Специальные виды освобождения от уголовной ответственности

Представляется невозможным  признание уклонением от следствия  или суда случаи, когда личность виновного не установлена, и он предпринимает  определенные меры, направленные на противодействие  проведению предварительного расследования  или судебного рассмотрения дела (скрывает следы преступного посягательства, прячет орудия и средства совершения преступления, реализует имущество, добытое преступным путем и т.п.).⁷² Сказанное подтверждается указанием в ст.78 УК РФ на основания возобновления сроков давности – задержание лица или его явка с повинной. То есть по смыслу закона подразумевается, что личность виновного установлена, и предпринимаются меры, направленные на установление его местопребывания, что заканчивается либо задержанием данного лица, либо его явкой с повинной.

Под лицом, уклоняющимся от следствия или суда, следует подразумевать  не только обвиняемого (подсудимого), но и подозреваемого и иное лицо, причастность которого к совершенному преступлению достоверно установлена, и предпринимаются  меры к его задержанию.

Способы уклонения от правосудия могут быть различными: перемена места  жительства, проживание в прежней  местности в оборудованном тайнике  или укрытии либо по чужим документам, невозвращение из-за границы, имитация собственной смерти и иные подобные действия.

Думается, уклонением от следствия  или суда следует признавать симуляцию  психического расстройства, исключающего вменяемость, с целью избежания  уголовной ответственности. В данном случае, в случае изобличения указанного лица, время, которое оно ошибочно считался невменяемым, не учитывается  при определении сроков давности.⁷³

Простое прекращение виновным сокрытия от правосудия, не связанное  с явкой с повинной или задержанием (возвращение на прежнее место  жительства и др.), не является предпосылкой для возобновления течения сроков давности. Это обусловлено тем, что, уклоняясь от следствия или суда, виновный предпринимает определенные шаги, направленные на воспрепятствование нормальному осуществлению правосудия. В этой связи возобновление давностного  срока возможно не просто с момента  прекращения укрывательства, а со времени раскрытия виновным своего местонахождения либо его задержания. Как справедливо заметил В.Е.Смольников: «…Практически очень трудно, а  в большинстве случаев просто невозможно установить какой-либо момент, с которого лицо практически перестало  скрываться от следствия или суда. Задержание или явка с повинной со всей очевидностью и объективностью свидетельствуют о том, что отныне лицо уже не скроется»⁷⁴.

Время, прошедшее со дня, когда лицо скрылось от следствия  или суда, вплоть до его задержания или явки с повинной, в срок давности не засчитывается. Продолжительность  приостановления давностного срока  значения не имеет. Практически она  соотносима с продолжительностью жизни  лица, уклоняющегося от правосудия.

В отношении лиц, совершивших  преступления в несовершеннолетнем возрасте, сроки давности, предусмотренные  ст.78 УК РФ, сокращаются наполовину (ст.94 УК РФ). Это обусловлено психофизическими особенностями личности подростков, которые более легко поддаются  положительному воздействию. Их антисоциальные установки не являются устоявшимися и, соответственно, более легко изменяются на общественно полезные. По этой причине, в сравнении со взрослыми, общественная опасность несовершеннолетних снижается  быстрее, что и обусловило сокращение сроков давности освобождения от уголовной  ответственности. В указанных случаях, как отмечается в определении  президиума Московского городского суда по делу Михайлова, по делам о  преступлениях несовершеннолетних срок давности сокращается наполовину, в том числе и по деяниям, совершенным  до 1 января 1997г.⁷⁵

Если суд не найдет возможным  освободить лицо от уголовной ответственности  в связи с истечением сроков давности, то согласно ч.4 ст.78 УК РФ он не вправе назначить ему наказание в  виде смертной казни или пожизненного лишения свободы, а обязан применить  наказание в виде лишения свободы  на определенный срок.

Так, например, суд, постановляя  приговор, ссылаясь на ч.4 ст.78 УК РФ, не счел возможным освободить лиц, совершивших  в несовершеннолетнем возрасте умышленное убийство, от уголовной ответственности, мотивируя это тем, что за совершенное  преступление может быть назначено  пожизненное лишение свободы  или смертная казнь. Однако судебной коллегией приговор был отменен, а производство по делу прекращено в связи с истечением сроков давности, так как в соответствии со ст.ст.57 и 59 УК РФ пожизненное лишение свободы или смертная казнь к лицам, совершившим преступление, за которые эти виды наказания применяются, до достижения ими совершеннолетнего возраста, не применяются.⁷⁶

Обратим внимание, что при  совершении преступления, за которое  предусматривается смертная казнь  или пожизненное лишение свободы, решение о применении уголовной  ответственности или об освобождении от нее принимается только судом. Иные органы – прокуратуры, предварительного следствия или дознания – таких  полномочий не имеют, в силу чего они  не вправе прекратить уголовное дело на основании ст.78 УК РФ в отношении  указанных лиц.

