Екатерина 2

Русский просветитель верил в благотворную деятельность «просвещенного монарха», который управляет на основе премудрых законов, заботиться о народном благе, выбирает достойных советников. На страницах своих журналов Новиков давал наставления монархам: какими они должны быть и какими нет, каковы должны быть их обязанности по отношению к подданным, много рассуждал о вреде плохих правителей. Он нигде не говорил об идеальной, с его точки зрения, форме правления.

Таким образом, Новиков, будучи непримиримым противником самовластия, беззакония и тирании, считал, что наиболее совершенная форма правления, обеспечивающая развитие страны, благо народа, - монархия во главе с «просвещенным монархом». Всей своей деятельностью он показал, что Екатерина II таковым не является, а самодержавие в России несет людям угнетение и бесправие. Новиков, в отличие от Сумарокова и Хераскова, не считал, что общество должно слепо повиноваться монарху и суеверно ожидать от него благодеяний. Он выступал против компромисса с самодержавием, которое пытались исправить своими советами либерально настроенные дворяне. Он признавал суверенитет общества, считал его первичным. Со своими предложениями Новиков, как и большинство русских просветителей, обращался к общественному мнению, а не к Екатерине II. Мы разделяем положение П. Н. Беркова в том, что просветитель ставил перед собой задачу «пробудить в русском обществе инициативу, создать влиятельное общественное мнение, воспитать сознательных патриотов, способных сочетать здравые национальные традиции и достижения новейших поколений русских людей с лучшими, оправдавшими себя на деле достижениями европейской культуры».57

Н. И. Новиков, считая первичным общество, выступал за независимость его мнения от правительства, свободу общественной инициативы. Именно общественное мнение должно было быть, с точки зрения просветителя, той силой, которая гарантировала бы обеспечение прав в обществе в целом и каждого человека в отдельности, служила бы препятствием для узурпации власти монархом. Новиков свято верил, что здравые воззрения, их распространение в обществе будут способствовать моральному усовершенствованию людей, воспитанию подлинной нравственности, помогут людям избавиться от пороков и исправить общество. Сатирик считал также, что сделать это возможно только через просвещение общества, распространение наук и художеств, и отмечал, что «народ есть первый собиратель плодов, науками приносимых».58

Развитие наук, просвещения Новиков связывал с развитием государства.  По его мнению, просвещение и науки приходят в совершенство в «долговременных государствах». В вольных же они процветают. Состояние рабства наносит непоправимый ущерб развитию наук и просвещения, «добродетель и знание навлекают на себя подозрение». Деспотизм губителен для наук, несет людям страх, угнетение, попрание их прав. Просветитель немало приложил усилий для того, чтобы «в сознании передовых людей России XVIII в. произошло важнейшее идеологическое изменение: прежде нераздельно существовавшие понятия «государь - государство» разъединилось и вторая часть «государство - отечество» отодвинуло назад первую».59

Н. И. Новиков был последовательным сторонником естественного равенства людей. Если представители консервативного направления, выступая за сословное деление общества, оправдывали его существование неодинаковым уровнем образования различных сословий, то Новиков, мечтая о государстве всеобщего благоденствия, считал, что достичь его можно путем бессословного образования всего народа. Он, резко критикуя самодержавный произвол и угнетение, утверждал, что деспотизм лишает людей права собственности «своего имения». Однако, в своих рассуждениях он не останавливается на проблеме собственности.

Вместе с тем, критика Новиковым самодержавия будила общественное мнение, заставляла задумываться людей над пороками России, их причинами, и тем она была опасна для Екатерины II. Именно это явилось главной причиной резко изменившегося отношения русской императрицы к Новикову: он стал опасным политическим противником.

Не меньший гнев и раздражение вызывали у императрицы Д. И. Фонвизин и С. Е. Десницкий. Свои взгляды на проблему происхождения власти Д. И. Фонвизин наиболее полно изложил в произведениях «Рассуждение о непременных государственных законах» и «Каллисфен».

Д. И. Фонвизин - сторонник договорного происхождения власти. «Человеческие общества, - писал он, - основаны на взаимных добродетельных обязательствах, кои разрушаются так скоро, как их наблюдать перестают».60 По его мнению, сначала образуется общество, а потом оно заключает договор с государем. Фонвизин, следуя за энциклопедистами, утверждал, что нация, жертвуя часть своей вольности, вручает свое благо правосудию государя, который «исправляет всечасно пороки, являя им грозное чело, и утверждает добродетель, призывая его к почестям».61 Он должен править «не иначе, как постановя в государстве своем правила непреложные, основанные на благе общем и которых не мог бы нарушить сам, не перестав быть достойным государем».

