Демократия понятие и возникновение

Демократия может укорениться  лишь на почве гражданской политической культуры, сочетающей качества активистской и подданнической культур. Такая  ее двойственность отражает необходимые  для демократии активное участие  в политике, способность править - с одной стороны, и подчинение закону, решениям большинства - с другой.

Если одни типы политических культур  способствуют утверждению демо-кратии, то другие препятствуют переходу к  ней. Так, движение к демократии тормозит "целостная", тотальная политическая культура, рассматривающая го-сударство, общество и индивидов как единое целое и не допускающая автоно-мии  личности и политических институтов по отношению к государству. Демо-кратии враждебна и культура, почитающая власть и ее иерархическое устройст-во, терпимая к политическому насилию. И, напротив, ей благоприятствует от-крытая, индивидуалистическая политическая культура, допускающая общест-венный плюрализм  и высоко ценящая права человека, его свободу и ответст-венность, способность к самоограничениям и компромиссам.

На политическую культуру и поведение  граждан большое влияние оказывает  религия. Во многом формируя менталитет, наиболее глубокие структуры политического  сознания и мировосприятия людей, религия  может как тормозить переход  к демократии, так и стимулировать  его. Благоприятное воздействие на утверждение демократического правления оказал протестантизм с его установками на индивидуальную свободу и ответственность, равенство, трудолюбие, отрицание церковной иерархии. Сегодня все страны с преобладающим протестантским населением имеют демократические правительства.

Далеко не все религии стимулируют  развитие демократии. Так, например, плохо  совместим с ней ислам, особенно его идеи отрицания различий между  политикой и религией, между духовной и светской жизнью. Ему чужда сама проблема политического участия  граждан. В общем плане демократии препятствуют религии и культуры, не оставляющие личности свободного пространства и выбора и претендующие на совершенство и завершенность, на религиозную регламентацию личной и общественной жизни, ее жесткое  подчинение конечным целям.

Экономические, социальные, культурные и религиозные факторы характе-ризуют внутренние предпосылки демократии. Однако растущее значение для нее  имеет внешнее влияние. Оно проявляется  двояко: через прямое военное, политическое, экономическое, культурно-информационное и иное воздействие и с помощью  влияния примера демократических  государств. Как показала история, демократия может быть результатом не только внутреннего развития, но и следствием внешнего воздействия, в том числе  с помощью силы. В десятках бывших колоний демократические институты  создавались под прямым воздействием метрополий, а в отдельных государствах, например в Доминиканской Республике и ФРГ, - после военной оккупации. Однако в случае привнесения извне  демократия не будет стабильной и  жизнеспособной до тех пор, пока не создадутся необходимые для нее  внутренние предпосылки.

В общем плане процессу демократизации способствует соседство с влия-тельными демократическими державами и их разносторонняя поддержка. Однако далеко не всегда помощь со стороны таких  стран бывает значительной и бескорыстной, тем более, если речь идет о крупных  государствах - бывших соперниках и  потенциальных конкурентах.

Разнообразные предпосылки демократии характеризуют возможность пе-рехода к ней тех или иных стран, однако еще не раскрывают суть самого этого  процесса. Что же он собой представляет?

Анализ и обобщение опыта  перехода к демократии различных  стран позволяет выделить несколько  типичных образцов, моделей этого  процесса. Классической моделью обычно считают британский вариант демократизации. Его суть состоит в постепенном  ограничении монархической власти, расширении прав граждан и парламента. Вначале подданные получают гражданские (личные) права, затем - права политические и значительно позднее - социальные. Постепенно ограничиваются и устраняются избирательные цензы. Парламент становится высшей законодательной властью и контролирует правительство. Эту модель называют линейной демократизацией, поскольку она означает постепенное, однонаправленное расширение демократии.

От линейной модели существенно  отличается циклическая модель демо-кратизации. Она предполагает чередование демократических  и авторитарных форм правления при  формальном позитивном отношении к  демократии политической элиты. В этом случае избранные народом правительства  либо свергаются военными, либо сами узурпируют власть, опасаясь потерять ее, сталкиваясь  с растущей непопулярностью и  сильным противостоянием оппозиции.

