне. Содержание научных и литературных произведений становились источником обвинений их авторов. От суда инквизиции не спасали социальное положение, пол, возраст и даже смерть. Осуждение распространялось на родственников и потомков в трех поколениях.

От обвиняемого требовали раскаяния, которое не исключало наказания. В качестве наказаний применялись отлучение от церкви, паломничество в святые места, публичное покаяние, бичевание, ношение порочащих знаков, тюрьма. Тюремное заключение чаще всего было пожизненным.

Казни предшествовал мучительный ритуал аутодафе. Включал многолюдные шествия граждан, организованные и возглавляемые членами инквизиционного трибунала, подготовку узника к экзекуции, пение траурных церковных гимнов и траурную мессу, проповедь инквизитора, оглашение приговора, облачение осужденного в шутовские одежды (санбенито). Завершалось аутодафе публичным сожжением еретика на костре.

Против из инквизиции были направлены массовые народные движения в XIII в. Ограничении ее деятельности способствовало укреплению королевской власти в ряде стран Европы. Она стала объектом уничтожающей критики мыслителей эпохи Возрождения и Просвещения. Инквизиция была отменена в протестантских странах в XVI в., во Франции в 1789 г., в Португалии в 1820 г., в Испании в 1834 г., в американских владениях Испании и Португалии в ходе борьбы за независимость (1810-1826). Дольше всего существовал верховный инквизиционный трибунал в Риме (папская инквизиция), учрежденный папой Павлом III в 1542 году как оружие контрреформации. После ликвидации в 1870г. светского государства пап она действовала только методами наказания и церковной цензуры.

Между тем инквизиция - один из тех исторических институтов, деятельность которого на протяжении многих веков оказывала огромное влияние на судьбы народов Европы и Америки, препятствуя их борьбе за освобождение от социального и духовного гнета. В чем секрет долговечности этого учреждения, одно имя которого внушало ужас всему христианскому миру? В чем причина его возникновения и упадка? Кем были его руководители - "жертвами долга", фанатиками, готовыми пойти на самые чудовищные преступления, чтобы защитить церковь от мнимых или подлинных врагов, или бездушными церковными полицейскими, послушно выполнявшими предписания своего начальства? Кем были жертвы? Кого и за что преследовала инквизиция?

          Инквизицию нельзя оценивать с точки зрения нашего времени, когда значительная часть общества равнодушна к религии или даже враждебна к ней. В те времена христианская идеология была государственной идеологией, религия рассматривалась как основа нравственности и вообще общественного порядка. В те времена спасение души было важнее жизни человеческого тела и нравственная честь была дороже жизни. Отрицание церковного авторитета являлось мятежом также и против государственной власти и угрожало целостности государства. В наши времена за политические преступления во многих государствах наказывают смертью. Поэтому не стоит удивляться, что правители католических государств наказывали смертью опасных преступников в своем государстве.[4,c.579-580]

Но о преступлениях инквизиции следует писать и в наше время потому,  пояснял Е.Ярославский,  что у нее все еще не перевелись защитники и что ее испытанные методы продолжают пользоваться успехом среди современных «псов господних», защищающих капиталистический строй с не меньшим остервенением и кровожадностью, чем в свое время св. Доминик защищал феодальный порядок.«именно потому, что религию противопоставляют безбожию, как основу нравственности, которая устанавливает будто бы самые лучшие, самые здоровые отношения между людьми, полезно показать, как религиозные системы приводили к самым величайшим жестокостям, истязаниям, пыткам, кострам, массовым избиениям. Это происходило потому, что религия в классовом обществе является одним из орудий классового угнетения, классового господства, как суд, полиция, войско». [22, с. 3]

             Незримые, но крепкие нити связывают настоящее с прошлым. Вопрос об Инквизиции хорошо иллюстрирует один из парадоксов "информационного века": доступность верной информации о каком-либо предмете ни в коей мере не гарантирует ее влияния на общественное восприятие[24, с.2].Инквизиторским пыткам подвергают сегодня патриотов, прогрессивных деятелей во многих странах капитала, где у власти находятся ультраправые, фашисты, антикоммунисты. Пытки в этих странах применяются не в исключительных случаях, а почти поголовно ко всем политическим заключенным.

Современные защитники инквизиции упрекают ее критиков в преувеличениях и клевете на действия "священного" трибунала. Вот что пишет современный католический историк, член испанской Королевской академии истории, Антонио Бальестерос Беретта: "Много полемики породила тема инквизиции. Число ее жертв преувеличено, и в пылу политических страстей без основания говорилось об особой жадности сотрудников священного трибунала. Инквизиция, как любой общественный организм, имела свои недостатки, но следует отметить, что ее прегрешения были соответственно наказаны ".

Нельзя не упомянуть и о том, что Ватикан после второй мировой войны спасал военных преступников от заслуженного возмездия, переправляя их с фальшивыми паспортами в Испанию, Португалию и страны Латинской Америки, требовал проявить к ним "гуманность" и выступает с тех пор вместе с реакционными кругами ФРГ за прекращение судебного преследования этих врагов человеческого рода.      Некоторые современные церковные авторитеты, вопреки очевидным неоспоримым историческим фактам, вообще отрицают, что папство и церковь несут какую-либо ответственность за сотни тысяч загубленных инквизицией жизней.

Инквизицию можно оправдывать, можно критиковать, но все равно, она ни была бесполезна, она представляет из себя закономерное глобальное явлениe. Данный реферата является поводом для обдумывания таких философско-социалогических проблем на основе нижеизложенных фактов и анализа, приводящего к сложению определенного мнения и избежания повторений тормозящих развития мироздания факторов в истории.

     Об инквизиции написаны сотни книг и тысячи статей, опирающихся на достоверные факты или сомнительные легенды. Разумеется, задачей каждого историка во все времена провозглашалось установление истины.

    Объект исследования: инквизиия,борьба с ересь

Предмет исследования: что тут можно написать?

Методы исследования: историко-сравнительный, историко-описательный

     Цель курсовой работы: проследить причины и ход оформления инквизиции и выявить ее особенности

    Задачами курсовой работы являются:

1.      Изучить историографию и источники по данной теме

2.      Рассмотреть историю создания инквизиции

3.      Проанализировать особенности судебного процесса

4.      Рассмотреть инквизиции в Испании

ИСТОРИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКИ

             Первой советской работой на указанную выше тему была яркая публицистическая книга М. М. Шейнмана «Огнем и кровью во имя бога», впервые изданная в 1924 г. и переиздававшаяся в 20-х годах как на русском, так и на других языках. В 1927 г. вышла в свет популярная книга С. Г. Лозинского «Священная инквизиция», а в 1936 г. в его же переводе была издана классическая история испанского «священного» судилища, написанная бывшим секретарем этого учреждения Хуаном Антонио Льоренте. "Критическая история" целиком проникнута религиозным чувством. Автор ее подходит к католицизму и инквизиции не с атеистической точки зрения, а с определенно католической, которая сводится к требованию предоставления "национальной" Церкви "свободы и независимости" путем устранения постоянного вмешательства во все дела римской курии и поддерживающих ее доминиканцев, францисканцев и иезуитов.Его книга ценна как памятник одного из этапов того долгого пути, который прошло человечество в борьбе против господства Церкви. Его книга была переведена на многие европейские языки, выдержав 24 издания В русском переводе она вышла в 1936 г. в Москве. «История испанской инквизиции», написанная на огромном архивном материале, раскрыла перед миром подлинную картину кровавой деятельности «священных» трибуналов в Испании. Католическая церковь и ее апологеты по сей день безуспешно пытаются опровергнуть Льоренте, обвиняя его в неточностях, преувеличениях, плохом стиле и пытаясь опорочить его в личном плане, выдавая за ставленника французов и чуть ли не мошенника, якобы присвоившего часть фондов инквизиции. Но какими бы недостатками ни обладал труд Льоренте, он даже сегодня остается одним из основных источников по истории испанской инквизиции. В книге члена-корреспондента АН СССР И.Р.Григулевича «Инквизиция» освещается подлинная история инквизиции. Книга представляет интерес для самых широких читательских кругов.

          На русском языке имеется ряд работ по истории инквизиции, но все они издавались уже давно. В 1911 -1912 гг. был издан перевод труда американского ученого Генри-Чарлза Ли «История инквизиции в средние века», в переводе А. В. Башкирова, под редакцией известного историка С. Г. Лозинского, который, в свою очередь, на основе собранных им в Испании архивных материалов написал ценную работу по истории испанской инквизиции. Генри Чарлз Ли, который был вовсе не профессиональным историком, а издателем и книгопродавцем и занимался историей инквизиции только как любитель в свободное от своей работы время. Ли написал исчерпывающую для своего времени трехтомную историю средневековой инквизиции (1888), четырехтомную историю испанской инквизиции (1906- 1907), историю инквизиции в испанских владениях Америки (1908), которые в переводах обошли многие страны и переиздаются в наше время.Имеется несколько оригинальных советских исследований по отдельным сюжетам истории инквизиции, но они были изданы микроскопическими тиражами и их можно достать теперь только в крупных библиотеках страны.

         Английская Encyclopedia Britannica сегодня считается самой старой и самой большой среди универсальных англоязычных энциклопедий. Первое издание в трех томах общим объемом 2391 страница вышло скромным тиражом в 1768 году в Эдинбурге (Шотландия).Она является отличным источником по истории инквизиции.

           В XIX в. появляется большое количество самых разнообразных работ, в том числе монографий и сборников документов по истории инквизиции и еретических учений в Испании, Франции, Италии, Германии. Книга Артюра Арну, члена  Парижской  Коммуны 1871 г., вышла в Париже во время
второй империи, в 1869 году. Что касается содержания книжки, то следует иметь в виду некоторые ее стороны,
которые не могут быть признаны положительными с точки зрения правильного подхода к историческим фактам. Автор, напр., совсем опускает чрезвычайно значительные экономические интересы, которые сплошь и рядом либо непосредственно руководили инквизицией в ее деятельности, либо делали ее активным орудием в руках светской власти…

          Абеляр Пьер (1079 – 1142), французский философ, теолог и поэт. Основные произведения: «Да и нет», «Диалектика», «Введение в теологию», «Познай самого себя», «История моих бедствий» (единственная средневековая автобиография философа-профессионала).  Рационально-мистическая направленность идей Абеляра («понимаю, чтобы верить») вызвала протест и осуждение ортодоксальных церковных кругов. Исходными принципами критики П.А. авторитетов церкви выступали сомнение в безусловной истинности положений веры и тезис о необходимости осмысленного отношения к священным текстам (так как «богословы часто учат тому, чего сами не понимают»). Радикальному сомнению П.А. подвергал любые тексты, кроме непогрешимого Священного Писания.

          Бич и молот. Охота на ведьм в XVI-XVIII веках.Книга была  переиздана в Москве в 2005г. .Составителем которой был Н. Горелов.В сборник вошли материалы, освещающие антиведовские процессы и охоту на ведьм во времена, когда Темное Средневековье уже стало далеким прошлым.

         Книга Луиса Парамо,  изданная в 1598 г. в Мадриде на латинском языке "О происхождении и развитии святой инквизиции" считается первым трудом по истории инквизиции, написанным с точки зрения официального духовенства. Она служит как бы ответом на появившуюся протестантскую литературу, разоблачавшую ужасы инквизиции. В своем усердии оправдать деятельность "священного" трибунала Парамо начинал его историю чуть ли не с сотворения мира,где  первым инквизитором был сам господь бог, а первыми еретиками - Адам и Ева.

        1 ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ

         Святая инквиз От лат. inquīsītiō, в юридическом смысле — «розыски», «расследование», «исследование». Термин был широко распространён в правовой сфере ещё до возникновения средневековых церковных учреждений с таким названием и означал выяснение обстоятельств дела, расследование, обычно путём допросов, часто с применением пыток. Со временем под инквизицией стали понимать духовные суды над антихристианскими ересями[5,с.1].

Преследования тех, кто думал иначе, были всегда, но на заре истории религии, когда люди, казалось, были менее цивилизованными, не было ничего, подобного ужасам инквизиции.

           В 1198 г. был избран новый папа Иннокентий III. Он был полон решимости покончить с ересями и повсеместно распространить святую католическую веру. Папа знал, как обстоит дело на юге Франции, и решил положить конец тридцатилетнему попустительству. Прежде чем начать преследования, он попытался действовать убеждением, и во Францию были отправлены миссионеры. Доминик и епископ Озмский проповедовали среди альбигойцев с большим энтузиазмом, но те любили свою привольную жизнь и свободу дискуссий, и смиренные проповедники произвели на них не большее впечатление, чем прежние посланцы папы. Альбигойцы хотели, чтобы их оставили в покое, и они могли бы дать простор своим умствованиям. Миссионер Пьер де Кастельно потребовал принятия суровых мер против еретиков. Папа Иннокентий III заявил, что выступить против еретиков есть долг всех, кто любит церковь. Он отдал приказ королю Франции Филиппу II начать крестовый поход против еретиков. Так в 1208 году началась война против альбигойцев. Альбигойские войны, посеявшие семена инквизиции, вскоре перестали быть религиозными и превратились в завоевательные войны под флагом религии. Именно богатые люди становились чаще всего жертвами инквизиции. Отчего это происходило? Оттого ли, что они были еретиками, или из-за их богатства? Точного ответа на этот вопрос не дашь, так как мотивы людей обычно являются скрытыми.

