Специальные виды освобождения от уголовной ответственности

В Толковом словаре русского языка термин «ответственность» определяется как «необходимость, обязанность отдавать … отчет, отвечать за поступки».⁵ В связи с этим уголовную ответственность в целом можно определить, как обязанность лица, совершившего преступление, ответить за содеянное, то есть подвергнуться мерам уголовно-правового воздействия. Поддерживая мнение А.И.Рарога, следует отметить, что уголовная ответственность является сложным социально-правовым последствием совершения преступления, которое включает четыре элемента:

- во-первых, основанную на нормах уголовного закона и вытекающую из факта совершения преступления обязанность лица дать отчет в содеянном перед государством в лице его уполномоченных органов;

- во-вторых, выраженную в судебном приговоре отрицательную оценку (осуждение, признание преступным) совершенного деяния и порицание (выражение упрека) лица, совершившего это деяние;

- в-третьих, назначенное виновному наказание или иную меру уголовно-правового характера;

- в-четвертых, судимость как специфическое правовое последствие осуждения с отбыванием назначенного наказания.⁶

Отдельные авторы считают, что реализация уголовной ответственности возможна посредством освобождения лица от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям (с применением иных мер воздействия или без применения каких-либо мер воздействия).⁷ Аналогичного мнения придерживается А.И. Санталов.⁸ Г.Г. Криволапов относит акты, освобождающие от уголовной ответственности, от уголовного наказания к актам применения уголовно-правовых норм при реализации уголовной ответственности.⁹

На наш взгляд, такая позиция авторов является неприемлемой. Освобождение от уголовной ответственности отличается от освобождения наказания тем, что в первом случае лицо, совершившее преступление, не получает отрицательной оценки своего преступного поведения и признание такого лица виновным в совершении преступления со стороны суда. Поэтому освобождение от уголовной ответственности не может быть формой ее реализации, поскольку начальным моментом реализации уголовной ответственности является именно осуждение виновного от имени государства.

Появление норм, связанных с существенной гуманизацией наказания и освобождением от уголовной ответственности, как «тенденция, наметившаяся в начале XX века, к концу его приобрела глобальные масштабы»¹⁰.

Прав С. Н. Сабанин, утверждающий, что «именно гуманизмом уголовного права можно объяснить то положение, что применение уголовного наказания в нашем государстве является не единственной формой реагирования на совершенное преступление. Действующее уголовное законодательство и правоприменительная практика рассматривают государственное принуждение как вынужденную и крайнюю меру воздействия на правонарушителя. Одно из направлений современной политики заключается в том, что если есть реальная возможность исправить преступника без реализации уголовной ответственности, то должен использоваться именно этот путь».¹¹

При освобождении от уголовной ответственности реализуются все принципы уголовного права. Их реализация осуществляется на основе равного отношения к гражданам: к лицам, совершившим общественно опасные деяния определенного круга, и потерпевшим. В одинаковых основаниях освобождения реализуется принцип равенства граждан перед законом. Ко всем лицам, совершившим одинаковые преступления, должен применяться один закон. Согласно уголовному законодательству освободить от уголовной ответственности могут как мужчин, так и женщин, как лиц владеющих языком, на котором ведется судопроизводство, так и не владеющих им. Не влияет на освобождение от уголовной ответственности имущественное или должностное положение виновного лица. Едва ли следует сетовать и по поводу отступлений от принципа неотвратимости ответственности за совершение преступлений. Положение о неотвратимости ответственности, будучи одним из проявлений реализации принципа равенства граждан перед уголовным законом, означает не столько абсолютно обязательную ответственность всякого совершившего преступление (для чего тогда принципы уголовного права, да и сам институт освобождения от уголовной ответственности?), сколько неотвратимость неуклонно применяемых единых оснований и масштаба уголовной ответственности и иных мер уголовно-правового реагирования. И если освобождение от уголовной ответственности лица, совершившего конкретное преступление, соответствует единым правовым основаниям и масштабу (условиям) такого освобождения, то нет и отступлений от данного положения, ибо в отношении любого гражданина, оказавшегося в тождественной ситуации, по закону, каждый раз обязательны и освобождение от уголовной ответственности, и прекращение (отказ в возбуждении) уголовного дела. Установления факта совершения лицом преступления и освобождение его от уголовной ответственности с прекращением уголовного дела — это и есть тот, хотя и минимальный, но при соблюдении принципов и соответствующих норм уголовного права достаточный уровень уголовно-правового реагирования, при котором вполне обеспечивается реализация положения о неотвратимости ответственности за совершение преступлений.

