Автор работы: Пользователь скрыл имя, 11 Октября 2010 в 17:10, Не определен
Монография
Противоположной тоталитарной идеологии кажется либеральная идеология, господствующая в высокоразвитых странах Запада. Нами не случайно внимание акцентируется на слове «кажется», ибо практика последнего времени показала, что либеральная идеология может носить тоталитарный характер. Принципы либеральной идеологии были заложены такими крупными мыслителями и деятелями, как Дж. Локк, А. Смит, Т. Джефферсон и др. Для нас существенны принципы равенства всех граждан перед лицом закона, терпимости к инакомыслию, защиты прав меньшинства, права каждого человека пользоваться основными свободами (совести, слова, собрания).
Либеральной идеологии присуща такая социальная, идейно-психологическая ориентация, в которой акцентируется внимание на самоценности индивидуума, его автономии и свободе, его правах и возможности самому выбирать свои жизненные цели и определять направления деятельности, личной ответственности за результаты деятельности, направленной, в конечном счете, на личное благополучие и социальное положение, развитие своих творческих способностей. Приходит новое понимание значимости личности, индивидуализма. Ныне, когда экономическая и политическая власть распространяют свое господство не только на вещи и машины, но и на язык, идеи и информацию, «первостепенное значение приобретает защита субъекта, его естественного права на самовыражение своей индивидуальности»40.
Основой идеологии либерализма является индивидуализм — мировоззрение, которое признает уникальность человеческой жизни и интересов отдельной личности. Индивидуализм как основная ценностная установка входит в широкий ряд философских, социальных, этических и политических концепций. «В философии индивидуализм выражается в признании индивида основной формой человеческого бытия, в наиболее полной степени определяющей сущность человека, и противостоит многочисленным социально-философским и религиозным учениям, придающим основное ценностное значение надиндивидуальным силам, обществу в целом или определенным человеческим общностям (нации, классу и пр.). В психологии и социологии индивидуализм признает внутреннюю сложность и автономию человеческой личности и противостоит коллективизму, в котором главная роль отводится влиянию на личность тех или иных социальных групп. В этике индивидуализма утверждается самоценность и равная значимость каждого отдельного человека, противопоставленная эгоизму как форме навязывания индивидом своих ценностей другим людям. В политике индивидуализм, подчеркивающий суверенность гражданских прав каждого человека, противостоит этатизму, утверждающему доминирование интересов государства и его институтов над политической волей гражданина»41.
Корни индивидуализма, как известно, обнаруживаются в эпохе Ренессанса, когда произошла замена божественного закона законом индивидуального сознания, когда миропорядок уступил свое место правам человека. Однако потом ренессансный гуманизм превратился в просветительские представления о «человеке вообще», о человеке как таковом. Именно интеллектуальная машина Просвещения, чьей центральной осью является личность как таковая, начала разрушаться под романтической трактовкой индивидуализма, в которой мятущийся и бунтующий человек-герой противопоставлен деиндивидуализированной «толпе». Абстрактный характер личности как таковой был перенесен и на романтическую личность, что впоследствии вылилось в культ личности.
Вершиной абсолютного индивидуализма является философия Ф. Ницше о сверхчеловеке. Здесь идеал будущего отнюдь не идеал общественного устройства, как идеал счастья зеленого пастбища; началам стадности и равенства Ницше противопоставляет идеал сверхчеловека, живущего по закону своего существа. Это идеал личности, не нуждающейся ни в каких связях, потому что она все может найти в себе42. Сверхчеловек — это личность, выступающая сама для себя в качестве Бога, ни в ком не нуждается и ни с кем не связана. Суть учения Ницше — утверждение несовпадения и дисгармонии личности с обществом. Положительная сторона идеала сверхчеловека состоит в том, что в противоположность уравнительному общественному и государственному началу выдвигается момент свободы, своеобразия и оригинальности (высший смысл жизни в том, чтобы каждый осуществил свой собственный идеал, не равный никакому другому). Это — протест против всепоглощающей власти общества, против одностороннего определения личности через общество. Самое парадоксальное состоит в том, что именно фашистская тоталитарная идеология использовала идеал сверхчеловека Ф. Ницше для своих человеконенавистнических целей (разумеется, само учение Ф. Ницше к этому не имеет отношения).