При циклической модели авторитарные и демократические институты  могут соседствовать друг с другом, например существование парламента совме-щается с закреплением особой роли военных в государстве. Эта  модель широко распространена в Латинской  Америке, Африке и Азии. Ее испытали Боливия, Аргентина, Гана, Нигерия, Таиланд  и многие другие страны. Такой переход  к демократии обычно бывает затяжным и трудным. Он свидетельствует о  недос-таточной зрелости внутренних предпосылок  демократии и, особенно, о ее сла-бой  укорененности в господствующей политической культуре.

Более перспективной по сравнению  с циклической моделью, является диалектическая модель демократизации. Она, как и циклическая модель, ха-рактеризуется нестабильностью  переходных политических режимов. Однако отличительная черта ее состоит  в том, что здесь переход к  демократии осущест-вляется под  влиянием уже достаточно созревших  для нее внутренних предпо-сылок: индустриализации, многочисленного  среднего класса, достаточно высо-кого образовательного уровня граждан, рационализации и индивидуализации массового сознания и т.д. Нарастание этих и других факторов приводит к до-вольно быстрому и  внезапному краху авторитарных режимов.

Приходящие им на смену демократические  правительства часто оказыва-ются неспособными эффективно управлять  страной и вновь сменяются  автори-тарными режимами. Последние, однако, бывают недолговечными и, не справляясь со сложными задачами государственного управления, уступают место демократическим  силам или свергаются ими. Затем  постепенно устанавливается стабильная, жизнеспособная демократия. Такой путь развития прошли многие страны: Италия, Греция, Испания, Австрия, Чили и др. Во многом подобным образом разворачиваются события в ряде республик бывшего СССР и в самой России.

Все рассмотренные выше модели демократии отражают временную пос-ледовательность  и характер демократических преобразований. Этот сложный и богатый по содержанию процесс имеет ряд общих тенденций (иногда их называют закономерностями), проявляющихся во всех переходящих  к де-мократии странах или в  подавляющем большинстве из них. Так, установлено, что стабильность демократии обычно прямо зависит  от постепенности перехода к ней  и минимальности использованного  для этого насилия. Как отмечает С. П. Хантингтон, жизнеспособную демократию нельзя создать революционным путем  под руководством идеологизированного  политического движения. "Все  революционные силы, находящиеся  в оппозиции к авторитарному  режиму, называют себя демократическими, но, придя к власти, они устанавливают  еще более репрессивный, чем прежде, режим" .

Оптимальным для демократизации общества является осуществление преобразований сверху путем соглашения элит. Политическая активность масс может играть положительную  роль лишь в том случае, если они  не слишком идеологизированы и радикализированы и их участие институциализированно, т.е. осуществляется не в форме спонтанных выступлений, бунта, а через по-литические институты и контролируется элитами. Взрывы неин-ституциализированной политической активности масс чреваты разрушитель-ными последствиями и анархией, а в  конечном счете и установлением  диктатур, приходящих к власти под  лозунгами восстановления общественного  порядка и безопасности.

Утверждению демократии способствует опережающее развитие полити-ческой соревновательности, партийного плюрализма по отношению к массово-му политическому  участию. Важнейшим общим условием успеха демократиза-ции является политическая стабильность, предполагающая реформирование общества в рамках закона при сохранении способности государственных инсти-тутов  управлять страной.

Все эти и другие закономерности демократизации действуют усреднение, как тенденции, и претерпевают значительные изменения в зависимости от кон-кретных  обстоятельств политического и  общественного реформирования. Это  наглядно проявилось в процессе перехода к демократии бывших коммунистических государств.

Вторая половина 80-х гг. XX в. ознаменовалась крахом тоталитарных и авторитарных режимов в большинстве стран  административного социализма. Эти  страны глубоко отличались от любых  других государств, когда-нибудь переходивших к демократии, прежде всего сочетанием в большинстве из них индустриального уровня развития, достаточно высокой образованности населения, авторитарно-тоталитарной власти и политической культуры, массового распространения социалистической идеологии, включающей наряду с утопическими идеалами и близкие к демократическому мировоззрению установки на равноправие, социальную справедливость, распределение доходов по труду, солидарность и гуманизм.

