Развитие психологии в античности

     Александрийская наука. В эллинистический период возникли новые центры культуры, где  различные течения восточной  мысли взаимодействовали с западной. Среди этих центров выделялись созданные  в Египте в III веке до н.э. (при царской династии Птоломеев, основанной одним из полководцев Александра Македонского) библиотека и Мусей в Александрии. Мусей представлял собой по существу исследовательский институт, где проводились исследования в различных областях знания, в том числе по анатомии и физиологии.  

     Так, врачи Герофил и Эразистрат, труды  которых не сохранились, значительно  усовершенствовали технику изучения организма, в частности, головного  мозга. К числу важнейших сделанных  ими открытий относится установление различий между чувствительными  и двигательными нервами; через  две с лишним тысячи лет это  открытие легло в основу важнейшего для физиологии и психологии учения о рефлексах.  

     Гален. Другим великим исследователем душевной жизни в ее связи с телесной был древнеримский врач Гален (II век н.э.). Им написано свыше 400 трактатов по философии и медицине, из которых сохранилось около 100 (преимущественно по медицине). Гален синтезировал достижения античной психофизиологии в детально разработанную систему, служившую основой представлений об организме человека на протяжении последующих столетий. В труде "О частях человеческого тела" он, опираясь на множество наблюдений и экспериментов и обобщив познания медиков Востока и Запада, в том числе александрийских, описал зависимость жизнедеятельности целостного организма от нервной системы.  

     В те времена запрещалось анатомирование человеческих тел, все опыты ставились  на животных. Но Голец, оперируя гладиаторов (рабов, которых римляне в сущности не считали людьми), смог расширить  медицинские представления о  человеке, прежде всего об его головном мозге, где, как он полагал, производится и хранится "высший сорт" пневмы как носительницы разума.  

     Широкой известностью в течение многих столетий пользовалось развитое Галеном (вслед  за Гиппократом) учение о темпераментах  как о пропорциях, в которых  смешаны несколько основных "соков". Темперамент с преобладанием "теплого" он называл мужественным и энергичным, преобладанием "холодного" – медлительным и т.д.  

     Большое внимание Гален уделял аффектам. Еще  Аристотель писал, что, например, гнев можно объяснить либо межличностными отношениями (стремление отомстить  за обиду), либо "кипением крови" в  организме. Гален утверждал, что  первичными при аффектах являются изменения  в организме ("повышение сердечной  теплоты"); стремление же отомстить  вторично. Много веков спустя между  психологами вновь возникнут  дискуссии вокруг вопроса атом, что первично – субъективное переживание или телесное потрясение.  

     Филон: пневма как дыхание. Бедствия, которые  испытывали в жестоких войнах с Римом  и под его владычеством народы Востока, способствовали развитию учений о душе, подготовивших воззрения, которые ассимилировала христианская религия.  

     Большую популярность приобрело учение философа-мистика  из Александрии Филона (I век н.э.), учившего, что тело – это прах, получающий жизнь от дыхания божества. Это дыхание и есть пневма. Представление о пневме, которое занимало важное место в античных учениях о душе, носило, как уже говорилось, сугубо гипотетический характер. Это создавало почву для иррациональных, недоступных эмпирическому контролю суждений о зависимости происходящего с человеком от сверх чувственных сил, посредников между земным ми ром и Богом.  

     После Филона пневме приписывали функцию  общения между бренной частью души и бестелесными сущностями, связующими ее с Всевышним. Возник особый раздел религиозной догматики, описывающий  эти "пневматические" сущности и  называвшийся пневматологией.  

     Плотин: понятие о рефлексии. Принцип  абсолютной нематериальности души утвердил древнегреческий философ Плотин (ок. 203 – ок. 269 гг. н.э.), основатель римской  школы неоплатонизма. В основе существования  всего телесного он видел эманацию (истечение) божественного, духовного  первоначала.  