Надлежит учитывать, что  прекращение дела за истечением сроков давности допускается только тогда, когда виновный с этим согласен. В противном случае производство по делу продолжается в обычном порядке  и завершается вынесением оправдательного  или обвинительного приговора, но с  освобождением лица от уголовной  наказания за истечением сроков давности⁷⁷. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в определении по делу Иванова указала, что «прекращение дела за истечением сроков давности не допускается, если обвиняемый против этого возражает. В этом случае производство по делу продолжается в обычном порядке».⁷⁸

В соответствии с нормами  международного права Уголовный  кодекс РФ предусматривает еще одно исключение из общего правила о давности привлечения к уголовной ответственности. Согласно ч.5 ст.78 УК РФ сроки давности вообще не применяются к лицам, совершившим некоторые из преступлений против мира и безопасности человечества. Это преступления, предусмотренные гл.34 Особенной части УК, - планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны (ст.353 УК РФ), применение запрещенных средств и методов ведения войны (ст.356 УК РФ), геноцид (ст.357 УК РФ) и экоцид (ст. 358 УК РФ). Лица, совершившие указанные преступления, могут быть привлечены к уголовной ответственности и осуждены независимо от продолжительности времени, истекшего после совершения ими преступления.

На основании отмеченных выше положений можно сделать  вполне закономерный вывод о том, что непосредственным основанием освобождения от уголовной ответственности в  связи с истечением сроков давности является существенное снижение или  полная утрата общественной опасности  виновного совершившего преступное посягательство.

Глава 3 Специальные  виды освобождения от уголовной ответственности

§ 1. Специальные виды освобождения от уголовной ответственности

Составы преступлений, по которым  согласно примечаниям к статьям  Особенной части УК РФ 1996г. возможно освобождение от уголовной ответственности, находятся в разделах о преступлениях  против личности (ст. 126, 127.1 УК), экономической  сферы (ст. 76.1, 204 УК), общественной безопасности и общественного порядка (ст. 205, 205.1, 206, 208, 210, 222, 223, 228 УК), государственной власти (ст. 275, 276, 278, 282.1, 282.2, 291, 307УК) и воинской службы (ст. 337, 338 УК).

Нельзя не заметить, что  в примечаниях к отдельным  статьям УК РФ указание на возможность  освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием отсутствует. Естественно, что наличие помимо стечения тяжелых обстоятельств еще и признаков деятельного раскаяния не может не усиливать основания освобождения военнослужащих от уголовной ответственности. Однако из этого отнюдь не следует, что без них освобождение от уголовной ответственности за самовольное оставление части или дезертирство невозможно. По закону (в силу примечаний к ст.337, 338 и той же ст. 75 УКРФ) ничто не препятствует такому освобождению.  Дело в том, что социальные факторы, обусловившее освобождение от уголовной ответственности при самовольном оставлении части и дезертирстве, не совсем одни и те же, что и при освобождении по соответствующим примечаниям других статей Особенной части УКРФ. Это прежде всего неблагоприятное, независящие от воли военнослужащего социальные факторы: плохие, зачастую опасные для его жизни и здоровья условия прохождения службы («дедовщина», голод, крайне тяжелые бытовые условия и т.п.), которые по характеру своего воздействия на обстановку совершения деяния граничат с обстоятельствами, вызывающими состояния крайней необходимости. При таких условиях совершения данных преступлений по закону связывать освобождения военнослужащего от уголовной ответственности еще и с обязательным выполнением, каких либо позитивных действий было бы просто несправедливым. Да и не разумно ожидать, что человек, к примеру, спасающий себя от истязаний старослужащих или дистрофии, по доброй воли обратно вернется к месту службы.

Отсюда отнюдь не простым  совпадением при наличии в  законе нормы об обстоятельствах, смягчающих наказание (ст.61 УК РФ), представляется и использования законодателя в  примечаниях к ст.337, 338 УК РФ выражения  «тяжелые обстоятельства». Нигде в  других примечаниях к упомянутым статьям УК РФ законодатель к словам «обстоятельство», «обстоятельства» вообще не прибегает. Именно словосочетание «тяжелое обстоятельство» указывает на несомненное  родство содержания от уголовной  ответственности при самовольном  оставлении части и дезертирстве вследствие тяжелых обстоятельств  с общей природой обстоятельств, смягчающих наказания. Исторически  воинские преступления (глава 12 УК РСФСР  1960 г.) всегда были меньше связаны с нормами об освобождении от уголовной ответственности (ст.48,50,50.1,51,52 УК 1960г.). «Смягчающие обстоятельства» при их совершений часто выступали специальным основании с применением правил Дисциплинарного устава Вооруженных сил СССР (например, п. «б» ст.241- угроза начальнику; п. «г» ст.245- самовольная отлучка; промотание или утрата военного имущества - п. «б» ст.250 УК 1960г.).