Под «непреложными законами» Фонвизин понимал государственные законы, без которых «не прочно ни состояние государства, ни состояние государя». Законы должны стать «подпорой», на которой будет покоиться общая сила государя    и нации; они «выше себя ничего не терпят». Только тогда, считал Фонвизин, может быть обеспечена политическая вольность, когда правитель станет править по законам, одобренным нацией, следствием чего, будет «истинное блаженство государя и подданных... спокойствие духа, которое происходит от внутреннего удостоверения своей безопасности».62

Фонвизин выступил против утверждения о том, что право самовластного правителя принадлежит ему по праву сильного. Злоупотребления в самовластных государствах «восходят до невероятности», там процветают пьянство и подлость, непомерное честолюбие правителей и вельмож, презрение к труду, честности, люди не заслуживают свое положение, а выслуживают, в почете недостойные люди, а мыслящие и благородные преследуются, «процветают неправосудие, корыстолюбие, взяточничество, казнокрадство». Это было прямым намеком на екатерининское правление, в просвещенности которого Фонвизин окончательно разуверился.

Если идеологи консервативного направления, признавая общественный договор, наделяли нацию лишь правом признания государя и лишали ее права расторжения договора, то Фонвизин его признавал. Самовластное правление, как писал он, обречено на гибель. И тем не менее, Фонвизин, как и почти все русские просветители, выступая с критикой самодержавно-крепостнического строя, никогда прямо не призывал к вооруженной борьбе с деспотизмом. Наглядным примером могут служить его произведения: «Недоросль», «Бригадир» и др. Он искал иные средства, с помощью которых можно было бы избежать узурпации власти монархом. Фонвизин апеллировал к разуму «просвещенного монарха», а таковым, по его мнению, истинный государь обязан быть.

Следовательно, идеалом Фонвизина была монархия, образованная путем общественного договора, во главе со справедливым, кротким, добродетельным, просвещенным монархом, управляющим на основе незыблемых законов, одобренных нацией, обеспечивающих благо и вольность людей.

Отстаивая идею «просвещенной монархии», Фонвизин утверждал также просветительскую идею союза философов и монархов. Правитель, получивший по договору власть от нации, может узурпировать власть при отсутствии фундаментальных законов, так как добродетель и кротость правителя - слабые гаранты его благодетельного правления. Они действуют только тогда, когда есть человек или люди, которые, воздействуя на добродетель монарха, способствуют тому, что он правит добродетельно и человеколюбиво.

Утверждая свой идеал государственной формы правления, Фонвизин следовал не только за энциклопедистами, но и за Монтескье. «Вольность, собственность, форма правления, - писал он, - должны быть устроены сообразно с физическим положением государства и моральным свойством нации».63

Большой интерес в России вызывали труды Руссо. Почти его произведения были переведены на русский язык, а некоторые и по нескольку раз; выходили своеобразные обзоры сочинений Руссо. Русский читатель был хорошо знаком с антируссоистской литературой.64 Появление каждой книги Руссо вызывало живейшее обсуждение. Восприятие Руссо в России было неоднородным. Ю. М. Лотманом правильно отмечено, что внутренняя жизнь России, обострение социальных конфликтов, эволюция русской общественной мысли определили динамику интерпретаций: у каждой группы был свой Руссо.65 Екатерина II в беседе с Е. Р. Дашковой называла Руссо «очень опасным автором, манера, писать которого увлекает и возбуждает молодые головы».66 Сдержанно воспринимала уравнительные идеи Руссо часть непривилегированной русской интеллигенции.

Работами Руссо интересовались представители просветительной идеологии - Я. П. Козельский, Д. И. Фонвизин, Н. И. Новиков, А. Н. Радищев и др.

В трактовке общественного договора Я. П. Козельский следует за Руссо, о чем сам пишет в своих «Философских предложениях». Как и у французского просветителя, у него договор заключается между людьми, входящими в общество. Благополучие целого народа, писал автор, состоит в том, что каждый из его членов теряет «малую часть своих удовольствий» и уступает одно «какое-либо из своих или по малой части из всех желаний обществу», и «чрез то они без изъятия все почти во всех своих желаниях будут удовольствованы и потому благополучны».67 Человек, по его мнению, вступая в общество, теряет естественную свободу, а приобретает «гражданскую вольность и собственность мнения». В обществе он получает нравственное и юридическое равенство. Люди становятся равны по договору и по праву. Они, вступив в общество, избирают правителя, который правит ими на основании законов.