Особый церковный суд католической церкви под названием «Инквизиция» был создан в 1215 году папой Иннокентием III[5,с.1], хотя, как таковая, она была создана на постоянной основе лишь при папе Григории IX.                В феврале 1231 г. Григорий IX издал очередной эдикт («генеральную конституцию»), отлучавший еретиков от церкви и призывавший церковные и светские власти преследовать и подавлять их. В том же году римский сенатор (губернатор Рима, подчиненный папе) Аннибале назначил специальных инквизиторов с полномочиями преследовать (арестовывать и судить) еретиков. Вскоре папа послал инквизиторов с такими же полномочиями в Майнц, Милан и Флоренцию.Папа Григорий IX основал инквизицию в 1232 г. в булле говорилось, что все еретики подлежат отлучению от церкви. Всех, кто помогал еретикам следовало отлучать от церкви, а тех, кто вступит в дружбу с отлученными, также отлучать. Дети еретиков на два поколения лишались права занимать любые общественные должности. Инквизиторами, наводившими ужас на всех окружающих, были доминиканцы и францисканцы - представители орденов, основанных двумя благочестивыми людьми, которыми двигало желание служить Христу, - св. Домиником и св. Франциском. Может быть, есть ирония судьбы в том, что именно представители этих орденов были первыми инквизиторами? Следующим этапом в установлении инквизиции были две буллы Григория IX от 20 апреля 1233 г., поручавшие преследование еретиков во Франции монахам доминиканского ордена. Первая из этих булл, «Ille humani generis», была обращена к епископам Франции. В ней папа не без лицемерия писал: «Видя, что вы поглощены вихрем забот и что с трудом можете дышать под гнетом тяготящих вас тревог, мы находим полезным облегчить ваше бремя, чтобы вы могли легко переносить его». «Облегчение» заключалось в посылке на подмогу епископам доминиканских монахов с неограниченными полномочиями по преследованию еретиков. Папа умолял епископов «во имя уважения, которое вы питаете к св. престолу», дружески принять его посланцев и помогать им, «дабы они могли хорошо выполнить свою задачу».

Вторая булла, «Licet ad sapiendos», была обращена к «приорам и братьям ордена проповедников, инквизиторам». В ней Григорий IX уполномочивал доминиканцев: «Во всех местах, где вы будете проповедовать,- в случае, если грешники, несмотря на предупреждения, будут продолжать защищать ересь,- навсегда лишать духовных их бенефиций и преследовать их и всех других судом, безапелляционно, призывая на помощь светскую власть, если в этом встретится надобность, и прекращая их упорство, если нужно, посредством безапелляционного наложения на них духовных наказаний» [12, т. 1, с. 210].Эта булла практически поручала доминиканскому ордену вести борьбу с ересью во всем христианском мире.

          Второе тысячелетие западный христианский мир встречал в смутной тревоге. От круглой цифры «1000» веяло таинственными недобрыми предзнаменованиями. «...По всей Европе,- пишет Гегель,- распространился всеобщий страх, вызванный ожиданием приближающегося страшного суда и верой в близкую гибель мира. Чувство страха побуждало людей совершать бессмысленнейшие поступки. Некоторые дарили все свое имущество церкви и проводили всю жизнь в покаянии, большинство предавалось распутству и проматывало свое имущество. При этом только церковь выиграла благодаря дарениям и завещаниям» [1, т. 8, с. 352].

Главными очагами новых ересей в Западной Европе в XI в. становятся Северная Италия, Франция, в известной степени Германия. Здесь крестьянские массы, доведенные до отчаяния грабежами светских и церковных магнатов, все чаще и чаще восстают против своих угнетателей и отвергают официальную церковь.При подавлении этих движений впервые применяются массовые казни еретиков посредством их сожжения. По решению поместного синода, созванного в Орлеане по приказу короля Франции Роберта II (996-1031), в 1022 г. было приговорено к сожжению десять руководителей еретиков, отказавшихся отречься от своих взглядов. В числе осужденных оказался Этьен, духовник королевы Констанции, супруги короля Роберта II. Сообщая об этом, Хуан Антонио Льоренте отмечает: «До какой крайней свирепости может довести людей слепое рвение, показывает королева, которая исповедовалась в своих грехах у ног священника Этьена, а теперь не побоялась поднять на него руку и жестоко ударить его по голове палкой, когда он выходил из собора, чтоб отправиться на место казни. Осужденные уже были охвачены пламенем, как вдруг многие из них закричали, что заблуждались и желают подчиниться церкви, но было уже поздно: все сердца были закрыты для жалости»[3,т. 1, с. 46-47].

Ересь — это всегда оппозиция господствующей церкви. Эта последняя, опасаясь потерять власть, естественно стремится всеми силами и любыми средствами искоренить, уничтожить ересь.[2.,ст.51] 

В «Британской энциклопедии», говорится: «Неправильно утверждать, что инквизиция появилась в XIII в. в готовом виде со всеми ее принципами и учреждениями. Это был результат или, вернее, еще один шаг вперед в процессе развития, начало которого восходит по крайней мере к IV столетию» [6, т. 12, стр. 377].

Автор статьи делит историю инквизиции на два больших периода: епископальный период с IV по XIII в., когда преследованием еретиков занимались епископы, и монашеский - с XIV по XIX в., когда действовали инквизиционные трибуналы, руководимые доминиканскими и францисканскими монахами.Такая же периодизация истории инквизиции была принята в русской дореволюционной историографии. Ее разделял М. Покровский [7, вып. 2, с. 681] и известный испанист В. Пискорский. Последний, кроме епископальной и монашеской инквизиции, выделял еще испанскую инквизицию (с 1480 г., когда она стала функционировать в виде верховного церковного трибунала - Супремы) [8, Спб., 1894, т. 13, с. 180].

М. Покровский считал, что инквизиция «оформилась» между 1184 и 1252 гг. Он писал: «В 1184 году Люций III предписывает выдавать еретиков светской власти для наказания, но предварительно дело должен был исследовать местный епископ, что было еще очень выгодно для обвиняемого, потому что епископы были слишком тесно связаны с местным населением, чтобы возбуждать его против себя жестокостями (Некоторые историки считают, что именно папа Люций основал инквизицию. Поэтому в 1984 г. католическая церковь отмечала 800-летие установления «священного» трибунала). Папы, видимо, старались быть умеренными насколько можно, еще Иннокентий III запрещал употреблять по отношению к еретикам испытание водой и раскаленным железом. В 1232 г. Григорий IX передал все дело преследования сектантов в руки доминиканцев. Замену епископской инквизиции доминиканской мы имеем полное право рассматривать как новый шаг на пути усиления нетерпимости. В 1252 г. Иннокентий IV разрешил пытать подозреваемых в ереси, с этим инквизиционный процесс получил свою окончательную форму» [7, с. 681]. Далее М. Покровский отмечает: «Подобно целибату, инквизиция осуществлялась не сразу. Но раз то и другое принято церковью, она уже не отступала ни от того, ни от другого. Только когда католицизм лишился материальной поддержки светской власти, преследование прекратилось потому, что стало физически невозможным» [7, с. 682]. По мнению советского историка Б. Я. Рамма, инквизиция как трибунал сложилась в период с конца XII в. по 1232 г., когда ее функции были переданы Григорием IX доминиканцам [9, т. 1, с. 495]. Однако в той же «Истории средних веков», где опубликована работа Б. Я. Рамма, в хронологической таблице (составленной В. Л. Романовой) указано, что «организация инквизиции» имела место в 1209 г. И. А. Энгельгардт в свою очередь высказывает мнение, что инквизиция была «учреждена в эпоху альбигойских войн папой Иннокентием III (П98-1216)» и окончательно оформилась при папе Григории IX (1227-1241) [10, т. 6, с. 36].

       Теоретиком нового движения стал Петр Абеляр (1079-1142), парижский теолог, современник первого крестового похода, а его «практиком» - ученик и последователь Абеляра - Арнольд Брешианский (1100-1155).Абеляр в своем сочинении «Да и нет» (1122) и других произведениях впервые делает попытку подвергнуть рациональной критике церковное учение, вскрывая заключающиеся в нем противоречия. Он выдвигал разум на первый план и провозгласил право верующих подвергать критике церковные авторитеты. По словам одного современника, французский философ не желал веровать в то, что он не «расколол» предварительно рассудком. Во взглядах Абеляра папство и его сторонники в лице главного оппонента и врага Абеляра аббата Бернара Клервоского усмотрели потрясение основ самой веры. В одном из своих доносов в Рим на Абеляра Бернар Клервоский писал, что «он высказывается нечестиво по отношению к небесам; он подрывает нерушимость веры и чистоту церкви; он преступает пределы, которые положили наши отцы, когда пишет и рассуждает о вере, о таинствах и о святой троице... В своих книгах он проявляет себя творцом лжи и создателем превратных догматов и выказывает себя еретиком не столько в заблуждениях, сколько в упорной защите ошибок. Он является человеком, преступающим веру свою и уничтожающим силу христова креста в мудрости слова» [11, с. 137. ] Папа Иннокентий II приговорил его как еретика к «вечному молчанию», к заточению в монастырь и приказал предать огню его книги, «где бы таковые ни были найдены» [11, с. 153-154].

  Церковь опасалась еретиков в первую очередь потому, что их учение привлекало народные низы. По свидетельству современников, Монеты из Кремоны, «среди бедняков было много таких, которые умирали с голода и которых приводили в ужас и возмущение несметные богатства церкви. С напряженным вниманием и с внутренним волнением слушали они «слово божье», исходившее из уст еретиков, требовавших отказа церкви от мирских наслаждений и возврата к временам, когда бедность считалась величайшей добродетелью.Теперь, как отмечает Г. Ч. Ли, обязанность преследовать еретиков была возложена на всех, начиная от императора и кончая последним крестьянином, под угрозой всех духовных и телесных кар, какими располагала церковь в XIII в. [12, т. 1, с. 144]. Участие Фридриха II и Людовика IX в преследовании еретиков создало благоприятные условия для учреждения инквизиционных трибуналов, действующих под непосредственным контролем папского престола. Агостино Чеккарони утверждает, что причиной возникновения инквизиционных трибуналов являлись «насильственные действия, к которым прибегали еретики, начиная со времени, когда церковь вышла из катакомб, с целью разрушить фундамент, основанный на доброй религии Иисуса Христа, провоцируя тем самым не только справедливую реакцию со стороны церкви, но также справедливую общественную «вендетту»». [23 стр. 716].

В христианских царствах государственная власть опиралась на власть Церкви и обе власти состояли в неразрывном единстве. Поэтому каждое покушение на Церковь признавалось и за покушение против общественного спокойствия и против государственной власти. Государство наказывало виновных как бунтовщиков и изменников: конфискацией имений, пожизненным заключением в тюрьму и даже смертной казнью сожжением на костре [13, стр.159]. «Родственники», как все служители инквизиции, пользовались безнаказанностью. К тому же им было разрешено носить оружие. Они были неподсудны светскому и духовному судам. Всякое оскорбление служителей инквизиции рассматривалось как попытка помешать ее работе в интересах ереси. Поставленные таким образом в исключительное положение, «родственники», отмечает Г. Ч. Ли, могли делать с беззащитным народом все, что угодно, и легко представить себе, какие вымогательства творили они, угрожая арестами и доносами, в то время когда попасть в руки инквизиции было величайшим несчастьем как для верного католика, так и для еретика [12, т. 1, с. 241-242].

Заметив, что ересь эта не поддается никаким увещеваниям и пренебрегает папскими
буллами,  недовольный, к тому же,   способом борьбы, применяемым против нее епископами,  он принял решение послать в зараженные местности особых комиссаров,  уполномоченных искоренить то зло, против которого епископы оказались бессильными. Это было весьма важное нововведение, в том смысле, что одни лишь епископы
издавна имели власть подавлять ересь[14,стр3].

Ересь в то время считалась большим преступлением, чем политические преступления. [4,стр.575].

К концу XIII в. католическая Европа была покрыта сетью инквизиционных трибуналов. Их деятельность, пишет Г. Ч. Ли, была непрерывна, как действие законов природы, что отнимало у еретиков надежду выиграть время и скрыться, переходя из одной страны в другую. Инквизиция представляла собой в ту эпоху настоящую международную полицию. «Еретик жил как бы на вулкане, который во всякое время мог начать извержение и поглотить его. Ибо в глазах людей инквизиция была всеведущей, всемогущей и вездесущей...»[12, т. 1, с. 232-233].

Динсли в “Истории средневековой церкви” упоминает один случай в 1075 г., когда был сожжен последователь ереси катаров, и еще один в 1114 г., когда разъяренная толпа вытащила еретиков из тюрьмы и сожгла их. Но лишь когда церковь сочла опасным оставлять в живых людей, не разделявших ее учения, была основана Великая инквизиция.

