Лекции по "Гражданское право"

области, берут веточку, засовывают ее в муравейник и когда термиты облепят ее, то съедают,

шимпанзе других областей уже обладают своеобразной культурой поедания термитов. Они

берут веточку, очищают ее от листьев и глины, аккуратно протыкают муравейник палкой и

только потом едят ее, уже очищенную. У них такой этикет. И если посадить двух таких

шимпанзе вместе, то одни тут же научатся друг у друга есть красиво и культурно. Также у

них богатый язык жестов. Когда они видят какое-то незнакомое насекомое, наклоняются к

нему и чешут в затылке в непонимании. Если они просят у кого-то что-то, то просят «Дай»,

а если ему кто-то что-то дал, они похлопывают его по плечу, типа, ты хороший мужик.

И теперь начинаем подбираться к отличию. Где же животное, а где человек.

Выдвигались гипотезы, чем же мы отличаемся.

1. Гипотеза Леруа-Гурана. 19-й век. В 19-м веке считалось, что  человек – это

прямоходящий примат. По строению костей таза можно определить, как передвигалось

животное. Если прямоходящее – человек, на четвереньках, значит, обезьяна. Но этот признак

скоро потерпел поражение, потому что были обнаружены кости так называемой обезьяны

гигантопитека ростом 3 метра, которая передвигалась вертикально, на задних лапах. Но по

строению черепа это была обезьяна. Вы все про нее слышали, потому что в обычном

названии это снежный человек. Очень много находят костей снежного человека и очень

много свидетелей, видевших эту обезьяну. И даже по телевидению показывают эту обезьяну,

которая ходит на задних ногах. Но это ничего не значит, потому что те же самые шимпанзе,

когда переходят реку, встают на задние лапы и совершенно спокойно идут некоторое время.

Хотя с точки зрения строения таза им это неудобно. Так что прямохождение это совершенно

несерьезный признак и от него отказались еще в 19-м веке.

2. Гипотеза Франклина. И  человек, которого вы много раз  видели на 100-долларовой

купюре, Франклин, в свое время предложил следующий признак: орудия труда. Он

определил человека как животное, которое пользуется орудиями труда. И это всем так

понравилось, что вошло в обиход и очень часто об этом говорят. В те времена, такая наука,

как зоология, была очень неразвита, и никто ничего не знал о поведении животных в

реальной среде. Обычно их изучали в зоопарке. Но когда биологи стали выезжать на место и

следить, что происходит там, то обнаружилось масса интересного. Например, вьюнки,

которые охотятся за личинками в коре. У них клюв очень коротенький и поэтому они

отламывают колючку кактуса и ею выцарапывают личинок. Допустим, кречетам нравятся

страусиные яйца, но пробить их они не могут. Тогда кречет берет здоровый камень и как

пикирующий бомбардировщик подлетает к яйцу и разбивает его. Каланы морские, которые

любят моллюсков в раковине, достают их при помощи двух камней. Сначала он достает

моллюска, ложиться на спину, кладет себе камень и начинает им разбивать раковину. Даже

осы, у которых нет головного мозга, зарывают свою добычу, потом берут камешек и

утрамбовывают свою добычу. А уж шимпанзе, если им кто-то не нравится, хватают все, что

попадется под руку – камни, палки и т.п., и начинают швырять в него. Для обезьян это

абсолютно нормально, так как обезьяна камень удерживает хорошо, так как имеет большой

палец. Поэтому никак этот франклиновский признак не подходил.

3. Гипотеза Джеймса. У. Джеймс, очень знаменитый раньше человек, который

написал самую первую книгу по психологии, (а до 19-го века все, что касалось психологии,

это считалось прерогативой церкви), в которой дал следующий признак, продержавшийся

очень долго – так называемый «Я-образ». Он говорил, что только человек может понимать,

что он человек, что «Я» это «Я». В конце 20-го века разные исследователи пытались это как-

то проверить, и одному из них пришла в голову интересная мысль. Он поставил

эксперимент. Он усыплял какое-то животное и в это время на морде что-то рисовал краской,

а потом подставлял зеркало. Результаты были настолько интересными, что дублировались

практически на всех животных – лошадях, медведях, кошках, собаках и т.д. Абсолютно всем

животным было наплевать, что у них на морде краска. И только гоминиды узнают себя в

зеркале. И соответственно шимпанзе начинают быстренько это стирать, так их поражал

такой непристойный собственный вид. Но было возражение, что она не просто себя узнает, а

воспринимает это как болезнь и начинает чесаться. Тогда другой исследователь внес в

эксперимент модификацию. Здесь ставился телевизор, а тут – видеокамера. И шимпанзе

показывали их вид со спины, на которой были нарисованы всякие гадости. Эта шимпанзе

начинала беспокоиться: «Ой, меня показывают, а я в таком виде?» И она начинала

быстренько стирать краску. То есть, шимпанзе и все гоминиды узнают себя в зеркале, они

четко понимают, что это Я и что этот Я такой и есть. Такой замечательный признак тоже

отпал.