Сама либеральная идеология в понимании личности и ее роли в обществе претерпела некую эволюцию. Прежде всего решающее влияние оказала идея плюрализма форм собственности, а также идея о существенной помощи государства в обеспечении, наряду с политическими, социальных и экономических прав личности. «В либерализме приобрели большую значимость ценности и социальные цели, — отмечает Ю. А. Замошкин, — для реализации которых требовались не только действия согласно законам рынка и конкуренции (общее признание этих законов сохранилось), но и такие коллективно-организованные действия, которые непосредственно мотивируются гуманистическими идеалами и выходят за рамки мотивов, задаваемых механизмами рынка и конкуренции»28. Более того, внимание обращалось на коллективное действие в рамках демократии по ограничению рынка и конкуренции, чтобы не сковывать динамизм развития общества и осуществить социальную защиту всех граждан. Не приходится говорить о значимости этого для снижения остроты экологической проблемы или проблем физического и нравственного здоровья людей.
На вопрос о том, какая же идеология будет доминировать в постиндустриальном обществе, в литературе имеется два направления ответа: одни считают, что происходит движение от коллективизма к индивидуализму (Я. Рейковски), другие утверждают, что совершается переход от индивидуализма к коллективной индивидуализации (X. и М. Аргуэлес). Так, польский исследователь Я. Рейковски на основе анализа «коллективистической» и «индивидуалистической» ориентации делает вывод, что «общество, основанное на коллективистических принципах, не имеет шансов на процветание в современном мире»43. Правда, он делает исключения из этого обобщения для дальневосточных стран, в особенности Японии. Напротив, американские ученые X. и М. Аргуэлес считают, что общество движется к «Золотому Веку», когда «коллективный облик расы людей, с выраженной индивидуальностью, ознаменует развитие объединенной культуры»44.
Согласно позиции Ю.Г.Волкова будущее за формирующейся сейчас идеологией мира как учения о мире в целом — целостной идеологией гуманизма, которая должна основываться на целостном знании об окружающей действительности. Целостное знание о мире будет фундаментом формирования действительно целостной личности как главной цели гуманистического общества. Высшее стремление человека усматривается в стремлении к знаниям, следовательно, гуманистом оказывается человек, стремящийся к знаниям. Можно сказать, что «будущее гуманистическое общество станет обществом знания, «градом знания» на Земле и в Космосе», что «град знания» человек должен сначала воздвигнуть в себе самом, а затем в мире»45. Отсюда следует вывод о том, что знания человека, его духовное богатство станут в грядущем обществе основой подавления эгоистического самолюбия и других антигуманных устремлений, будут служить фундаментом своего рода нравственного очищения человека. Иными словами, самосовершенствование личности возможно только благодаря освоению ею целостного знания, ясному осознанию своего места и роли в обществе, познанию гармонии человека и окружающего мира.
Заслуживает внимания и подход к пониманию феномена идеологии, развиваемый отечественным социологом Л.Г. Иониным, согласно которому идеологию следует воспринимать прежде всего «не как объективную духовную структуру, а как более или менее устойчивую форму опыта»46. Логика рассуждения здесь исходит из того, что человек сейчас живет в эпоху модерна, однако его конкретный опыт никогда не бывает современным. В противном случае этот опыт оказывается бессмысленным, так как в таком случае он является только информацией, которая лишена культурных обертонов и не сопровождается переживанием. Существенным является то, что смысл опыту может быть придан только традицией, т.е. идеология получает свою значимость и выполняет свои функции тогда, когда она сопряжена с культурными традициями общества. Ведь идеология представляет собою не только теоретическая система, но и выражает лежащий в ее основе способ мышления47. Сам же способ мышления неразрывно связан с культурными традициями социума, которые зафиксированы в знаково-символических системах.
По нашему мнению, весьма плодотворным в понимании идеологии является подход, предложенный выдающимся отечественным ученым М.М. Бахтиным. Здесь идеология связана со знаками, т.е дается знаковое, семиотическое истолкование идеологии, снимая тем самым классово-политический контекст. Он пишет: «Ко всякому знаку приложимы критерии идеологической оценки (ложь, истина, справедливость, добро и пр.). Область идеологии совпадает с областью знаков. Между ними можно поставить знак равенства. Где знак – там и идеология»48. Если соотносить идеологию и психологию, то обнаруживается их противопоставление: ведь вторая представляет собою область «внутреннего знака» и «внутренней речи». М. Бахтин отмечает диалектический характер данного противопоставления, так как «внутренний знак» тоже является знаком. Следовательно, идеология тоже присутствует в психологии, только она получает «индивидуальный» характер, а в случае социально-психологических явлений перед нами «жизненная идеология»49. Во всяком случае несомненным является то, что семиотическое истолкование идеология прекрасно сопрягается с пониманием культуры как семиотической системы.
В целом можно утверждать, что несмотря на различия в определении понятия идеологии, общим для нее является определенная система ценностей, идеалов и взглядов людей, при помощи которых люди выражают свое отношение к социальному миру и формулируют программы социальной деятельности, которые выражаются в идеалах общественного устройства.