     Если  отвлечься от религиозной метафизики, проникнутой мистикой, то применительно  к прогрессу психологической  мысли в представлениях Плотина  о душе содержался новый важный момент. У Плотина психология впервые  в ее истории становится наукой о  сознании, понимаемом как "само сознание". Поворот к исследованию внутренней психической жизни человека наметился  в античной культуре задолго до Плотина. Однако при заметно нараставшей  в эллинистический период тенденции  к индивидуализации, предпосылки  для осознания субъектом самого себя в качестве конечного самостоятельного центра психических актов еще  не сложились. Эти акты считались  производными от пневмы у стоиков, от атомных потоков – у эпикурейцев.  

     Плотин  – вслед за Платоном – учил, что  индивидуальная душа происходит от мировой  души, к которой она и устремлена; другой вектор активности индивидуальной души направлен к чувственному миру. Сам Плотин выделил еще одно направление, а именно – обращенность души на себя, на собственные незримые действия: она как бы следит за своей работой, становится ее "зеркалом".  

     Через много столетий способность субъекта не только ощущать, чувствовать, помнить, мыслить, но и обладать внутренним представлением об этих функциях получила название рефлексии. Такая способность служит неотъемлемым "механизмом" сознательной деятельности человека, соединяющим его ориентацию во внешнем мире с ориентацией  в мире внутреннем, в самом себе.  

     Плотин  отграничил этот "механизм" от других психических процессов, на объяснении которых была сосредоточена мысль  многих поколений исследователей психики. Сколь бы широк ни был спектр этих объяснений, они в конечном счете  сводились к по искам зависимости  душевных явлений от физических причин, от процессов в организме, от общения  с другими людьми.  

     Рефлексия, открытая Плотинам, не могла быть объяснена  ни одним из этих факторов. Она выглядела  самодостаточной, ни из чего не выводимой  сущностью. Таковой она и оставалась на протяжении веков, став исходным понятием интроспективной психологии сознания (см. ниже).  

     В Новое  время, когда сложились реальные социальные основы для самоутверждения  субъекта как независимой свободной  личности, претендующей на уникальность своего психического бытия, ре флексия  выступила как основание и  главный источник знаний об этом бытии. Такая трактовка содержалась  и в первых программах создания психологической  науки, имеющей свой собственный  предмет, который отличает ее от других наук. Действительно, ни одна наука  не занята изучением способности  к рефлексии. Конечно, выделяя рефлексию  как одно из направлений деятельности души, Плотин не мог считать индивидуальную душу самодостаточным источником собственных  внутренних образов и действий. Душа для него – эманация сверхпрекрасной  сферы высшего первоначала всего  сущего.  

     Августин: понятие о внутреннем опыте. Учение Плотина оказало влияние на Августина (354-430 гг. н.э.), творчество которого ознаменовало переход от античной традиции к средневековому христианскому мировоззрению. Августин придал трактовке души особый характер: считая душу орудием, которое правит телом, он утверждал, что ее основу образует воля, а не разум. Тем самым он стал основоположником учения, названного позже волюнтаризмом (от лат. "волюнтас" – воля).  

     По  мнению Августина, воля индивида зависит  от божественной и действует в  двух направлениях: управляет действиями души и обращает ее к себе самой. Все изменения, происходящие с телом, становятся психическими благодаря  волевой активности субъекта. Так  из "отпечатков", которые сохраняют  органы чувств, воля создает воспоминания.  

     Все знание заложено в душе, которая  живет и движется в Боге. Оно  не приобретается, а извлекается  из души опять-таки благодаря направленности воли. Основанием истинности этого  знания служит внутренний опыт: душа поворачивается к себе, чтобы постичь с предельной достоверностью собственную деятельность и ее незримые продукты.  

     Идея  о внутреннем опыте, отличном от внешне го, но обладающем высшей истинностью, имела у Августина теологический  смысл, поскольку предполагалось, что  эта истинность даруется Богом. В  дальнейшем трактовка внутреннего  опыта, освобожденная от религиозной  окраски, слилась с представлением об интроспекции как особом, присущем только психологии, методе исследования сознания. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     ИТОГИ РАЗВИТИЯ АНТИЧНОЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ  МЫСЛИ 

     В трудах древнегреческих мыслителей открыты  многие великие проблемы, которые  и сегодня направляют развитие психологических  идей. В их объяснениях генезиса и структуры души обнаруживаются три направления, по которым шел  поиск тех больших, независимых  от индивида сфер, по образу и подобию  которых трактовался микрокосм  индивидуальной человеческой души.  

