Философия Ницше: философия завтрашнего дня

Заратустра или  Зороастр – знаменитый древнеиранский пророк, законодатель и основатель религии, называемой Зороастризм, Маздаизм, Магизм, Парсаизм или просто Огнепоклонничество. 

Заратустра принадлежал  к народу арийцев. Hесколько тысячелетий  назад в долинах Северной Азии жила раса людей, называвших себя арийцами (слово “ариец” означает “благородный характер”). Они эмигрировали из этих областей на юг и пришли в страну, которая сегодня нам известна как Иран. Страна эта получила название “Арийское Ваеджо”, что значит “Вход в страну Ариев”.  

Дату рождения Заратустры трудно точно определить, но греческие философы Плиний, Геродот, Платон относят ее примерно к 6400 году до Рождества Христова. Заратустра родился в городе Раи провинции Бактрия. Перед его рождением его мать видела вещий сон с предсказанием святой миссии ее будущего сына. Зороастр (в переводе означает “Провозвестник”), он же Зара-Тустра (“Смотритель Пути”). Как утверждают, Заратустра родился с улыбкой на устах, и его аура своим светом озарила весь город. 

В 25 лет он удалился в некую уединенную местность, чтобы  предаться глубокой медитации и  общению с Господом Маздой. Он пробыл в уединении десять лет, и там Господь озарил его сознание и открыл ему Свет Истины. 

Убедившись в  реальности своих видений, Зороастр приступил к назначенной ему  миссии реформирования существующей веры. Долгое время он подвергался гонениям, но в конце концов люди уверовали в его святость и провозгласили Великим Пророком. Он упразднил древних богов персидского пантеона и утвердил единого и подлинного Владыку – Ахура Мазду.  

Когда учение Заратустры было принято персидским королем  Вистаспом, реформированная маздейская вера, зороастризм, стала национальной религией Ирана. В течение многих лет она господствовала в большей части цивилизованного мира и оказала свое влияние на все последующие мировые религии. 

Уже в этой короткой справке мы находим большое сходство с Заратустрой Ницше. История Зороастра во многом близка идее Ницше (главная цель Заратустры – создать новую РЕЛИГИЮ).  

Или чего только стоит то, что Зороастр был арийцем? Могли ли фашисты использовать это  неслучайное совпадение в своих целях? Вполне может быть – для этого надо подробно разбираться в особенностях фашисткой идеологии, но это не цель моей работы. Потому обратимся к самой притче. 

Форма изложения  заимствована из Библии и больше всего  напоминает евангельские проповеди  Иисуса Христа и рассказы о происходящих с ним и его учениками событиях. Конечно же, сравнивать Христа и Заратустру не имеет смысла на этих страницах, хотя весьма вероятно, что именно такого сравнения и выбора между ними и желал от своего читателя Ницше, поскольку в своем читателе (если таковой найдется) он видел последователя для своего Заратустры, ибо “кто пишет кровью и притчами, тот хочет, чтобы его не читали, а заучивали наизусть…”. 

Итак, Заратустра спустился с горы… 

Прислушаемся  же к его проповеди, яростному крику Ницше из самой глубины его души… 

“Что такое  обезьяна в отношении человека? Посмешище  или мучительный позор. И тем  же самым должен быть человек для  сверхчеловека: посмешищем или мучительным  позором. 

Вы совершили  путь от червя к человеку, но многое в вас еще осталось от червя, некогда были вы обезьяной, и даже теперь еще человек больше обезьяны, чем иная из обезьян”. 

Человек, по Ницше, промежуточный этап на пути развития человечества, ибо есть высшая цель – сверхчеловек: “В человеке важно  то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель”. 

А потому миссия человека – подготовить землю  к пришествию сверхчеловека: 

Я люблю тех, кто не умеет жить иначе, как чтобы  погибнуть, ибо идут они по мосту. 

Я люблю тех, кто не ищет за звездами основания, чтобы погибнуть и сделаться жертвою - а приносит себя в жертву земле, чтобы земля некогда стала землею сверхчеловека… 

Я люблю того, кто живет для познания и кто  хочет познавать для того, чтобы  когда-нибудь жил сверхчеловек. Ибо так хочет он своей гибели. 