 Институт освобождения от уголовной ответственности, будучи порождением гуманистических устремлений общества, выступает наиболее ярким проявлением гуманности ко всем гражданам и обладающим отдельно значимыми с позиций гуманизма особенностями (определенный возраст, болезнь, наличие иждивенцев и т. п.). Равное и гуманное обращение к гражданам, освобождаемым от уголовной ответственности и пострадавшим от преступления, в итоге характеризует и отношение к ним государства не иначе как справедливое. Принцип справедливости реализуется в нормах об освобождении от уголовной ответственности; условия, указанные в них, свидетельствуют об утрате лицом, совершившим преступление, общественной опасности, в связи с чем, в отношении его нецелесообразно назначение наказания. Следовательно, справедливость при освобождении от уголовной ответственности выражается в его законности, гуманности, целесообразности, экономии мер уголовно-правовой репрессии.

Поскольку освобождение от уголовной ответственности осуществляется на основе оценки общественной опасности деяния (а следовательно, с учетом содержания его субъективной стороны, вины лица, ее степени) и лица, его совершившего, строго в рамках закона, постольку процесс такого освобождения неотъемлем от реализации принципов вины и законности. Статья 5 УК закрепляет принцип вины. Вину устанавливают в совершенном преступлении не только ради назначения справедливого наказания, но и вообще для определения мер и пределов уголовной ответственности, а также для решения вопроса об освобождении от уголовной ответственности.

«Концепция, развиваемая в рамках материально-правового института освобождения от уголовной ответственности, - пишет Л. В. Головко, - необходима с точки зрения уголовной политики, и ее существование неизбежно для любого мало-мальски развитого современного правопорядка». Вместе с тем «принятое ныне толкование материально-правового института освобождения от уголовной ответственности, - продолжает он далее, - процессуальной формой которого является институт прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, находится в прямом и достаточно очевидном противоречии с таким фундаментальным конституционным принципом, как презумпция невиновности»¹².

Он полагает, что разрешение этого противоречия «может иметь место только при наличии достаточно хрупкого баланса: освобождение от уголовной ответственности в своем нынешнем понимании должно сочетаться хоть с какими-то мерами, подтверждающими, что ни законодатель, ни правоприменитель, ни доктрина, сталкиваясь с данным материально-правовым институтом, не забывают о том, что лицо признается виновным в совершении преступления лишь тогда, когда в законную силу вступил обвинительный приговор суда (ст. 49 Конституции РФ), и никак иначе»¹³. По его мнению, такой баланс, прежде всего, нарушил сам законодатель, указавший, что «от уголовной ответственности освобождаются «лица, совершившие преступления» «определенной категории (ст. 75-78, 84,90), то есть никаких реверансов в сторону презумпции невиновности, которые пытался делать законодатель советской эпохи, более нет»¹⁴.

Нарушен якобы этот баланс и в уголовно-правовой теории, так как в ней довольно часто встречаются определения, подобные следующему: «... освобождение от уголовной ответственности означает выраженное в официальном акте компетентного государственного органа решение освободить лицо, совершившее преступление, от обязанности подвергнуться судебному осуждению и претерпеть меры государственно-принудительного воздействия».¹⁵ Н. Е. Крылова и Ю. М. Ткачевский отмечают, что «презумпция невиновности опровергается до вынесения окончательного приговора судом, по меньшей мере, три раза. Так, она опровергается следователем. Так, она опровергается следователем, который предъявляет обвинение, затем прокурором, утверждающим обвинительное заключение, а потом судьей, выносящим постановление о назначении судебного заседания. На каждом из этих этапов дело может и, более того, должно быть прекращено, если обнаружится, например, что отсутствует событие преступления или отсутствует в деянии состав преступления (ст. 5 УПК). Последний, как известно, включает и вину»16. Они подчеркивают, что «буквальное следование принципу, установленному в Конституции, сделало бы невозможным само расследование уголовного дела, предъявление обвинения и т. п. Все эти функции должен был бы выполнять суд»¹⁷.

Скорее всего, так оно и есть. Ведь буквальное понимание нормы, предусмотренной ч. 1 ст. 49 Конституции России («Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда»), для уголовного права, по сути, означает отказ от его ключевых понятий: «виновный» и «преступление», ибо они в правоохранительной деятельности используются лишь применительно к конкретным лицам. Следуя логике рассуждений Л. В. Головко, право на употребление упомянутых терминов могло бы остаться только у суда, да и то, наверное, лишь управомоченного на определения, после вынесения, которых приговор вступает в законную силу (ст. 390 УПК РФ).¹⁸

Между тем, избрав положение «tertium поп datur (третьего не дано!)»¹⁹, где «освобождение от уголовной ответственности есть либо освобождение от наказания, либо освобождение от уголовного следования», Л. В. Головко ошибается по ряду моментов.