4. Гипотеза Декарта. Четвертый  признак выдвинул всем вам  знакомый Декарт,

который четко сказал, что человек – это животное с речью. И начиная с того момента,

появилось целое направление в философии, которое назывались картезианцы, потому что

латинское написание Декарта – Картезий. Действительно, какой хороший признак и всем

понятен, естественно, шимпанзе не говорят. Но когда мы разговаривали про псовых, то

обращали внимание на то, что волки воют, собаки тявкают. Но это обошли, сказав, что это

пред-речь. Нарушили этот принцип совершенно другие люди. Они выяснили интересную

вещь. Дело в том, что строение гортани у шимпанзе и человека сильно отличаются. У

человека гортань сделана так, что она спускается ниже и там есть специальные мышцы, при

помощи которых мы говорим. Мы можем, напрягая эти мышцы, перекрывать воздух,

который идет из легких. Как только воздух перекрыт, эти мышцы, которые мы сейчас

называем голосовыми связками, начинают вибрировать. И вот этот голос «аааа» есть

вибрация голосовых связок, а обезьяны этим не обладают, а в этом месте у них как бы

широкая труба. Если она пытается что-то говорить, у нее получается «ххх, ххх,» и поэтому

все попытки научить шимпанзе говорить сводились к уханью. Больше они ничего не могут.

Но та часть мозга, которая отвечает за речь, у обезьяны и человека абсолютно одинаковы. И

тогда были проведены следующие опыты. Есть же люди, которые разговаривать не могут. И

тогда шимпанзе стали обучать языку глухонемых при помощи пальцев. Результаты были

поразительны. Молодые шимпанзята, которых с детства начинают учить языку глухонемых,

совершенно преспокойно начинают на нем разговаривать. В 60-м году супруги Гарднеры,

которых потом чуть не избили, взяли маленького шимпанзенка, девочку по имени Уошо,

которая фактически объявлялась подделкой на всех религиозных сайтах. Они давали ей

отдельные слова из языка глухонемых, из самого простого языка, для детей с задержками

умственного развития. Если в нормальном языке для глухонемых выстраиваются фразы, то в

упрощенном языке, в основном просьбы, чтобы ребенок, который плохо понимает, да еще и

в развитии у него проблемы, мог просить о необходимом. Так вот, Уошо совершенно

спокойно просила – «Дай поесть, дай попить», но когда она выросла, то сумела

самостоятельно строить фразы. Самые яркие примеры такие. Вот один из диалогов. Лежит

банан, заходит Уошо и тут же сигнализирует: «Дай», а экспериментатор изображает

непонимание:

- Чего дай?

- Банан дай!

- Кому?

В конце Уоша так разозлилась, что сделала паузу, а потом показала пальцами:

- Пожалуйста, ты мне дай  этот банан!

Мол, какой тупой ты, не понимаешь русского языка.

Но там еще было слово «грязь», которое воспринималось, как ругательство, и когда

пришел один из людей, она показала, что это «грязный человек», и это уже как бы

ругательство, которое придумала сама обезьяна. И как это было ни грустно, и этот признак

потерпел поражение.

Что же все-таки отличает обезьяну и человека? Видно, что отличия минимальны.

Представьте, что у вас в мозгу стоят два радиоприемника, которые отличаются маленькой

платой, но то и то радиоприемник, просто каждый ловит разный диапазон волн или может

быть отличие в некоторой настройке антенны.

Что-то совершенно маленькое, примитивное, убогое. То есть отличие очень

маленькое, но оно ключевое, и дальше действие этого отличия колоссальное и не поддается

объяснению – какие мощные приобретения оно дало. И чтобы понять, что это за отличие,

что  это  за  приобретения,  рассмотрим  знаменитые опыты Кёлера  – немецкого

экспериментатора, который поставил эти эксперименты, но не придал им никакого значения,

считая их проходными, хотя, если вдуматься, эти эксперименты и есть ключ.