Я люблю того, кто трудится и изобретает, чтобы  построить жилище для сверхчеловека  и приготовить к приходу его  землю, животных и растения: ибо так  хочет он своей гибели… 

Я люблю всех тех, кто являются тяжелыми каплями, падающими одна за другой из темной тучи, нависшей над человеком: молния приближается, возвещают они и гибнут, как провозвестники… 

Смотрите, я провозвестник  молнии и тяжелая капля из тучи; но эта молния называется сверхчеловек. 

Теперь очень  важно разобраться в том, что же такое сверхчеловек, какие сущности вобрал он в себя в учении Ницше, ибо он есть особый идеал – нечто противоположное идеалу существующего мира, который есть лишь мост, перекинутый между двумя берегами – берегом животного и берегом сверхчеловека, достигнуть которого может лишь сильнейший. 

Вернемся чуть назад. Человек – есть нечто, что  должно переродиться в сверхчеловека  своими собственными усилиями. Что  это за процесс перерождения, по Ницше?  

Это три стадии превращения:

На первом этапе  дух человека уходит из этого несовершенного мира – уходит в мир себя – в мир своего одиночества. (“подобно навьюченному верблюду, который спешит в пустыню, спешит и он в свою пустыню”).

Здесь наступает  не менее важный этап – человек  должен в своем уединении стать львом, ибо он хочет стать свободным и господином, прежде всего, господином самого себя. Но есть та преграда, та великая стена на его пути к собственному освобождению – это великий, непобедимый Дракон “Ты Должен!”. “…Завоевать себе свободу и священное Нет даже перед долгом – для этого, братья мои, нужно стать львом”. Но здесь недостаточно просто разрушить – стать львом еще недостаточно для пути человека по его мосту над пропастью, ибо лев не способен к созиданию…

Требуется новое  начинание, начальное движение – нужно стать ребенком, чтобы провозгласить это святое слово утверждения, чтобы родить из себя и в себе мир новых ценностей: “Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения: своей воли хочет теперь дух…”. 

С другой стороны, что значит победить Дракона? Всю свою жизнь мы тащим на себе бесконечный груз навязанных нам догм, и потому не способны к величию духа: “А мы – мы доверчиво тащим, что дают нам в приданое, на грубых плечах по суровым горам! И если мы обливаемся потом, нам говорят: “Да, жизнь тяжело нести!” 

Так значит есть только одно, жестокое для человека, но единственно возможное средство: “Надо, чтобы ты сжег себя в своем  собственном пламени: как же мог  бы ты обновиться, не сделавшись сперва пеплом!” 

Надо сжечь  в себе все эти “старые кафедры, все, на чем только восседало это старое самомнение”. И надо стать разрушителем, ибо нельзя строить здание сверхчеловека на фундаменте навязанных обществом ценностей – ценностей ressentiment, а потому любой творец – прежде всего разрушитель!  

И только из пепла  своих сожженных идеалов надо возродить новый комплекс ценностей, ценностей истинного сверхчеловека.  

Первое отличительное  качество сверхчеловека – это  мужество. У большинства людей  еще нет мужества (мулы, слепые или  пьяные – называет их Ницше), ибо мужество нужно уметь в себе воспитать. Настоящее мужество – это способность побороть свой страх, умение смотреть в бездну с гордостью самопреодоления. И потому человек, стоя на мосту, не испытывает страха, если это мост на пути к сверхчеловеку. 

Человек должен стать жестче и злее – для этого  человеку еще нужно подняться, так  как он сейчас слишком низок для  сверхчеловека – а значит еще  не понимает истинного блага сверхчеловека, а вместо того руководствуется благом толпы, над которой и надо подняться человеку на своем пути к сверхчеловеку. 

С другой стороны, существуют 3 качества людей, которые  считаются обществом проклятыми. Мы медленно, но неизменно подходим к самому великому качеству сверхчеловека, но следуем далее… 

Прежде всего  Ницше взвешивает на своих весах сладострастие. Сладострастие, пишет он, это медленный огонь для всех представителей отребья, и потому они, подобно зловонным кускам, боятся сгореть в “печи сладострастия”. Только великим доступно сладострастие: для них оно великий символ счастья и наивысшей надежды.  

Себялюбие –  не менее отличительно для высших людей. Более того, оно неизбежно  для всякого великого человека –  ибо оно есть символ могучей души. Это здоровое, цельное себялюбие, могучим ключом бьющее из человека, – есть признак сильного, красивого, всепобеждающего тела и его могучей души, радующейся самой себе, а потому оно естественно. Такая саморадость сверхчеловека и есть добродетель. “В эгоизме вашем, вы, созидающие, есть осторожность и предусмотрительность беременной женщины! Чего никто еще не видел глазами, плод, – он охраняет, бережет и питает всю вашу любовь”. 