Само слово “ересь” (от греч. “хайрезис”, “выбор”) должно было заставить задуматься преследователей, будь у них хоть крупица смирения (без чего нет истинной мудрости), имеют ли они право таким жестоким образом вмешиваться в процесс мышления других людей. Но преследователи, как люди слепой веры, не имели жалости к тем, у кого такой веры не было, и подвергали их духовным и физическим страданиям лишь за то, что те не принимали их догм. Однако официального определения ереси в средние века не существовало [2,с.100]

Нет никакого сомнения в том, что из причин возникновения ересей главными были социальные. Нельзя сбрасывать со счётов и тот факт, что католическая церковь стояла «далеко от своего идеала» и «небрежно относилась к своим обязанностям». [12,Т.1.с.36]Кроме того, «они проводят ночь в объятиях своих любовниц, а от них сразу же отправляются в храм, чтобы вести службу». [15,с.15] У некоторых народностей, напр., на юге Франции, ненависть к духовенству достигла таких пределов, что самое слово «священник» считалось ругательством. [14,стр.2]По выражению Г.Ч.Ли, «в течение долгой борьбы, которая вознесла духовную власть над светской, христианские добродетели—смирение, любовь к ближнему и самоотречение—по большей части исчезли». [12,Т.1.с.3]

2 ОСОБЕННОСТИ СУДЕБНОГО ПРОЦЕССА

2.1 следствие

Особое предпочтение в деле истребления еретиков отдавалось монахам—доминиканцам: «Мы желаем, чтобы их принимали всюду с благорасположением и охраняли от покушений…». [3,Т.1.с166.]

Следствие инквизиции держалось на трех основных китах: розыске, доносах и сыске. Но основным из этих трех инструментов на начальном этапе являлся розыск. Инквизитор был принужден совершать постоянные объезды подведомственного ему участка. Приезжая в тот или иной населенный пункт, он объявлял, так называемый, срок милосердия, в течение которого все окрестные еретики могли прийти и покаяться перед лицом инквизиции. По окончанию этого срока инквизитор начинал розыск. Если имелись покаявшиеся еретики, то он заставлял их выдать своих бывших единоверцев. Если же таковых не оказывалось, то инквизитор принуждал под присягой всех местных жителей указать подозрительных или еретиков. Арестовав вновь выявленных еретиков, он под конвоем препровождал их в центр епископии, где и начинал допрос. Почти с первых же шагов инквизиция начала применять пытки, как физические, так и нравственные.

В Испании доносы никогда не сыпались так часто, как во время пасхальных причастий, к которым допускались только исповедовавшиеся, получившие отпущение грехов после выдачи еретиков или подозреваемых в ереси. "Эта эпидемия доносов,- пишет X. А. Льоренте,- являлась следствием чтения предписаний, производившегося в течение двух воскресений великого поста в церквах. Одно предписание обязывало доносить в шестидневный срок под страхом смертного греха и верховного отлучения на лиц, замеченных в проступках против веры или инквизиции. Другое объявляло анафемы на тех, кто пропускает этот срок, не являясь в трибунал для подачи заявлений, и все ослушники обрекались на страшные канонические кары…

В сельской местности роль ищеек выполняли приходские священники, которым помогали два помощника из мирян. «Легко представить себе,- пишет Г. Ч. Ли,- какой ужас охватывал общину, когда в ней неожиданно появлялся инквизитор и выпускал свое обращение. Никто не мог знать, какие толки ходили о нем; никто не мог знать, к чему прибегнут личная вражда и фанатизм, чтобы скомпрометировать его перед инквизитором. И католики и еретики имели равное основание волноваться. Человек, который чувствовал склонность к ереси, не имел уже более ни минуты покоя при мысли, что слово, сказанное им мимоходом, могло быть передано инквизиции во всякое время его близкими и его самыми дорогими друзьями; под влиянием этой мысли он уступал перед чувством страха и выдавал другого из боязни быть выданным самому. Григорий IX с гордостью вспоминал, что в подобных случаях родители выдавали своих детей, дети - своих родителей, мужья - жен, жены - мужей. Мы смело можем верить Бернару Ги, что всякое разоблачение влекло за собой новые, пока, в конце концов, вся страна не покрывалась невидимой сетью; он добавляет при этом, что многочисленные конфискации, бывшие следствием этой системы, также играли здесь видную роль» [12, т. 1, с. 236].

Единственным поводом отвода свидетелей являлась смертельная вражда, но инквизиция не практиковала сообщение имен свидетелей подозреваемым. Единственным его шансом было назвать его злейших врагов, надеясь, что свидетель попадет в их число. Инквизитор совмещал в одном лице обязанности судьи и обвинителя, а адвокат обвиняемому в ереси не полагался, да и любой защитник мог быть обвинен в сочувствии ереси и тут же занять место своего подзащитного. Инквизитор имел право назначать себе помощников и охранников, которые пользовались церковной неприкосновенностью и обладали полной свободой притеснять, унижать население. Отличительной особенностью инквизиторского следствия была его значительная протяженность во времени.

Никаких ограничительных сроков для проведения следствия не существовало. Инквизиторы могли при желании держать обвиняемого в тюрьме до вынесения приговора и год, и два, и десять лет, и всю его жизнь. Это облегчалось еще и тем, что арестованный сам оплачивал свое пребывание в тюрьме из своих средств, секвестр на которые накладывался инквизицией при его аресте. Разумеется, если арестованный не представлял особого интереса для инквизиторов или у него не было состояния, позволяющего длительное время содержать его в тюрьме, то судьба его решалась без особых проволочек [12, т. 1, с. 253].

Единственным шансом на спасение от системы, которая считала любого арестованного заранее виновным, заключалось в полном признании и раскаянии на первом же допросе. Если же человек упорно настаивал на своей невиновности, то его как закоренелого еретика выдавали в руки светской власти. Основной целью инквизиции по понятию было вырвать души грешников из когтей Сатаны, а то, что происходило в это время с телом значения не имело. Во время крестового похода против альбигойцев было сформулировано еще одно правило: "лучше отправить на тот свет десять добрых католиков, чем дать уйти от правосудия хоть одному еретику". В борьбе за такую важную вещь, как человеческая душа, цель оправдывала применение любых средств…

2.2 допрос

Следующим этапом в инквизиционной процедуре являлся допрос обвиняемого, основная цель которого заключалась в том, чтобы добиться от него признания, а следовательно, и отречения от еретических воззрений и примирения с церковью. Вымогательство признания являлось основным звеном инквизиционной судебной процедуры, что оказывало, отмечает Ли, «огромное и печальное влияние на всю юридическую систему центральной Европы в течение целых пяти столетий» [12, т. 1, с. 259].

«Наставления по допросу ведьм», составлявшиеся в средние века инквизиторами - специалистами по борьбе с ведьмами, знакомят нас с преступлениями, совершавшимися этими «служками дьявола». Одно из таких «Наставлений», входящее в состав Баденского земского уложения 1588 г., советует добиться сперва у обвиняемой в ведовстве признания в том, что ей известно о существовании ведьм и об их «искусстве», а затем вести допрос согласно следующему эталону:«Не делала ли и она сама каких-нибудь таких штучек, хотя бы самых пустячных - не лишала ли, например, молока коров, не напускала ли гусеницы или тумана? У кого и при каких обстоятельствах удалось ей этому выучиться? С какого времени и как долго она этим занимается и к каким прибегает средствам? Как обстоит дело насчет союза с нечистым? Отреклась ли она от бога и в каких словах? В чьем присутствии, с какими церемониями, на каком месте, в какое время, с подписью или без оной? Писано ли оно было кровью и какой кровью или чернилами? Когда он к ней явился? Пожелал ли он брака с ней или простого распутства? Как он был одет и особенно какие у него были ноги? (подразумевалось, что у нечистого конечности козла ). Не заметила ли она и не знает ли в нем каких-нибудь особых чертовских примет?» Следует подробнейший допрос предполагаемой ведьмы о том, как она себя вела и что вытворял бес на «брачном ложе». Далее идут такие вопросы:«Давно ли праздновала она свадьбу со своим любовником? Как свадьба эта была устроена, кто на ней был и что там подавались за кушанья? Особенно, какие были мясные блюда, откуда было взято мясо, кто его принес, какой у него был вид и вкус, было ли оно кисло или сладко (подразумевалось, что это было мясо невинно убиенных младенцев.)? Было ли у нее на свадьбе вино, и откуда она его добыла? Был ли музыкант? И кто он был - человек или бес? Сидел он на земле или на дереве или стоял? Сколько малых детей съедено при ее участии? Где они были добыты? У кого были они взяты - или они были вырыты на кладбище? Как они их готовили - жарили или варили? На что пошла головка, ножки, ручки? Добывали ли они из таких детей тоже и сало, и на что оно им? Не требуется ли детское сало, чтобы поднимать бури? Сколько родильниц помогла она извести? Как это делалось, и кто еще был при этом? Не помогала ли она выкапывать родильниц на кладбище и на что им это надобно? Кто в этом участвовал, и долго ли они это варили? Не выкапывала ли она также выкидышей, и что они с ними делали? Раз она летала, то с помощью чего? Умеет ли она сама ее приготовлять?... Для мазей им всегда необходимо человеческое сало из мертвых или из живых людей? Туда идет еще человеческая кровь, папоротниковое семя и т. п., но сало непременно туда входит, тогда как другие вещи иногда и опускаются. При этом от мертвых людей оно идет для причинения смерти людям и скотине, а от живых для полетов, для бурь, для того, чтобы делаться невидимкой.Как они добывают уродов, которых подкидывают в колыбели вместо настоящих младенцев, и кто им дает их? Как она вынимала у коров молоко и превращала в кровь?и т. п. [16, с. 13-14].

Инквизитор тщательно готовился к допросу арестованного. Он предварительно знакомился с его биографией, выискивая в ней места, ухватившись за которые он мог бы сломить свою жертву, заставить ее беспрекословно повиноваться своей воле.

Но если у мужчин, обвиненных в колдовстве, были ничтожные шансы на спасение, то у женщин таких шансов вовсе не было. Ее участь была заранее предрешена. Иезуит Фридрих Шпе, исповедовавший сотни «ведьм», прошедших через застенки инквизиции в Вюрцбурге, писал в своем трактате «Cautio criminalis» (1631): «Если обвиняемая вела дурной образ жизни, то, разумеется, это доказывало ее связи с дьяволом; если же она была благочестива и вела себя примерно, то ясно, что она притворялась, дабы своим благочестием отвлечь от себя подозрение в связи с дьяволом и в ночных путешествиях на шабаш. Если она обнаруживает на допросе страх, то ясно, что она виновна: совесть выдает ее. Если же она, уверенная в своей невинности, держит себя спокойно, то нет сомнений, что она виновна, ибо, по мнению судей, ведьмам свойственно лгать с наглым спокойствием. Если она защищается и оправдывается против возводимых на нее обвинений, это свидетельствует о ее виновности; если же в страхе и отчаянии от чудовищности возводимых на нее поклепов она падает духом и молчит, это уже прямое доказательство ее преступности... Если несчастная женщина на пытке от нестерпимых мук дико вращает глазами, для судей это значит, что она ищет глазами своего дьявола; если же она с неподвижными глазами остается напряженной, это значит, что она видит своего дьявола и смотрит на него. Если она находит в себе силу переносить ужасы пытки, это значит, что дьявол ее поддерживает и что ее необходимо терзать еще сильнее. Если она не выдерживает и под пыткой испускает дух, это значит, что дьявол умертвил ее, дабы она не сделала признаний и не открыла тайны» [16, с. 17-18, 20].Естественно, что подавляющее большинство обвиняемых в ереси в начале следствия клялись в своей невиновности, в верности церковным канонам, выдавали себя за ревностных католиков. Одни это делали потому, что действительно ни в чем не были виновны, другие - потому, что скрывали свои подлинные взгляды. Инквизиторы пытались выколотить признания из тех и других.Однако было бы ошибочным считать, что свою главную задачу инквизитор видел прежде всего в отправке еретика на костер. Инквизитор в первую очередь добивался превращения еретика из "слуги дьявола" в "раба господня".

Церковь в своей материнской заботе о спасении душ своих детей была вынуждена иногда применять меры, связанные с причинением физических страданий (пытка, заключение), но упрекать ее в этом несправедливо, как несправедливо упрекать в жестокости и бессердечности хирурга, который, заботясь о физическом здоровье больного, бывает принужден причинить ему боль [4,с.574-582]. Бернар Ги приводит в своем "пособии" для инквизиторов следующий примерный текст клятвенного обещания, которое заставляли произнести раскаявшегося еретика его мучители в рясах: "Я клянусь и обещаю до тех пор, пока смогу это делать, преследовать, раскрывать, разоблачать, способствовать аресту и доставке инквизиторам еретиков любой осужденной секты, в частности такой-то, их "верующих", сочувствующих, пособников и защитников, а также всех тех, о которых я знаю или думаю, что они скрылись и проповедуют ересь, их тайных посланцев, в любое время и всякий раз, когда обнаружу их".

Допрос начинался с того, что обвиняемого заставляли под присягой дать обязательство повиноваться церкви и правдиво отвечать на вопросы инквизиторов, выдать все, что знает о еретиках и ереси, и выполнить любое наложенное на него наказание. После такой присяги любой ответ обвиняемого, не удовлетворявший инквизитора, давал повод последнему обвинить свою жертву в лжесвидетельстве, в отступничестве, в ереси и, следовательно, угрожать ей костром.