Таким образом, с учетом российского  нормотворческого опыта и исходя из характера связи между «тяжелыми  обстоятельствами», подразумеваемыми в примечаниях к ст. 337, 338 УК и  обстоятельствами, смягчающими наказание (ст. 61 УК), нельзя не прийти к выводу о том, что содержание данных примечаний в первую очередь определяется принципом  гуманизма. Потому и признаки деятельного  раскаяния влияют на освобождение от уголовной ответственности согласно примечаниям к ст. 337, 338 УК не прямо, не в обязательном порядке, как при  освобождении в соответствии с другими  примечаниями статей Особенной части  УК, а опосредованно, в качестве обстоятельств, смягчающих наказание (п. «и», «к» ч. 1 ст. 61 УК), а значит, и факультативно.

В вопросе о соотношении  нормы, предусмотренной ст. 75 УК (освобождение от уголовной ответственности в  связи с деятельным раскаянием), и норм, описанных в примечаниях  к статьям Особенной части  УК, существует две основные точки зрения. По одной из них «большинство примечаний к статьям Особенной части УК, во-первых, не требуют наличия условий, перечисленных в ч. 1 ст. 75 УК, а предусматривают принципиально иные. Во-вторых, в этих примечаниях законодатель не уполномочивает, а обязывает освобождать лицо от уголовной ответственности, если оно выполняет все те условия, перечень которых дан в законе»⁷⁹. Потому приходят к выводу, что «ст. 75 УК подлежит применению, если ее положение не противоречит предписаниям Особенной части УК РФ, поскольку последние в большей степени соответствуют интересам виновного»⁸⁰.

По другой точке зрения «практика игнорирования положений  Общей части УК порождена учеными-комментаторами уголовного закона (статей Особенной  части УК РФ, имеющих соответствующие примечания) и нашла поддержку у исследователей, которые, усматривая противоречия между ч. 2 ст. 75 УК РФ и примечаниями к статьям Особенной части, где речь идет о послепреступном поведении, дающем основания для освобождения от уголовной ответственности, предлагают попросту не обращать внимания на положения ст. 75 УК РФ, а освобождать от уголовной ответственности, установив, что лицо, совершив преступление, затем действовало согласно требованиям, указанным в примечании к соответствующей статье Особенной части УК РФ»⁸¹.

Вторая точка зрения представляется более убедительной. И не только в связи с тем, что законодатель «конкретизировал условия соглашения, предъявляемые виновному», что ст. 75 УК РФ действительно содержит «  не общую, а отсылочную норму», но и  потому, что нормы Общей части, на самом деле обладающие большим  гуманистическим потенциалом, имеют  в этом аспекте безусловный приоритет  над нормами Особенной части  УК РФ.

Хотя едва ли возможен вывод  об отсутствии противоречий между содержанием  ст. 75 УК РФ применениями к статьям  Особенной части УК РФ⁸², все же следует подчеркнуть, что эти противоречия должны разрешаться на основе принципов уголовного права, норм Общей части УК РФ. Только тогда освобождение от уголовной ответственности на основании норм Особенной части УК РФ перестанет восприниматься как очередная сделка государства с его представителями в преступной среде⁸³, а будет ассоциироваться в глазах общественности со справедливостью, равенством и гуманизмом, в общем-то возможными в уголовном праве.

Норма об освобождении от уголовной  ответственности, предусмотренная  в примечании к ст. 126 УК РФ (похищение  человека), и по проблемам, возникающим  при ее применении, и по характеру  связи непосредственного объекта  посягательства с общественными  и государственными интересами, находится  в стороне почти от всех других норм, описанных в примечаниях  к статьям Особенной части  УК РФ. Содержание именно этой нормы  в юридической литературе подвергалось, пожалуй, самой серьезной критике. Так, Р. Соловьев отмечает, что «при похищении человека достаточно добровольно  освободить похищенного, чтобы вопрос об освобождении виновного от уголовной  ответственности был решен положительно (примечание к ст.126 УК РФ) И, судя по всему, безнаказанно похищать человека позволяется сколько угодно раз - лишь бы за этим последовало добровольное его освобождение»⁸⁴. Один из признаков профессиональной преступности, - пишет П. Скобликов,- использование преступниками пробелов и противоречий законодательства, чтобы избежать или минимизировать ответственность. Поэтому думается, что для пресечения преступления данного вида необходимо предусмотреть в законе, что при неоднократном их совершении для освобождения от уголовной ответственности в случае освобождения виновным потерпевшего требуется мотивированное согласие прокурора. На наш взгляд, законодатель должен был указать определенный порог степени тяжести сопутствующих преступлений, за которым освобождение от уголовной ответственности невозможно, либо не вводить норму об освобождении вовсе»⁸⁵.