2. ИДЕАЛЫ ОБЩЕСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА В ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ ВОСТОКА И ЗАПАДА.
На рубеже XX и XXI столетий человечество находится в противоречивой ситуации, представляющей собой итог многовекового развития цивилизаций и культур Запада и Востока50. С одной стороны, научно-техническая революция обуславливает индустриально развитым странам (или электронно-цифровым обществам)невиданный до сих пор в истории рост богатства и дает возможность достичь неизвестных ранее высот знания о мире. Несомненно также и то, что благодаря информатике мир становится единой, органической целостностью, а вое его крупные проблемы получают статус глобальных проблем. Конкретизация этих общих утверждений показывает нам настолько сказочный мир, что стираются границы между трезвой научной рефлексией и научной фантастикой. Раньше говорили не о фантастике науки, а - об утопии, играющей роль модели общества, причем часто понимали ее нереальность. Польский философ А. Шафф в своей статье «Человек в поисках системы ценностей» пишет, что «сейчас же мы живем в эпоху реализации утопии и можем рассматривать очертания наступающего общества информатики как осуществленную утопию»51.
Если более или менее нам ясны технологическая сторона общества информатики, чьи возможности выходят за пределы сказочного мира «Тысячи и одной ночи», то остается проблема качества социальной утопии, которая осуществляется на практике. До сих пор неясно: какая утопия претворяется в действительность? Ведь, с другой стороны, особенно актуальным и проблематичным является будущее человечества, в чью сокровищницу опыт вошли две мировые войны, страдания, порожденные функционированием ряда тоталитарных систем, и прочие кошмары, которые давно уже были смоделированы в различного рода идеалах общества и социальных утопиях. Сложившейся ситуации вполне созвучна древняя мысль, весьма удачно сформулированная американским философом Дж. Сантаяной: «Кто не помнит прошлого, тому суждено пережить его еще раз». Иными словами, необходимо знать историю общественных идеалов и связанных с ними социальных утопий, моделирующих вполне определенное устройство общества.
Общественные идеалы и социальные утопии по своей природе историчны, в них диалектически сочетаются преходящее и непреходящее, изменчивое и устойчивое, специфическое и универсальное. Они трансформируются в зависимости от духа эпохи и одновременно содержат традиции культуры и общую концептуальную основу, присущую их различным версиям. Действительно, в истории культуры перед нами предстает множество различных общественных идеалов и социальных утопий и мотивов. Древнекитайские идеалы «Датун» («Великое единение», или «Великая гармония») и «Тайпин» («Великое равновесие», или «Великое спокойствие»), знаменитый «Персиковый источник» Тао Юаньмина, утопические мотивы повествований «Путешествие на Запад», «Цветы в зеркале», общественные идеалы в сочинениях мыслителей - от Конфуция и Мо-цзы до Кан Ювэя и Сунь Ятсена, утопические мотивы Ветхого и Нового завета, утопии Ренессанса и современной Франции, фурьеристские коммуны в Риме XIX столетия, милленаризм американских фундаменталистов, идеалы справедливости и не- стяжательства русских крестьян, утопии А. П. Сумарокова, В.Ф.Одоевского и так до бесконечности. И вместе о тем вое это многообразие общественных идеалов и социальных утопий имеет общую природу, как и любые идеалы и утопии вообще.
Что же такое идеал и утопия? В чем заключается смысл этих понятии и их соотношения? В философской и научной литературе понятия «идеал» и «утопия» интерпретируются по-разному, акцентируются те или иные их грани. До недавнего времени доминировали кантовские воззрения на природу идеала, согласно которым идеал есть представление об итоговом совершенстве человеческого рода, следовательно, идеал оказывается достижимым лишь в бесконечности, его можно уподобить горизонту, все время отодвигающемуся к будущему по мере приближения к нему. Ведь между каждой наличной, данной ступенью «совершенствования» человеческого рода и идеалом всегда лежит бесконечность эмпирического многообразия явлений в пространстве и времени. Такой подход к природе идеала прекрасно изложен в монографии П.И. Новгородцева «Об общественном идеале». В ней подчеркивается, что абсолютный идеал имеет сверхисторическую (вневременную) природу; это значит, что абсолютный идеал выступает по отношению к миру условной (преходящей) действительности в качестве требования, которое никогда не может быть полностью осуществлено и поэтому его осуществление может быть «схвачено» формулой бесконечного развития52. На всех путях и ступенях этого развития проявляется лишь относительное приближение к идеалу. Иными словами, идеал не может быть осуществлен в реальности, он выступает в качестве априорно принимаемого «регулятивного принципа» человеческой деятельности.