Схема допроса могла сбить с толку и запутать как виновного в ереси, так и совершенно невиновного человека, попавшего в инквизиторские тенета. Но все же добиться признаний только путем хитроумно и коварно построенного допроса инквизиторам далеко не всегда удавалось. Тогда пускались в ход другие, не менее действенные средства - ложь, обман, запугивание, рассчитанные на то, чтобы подавить личность обвиняемого, психологически загнать его в тупик, вызвать у него чувство обреченности. Чтобы добиться желаемого эффекта, инквизитор не останавливался перед прямой фальсификацией фактов. Не имея на то никаких оснований, он утверждал, что преступление обвиняемого доказано и подтверждено многочисленными свидетельскими показаниями.Для убеждения обвиняемого дать требуемые от него показания к нему в камеру подсаживались специально натренированные для этого провокаторы, которые, прикидываясь единомышленниками и доброжелателями обвиняемого, стремились или заполучить против него новые улики, или убедить его сознаться. Если это не давало результатов, то с этой же целью использовали жену и детей, слезы и убеждения которых могли сделать жертву более сговорчивой.

«После угроз,- пишет Г. Ч. Ли,- прибегали к ласкам. Заключенного выводили из его смрадной тюрьмы и помещали в удобной комнате, где его хорошо кормили и где с ним обращались с видимой добротой в расчете, что его решимость ослабнет, колеблясь между надеждой и отчаянием» [12, т. 1, с. 264].У инквизиторов было множество и других "гуманных" средств для того, чтобы сломить волю своей жертвы. Они могли держать узника годами в тюрьме без следствия и суда, создавая у него впечатление, что он заживо погребен.

        Тюрьмы инквизиции, указывает Г. Ч. Ли, "были вообще невероятные конуры, но всегда была возможность, если это было в интересах инквизиции, сделать их еще более ужасными. Durus career et arcta vita (Суровая тюрьма и тяжелая жизнь (латинский))- положение узника на цепи, полумертвого от голода, в яме без воздуха - считалось прекрасным средством добиться сознания.

2.3 приговор

Итак, следствие закончено. Инквизиторы одержали победу или потерпели поражение. В первом случае обвиняемый дал требуемые от него показания, признал себя виновным, отрекся от ереси, примирился с церковью. Во втором случае обвиняемый решительно настаивал на своей невиновности или, признав себя еретиком, отказывался отречься и покаяться. Теперь трибуналу инквизиции предстояло вынести приговор, который соответствующим образом покарал бы и того и другого.

Создав инквизицию, церковь постоянно доказывала ссылками на Библию, Фому Аквинского и другие богословские авторитеты свое право карать не только духовными, но и "телесными" карами провинившихся в вопросах веры овечек. Иннокентий III в послании судьям г. Витербо от 25 марта 1199 г. так аргументировал необходимость жестокого преследования еретиков: "Светские законы наказывают предателей конфискацией собственности и смертью, из милосердия они щадят их детей. Тем более мы должны отлучать от церкви и конфисковывать собственность тех, кто является предателями веры Иисуса Христа; ибо куда более великий грех нанесение оскорбления божественному величию, чем величию суверена".Правда, присваивая себе право расправляться с ослушниками, церковь лицемерно пыталась прикрыть его покрывалом милосердия, как о том говорит постановление Тридентского собора (1545-1563), призывавшее епископов беспощадно наказывать своих пасомых за отступничество от официального вероучения и в то же время относиться к ним с "любовью и терпением". Вот текст этого иезуитского по своему духу постановления, вошедшего составной частью в предпоследний канонический кодекс: "Да помнят епископы и прочие прелаты, что они пастыри, а не палачи, и да управляют они своими подданными, не властвуя над ними, а любя их, подобно детям и братьям; стремясь призывами и предупреждениями отделить их от зла, дабы не наказывать их справедливыми карами, если они совершат проступки; и если все же случится, что из-за человеческой бренности они совершат проступки, то их следует исправлять, как учил апостол, соблюдая доброту и терпение, при помощи убеждений и горячих просьб; ибо во многих подобных случаях приносит большую пользу благожелательство, чем строгость, призыв к исправлению, чем угроза, милосердие, чем сила; если же серьезность преступления требует наказания, тогда следует применить суровость с кротостью, справедливость с состраданием, строгость с милосердием, для того чтобы, не создавая резких контрастов, сохранилась дисциплина, полезная и необходимая народам, и для того, чтобы те, кто наказан, исправились бы; если же они не пожелают этого, то пусть постигшее их наказание послужит другим оздоровляющим примером и отвратит их от греховных дел".

Это писалось в середине XVI в., когда ярко пылали костры инквизиции в Испании, Португалии и в других странах, где католическая церковь сохраняла свои преобладающие позиции...

Собственно говоря, инквизитор, как и любой священник, отлучал нарушителей церковных законов от церкви и накладывал на них другие кары. И все же разница в данном случае между инквизитором и священником была весьма существенной. Последний не располагал средствами насилия и принуждения, и поэтому его осуждение не производило должного впечатления на вероотступников. Другое дело инквизитор, обладавший не только неограниченной властью над телом и душой своих жертв, но и мощными средствами, делавшими эту власть эффективной. Отлучение, провозглашенное инквизитором, пахло костром, в лучшем же случае - длительным тюремным заключением и потерей состояния, не говоря уж о моральных и физических пытках, при помощи которых мастера "святого дела" не только калечили тела, но и растлевали души своих многочисленных жертв.

Хотя обвиняемый формально не был лишен возможности нанять себе защитника, как утверждает Эймерик, на практике это исключалось, ибо защитник еретика сам мог быть заподозрен в ереси, арестован и осужден инквизицией. Он мог и навредить своему подопечному, так как его могли привлечь к суду в качестве свидетеля, заставив под пыткой рассказать о подлинных взглядах обвиняемого, его родственников и друзей и выдать имеющиеся у него компрометирующие его подзащитного документы.

В Испании защитник назначался самой инквизицией. Но по существу это был не защитник, а сотрудник инквизиции, помогавший засудить обвиняемого. Это вынужден признать даже иезуит Бернардино Льорка: "Вполне понятно, что, будучи казенным адвокатом, принадлежа по существу к числу сотрудников инквизиции, защитник действовал, исходя из тех же принципов, которыми руководствовался и св. трибунал, хотя и представлял интересы обвиняемого и использовал все, что могло бы облегчить его участь. Таким образом, как только выяснялась виновность преступника, адвокат прекращал его защиту, ибо в конце концов его целью, как и инквизиторов, было преследование ереси. Кроме того, и именно по той же причине, одним из первых его советов обвиняемому было дать правдивые показания, признаться в ереси, в которой его обвиняли".

Невежество также не спасало обвиняемого от кары, потому что, как указывал Бернар Ги, невежда подлежал осуждению, являясь сыном "Отца лжи", то есть самого дьявола. От обвинительного приговора жертва инквизиции не могла избавиться, даже покончив жизнь самоубийством;.

Вообще инквизиция никогда не оправдывала свои жертвы. В лучшем случае приговор гласил, что "обвинение не доказано". Это означало, что оно может быть доказано в будущем. Оправдательный же приговор не мог служить помехой для нового процесса против той же жертвы. Иногда таких "оправданных" выпускали под большой залог на свободу, обязуя ежедневно являться к дверям трибунала инквизиции и стоять там "от завтрака до обеда и от обеда до ужина" на случай, если инквизицией будут обнаружены новые улики и потребуется "оправданных" вновь водворить за решетку.

        Приговоры инквизиции, как правило, отличались суровостью и жестокостью. Как отмечает Г. Ч. Ли, «ересь была столь тяжелым преступлением, что ее нельзя было загладить ни сердечным сокрушением, ни возвратом к добру. Хотя церковь объявляла, что она с радостью принимает в свои материнские объятия заблудших и раскаявшихся, но тем не менее обратный путь к ней был труден для виновного, и грех его мог быть смыт только ценою епитимий, достаточно суровых, чтобы свидетельствовать об искренности его обращения» [12,Т.1, с. 292].

К каким же наказаниям присуждал своих "подопечных" трибунал инквизиции? В первую очередь к епитимиям - от "легких" до "унизительных" (confusibles), затем к тюремному заключению, обычному или строгому, к галерам и, наконец, к отлучению от церкви и передаче осужденного светским властям для сожжения на костре. Почти всегда эти виды наказании сопровождались бичеванием осужденных и конфискацией их имущества. Другой чертой инквизиционного суда было то, что, кроме осужденного, несли наказание и его дети и потомки, иногда вплоть до третьего поколения, которые лишались не только наследства, но и гражданских прав.В XIII в. довольно популярным наказанием было принудительное участие в крестовых походах, однако инквизиторы впоследствии отказались от таких епитимий, опасаясь, что бывшие еретики "заразят" крестоносцев.

Но если столь изнурительными были "легкие" наказания, можно себе представить, каким бременем ложились на плечи жертвы инквизиции "унизительные" наказания. В таких случаях ко всем перечисленным выше епитимиям прибавлялись еще следующие наказания - ношение позорящих знаков, введенных впервые св. Домиником в 1208 г. и "усовершенствованных" позднейшими инквизиторами, в виде больших холщовых нашивок шафранового цвета, имевших форму креста. В Испании на осужденного надевали желтую рубашку без рукавов с нашитыми на ней изображениями чертей и огненных языков из красной материи; на голову его напяливали шутовской колпак. Позорное одеяние еретиков именовалось “санбенито” (искаженное в разговорной речи “saco bendito” До Торквемады “санбенито” представлял собой простую тунику, но Великий инквизитор преобразовал этот наряд, чтобы с его помощью усилить страдания еретиков. Это было одеяние наподобие плаща, с дырой наверху, чтобы его можно было надевать и снимать через голову, сшитое из желтой мешковины, с вышитыми красными крестами.Тип “санбенито” зависел от характера греха, и осужденные должны были носить его в определенное время. Одним предписано было надевать эту одежду по праздникам и воскресеньям, другим же постоянно. Люди сторонились тех, кто носил такие одежды. Подозреваемые в ереси в “легких случаях” носили “санбенито” без креста, в “более тяжелых случаях” - с одной палочкой от креста спереди и сзади, а в случае “тяжких обвинений” - с полным знаком креста. К ношению этой одежды приговаривали на несколько лет, иногда оно сопровождалось поркой в определенные дни.

Для тех, кого приговаривали к сожжению, существовал особый тип “санбенито”, с изображениями, символизирующими их судьбу. Приговоренные к пожизненному заключению с конфискацией имущества носили наряд с крестами спереди и сзади, а также высокий колпак, похожий на митру. Еретики, повторно впавшие в ересь и приговоренные к сожжению, но раскаявшиеся, в виде “милости” должны были быть удавлены до сожжения - на их “санбенито” изображали чертей и костры, при этом языки пламени направлены были вниз. Тем, кто так и не раскаялись и приговорены были к сожжению заживо, полагалось одеяние с изображениями чертей и костров, но языками пламени, направленными вверх.

В числе "показательных" наказаний, которым подвергались жертвы инквизиции, фигурировало публичное бичевание. Осужденного, обнаженного по пояс и раз в месяц он должен был ходить после обедни полуобнаженным в дома, где "грешил".Снять с него такого рода епитимию, впрочем, - как и другие, мог только один человек, тот же, кто и присудил его к этому наказанию,- инквизитор, и он делал это, как мы увидим ниже, на определенных условиях.

Следующим наказанием была тюрьма, причем пожизненное тюремное заключение считалось проявлением высшей степени милосердия. Тюремное заключение было трех видов: каторжная тюрьма (murus strictissimus), когда заключенного содержали в одиночной камере в ручных и ножных кандалах; строгое тюремное заключение (murus strictus durus arctus), когда осужденный содержался в одиночной камере в ножных кандалах, иногда прикованный к стене; простое тюремное заключение, при котором заключенные содержались в общих камерах без кандалов. Во всех случаях заключенные получали в качестве еды только хлеб и воду. Постелью им служила охапка соломы. Узникам запрещались контакты с внешним миром. Эймерик считал, что заключенных могут навещать только ревностные католики, но не женщины и простые люди, ибо осужденные склонны возвращаться к ереси и легко "заражают" ею других.

Узник инквизиции, разумеется, мог, если располагал скрытыми от нее средствами, подкупить тюремщиков и обеспечить себе таким образом некоторые поблажки и льготы. Случалось, что инквизиторы взамен за предательство или другие оказанные им услуги, а иногда просто из-за недостатка тюремного помещения выпускали на свободу некоторые свои жертвы. Но это никогда не было амнистией или реабилитацией осужденных. Следуя указаниям, данным Иннокентием IV в 1247 г., инквизиторы, освобождая заключенного, предупреждали его, что при первом подозрении он будет немедленно возвращен в тюрьму и жестоко наказан без всякого суда и следствия.