Во-первых: Уголовная ответственность объединяет в себе две формы: с назначением и без назначения судом наказания²⁰. Потому, «уголовное преследование» может быть лишь последствием одной из этих форм. Отсюда и освобождение от уголовного преследования - это не более чем средство отказа от реализации какой-либо из форм уголовной ответственности. Между тем как нельзя отказаться от чего-либо уже совершенного, так нельзя отказаться, освободить от уголовной ответственности, признавая лицо виновным, то есть, реализуя, осуществляя уголовную ответственность.

Во-вторых: уголовная ответственность - это совсем не «плод воображения законодательства и доктрины исключительно советской эпохи»²¹. Это выражение тенденции XX века к гуманизации наказания. Последняя как «святая святых» для специалистов в области материального уголовного права»²² и породила институт уголовной ответственности. Более того, его нужда была предопределена, прежде всего, тем, что от наказания на самом деле может освобождать только суд, а от уголовной ответственности - и другие правоохранительные органы.

В-третьих: В теоретическом аспекте именно понятие уголовной ответственности как служебное по отношению к категории «наказание» и связало таковую с другими видами юридической ответственности, а в целом - с ответственностью человека перед обществом (социальной ответственностью). Таким образом, «противоречия между уголовно-политической концепцией освобождения от уголовной ответственности и принципом презумпции невиновности» нет, оно надумано.²³

Поскольку же освобождению от уголовной ответственности не предшествует ее возложение на лицо (а значит, и признание его виновным), в деянии которого органами дознания, следствия и суда (если речь не идет о приговоре, вступившим в законную силу) усматривается состав преступления, в соответствующих научных определениях, исходя, прежде всего из самого содержания процесса освобождения от уголовной ответственности, действительно следует избегать терминов «виновный» и «лицо, совершившее преступление».

Более приемлемым выглядит определение освобождения от уголовной ответственности как «отказа от осуждения, применения уголовного наказания в отношении лица, виновного в совершении преступления», которое приводит Красиков А.Н²⁴.

В то же время, смотря через призму уголовно-процессуального закона выражения «лицо, виновное в совершении преступления», «поведение виновного», точнее было бы заменить, допустим, на словосочетание «лицо, в деянии которого содержится состав преступления», по крайней мере, с достаточной ясностью отражена та форма уголовной ответственности, которая основана лишь на осуждении («отказ от осуждения») или только «на официальном порицании» («в форме обвинительного приговора»).

Проводимое исследование едва ли нуждается в подробном анализе всех имеющихся в науке определений освобождения от уголовной ответственности, поскольку наврятли будут иметься существенные различия, как и к пониманию самой уголовной ответственности. Потому, опираясь на ранее данное нами определение уголовной ответственности, под освобождением от нее следует понимать основанный на уголовном законе и определяемый совершенным преступлением отказ органов дознания, следствия и суда (в случаях, не связанных с признанием лица виновным в совершении преступления) от предполагавшегося ухудшения правового статуса лица, заключающегося в лишении или ограничении его прав и свобод²⁵.

Раскрывая определение освобождение от уголовной ответственности, можно  с уверенностью сказать, что правоохранительные органы, а также суд, вынося решение  об освобождении лица виновного в  совершении преступления от уголовной  ответственности всесторонне рассматривают  тяжесть совершенного преступления, характеризуют личность виновного, и делая вывод, что лицо не имеет  большой общественной опасности, его  поведение не будет отрицательно воздействовать на окружающих, не наказывают его, т.е. не применяют санкций в  виде лишения свободы, а также  других мер уголовно правового характера. Им представляется, что такое исправление  принесет положительный результат, как если будет применена другая мера наказания. Таким образом, государство оказывает доверие лицу, совершившему преступление, и рассчитывает на его законопослушное поведение в будущем.

§ 2. Основания и предпосылки освобождения от уголовной ответственности

Вопрос об основаниях освобождения от уголовной ответственности до последнего времени не подвергался  комплексному анализу, рассматривались  лишь основания отдельных видов  освобождения. Значительный вклад в  разработку этой проблемы внесла С. Г. Келина²⁶.