     Первым  направлением стало объяснение психики  исходя из законов движения и развития материального мира. Здесь главной  была идея об определяющей зависимости  душевных проявлений от общего строя  вещей, их физической природы. (Вопрос о месте психического в материальном мире, поднятый впервые древними мыслителями, до сих пор остается стержневым в  психологической теории.)  

     Только  после того как были осмыслены  производность жизни души от физического  мира, их внутреннее родство, а тем  самым – и необходимость изучать  психику исходя из того, что говорят  опыт и раз мышления о взаимосвязи  материальных явлений, психологическая  мысль смогла продвинуться к новым  рубежам, открывшим своеобразие  ее объектов.  

     Второе  направление античной психологии, созданное  Аристотелем, ориентировалось преимущественно  на живую природу; исходной точкой для  него служило отличие свойств  органических тел от неорганических. Поскольку психика является формой жизни, выдвижение на передний план этой проблемы было крупным шагом вперед. Оно позволило увидеть в психическом  не обитающую в теле душу, имеющую  пространственные параметры и способную (по мнению как материалистов, так  и идеалистов) покидать организм, с  которым она внешне связана, а  способ организации поведения живых  систем.  

     Третье  направление ставило душевную деятельность индивида в зависимость от форм, которые создаются не физической или органической природой, а человеческой культурой, а именно – от понятий, идей, этических ценностей. Эти формы, действительно играющие большую  роль в структуре и динамике психических  процессов, были, однако, начиная с  пифагорейцев и Платона, отчуждены  от материального мира, от реальной истории культуры и общества и  представлены в виде особых духовных сущностей, чуждых чувственно воспринимаемым телам.  

     Это направление придало особую остроту  проблеме, которую следует обозначить как психогностическую (от греч. "гнозис" – знание). Под ней надо понимать широкий круг вопросов, с которыми сталкивается исследование психологических  факторов, изначально связывающих субъекта с внешней по отношению к нему реальностью – природной и  культурной. Эта реальность преобразуется  соответственно устройству психического аппарата субъекта в воспринимаемую им в форме чувственных или  умственных образов – будь то образы окружающей среды, поведения в ней  личности или самой этой личности.  

     Все эти проблемы, так или иначе  решавшиеся древними греками, образуют и поныне ядро объяснительных схем, сквозь призму которых видит свою эмпирию современный психолог (какой  бы сверхсложной электроникой он ни был  вооружен).  

     Мир культуры создал три "органа" постижения человека и его души: религию, искусство  и науку. Религия строится на мифе, искусство – на художественном образе, наука – на организуемом и контролируемом логической мыслью опыте. Люди античной эпохи, обогащенные многовековым опытом человекопознания, из которого черпались  как мифические представления о  характере и поведении богов, так и образы героев эпоса и  трагедий, осваивали этот опыт сквозь "магический кристалл" рационального  объяснения природы вещей – земных и небесных. Из этих семян росло  разветвленное древо психологии как науки.  

     О ценности науки судят по ее открытиям. На первый взгляд, летопись достижений, которыми может гордиться античная психология, немногословна. Одним из первых стало  открытие Алкмеоном того, что органом  души является головной мозг. Если отвлечься  от исторического контекста, это  вы глядит невеликой мудростью. Однако чтобы по достоинству оценить  нетривиальность алкмеонова вывода (который, кстати, был не умозрительной  догадкой, но вытекал из медицинских  наблюдений и экспериментов), стоит  напомнить, что через двести лет  после этого великий Аристотель считал мозг своего рода "холодильником" для крови, а душу, с ее способностью воспринимать мир и мыслить, помещал  в сердце.