Вся жизнь такого бывшего узника инквизиции, по словам Г. Ч. Ли, "принадлежала молчаливому и таинственному судье, который мог разбить ее, не выслушав его оправданий, не объяснив причин. Он навсегда отдавался под надзор инквизиционной полиции, состоявшей из приходского священника, монахов, духовных лиц... которым приказывалось доносить о всяком упущении, сделанном им в исполнении наложенной на него епитимии, о всяком подозрительном слове и действии, за что он подвергался ужасным наказаниям как еретик-рецидивист. Ничего не было легче для личного врага, как уничтожить подобного человека, и сделать это было тем легче, что доносчик знал, что имя его будет сохранено в тайне. Мы вполне справедливо жалеем жертвы костра и тюрьмы, но было ли их положение более печально, чем участь множества мужчин и женщин, ставших рабами инквизиции после того, как она пролила на них свое лицемерное милосердие?".

В XIII в. инквизиторы, осудив еретика, приказывали разрушить и сровнять с землей его дом. Однако со временем стремление завладеть имуществом осужденных взяло верх, и инквизиция отказалась от такого рода действий.В испанских и португальских колониях инквизиторы, среди прочих наказаний, осуждали свои жертвы на каторжные работы, используя в качестве рабской силы в монастырях, или посылали в Испанию служить на галеры, где их приковывали к сиденьям и веслам.

В отличие от светских судов, для которых смерть обвиняемого смывала его вину, инквизиция судила и преследовала не только живых, но и мертвых. Вообще инквизиционный трибунал не признавал каких-либо смягчающих вину обстоятельств. Ни пол, ни возраст, ни давность совершенного проступка, ни, наконец, смерть не спасали еретика от осуждения. Инквизиция поступала столь же бесцеремонно с мертвыми, как и с живыми. Она могла обвинить в ереси не только недавно, но и давно - сто или двести лет тому назад - умершего человека. Чаще всего такие процессы возбуждались с единственной целью завладеть имуществом жертвы, ибо инквизиция проявляла не меньший, а часто даже больший интерес к состоянию своих жертв, чем к "спасению их душ". Секвестр имущества подозреваемого в ереси автоматически следовал вслед за его арестом, причем конфисковывалось все - от недвижимости до домашней утвари и личных вещей арестованного. Вследствие этого семья жертвы инквизиции оказывалась лишенной крова и средств к существованию, ее ждало нищенство или голодная смерть - ведь за помощь, оказанную ей, грозило обвинение в сочувствии ереси...

В начале массового преследования еретиков на юге Франции часть конфискованных средств использовалась на строительство тюрем, которых явно не хватало для нужд инквизиции. В этот период еретики не только сами "финансировали" строительство своих темниц, но и участвовали непосредственно в их строительстве, что считалось особым знаком преданности церкви. Впоследствии конфискованные средства делились между инквизицией, городскими властями и епископом. Французская корона и Венецианская республика со временем стали присваивать в пользу своей казны награбленные инквизицией путем конфискации средства. В папских владениях львиная доля награбленного поступала в папскую казну. Значительная часть этих средств оседала и в карманах самих инквизиторов, их помощников, фискалов и "родственников".

Создав инквизицию, церковь и ее светские союзники - короли - получили мощное и грозное оружие для быстрой и решительной расправы со своими идейными противниками, политическими врагами и любыми другими неугодными им лицами. Используя инквизицию, церковь и королевская власть подавляли не только различные оппозиционные народные движения, но одновременно успешно пополняли свою вечно пустующую казну, грабя под «благородным» предлогом преследования ереси свои жертвы и деля между собой награбленное.

Сексуальные козни дьявола - излюбленный сюжет средневековых богословов и инквизиторов. Всевозможными мерзостями на эту тему заполнена и книга «Молот ведьм», творчество двух папских инквизиторов, одобренная папской властью и рекомендованная как руководство в борьбе с колдунами и ведьмами. Только развращенный ум и садизм авторов мог породить это позорное сочинение. Некоторые из богословов утверждали, что бог разрешает дьяволу искушать человека и предоставляет последнему свободу выбора. Человек властен принять или отвергнуть посулы искусителя. Отсюда следовал важный «теоретический» вывод: дьявол не способен принуждать, а может лишь побуждать к греху. Колдуньи, поясняли авторы «Молота ведьм», лишены возможности уничтожать всех своих врагов потому, что добрый ангел препятствует им в этом; они не могут вредить инквизиторам и другим должностным лицам потому, что последние отправляют обязанности по общественному правосудию [17, с. 162].Авторитет сатаны, благодаря его популяризации церковью, был особенно высок в средние века. Его укреплению всеместно способствовали церковники, без конца твердившие о его могуществе. Само заклинание, произносившееся церковниками при «изгнании дьявола» из одержимого, не могло не вызвать суеверного ужаса перед отвратительной и порочной и тем не менее могущественной фигурой искусителя рода человеческого: «Изыди, злой дух, полный кривды и беззакония; изыди, исчадие лжи, изгнанник из среды ангелов; изыди, змея, супостат хитрости и бунта; изыди, изгнанник рая, недостойный милости божией; изыди, сын тьмы и вечного подземного огня; изыди, хищный волк, полный невежества; изыди, черный демон; изыди, дух ереси, исчадие ада, приговоренный к вечному огню; изыди, негодное животное, худшее из всех существующих; изыди, вор и хищник, полный сладострастия и стяжания; изыди, дикий кабан и злой дух, приговоренный к вечному мучению; изыди, грязный обольститель и пьяница; изыди, корень всех зол и преступлений; изыди, изверг рода человеческого...» [17, с. 44].Слушая подобного рода заклинания, нуждающийся в помощи верующий мог подумать: «А не обратиться ли мне за поддержкой к этому могущественному персонажу, перед которым трепещет сама церковь?» Русский психиатр Н. Сперанский, автор интересного исследования о ведьмах и ведовстве, отмечал, что постоянное запугивание сатаной было чревато для церкви самыми бедственными последствиями. «Всякая сила,- писал Н. Сперанский,- вызывает перед собой преклонение, а средневековый католицизм сделал из образа сатаны такую силу, которой в конце концов стала страшиться даже сама создавшая его римская церковь» [16, с. 71-72].

Жертвами обвинения в принадлежности к «чертовой шайке» были главным образом женщины - «ведьмы». Инквизиторы Шпренгер и Инститорис в «Молоте ведьм» утверждали: «Речь идет о ереси ведьм, а не колдунов; последние не имеют особого значения». Шпренгер и Инститорис, в свою очередь, объясняли это тем, что женщины будто бы далеко превосходят мужчин в суеверии, мстительности, тщеславии, лживости, страстности и в ненасытной чувственности. Поэтому, заключили эти крупнейшие церковные «специалисты», по ведовству, «правильнее называть эту ересь не ересью колдунов, а ересью по преимуществу ведьм, чтобы название получилось от сильнейшего. Да будет прославлен всевышний, по сие время охранивший мужской род от такой скверны. Ведь в мужском роде он хотел для нас родиться и страдать. Поэтому он и отдал нам такое предпочтение» [17, с. 132].

"Уровень" инквизиторского террора не всегда был столь высок, как в XIII в. На протяжении своей многовековой истории инквизиция имела свои взлеты и падения, неоднократно меняла объекты террора и его формы. Но цель ее деятельности всегда оставалась неизменной: укрепление позиций церкви и господствующих эксплуататорских классов путем преследования инакомыслящих, реальных или вымышленных врагов церкви и опекаемого ею несправедливого социального порядка.

2.4 наказания

Когда инквизиторы приходили к заключению, что уговорами, угрозами, хитростью невозможно сломить обвиняемого, они прибегали к насилию, к пыткам, исходя из посылки, что физические муки просвещают разум значительно эффективнее, чем муки моральные.

Применение пыток инквизицией на протяжении многих веков и во многих странах - одно из ярчайших доказательств неспособности церкви одержать верх над своими идейными противниками чисто богословскими методами, силой убеждения, а не силой принуждения. Теперь церковники в свое оправдание говорят, что, дескать, пытки не были ими выдуманы, что они якобы с незапамятных времен применялись гражданскими властями, что церковь-де только следовала их примеру. Эти апологеты забывают, что их средневековые предшественники считали саму человеческую жизнь пыткой, наказанием за первородный грех Адама и Евы и поэтому истязание "бренного" тела во имя спасения души рассматривали как акт милосердия по отношению к еретикам. Без применения пыток охотникам на ведьм никогда бы не удалось обнаружить столько жертв [25,с.8].

Хотя пытки применялись церковниками по отношению к подозреваемым в ереси и до установления инквизиционных трибуналов, узаконил их папа Иннокентий IV, предписав в булле "Ad extirpanda" "заставлять силой, не нанося членовредительства и не ставя под угрозу жизнь, всех пойманных еретиков как губителей и убийц душ и воров священных таинств и христианской веры с предельной ясностью сознаваться в своих ошибках и выдавать известных им других еретиков, верующих и их защитников, так же как воров и грабителей мирских вещей заставляют раскрыть их соучастников и признаться в совершенных ими преступлениях".

Последующие папы подтверждали эту буллу. Александр IV (1260), Урбан IV (1262), Климент IV (1265) возлагали на инквизиторов все обязанности, связанные со следствием и осуждением еретиков, в том числе и пытки с целью получения у них признаний, выдачи сообщников и отречения от еретической веры, причем инквизиторам разрешалось лично "присутствовать" во время истязаний, то есть руководить пытками и допрашивать пытаемого.

Так, вселенский собор во Вьенне в 1311г. постановил, что пытки могут производиться только с согласия епископа. Но это условие вовсе не облегчало участь жертв инквизиции. Власть "священного" трибунала была столь большой, а внушаемый им страх столь велик, что епископы смиренно одобряли все действия инквизиторов. К тому же разве инквизиторы не действовали в интересах церкви, то есть тех же епископов, авторитет и власть которых они защищали, хотя и жестокими, но, как им казалось, действенными и поэтому оправданными средствами? Епископы могли быть только признательны инквизиторам за то, что те выполняли за них эту грязную работу.

Другие постановления указывали на то, что пытки должны быть "умеренными" и применяться только однократно по отношению к обвиняемому. Но инквизиторы при помощи богословских казуистов и при молчаливом согласии самого папского престола без труда обходили такого рода ограничения. Так, например, чтобы не испрашивать согласия епископа на пытку, инквизиторы заявляли, что постановления собора от 1311 г. относятся к обвиняемым, а не к свидетелям. Подвергая свидетелей пытке по своему усмотрению, инквизиторы утверждали, что то же могут делать с обвиняемыми, которые при допросах превращаются в свидетелей по своему собственному делу или по делам других. О том, что понимать под "умеренной" пыткой, решали сами инквизиторы. Столь же просто обходилось и указание об однократном применении пытки. Инквизиторы просто объявляли пытку "незаконченной", "прерванной" и возобновляли ее по своему усмотрению до тех пор, пока жертва не давала нужных показаний или когда они убеждались, что пыткой нельзя сломить ее. Обвиняемый, отказывавшийся давать под пыткой нужные инквизиции показания, считался изобличенным, упорствующим и нераскаявшимся еретиком. В таких случаях обвиняемого ждали отлучение от церкви и костер.

Не меньшее ожесточение вызывал у инквизиторов и тот обвиняемый, который давал под пыткой требуемые от него показания, а затем отказывался "добровольно" подтвердить их. Такой непокорный считался "вновь впавшим в заблуждение" и как таковой подвергался новым суровым пыткам с целью добиться от него "отречения от своего отречения".Прежде чем передать обвиняемого палачу, инквизитор зачитывал ему "предупреждение": "Мы, божьей милостью инквизитор, имярек, внимательно изучив материалы дела, возбужденного против вас, и видя, что вы путаетесь в своих ответах и что имеются достаточные доказательства вашей вины, желая услышать правду из ваших собственных уст и с тем, чтобы больше не уставали уши ваших судей, постановляем, заявляем и решаем такого-то дня и в таком-то часу применить к вам пытку".Затем обвиняемого подвергали процедуре запугивания - знакомили с инструментами пытки, как бы психологически подготавливали к предстоящим испытаниям. Инквизиторы, перед которыми во время допросов всегда лежала Библия, обращались к жертвам, не повышая голоса, не подвергая оскорблениям; палачи призывали свои жертвы к покаянию, смирению, благоразумию, примирению с церковью, обещая взамен всепрощение и вечное спасение.

Инквизиторы, представлявшие церковь ("матерь всех страждущих!"), утверждали, что они действуют в интересах обвиняемых, в интересах спасения их душ. Именно исходя из этих благочестивых побуждений, они были вынуждены карать еретиков решительно, безжалостно, беспощадно. Набор палаческих инструментов в камере пыток был весьма однообразный: дыба, кобыла, плети. Часто применялась пытка водой, жаждой, голодом. После пытки врач даже залечивал раны - возводить еретика на костер надлежало невредимым. Но от того, что пытательный "ассортимент" был ограничен, что пытка осуществлялась в "благопристойной" обстановке, положение узника инквизиции не являлось менее трагичным.

Чтобы спастись, подсудимый должен был сперва признать себя виновным в предъявляемом ему обвинении, затем выдать подлинных или воображаемых сообщников, и только тогда ему разрешали отречься от ереси и примириться с церковью. Если все это он проделывал охотно и со рвением, то мог отделаться сравнительно легким наказанием; если же инквизиторам удавалось его сломить только после длительной "обработки", то его ждала более суровая кара.