Эксперимент №1. Берется клетка с прутьями, туда сажается шимпанзе, кладется

приманка, например, банан, и кладется палка. Эксперимент кончается всегда одинаково и

банально. Сначала обезьяна пытается дотянуться до банана рукой, не достает. Она

возмущается, а потом обращает внимание на палку. Хватает палку, и, в конце концов, с

помощью этой палки банан подтягивает. Эксперимент проходит одинаково с любыми

шимпанзе. Тут все очевидно.

Модификация №2

Все то же самое, но банан кладется дальше, подальше кладется длинная палка и

поближе короткая палка. Шимпанзе пытается достать банан рукой. Не достает. Хватает

короткую палку, пытается достать банан – не достает. И дальше уже зависит от ума. Те,

которые  поглупее,  начинают  этой  короткой  палкой  долбить  по  клетке, чтобы

экспериментатор дал банан. Но отдельные, особо умные шимпанзе, долго смотрят на эту

ситуацию и все-таки делают эту двухходовку. Они короткой палкой подвигают к себе

длинную палку и достают ею банан. Они эту задачу решают.

Модификация №3.

Банан, короткая палка, длинная палка. Отличие в том, что длинная и короткая палки

кладутся в разные места. Ни одна обезьяна эту задачу не решает. И дальше появляется

правило: обезьяна может решить задачу, только если обе палки находятся в одном

зрительном поле.

Этот момент ключевой. Потому что были самые разные модификации. Банан

подвешен, есть ящики, обезьяны ставят ящик на ящик, и достают банан. Но когда ящик

утаскивают за пределы зрительного поля обезьяны, она достать банан не может. Ей не

приходит в голову пойти и принести второй ящик.

Что самое интересное, человеческие дети, начиная от трех лет, и вторую и третью

задачу решают не задумываясь Для них она совершенно естественна. Эта нерешаемость

говорит о том, что что-то не так в мозге, что-то не с тем стыкнулось, причем что-то

примитивное. А что? Что такое в одном зрительном поле? Все вы помните данную

интерпретацию.

Круг

Неподвижен

Палка

Банан

Можно съесть.

Квадрат

1-ый каскад

Достать

банан палкой

2-ой каскад

3-ий каскад 4-ый каскад

Стандартная каскадная интерпретация, которая есть у всех животных с мозгом. В

этой стандартной каскадной интерпретации вот длинная палка, вот банан. В какой-то

момент идет каскадная интерпретация, а мы помним, что как только появилась кора, связи

могут плавать, они меняются, если у примитивных они не меняются, то у животных

меняются.

Так или иначе, шимпанзе видит все предметы, связи плавают и в какой-то момент

идет какая-то перестройка, образовалась какая-то новая связь, и они соединились в каком-то

новом сочетании. Задача решена.

Каскадная интерпретация у шимпанзе работает только в пределах зрительной связи.

То есть, все предметы должны находиться в пределах зрительной связи.

Что же изменилось для человека?

У животного каскадная интерпретация идет только от органов чувств, а человеку все

равно. Если он что-то увидел, оно лежит в памяти, и каскадная интерпретация идет так же и

из памяти, то есть появляется вертикальная каскадная интерпретация - человек может

обрабатывать не только то, что он видит сейчас, а то, что он видел когда-то. Идет работа

с памятью.

Главным приобретением человеческого мозга стало наличие связей между

памятью и первичной сенсорной областью. В результате горизонтальной каскадной

интерпретации появилась вертикальная каскадная интерпретация. Это значит, что

человек может решать задачи не только с материальными объектами, но и с

отражениями материальных объектов. И это есть то, что отличает дурака от умного.

Дурак – это фактически зверь, обезьяна, которая реагирует только на то, что происходит

здесь и сейчас, и поэтому его возможности практически нулевые, или у него возможности

обезьяны. Умный начинает работать уже с некоторыми понятиями, которые являются

отражением конкретных реалий. И работает еще с некоторыми виртуальными понятиями.

Человек работает с понятиями о понятиях – или метапонятиями. Мысли человека

протекают не только на чисто сенсорном уровне (горизонтальный это сенсорный уровень),

но и на метауровне. Причем количество метауровней не ограничено.

Пример. Есть сенсорное понятие – это камень. Понятие «камень» и человек, и любое

животное понимают абсолютно одинаково. Камень есть камень. Но человек может

придумать  метауровень.  Камень  –  это  существительное.  А  что  такое  слово

«существительное»? Вы его в школе все время употребляли, можете им пользоваться, а чему

соответствует существительное в реальной жизни? Можете ли вы показать на какой-то

предмет и сказать – это существительное? Или нет? Показать пальцем и потрогать можно