Наконец, властолюбие  – бесконечно важно для сверхчеловека. Оно как пылающий бич для всего  отребья и жестокая пытка: “злая  узда, наложенная на самые тщеславные народы; пересмешник всякой сомнительной добродетели; оно ездит верхом на всяком коне и на всякой гордости”. 

Властолюбие –  проверка нашей души на гнилость –  так, если в нашей душе есть такая  гниль (стремление пресмыкаться и раболепствовать), то властолюбие сламывает всю эту накипь в душе – то бишь выступает как рокочущий и карающий “разрушитель поваленных гробов”. Под давлением его же человек раболепствует и пресмыкается, пока в нем не родится великое презрение, в таком случае властолюбие выступает, по словам Ницше, в роли “грозного учителя великого презрения”. Самое высокое, что может пережить человек, учит Ницше – это “час великого презрения”. Презрения к самому себе, к своим слабостям и порокам, к своей несправедливости, к “жалкому довольству собою”, называемому в этом мире добродетелью. И это презрение есть новый шаг на пути к сверхчеловеку… 

Наконец, идея сверхчеловека  в том, что надо возродить в  себе Дионисическое начало. Надо поставить  перед собой великую цель –  и тогда самому стать величественным: “Некогда были у тебя страсти, и ты называл их злыми. А теперь у тебя только твои добродетели: они выросли из твоих страстей. Ты положил свою высшую цель в эти страсти: и вот они стали твоей добродетелью и твоей радостью”. 

Эта цель рождается  не из пустого места, более того, она определяется самой жизнью – ибо жизнь ведома волей к власти. “Когда вы возвысились над похвалою и порицанием и ваша воля, как воля любящего, хочет приказывать всем вещам, - тогда зарождается ваша добродетель…Властью является эта новая добродетель; господствующей мыслью является она и вокруг нее мудрая душа: золотое солнце и вокруг него змея познания…”. 

И в этом месте  уже нет моих сил пересказать  то, что “написал Ницше кровью”, ибо нельзя сказать это более  точно, чем уже есть в книге, а  потому эти слова Ницше следует привести буква в букву!  

Везде, где находил  я живое, находил я и волю к  власти; и даже в воле служащего  находил я волю быть господином. 

Чтобы сильнейшему  служил более слабый – к этому  побуждает его воля его, которая  хочет быть господином над еще более слабым: лишь без этой радости не может он обойтись. 

И как меньший  отдает себя большему, чтобы тот  радовался и власть имел над меньшим, – так приносит себя в жертву и больший и из-за власти ставит на доску – жизнь свою. 

В том и жертва великого, чтобы было в нем дерзновение, и опасность, и игра в кости насмерть. 

А где есть жертва, и служение, и взоры любви, там  есть и воля быть господином. Крадучись, вкрадывается слабейший в крепость и в самое сердце сильнейшего  – и крадет власть у него. 

И вот какую  тайну поведала мне сама жизнь. “Смотри, – говорила она, - я всегда должна преодолевать самое себя. 

Конечно, вы называете  это волей к творению или стремлением  к цели, к высшему, дальнему, более  сложному – но все это образует единую тайну: Лучше погибну я, чем отрекусь от этого; и поистине, где есть закат и опадение листьев, там жизнь жертвует собою – из-за власти! 

Таким образом, преодоление себя и становление  сверхчеловека, так же как и все  существование человека – ведомо только одной великой (пусть ее не хотят признать мудрецы этого мира – шумные шарлатаны!) силой – волей к власти. (Причем воля к власти в гораздо более всеобъемлющем смысле, чем мы привыкли понимать ее в настоящее время. Воля к абсолютной свободе, Воля к абсолютному познанию и истине – все это также проявления Воли к власти).  

И вот он сверхчеловек – тот кто идет к вершине  горы, не смотрит по сторонам, ибо  он ищет познания и смотрит в глубь, он идет презирая опасность – ибо  опасность стала его путем  и сущностью души – в этом истинное величие, его путем уже никто не сможет пройти – ибо на нем начертано “Невозможность”, и когда уже нет пути вверх – он взбирается выше самого себя и своих звезд – ибо “смотреть вниз на самого себя и даже на свои звезды – лишь это назвал бы я своей вершиной, лишь это осталось для меня моей последней вершиной!”…