Заключительным актом инквизиционного процесса являлось аутодафе, достигшее в Испании поистине грандиозных по своим размерам, пышности и театральности форм. Испанское аутодафе было одновременно и судебным заседанием, и казнью, и религиозной церемонией, и зрелищем. Оно приурочивалось к большим церковным праздникам или торжественным государственным актам - восхождению на престол нового монарха, его женитьбе, именинам или рождению королевского сына. В нем участвовали инквизиторы, королевский двор, высшие церковные, военные и гражданские чины, а также население столицы или города, в котором оно имело место. Как правило, на аутодафе объявлялись приговоры осужденным по многочисленным процессам.

Подобного рода "праздничные" аутодафе в честь особ королевского дома стали традицией испанской инквизиции. В 1560 г. в Толедо было проведено аутодафе, посвященное королеве Елизавете Валуа, а в 1632 г. в Мадриде таким образом было отпраздновано рождение принца, сына Елизаветы Бурбон.

В 1680 г. в Мадриде состоялось аутодафе в честь женитьбы Карла II на французской принцессе Марии-Луизе Бурбон, дочери герцога Орлеанского и племяннице Людовика XIV. X. А. Льоренте отмечает по этому поводу, что "суровость инквизиторов была так велика и народное чувство было так испорчено, что думали угодить новой королеве и оказать ей достойную ее почесть, присоединив к брачным торжествам зрелище большого аутодафе из ста восемнадцати жертв, значительное число коих должно было погибнуть в огне и осветить последние моменты этих торжеств".

3 ИНКВИЗИЦИЯ В ИСПАНИИ

Почему же Испания оказалась той страной, где инквизиция прижилась лучше всего? Ответ удастся найти в ее предшествующей истории. Испания с древних времен много раз становилась жертвой разного рода захватчиков. Возможно, Фердинанд и Изабелла всегда помнили об этом и, создавая инквизицию, именно поэтому хотели поддержать не только единую католическую веру, но и единое государство?

При Изабелле и Фердинанде порядок в стране действительно был восстановлен. Им удалось положить конец анархии. Изабелла учредила “Священную Эрмандаду” - военное братство, возникшее из отрядов самообороны для защиты жизни и имущества граждан. Братству удалось справиться с разбоем, грабежами, изнасилованиями и другими серьезными преступлениями. Были снижены налоги на горожан, а те оказали немалое содействие в борьбе с преступниками. В тех городах, где замечали преступников, звонили в колокола, что облегчало поимку многих из них. Было также упорядочено законодательство. Через несколько лет люди освободились от бремени расходов, связанных со “Священной Эрмандадой”, так как просто отпала в ней необходимость: большая часть преступлений и насилия, расцветших при Генрихе, была прекращена. Теперь было достаточно полицейской службы, чтобы охранять порядок.

Конечно, не обходилось без трудностей в государственном управлении, но население быстро поняло, что уважение к закону и порядку идет на пользу всем честным людям и им есть за что благодарить королеву и ее мужа Фердинанда. Изабелле было суждено увидеть воплощение своих планов. Она превратилась для людей в добрую правительницу, к чему всегда стремилась.

Говорят, что Изабелла, как женщина большого благочестия, дала обет своему духовнику Торквемаде, что если придет к власти, то посвятит себя искоренению ересей в стране. Вскоре ей напомнили об этом обете. Католические государи считали, что невозможно объединить страну, если все подданные не будут придерживаться одной веры. Этого они хотели добиться мирным путем, а если не получится, то путем насилия.

При Изабелле и Фердинанде Испания созрела для инквизиции. Вот почему это жестокое учреждение получило такую поддержку и просуществовало до XIX века.

         3.1 преследования иудеев

Уже император Восточной Римской империи Феодосий (379-395) в 382 г. издал закон против манихеев, повелевавший подвергать их высшей мере наказания, конфисковать их имущество в пользу государства и поручал префекту претории учредить инквизиторов и доносчиков, чтобы обнаруживать тайных манихеев [18,том 1, стр.57]. Преемники Феодосия видоизменяли эти законы сообразно с обстоятельствами времени. Бывали законы угрожавшие еретикам преследованием, если они не отрекутся добровольно от ереси, но прежде их предупреждали, что если они обратятся в определенный срок, то будут допущены к примирению с Церковью и понесут лишь каноническое наказание. Им помогали разувериться в своих заблуждениях [18,стр.58]. Отказавшиеся примириться с Церковью наказывались: штрафами, изгонялись из городов, подвергались ссылке, лишались имущества, повергались порке кожаными ремнями, иногда карались смертью [18,стр.58].

В 655 г. 9-й Толедский собор постановил, что крещенные евреи должны праздновать христианские праздники. Не подчинившиеся этому должны наказываться кнутом или постом, в зависимости от возраста виновных. На 12-м Толедском соборе 681 г. постановлено, что виновный дворянин подвергнется отлучению от Церкви и изгнанию, а раб - наказанию кнутом; если же господин не может за него отвечать, то он делается собственностью короля.В 693 г. на 16 Толедском соборе добавлен закон, по которому сопротивляющийся епископам и судьям оставить идолопоклонство должен быть отлучен от Церкви и оштрафован в 3 фунта золотом, если он дворянин; а если он человек низкого происхождения, то должен получить 100 ударов кнутом, быть обрит и лишен половины своего имущества [18,с.59-60].

В 811 г. Византийский император Михаил I (811-813) возобновил законы о присуждении манихеев к смертной казни [18,с.63]. В 1022 г. во Франции разоблачили еретиков-манихеев. Епископы пытались их примирить с Церковью, но они не согласились. Тогда их отлучили от Церкви, священников лишили сана, а король, прибывший в Орлеан повелел их предать сожжению [18,с.64].

Трудно сказать, когда иудеи впервые появились в Испании; по крайней мере, они жили там с древних времен. С давних пор здесь распространялся иудаизм и строились синагоги. Естественно, существовали и разногласия между христианами и иудеями. Причиной враждебности христиан к иудеям была также их ненависть к христианству. Они высмеивали христианскую религию, "иногда даже убивали христиан, особенно детей, с целью получения христианской крови для своих религиозных обрядов. Их обвиняют еще во многих других тяжелых преступлениях" [4,стр. 578]. Подобная деятельность иудеев вызвала ненависть к ним и преследования их. И часто иудеям оставалось или умереть или креститься. И много иудеев притворно принимали христианство, в душе оставаясь его врагами. Таких евреев-лицемеров называли маранос. Они старались занимать высокие государственные и церковные должности и использовали свое богатство и положение, чтобы разрушить христианское государство и католическую Церковь. "Дело дошло до того, что Испания стала перед вопросом: оставаться ли Испании христианским государством или передать власть в стране иудеям и отказаться от христианства" [4,стр. 578].

Христиане ненавидели иудеев за распятие Христа, а иудеи презирали секту, которая создала новую религию на базе старой религии иудеев. Они были естественными противниками, при этом иудеи готовы были жить в мире со своими оппонентами, интересуясь прежде г всего своими семейными делами и накоплением богатств.

Христиане же, будучи приверженцами принятию веры, ибо принятие веры является актом воли. Можно лишь их, если это возможно, принудить к тому, чтобы они не мешали распространению веры богохульством, двуличием и коварством или даже открытым преследованием." ...нельзя применять силу и принуждение к еретикам "для исполнения ими того, к чему они обязались соблюдать принятое" [19,с.182].

В 1391 г. вновь начинается антииудейское движение, в нем участвует много ремесленников. Это движение позднее историками названо социальной революцией. Под влиянием этого движения крестилось свыше 10 тыс. иудейских семей, около 1 млн. человек. Очень многие крестились под влиянием миссионера-доминиканца Виссенте Ферера (1350-1419). Крестившихся иудеев называли мараны. Но многие иудеи крестились лицемерно, тайно исповедуя иудаизм. Своим бессовестным поведением они вызвали ненависть народа [20,стр. 25].

Многие евреи крестились из-за страха и карьеризма, ибо крестившись они получали доступ к высоким должностям. Многие из крестившихся евреев раскаялись в этом и вернулись к иудаизму, исповедуя его тайно, а внешне прикидывались христианами. Лицемерие и коварство этих евреев было раскрыто и послужило причиной введения в Испании инквизиции для разоблачения вредоносной деятельности тайных, лицемерствующих иудеев в христианской Церкви и в государстве и исключения их из Церкви. [18, том I, стр.143-145].

К сожалению, иудеи не только любили копить 6огатства, но и выставлять их напоказ; они имели обыкновение носить богатые пестрые одежды и украшения из драгоценных камней. Поэтому к ненависти христиан из-за убийства Христа добавлялась и зависть тех, кто не был столь удачлив. А зависть может быть еще более опасна, чем открытая ненависть. Преследования иудеев были всегда, но в ранний период они не отличались суровостью и носили локальный характер. В 1476 г. издан особый катехизис для маранов, духовенство получило указания наблюдать за искренностью маранов в вере.В конце XV - начале XVI вв. по Севилье прокатилась волна иудейских погромов и поджогов домов и синагог. Иудеям было велено жить гетто, отдельно от христиан. Против иудеев были приняты и новые указы. Им следовало носить определенные опознавательные знаки на одежде, им запрещалось ездить верхом и именоваться титулом “дон”, они не имели права жениться на христианках и вступать в половые связи с христианками. За все это полагались суровые наказания. Им не разрешалось занимать государственные должности, а также быть аптекарями и врачами.Но при крещении все эти ограничения автоматически снимались. Имела значение не раса иудеев, а их религия. Неудивительно, что иудеи принимали крещение десятками тысяч. И через несколько лет после снятия всех ограничений обращенные иудеи становились обычно самой богатой частью населения и даже занимали важные государственные должности. Они проникали и в ряды духовенства.

В 1460 г. францисканец Алонсо де Спина опубликовал документ о злонравии новообращенных иудеев. Он потребовал (этого требовало большинство доминиканцев и францисканцев) учреждения инквизиции в Кастилии, чтобы разобраться с теми, кто, внешне принимая христианство, втайне исповедует иудаизм. В Кастилии инквизиция не была еще учреждена, хотя папа Сикст IV в 1474 г. дал распоряжение ввести ее в Испании. Это было сделано в Каталонии, Валенсии, Арагоне и Наварре. Изабелла не очень стремилась учреждать инквизицию в Кастилии, так как не хотела попадать в зависимость от Рима. У нее уже были трения с папой Сикстом IV. При королевском дворе были несколько крещеных иудеев, и они ей импонировали. Кроме того, она, зная, что нападки на марранов (крещенных евреев) нередко вызваны завистью к их богатству, хотела хранить законность в Кастилии. Фердинанд взвесил как возможные выгоды от создания инквизиции, так и возможность усиления влияния Рима и пришел к выводу, что ее учреждение будет полезно. Изабелла неохотно последовала примеру мужа. Они наконец обратились к папе Сиксту с просьбой разрешить создать инквизицию в Кастилии. Такое разрешение было получено в 1478 г.

В начале 1480 г. в Толедо состоялось общее собрание кортесов королевства. На нем занялись делами религии и особенно средствами воспрепятствовать злу, которое может быть причинено католической вере общением иудеев с христианами. Были возобновлены старинные узаконения, между прочим то, которое обязывало некрещенных евреев носить на одежде отличительный знак, помогавший их распознавать, жить в отдельных кварталах, называемых еврейскими, и возвращаться в них до полуночи, и запрещало им профессии медика, хирурга, купца, цирюльника и кабатчика [18, стр.148].

В сентябре 1480 г. Изабелла дала приказ кардиналу и Томасу Торквемаде назначить инквизиторов.

При организации инквизиции было решено не допускать в среду судей и к делам святого трибунала ни одного епископа, ни наместника или генерального викария, происходящих из евреев, независимо по мужской или женской линии [18,стр.159].

В связи с этим многие новообращенные евреи решили бежать из Севильи. Вскоре они поняли, что сделали глупость. Инквизиторы заявили, что если люди решили бежать, значит, они виновны. Для инквизиции подозрение само по себе часто являлось основанием для осуждения. Аутодафе, первое из многих, состоялось 6 февраля 1481 г. Между тем инквизиторам требовались новые жертвы. Инквизитор Охеда велел жителям Севильи выдавать инквизиции еретиков под угрозой быть заподозренными в ереси. Но в это время эпидемия чумы, свирепствовавшей в Испании, дошла до Севильи. Когда кончилась эпидемия, инквизиция вернулась в Севилью. Теперь аутодафе происходили примерно раз в месяц.