Сам процесс демократизации постсоциалистических государств начался в результате постепенной либерализации политического  сознания правящей эли-ты и коммунистических партий в целом, Он проходил под воздействием дли-тельной острой идеологической и политической конфронтации с Западом. Это, а также унаследованные от марксизма  доктринерство, вера в единственно  вер-ную теорию или модель преобразований привели к ослаблению в политике большинства из постсоциалистических государств центризма и здравого смыс-ла, к радикализации элит, поляризации  их политических ориентаций: на запад-ные  модели либеральной демократизации - с одной стороны, и на традицион-ные  социалистические принципы - с другой.

Такая радикализация политической элиты препятствовала нахождению оптимального, "среднего" пути преобразований, чутко учитывающего как ми-ровой  опыт, так и конкретные условия  собственных государств. В странах, вступивших на путь реформ, достаточно четко наметились два главных  пути общественных и политических преобразований.

Первый из них предполагает быструю  политическую и экономическую ли-берализацию  западного образца, так называемую шоковую терапию. По этому пути пошли  практически все восточноевропейские  страны, в том числе СССР. В  тех из них, что были ближе к  Западу по своей политической культуре, экономическим укладам и т.д., демократизация и трансформация  общества были более или менее  успешны, хотя и сопровождались падением производ-ства и рядом других серьезных  негативных явлений.

В государствах же, не имеющих характерных  для Запада многолетних традиций рыночной экономики и индивидуалистической культуры, попытка реализовать либеральную  модель демократии привела к тяжелым, разруши-тельным последствиям: ослаблению, криминализации, а то и к распаду  государства, к политической и экономической  анархии, а нередко и к войнам, резкому спаду производства, росту  преступности и падению уровня жизни  по-давляющего большинства населения  и т.д.

Особенно губительные последствия  принятие либеральной модели демо-кратизации и реформирования имело для СССР. Советское общество глубоко отличалось не только от западных демократий, но и от стран Восточной Европы отсутствием всяких элементов рынка (кроме "черного", криминального рынка) и гражданского общества; почти тотальной милитаризацией, суперцентрализацией и сверхмонополизацией экономики, ее неприспособленностью к какой-либо конкуренции; преобладанием в народном сознании коллективистских ценностей и слабостью либеральной, индивидуалистической культуры; полиэтническим составом населения и многочисленными потенциальными конфликтами; отсутствием массовых демократических движений типа Народного фронта или польской "Солидарности", способных сформировать альтернативную номенклатуре политическую элиту, идеологическим и нравственным разложением и вестернизацией верхушки правящей элиты и т.д.

Эти и многие другие особенности  СССР обусловили неэффективность либеральной  модели демократизации и реформирования. Ликвидация важнейшего института фактической  политической власти - коммунистической партии - и устранение государства  от интеграционных и организационно-контрольных  функций привели к распаду  государственности, тотальной монополизации  и криминализации экономики, подрыву  мотивации произ-водительного труда, резкому росту цен и падению  уровня жизни населения. Неудачи  реформирования сильно скомпрометировали  демократию и либеральные ценности в массовом сознании.

Советским опытом "демократизации" стали пугать граждан в странах, со-хранивших официальную приверженность коммунистической идеологии. В некоторых  из них, прежде всего в Китае, была выработана собственная модель модернизации и реформирования тоталитарных политических структур, по-лучившая название политики "нового авторитаризма". Суть этой модели со-стоит в сохранении сильной  власти центра и ее активном использовании  для поддержания политической стабильности и проведения радикальных экономических  реформ, предусматривающих развитие рыночной экономики, открытой для внешнего мира.

Китайская модель уже показала свою экономическую и социальную эф-фективность, обеспечив этой стране в среднем  самые высокие в мире с 1979 г. темпы  экономического роста и непрерывное  повышение благосостояния насе-ления  при сохранении общественного порядка  и личной безопасности граждан. Хотя она непосредственно не вводит политические институты западного образ-ца, но фактически создает многие предпосылки  демократии, а также расширяет  личные права граждан, освобождает  их от тоталитарного контроля.