Рассматривая различные формы правления, просветитель повторил схему Монтескье. Он отрицательно относился к деспотизму, а самовластных деспотов характеризовал как людей, «забывших свою должность». Козельский склонялся к республике, где «общая польза есть основание всех человеческих добродетелей и законодательств»,68 но не исключал возможности монархической формы правления при наличии «созидательных законов».

Как и Руссо, который на основе своей трактовки общественного договора подошел к выводу о возможности вооруженного выступления против существующего строя, хотя и не сделал его из-за боязни участия в этой борьбе широких народных масс, Козельский признает возможность насильственного выступления народа против своих угнетателей, которые принуждали его к «долговременному терпению». Разделяя договорную теорию Руссо, он считал, что главными силами, обеспечивающими общественное благо, являются трудолюбие, добронравие людей, которые достигаются хорошим воспитанием, и умеренные справедливые законы, издаваемые и соблюдаемые правителями.

Как мы уже отмечали, родоначальником радикальной, революционной идеологии стал А.Н. Радищев. Как и Руссо он считал, что:

- общественный строй не является данным человеку от природы. Нормы общественного порядка из нее выведены быть не могут, так как ни один человек от природы не может быть властным над себе подобными. Все люди от рождения свободны, но живут в обществе, которое лишает их самых элементарных человеческих прав:

- выступал  против угнетения людей, рабства  и крепостничества, против утверждений  о том, что они не противоречат  естественным правам человека, а  являются результатом естественного  отчуждения одними людьми своих  прав и свободы в пользу других, приводящего к порядку, требующему подчиненности;

- отстаивал  право человека на свободу, выступал  сторонником гражданского и имущественного  равенства, которого не было и  не могло быть при абсолютизме;

- утверждал, что абсолютистский строй зиждется на силе и узурпации. Радищев исходил из утверждения Руссо о том, что власть при абсолютизме основывалась на так называемом праве сильного, который превращает свою силу в право, а повиновение ему - в обязанность. Сила,- говорил он, - это физическая мощь, и ей приходится повиноваться. Но она не творит право, поэтому если людей заставляют подчиняться силой, то нельзя говорить о праве, так как оно в данном случае ничего не означает. Люди, обязаны повиноваться только властям законным.69

Изучение истории России, мировой истории показало Радищеву, что во все времена угнетение утверждалось только силой. Абсолютизм как строй, основанный на насилии и бесправии, по мнению Радищева, не может быть законной властью.

Официальной теории происхождения абсолютистского государства оба просветителя противопоставляли теорию договорного происхождения власти. Для них общественный договор - основа законной власти, что делает ее правомерной.

Итак, Руссо и Радищев считали, что человеческий род погиб бы, если бы не изменил своего естественного состояния. Это изменение происходит на том этапе, когда человечество достигает определенного предела и когда силы, «препятствующие им в естественном состоянии, превосходят в своем противодействии силы, которые каждый индивидум может пустить в ход, чтобы удержаться в этом состоянии».70

По мнению Руссо и Радищева, люди не могут создавать новых сил для преодоления препятствий, вредящих их существованию, но могут объединить и направлять силы уже имеющиеся. Поэтому единственным средством самосохранения остается объединение людей и создание суммы сил, способной обеспечить благосостояние и жизнь человечества. Все это достигается путем общественного договора.

Таким образом, у Руссо и Радищева общественный договор заключается между людьми, образующими общество, и обеспечивает полное соответствие между волей отдельного человека и волей всего народа. Это справедливое соглашение, так как оно полезно для всех и единственной своей целью имеет общее благо. Гарантом прочности такого соглашения является вся сила общества.

Таким пониманием общественного договора определяется и трактовка Руссо и Радищевым верховной власти в государстве. Высшей властью в государстве, считали оба мыслителя, является власть народа, отражающая его волю. Эта власть никем и ничем не может быть ограничена, только она может основать или разрушить общества, так как тождественна общественному организму. Верховная власть народа неделима и неотчуждаема. Понимание Руссо и Радищевым верховной власти в государстве как власти народа, утверждение, что эта власть суверенна, неделима и неотчуждаема, давало им возможность юридического и политического обоснования полновластия народа. Это шло вразрез с утверждениями идеологов абсолютизма о его извечности, незыблемости и законности. Руссо и Радищев в своих произведениях показали, что монархи являются    узурпаторами власти, неограниченными повелителями; при их дворах    господствуют жестокость, хитрость, интриги. Абсолютизм несет человеку унижение, лишение «естественных прав», имущества.