Вскоре был издан и новый указ. Все, считающие себя виновными в ереси или отступничестве, должны были публично покаяться в установленный срок; им дали понять, что иначе им нечего рассчитывать на снисхождение. Двадцать тысяч новообращенных евреев, боясь наказания, признались, что они практиковали иудейские обряды. Им было сказано, что покаяние должно быть искренним, а в их искренность поверят только тогда, когда они сообщат о том, кто из их знакомых был виновен в таком же грехе. Под угрозой костра и позора и нищеты для детей эти люди должны были выдать своих друзей. Многие из них так и поступили. Издали еще один указ, предписывавший всем гражданам искать среди новообращенных евреев тех, кто тайно отправлял иудейские ритуалы, и сообщать о них инквизиции. Им следовало следить за тем, празднует ли кто-нибудь иудейскую субботу, зажигает ли огни в ночь на субботу, воздерживается ли в субботу от труда. Следовало проверять, едят ли новообращенные мясо во время Великого поста, соблюдают ли иудейские посты и празднуют ли иудейские праздники, благословляют ли детей наложением рук, без крестного знамения, обрезают ли младенцев, дают ли им иудейские имена, не поворачивают ли умирающих лицом к стене, устраивают ли принятый у иудеев ритуальный ужин перед путешествием и т. д

Севилья в то время переживала тяжелые времена. Мрачные процессии инквизиторов и костры создавали гнетущую атмосферу. Но может быть, хуже всего была обстановка подозрительности, когда не доверяли друг другу ни соседи, ни друзья, ни даже родные. Поощрялись доносы детей на родителей и супругов друг на друга. Более всех старались выявить еретиков монахи. Со времени первого аутодафе (6 февраля 1481 г.), когда погибли де Сусан и его друзья, до конца того же года, только в Севилье было сожжено 298 человек, а еще 79 раскаявшихся были приговорены к пожизненному заключению. Сжигали также трупы заподозренных в ереси. Все это происходило на Табладских полях, где была сооружена каменная платформа. Это место назвали “местом сожжений”.

В январе 1482 г. Папа Сикст IV порицает действия инквизиции, сожалеет о ее введении и требует ограничения ее деятельности, угрожает санкциями (20,стр. 53-54). В апреле 1482 г. Сикст IV издает вторую буллу против инквизиции для Арагонии (20,стр. 57-58). Но король Фердинанд противится требованиям Сикста IV. В мае 1483 г. Сикст уступает Изабелле в недопущении жалоб в Рим на приговоры испанской инквизиции и поручает прием жалоб Севильскому архиепископу Иньиго Манрике (20,стр. 61-62). Но и Сикст IV продолжает принимать жалобы на испанскую инквизицию и отменяет некоторые ее приговоры (20,стр. 62). Папа говорит, что богоугодное дело - это не чрезмерная строгость к виновным, а снисходительность, мягкость и сострадание. Он желает, чтобы раскаявшихся не преследовали и дали им все права, как будто бы они и не грешили [20,стр. 62].

Супрема - высший генеральный совет инквизиции. Создан в 1483 г. Во главе его Президент - Генеральный инквизитор. Он назначает и смещает инквизиторов. Сам же президент назначается королем и утверждается Папой. Король не мог его сместить, но мог заставить его сложить полномочия. В Супрему входили несколько духовных лиц и 2 человека из Государственного Совета. Задачи Супремы: обнародование общих правил по деятельности инквизиции, контроль за деятельностью трибуналов, решение спорных вопросов, ревизия трибуналов. Супрема могла остановить следственный процесс [20,стр. 62-63]. В Супрему обращались с обжалованием приговора и за помилованием [20,стр. 64].

2 октября 1483 г. Торквемада стал Великим инквизитором Кастилии, а через две недели - также и Арагона. Евреи Арагона противились деятельности инквизиционного трибунала и организовали ему вооруженное сопротивление, проявившееся в частности в заговоре на преднамеренное убийство доктора Педро Арбуеса д`Эпилы, главного инквизитора Сарагоссы. Заговорщики обложили налогом всех арагонцев еврейского происхождения для финансирования убийства Педро Арбуеса. Хуан де ла Абадиа, арагонский дворянин еврейского происхождения, возглавил заговор по убийству. Исполнение убийства поручено группе лиц. Покушения несколько раз не удавались. 15 сентября 1485 г. после 11 часов вечера, когда инквизитор молился, убийцы закололи его шпагой и Педро Арбуес 17 сентября умер. Старохристиане (христиане не еврейского происхождения) начали преследование еврейских убийц, и лишь епископ Альфонс Арагонский сдержал толпу жаждавшую мести [18, стр.175-177]. Впоследствии мученик Педро Арбуес был причислен к лику святых.

Находясь в Гранаде, Фердинанд и Изабелла подписали указ о высылке из Испании всех иудеев, которые не примут крещения. Уже несколько лет Торквемада добивался от государей подписания подобного указа, но король и королева были слишком заняты войной с маврами. Но после победы Торквемада явился к Изабелле и Фердинанду. Он заявил, что великое событие свершилось - король и королева победили в священной войне, и теперь появилась возможность сделать всю страну католической. Между тем иудеям по-прежнему разрешено жить в Испании. Красноречивый, как всегда, Торквемада произнес речь, обличающую иудеев, а заодно указал своим государям на необходимость выполнить свой долг и изгнать иудеев. В результате его усилий указ этот был подписан 31 марта в год падения Гранады (1492 г).

Торквемада послал доминиканцев в иудейские кварталы. Все должны были уяснить, что он желает не столько изгнания иудеев, сколько их обращения. Крестившиеся иудеи получали право остаться в Испании. Они, конечно, после этого жили бы под страхом инквизиции, так как новообращенных всегда подозревали в тайном исповедовании старой религии. Но, по крайней мере, им не пришлось бы продавать за бесценок свои дома и сады.

Иудеи отправили депутацию к Фердинанду с предложением собрать тридцать тысяч дукатов в качестве компенсации военных расходов, если указ об изгнании будет отменен. Фердинанд обрадовался такому предложению. Но в дело вмешался Великий Инквизитор. “Иуда Искариот продал Учителя за тридцать сребреников, - провозгласил Торквемада, - а ваши величества готовы продать его за тридцать тысяч! - С этими словами он бросил распятие на стол и продолжал: - Вот Он, перед вами. Возьмите и продайте Его. Но не думайте, что я приму участие в столь позорной сделке!” Сказав это. Великий инквизитор быстро вышел из зала. Но такова была власть Торквемады над душами, что Фердинанд и Изабелла отклонили соблазнительное предложение иудеев.

Таким образом, наступило время отбытия иудеев из Испании. Положение их, очевидно, было поистине достойно сожаления. Толпа мужчин, женщин, детей была похожа на отступающее в беспорядке войско. У части из них были лошади или ослы, но очень многим пришлось идти пешком. Часть изгнанных иудеев отправилась в Португалию, так как король Хуан II за определенную плату разрешил им безопасный проезд в Африку. Другая часть направилась в Неаполь, и во время этого путешествия среди них многие заразились чумой и умерли. Были такие, которые добрались до Генуи, где, впрочем, им было запрещено задерживаться, потому что по закону ни один иудей не должен был там оставаться больше трех дней. Поистине печальной была участь этих людей, смело решивших сохранить свою веру и отправившихся в опасное путешествие к новым землям. Говорят, в Кадисе они ожидали, что море обнажит перед ними свое дно, подобно тому, как, согласно Писанию, это случилось во время исхода их предков.

Как ни странно, повезло только тем иудеям, которые попали в Рим, поскольку старый грешник Борджиа, папа Александр VI, дал им убежище -- не столько по доброте, сколько из мудрости.

Выезд из Испании иудеев, мавров, морисков подорвал экономику Испании, так как среди выехавших было много ремесленников и торговцев.

          3.2 конец Инквизиции

          В эпоху крушения французской монархии и наполеоновских войн положение инквизиции в Испании не было особенно прочным, однако с тем большей энергией она боролась против революционных идей, распространявшихся главным образом из Франции. В 1808 г. Наполеон взял Мадрид, и, войдя в город, он, в частности, ликвидировал инквизицию, так как считал, что она подрывает монархию и гражданскую власть. Хотя он приказал арестовать членов Высшего совета инквизиции, они скрылись, и, покинув Мадрид, некоторые из них смогли организовать суды инквизиции в районах, не захваченных французами. Разумеется, в этот период возможности инквизиции были крайне ограниченны.

В 1808 г. было рассмотрено 67 дел, в 1809-м - 22, в 1810-м - 17, в 1811-м - 25, в 1812-м - 1, в 1813-м - 6. Именно в этот .период стали распространяться в Европе рассказы о жестокостях инквизиции. Согласно одному из таких рассказов, инквизиторы принимали французов в здании инквизиции в Мадриде и показывали им все помещения, заявляя, что сведения о жестоких методах трибунала содержат сильные преувеличения. Рассказывали, что один из французских офицеров, желая найти тайные камеры, разобрал плитчатый пол в одном большом зале и обнаружил темницы и камеры пыток, в которых, как он слышал прежде, содержались жертвы Святой палаты.

В 1820 г. астурийский офицер Риего поднял восстание против короля. В Испании началась революция под знаменем возвращения к конституционному строю. Фердинанд, напуганный революцией, поклялся соблюдать конституцию, видя, что ему не остается выбора. После этого народ ворвался в тюрьмы инквизиции и стал освобождать заключенных. Под давлением восставших король был вынужден упразднить инквизицию. Но французские войска вторглись в страну под предлогом реставрации там монархии. Они добились военных успехов, и власть короля Фердинанда была восстановлена. Он первым делом восстановил строй, существовавший до 1820 г., в том числе инквизицию. Правда, французы были против этого, да и сам Фердинанд опасался, что усиление инквизиции могло бы подорвать его абсолютную власть.

Епископы, по сути, выполняли работу инквизиции внутри так называемых “советов веры”, которые пользовались теми же методами. В 1833 г. скончался Фердинанд VII, а в следующем году инквизиция была упразднена окончательно.

“Советы веры” еще продолжали существовать, но традициям инквизиции уже не было места в новом мире, и в 1835 г. регентша королева Кристина издала указ о их ликвидации. Вместе с ними практически перестало существовать и то учреждение, которое принесло много бед Тысячам людей и сыграло основную роль в ослаблении некогда могущественной Испанской империи. Душевный жар Торквемады, благочестие Изабеллы, властолюбие ее супруга Фердинанда, фанатизм Филиппа II придали этому учреждению непомерную мощь, но теперь ему пришел конец, и наступил новый век - век Просвещения.

Мрачный институт Святейшей Инквизиции перестал существовать, но сами методы борьбы с инакомыслящими мало, чем изменились с тех времен. Может быть все это выглядит сейчас не так мрачно, как в те времена; может быть меньше крови, нет публичных сожжений людей, но сама суть борьбы за “чистоту” какого-либо учения остается той же. Сейчас в мире преобладает дух гуманизма и общечеловеческих ценностей, выраженных в Декларации прав человека. По сути - это еще одна “религия”. Религия, где богом стал человек. И у этой религии есть своя инквизиция, которая наказывает “провинившиеся” народы и страны. Так, что все возвращается на круги свои. Поэтому учреждение инквизиции не есть now how христианской Церкви. Это институт подавления инакомыслия всех веков и народов, только в разные времена он назывался по-разному. Благодарение Богу, что христианская Церковь избавилась от такого порока и сам Папа Римский Иоанн-Павел II, произнес покаяние перед всем миром за этот грех.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

         Итак следует подвести итоги рассмотренной мной теме. Бытуют самые различные мнения о том, что, собственно говоря, следует понимать под инквизицией и каковы ее хронологические рамки.

         Понятие «инквизиции», в смысле  розыска ереси, существовало уже в раннюю пору христианской церкви, но инквизиция в вышеуказанном смысле создавалась постепенно, как вывод из самой сущности средневекового миросозерцания; земная жизнь не имеет цены, она только приготовление к царству небесному. Главная цель – спасение души; следовательно, люди, мешающие ее осуществлению, еретики, - величайшие злодеи,  достойные лютой казни, обычной в средние века и за другие важные  преступления. Таким образом, инквизиция стоит в тесной связи со средневековым аскетизмом, и неудивительно, что самые непреклонные инквизиторы нередко были  и ревностными аскетами.

Если под инквизицией понимать неодобрение и гонение господствующей церковью инакомыслящих - вероотступников, то временные рамки инквизиции следует расширить на всю историю христианской церкви – начиная от ее возникновения по настоящее время, ибо епископы еще со времен раннего христианства и по сей день практикуют порицание и отлучение от церкви тех верующих, которых они считают еретиками. Некоторые исследователи трактуют вопрос еще шире, считая, что инквизиция является характерным атрибутом не только католической, но и протестантской и православной церквей.
Если же инквизицию понимать в более узком смысле, подразумевая под этим термином деятельность особых трибуналов католической церкви, преследовавших еретиков, то ее рамки суживаются от возникновения этих трибуналов в XII-XIII вв. до их повсеместного упразднения в первой половине XIX в. Но и после этого в системе папской курии в Ватикане вплоть до 1966 г. имелась конгрегация инквизиции ("священная канцелярия"). Сторонников "широкой" и "узкой" трактовки инквизиции можно найти как среди церковных, так и светских историков.
Первым, кто сформулировал "широкую" точку зрения на историю инквизиции, был сицилийский инквизитор испанец Луис Парамо . "Инквизиторы,- утверждал Парамо,- следуют точно такой же процедуре, которую они переняли от самого бога". Одежду, которой прикрыли свою наготу Адам и Ева после неосмотрительного вкушения от запретного плода, Парамо считает первым "санбенито" - позорящим одеянием, носить которое приговаривались жертвы инквизиции, а изгнание прародителей рода человеческого из рая он называет первой конфискацией... " Всего этого богу, по-видимому, показалось недостаточно; он осудил людей терпеть вплоть до "страшного суда" бесчисленные болезни, эпидемии, потопы, землетрясения, холод и голод, войны; бог приговорил людей рождаться в нестерпимых муках, добывать себе хлеб насущный в поте лица своего и испытывать животный страх перед смертью.
  Естественно, что подобного рода ссылки на Библию позволяли церковникам, с одной стороны, доказать "законное", "божественное" происхождение "священного" трибунала, а с другой стороны - его якобы "извечный"      характер.
       Е. Вакандар  первый период истории инквизиции относит к IV-V в. новой эры, когда епископы, следуя примеру мифических Петра и Павла, отлучали от церкви и предавали анафеме христиан, отклонившихся, по их мнению, от официальных доктрин.
Разумеется, в более ранний период церковь была лишена возможности физически расправляться с теми, кого она считала вероотступниками. Только в IV в., когда господствующей религией в Римской империи стало христианство, церковь переходит от "слов" (отлучений) к "делу" (насилию).
         Некоторые светские историки также трактуют историю инквизиции в "широком" плане. Так, в статье об инквизиции, опубликованной в "Британской энциклопедии", говорится: "Неправильно утверждать, что инквизиция появилась в XIII в. в готовом виде со всеми ее принципами и учреждениями. Это был результат или, вернее, еще один шаг вперед в процессе развития, начало которого восходит по крайней мере к IV столетию". Автор статьи делит историю инквизиции на два больших периода: епископальный период с IV по XIII в., когда преследованием еретиков занимались епископы, и монашеский - с XIV по XIX в., когда действовали инквизиционные трибуналы, руководимые доминиканскими и францисканскими монахами.Аналогичная периодизация истории инквизиции была принята в русской дореволюционной историографии. Ее дробил М. Покровский и известный испанист В. Пискорский. Последний, кроме епископальной и монашеской инквизиции, выделял еще испанскую инквизицию (с 1480 г., когда она стала функционировать в виде верховного церковного трибунала - инквизиции).
         В советской историографии в 20-х годах преобладала широкая трактовка истории инквизиции. Этот взгляд был так сформулирован обществом "Атеист" в послесловии к книге С. Г. Лозинского "Святая инквизиция": "Начало инквизиции (в другой форме и под другим названием) совпадает с началом самой христианской церкви. И точно так же неправильно хронологическое ограничение инквизиции средними веками. Она существует до настоящего времени. В составе учреждений папской администрации в Риме до сих пор имеется "Святая Служба Инквизиции". Подразумевается конгрегация священной канцелярии. Если в данный момент церковь не подвергает своих врагов суду, пыткам, сожжению, то это объясняется исключительно тем, что светская власть не подчиняется требованию церкви проводить в жизнь постановления ее судов.

           На протяжении всей истории мироздания, а особенно в средневековье,

человечество тормозило развитие своего же собственного прогресса, не давая

ему свободы и прикрываясь религией и нравственными человеческими принципами.До сих пор мы сталкиваемся с подобной ситуацией, обсуждая проблемы новых изобретений в науке и нетрадиционных мнений в обществе. В истории очень много примеров подобного торможения, и все из них особенны своими предпосылками,  сутью, решением и результатами. Одним из таких примеров, на котором я и хочу заострить свое внимание является инквизиция.

         Эта тема подсознательно вызывает особое чувство , своими методами и

способами, эталона несправедливости и порочности светского склада общества и его подоплеки, т. е. низов. Именно это и повлияло на мое решение. Инквизиция погубила многих известных личностей, благодаря которым, вероятно, сегодня прогресс науки, искусства и творчества стоял бы на высшей ступени.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Источники:

          1. 11. Абеляр, П. История моих бедствий [Текст]: Аннотация/ П.Абеляр. - М., Издательство Академии наук СССР;1959. -78с. 

         2. 25.  Горелов, Н. Бич и Молот. Охота на  ведьм в XVI-XVIII веках [Текст] / Н.Горелов. - Азбука-классика, 2005. – 512с.

           3. 26. Парамо, Л. О происхождении и развитии святой инквизиции [Текст] / Л. Парамо. - Мадрид,1598.с.

Литература:

            1. Гегель. Соч. М.- Л., 1935 смотреть 8том

2. Григулевич, И.Р. Инквизиция [Текст] / И.Р. Григулевич. - М.: Политиздат, 1976. – 448с.

3. Льоренте, X. А. Критическая история испанской инквизиции [Текст] / Х.А. Льоренте. - М., 1936.с.

4. Павловский, Я. Очерки истории католической Церкви [Текст] / Я. Павловский. - Резекне : Изд-во латгальского культурного центра, 1994. – 672с.

           5.http://ru.wikipedia.org/wiki/Инквизиция

           6. Британская энциклопедия [Текст]:энциклопедия – Чикаго,  "Британская энциклопедия", 1946.-788с.редакция

7. Покровский, М. Средневековые ереси и инквизиция [Текст] / М. Покровский, П. Г. Виноградова. -  М., 1897.с.

8. Пискорский, В. Инквизиция [Текст]: энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона / В. Пискорский. – С.-П.,1894. - 180с.

9. Карпова, С.П. История средних веков: учебник [Текст] / С.П. Карпова. - М.: Высшая школа, 2003. - 640с.

10. Жуков, Е. М. Советская историческая энциклопедия(в шестнадцати томах)[Текст]:энцыклопедия / Жуков,Е.М. - М., Советская энциклопедия 1965.с.

           11. Абеляр, П. История моих бедствий [Текст]: Аннотация/ П.Абеляр. - М., Издательство Академии наук СССР;1959. -78с. 

12. Ли, Ч.-Г. История инквизиции [Текст] / Ч.-Г. Ли. - Брокгауз-Ефрон, 1911.с.

13. Ваплер, А.  История римско-католической Церкви [Текст] / А. Ваплер. - Одесса, 1899. -158-162с.

14. Арну, А. История инквизиции [Текст] / А. Арну. - Париж,1869.

15. Парадисис, А. Жизнь и деятельность Балтазара Коссы. Папа Иоанн XXIII [Текст] / А. Парадисис. - Л., 1991. Парадис А. Жизнь и деятельность Балтазара Коссы. Папа Иоанн XXIII.- М.: 'Издательство иностранной литературы', 1961.

16. Сперанский, Н. Ведьмы и ведовство [Текст] / Н. Сперанский. - М.: Научное слово, 1906.

17. Шпренгер, Я. Молот ведьм [Текст] / Я. Шпренгер, Г. Инститорис. - М.: Интербук, 1932.

18. Льоренте, Х.А. История испанской инквизиции [Текст] / Х.А. Льоренте. – М., 1999.

19. Болеслав, К. История Церкви [Текст] / К. Болеслав. - Люблин, 1976.

20. Лозинский, С.Г. История инквизиции в Испании [Текст] / С.Г. Лозинский. - Брокгауз-Ефрон, 1914.

21. Данзас, Ю.Н. Католическое богопознание и марксистское безбожие [Текст] / Ю.Н. Данзас. - Рим, 1941.-346с.

22.  Шейнман, М. Огнем и кровью во имя бога [Текст] / М. Шейнман.- М., 1924. 

23. Инквизиция Ceccaroni A. Piccola Enciclopedia Ecclesiastica [Текст]:энциклопедия -Милан, 1953.

24. Джейм, Х. Инквизиция [Текст] / Х. Джейм.

        25. Горелов, Н. Бич и Молот. Охота на  ведьм в XVI-XVIII веках [Текст] / Н.Горелов. - Азбука-классика, 2005. – 512с.

          26. Парамо, Л. О происхождении и развитии святой инквизиции [Текст] / Л. Парамо. - Мадрид,1598.

о. Болеслава Кумора (священник, доктор теологии и истории); А. Ваплер (священник, доктор теологии)покровский кроме епископальной и монашеской инквизиции, выделял еще испанскую инквизицию (с 1480 г., когда она стала функционировать в виде верховного церковного трибунала - Супремы). Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Как правильно оформлять историографию и источники есть в правилах оформления. Там же внимательно посмотрите все отступы, где пишется название глав и т.д. Введение надо исправить, надо сократить вводную часть, добавить цели данной работы и через цели выйти на задачи (задачами будут главы), описать методы которые использовали. Нумерация должна начинаться с введения, а не с 1 страницы. Глава Источники и Историография должна идти после введения и иметь номер 1. Эту главу надо немного расширить и переработать. Структура этой главы должна быть следующей, сначала характеристика источников (когда написаны, про что, чем важны, где хранятся, где их взяли, ссылка), потом историография, то же самое, если пользовались интернетом, то можно даже охарактеризовать тот ресурс, где был источник. Все источники и историографию необходимо расположить в хронологическом порядке от самых ранних к поздним. Заключение необходимо вывести из введения, т.е. там вы должны поставить перед собой цели исследование, а здесь показать чего вы добились.

      21    историк религии, католич. теолог, религ. и обществ. деятель, . В 1941 опубликовала в Риме работу, посвященную критике марксизма («Католическое Богопознание и марксистское безбожие»).  В кн. "Католическое богопознание  и марксистское безбожие"  констатирует недостаточность  данных естественных наук для понимания сущности человека и мира, исследует генезис религиозных культов, отводя религии роль  ведущего фактора в происхождении крупных племенных общностей, государства, рассматривает роль христианской церкви в мировой культуре.

9 История средних веков: В 2 т. Т. 1: Учебник / Под ред. С.П.Карпова. — 4-е издание. — М: Изд-во Моск. ун-та; Изд-во «Высшая школа», 2003. — 640 с.

Двухтомный учебник «История средних веков» для студентов университетов и вузов гуманитарного профиля охватывает, согласно принятой периодизации, историю V— середины XVII столетий.  отразить важнейшие процессы и закономерности развития средневекового общества, отдельных регионов и стран Западной Европы и Византии Советская Историческая Энциклопедия (в шестнадцати томах)

Автор: Е. М. Жуков (главный редактор) Советская историческая энциклопедия. М., 1965, т. 6,
Название: Советская Историческая Энциклопедия
(в шестнадцати томах)
Издательство: Советская энциклопедия
Советская Историческая Энциклопедия - первая отечественная энциклопедия, посвященная истории народов всего мира, носит справочный характер. Энциклопедия призвана помочь читателю ориентироваться в развитии всемирно-исторического процесса с древнейших времен до наших дней, дать сведения об огромных социальных изменениях.
Ко многим статьям даются развернутые хронологии, статистические таблицы, карты (историческими, политическими, этнографическими), диаграммами, иллюстрациями. Библиография включает в себя публикации документов, исторических источников (летописи, хроники, сборники юридических актов и др.), работы русских дореволюционных и советских историков, зарубежную литературу.

Такая же периодизация истории инквизиции была принята в русской дореволюционной историографии. Ее разделял М. Покровский (Покровский М. Средневековые ереси и инквизиция.- Книга для чтения по истории средних веков. М., 1897, вып. 2, с. 681) и известный испанист В. Пискорский. Последний, кроме епископальной и монашеской инквизиции, выделял еще испанскую инквизицию (с 1480 г., когда она стала функционировать в виде верховного церковного трибунала - Супремы) (Пискорский В. Инквизиция.- Энциклопедический словарь Брок гауза и Эфрона. Спб., 1894, т. 13, с. 180.)

5 http://ru.wikipedia.org/wiki/Инквизиция

Кроме того, ее аппарат неоднократно использовался в политике: для крестовых походов против еретиков, а так же внутриполитической жизни некоторых стран, например, процесс над Тамплиерами (3).

3. "Руководство для инквизиторов" Бернард Ги / В книге: Дюби Ж. Европа в Средние века. Смоленск 1994. С 250-257. 

Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм. /Пер. Н. Цветкова. М.,1990, СПб, 2001

Знаменитая автобиография Петра Абеляра (1079–

1142 гг.), известная под наименованием «история

моих бедствий» и публикуемая в настоящем издании,

представляет чрезвычайно большой интерес для

читателя.

Она принадлежит перу прославленного философа –

магистра «свободных искусств», одного из самых крупных

представителей ранней городской культуры во Франции,

который восстал против безоговорочного авторитета

католической церкви и подвергся за это с ее стороны

жесточайшим преследованиям.

«История моих бедствий» интересна особенно тем,

что она дает яркое и наглядное представление об

идеологической борьбе, кипевшей во Франции в первой

половине XII в., и позволяет понять реакционную роль

католической церкви в этой борьбе.

Генри Чарльз Ли 
История инквизиции. В трех томах. Том 1
Перед вами репринтное воспроизведение издания Ф.А.Ефрона - И.А.Брокгауза "История инкцизиции" 1911 года. В настоящем трехтомнике представлены перевод классического исследования американского историка Генри Чарльза Ли (1825—1909) «История инквизиции в средние века» (1888) в 2-х томах и наиболее значительный труд российского ученого Самуила Горациевича Лозинского (1874—1945) «История инквизиции в Испании» (1914). Генри Чарльз Ли попытался создать всеобщую историю инквизиции. Непревзойденная до сих пор по бога

Ладомир
1994