Западное полушарие как сфера гегемонии США

      Примечательно, что Латинской Америке был  посвящен отдельный раздел принятой в 2000 году Концепции внешней политики России. В нем были намечены три основных направления развития связей России с этим регионом: стремление к расширению взаимодействия с ее странами в международных организациях, поощрение экспорта в эти страны российской наукоемкой промышленной продукции и развитие военно-технического сотрудничества и кооперации»32. На сегодняшний день можно констатировать, что наиболее успешно претворяются в жизнь первая и третья из этих задач (последнее особенно заметно на примере сотрудничества России с Венесуэлой).

      В то же время было бы ошибочным считать, что все в отношениях с Латинской  Америкой выполнено. Не решены до конца  вопросы экономического характера  с Кубой. Узок список экспортируемых Россией товаров, в особенности  наукоемкой промышленной продукции. Латиноамериканский экспорт в Россию пока превышает ее ответные поставки. Однако в этом есть и один весьма положительный момент с точки зрения обеспечения россиян широким набором латиноамериканских продовольственных товаров: импортируемые из Латинской Америки мясо, кофе, фрукты, вина можно встретить сегодня в самых различных городах нашей страны, что до 1990-х годов нельзя было и представить. Вместе с тем пока не подключились к прямой торговле с Латинской Америкой через Тихий океан наши Сибирь и Дальний Восток России. Крайне недостаточным до сих пор выглядит взаимное знакомство народов России и Латинской Америки и соответствующее для этого информационное обеспечение [58, c. 36].

      Россия  продала в 2006 году в страны Латинской Америки вооружения и военной техники на сумму более 1 млрд. долл., заявил начальник регионального департамента Рособоронэкспорта Сергей Ладыгин. Этот регион вошел в круг самых крупных клиентов Рособоронэкспорта, сообщает РИА Новости. Он рассказал о наработках Рособоронэкспорта по развитию военно-технического сотрудничества практически со всеми странами Латинской Америки. «Мы планируем осуществить поставки самолетов в Мексику. Это касается закупок одного самолета Су -30МК2 и пяти самолетов Су-27СМТ Министерством военно-морского флота, которые будут использоваться Мексикой для охраны нефтеносных месторождений в Мексиканском заливе», - уточнил Ладыгин.

      Открытое  российский «Газпром» и бразильская нефтегазовая компания «Petrobras» подписали Меморандум о взаимопонимании. Документ предусматривает взаимодействие компаний в области разведки, добычи, транспортировки и реализации углеводородов. Особое место уделено сотрудничеству в разработке морских месторождений, в области новых технологий и производства СПГ.

      Напомним, в 2006 году доказанные запасы нефти и природного газа в Бразилии составляли 1,5 млрд. тонн и 326 млрд. млрд. кубометров соответственно. Значительная часть запасов сосредоточена на морских глубоководных месторождениях. В целом, в Бразилии известно свыше 100 нефтяных и газовых месторождений, расположенных в восьми нефтегазоносных бассейнах. В 2006 году в Бразилии было добыто более 90 млн. тонн нефти и 11,5 млрд. кубометров природного газа. Объемы добываемого природного газа не способны удовлетворить внутренний спрос в полной мере. Потребление природного газа в прошлом году составило более 19 млрд. кубометров. Недостающие объемы были импортированы из Боливии и Аргентины.

      Наконец, все более серьезное значение приобретает расширяющееся присутствие  КНР в Западном полушарии. Оно  проявляется в виде растущих китайских закупок сырья в Южной Америке, презентации крупномасштабных инвестиционных программ, налаживании различных форм двустороннего сотрудничества с отдельными странами [59, c. 21].

      Основой двухсторонних отношений между  КНР и США по-прежнему является симбиоз «взаимных опасений» и «взаимной выгоды». Китай усматривает угрозу своим интересам в американском военном присутствии в АТР и в Центральной Азии, осуществляемом согласно представлениям Вашингтона о Китае как о главном в перспективе американском противнике в регионе. США видят в Китае своего нового, в скором будущем глобального, конкурента, наращивающего собственную военную и экономическую мощь в интересах, как считает ряд американских аналитиков и политиков, ослабления мировых позиций США.  Вместе с тем, ни Китай, ни США не рассматривают в настоящее время друг друга в качестве источника прямой военной угрозы.

      Китай и Соединенные Штаты имеют  как общие интересы и или их точки соприкосновения, так и  серьезные противоречия. Китайско-американские отношения остаются обремененными старыми проблемами, наиболее острая из которых проблема Тайваня. Права человека и проблема независимости Тибета также остаются раздражителями в отношениях Пекина и Вашингтона, хотя их воздействие на двусторонние связи не столь критическое. Американцы уже сейчас переориентировали основные потоки финансовой помощи на уйгурских сепаратистов, мусульман-ханьцев и тибетцев в ущерб китайским правозащитным организациям, которые они поддерживали ранее. 

      Причин  повышенного внимания к Латинской Америке со стороны китайцев немало. Это один из немногих регионов мира (за исключением, пожалуй, Африки), где китайцы изначально могут выступать с позиции «старших партнеров» по многим направлениям, даже в области технологий. Латиноамериканские страны крайне интересуют Пекин как источник сырья для растущей китайской экономики, а также как объемный рынок сбыта с миллионами потребителей без особых претензий. Проникновение в регион - это и хороший шанс насолить американцам, которые после прихода новой администрации объявили КНР своим главным «стратегическим конкурентом» и демонстративно идут на обострение отношений с Пекином.

      Но  в плане воздействия на экономическую  стратегию США в регионе, пожалуй, наибольшую роль играет скачкообразный рост сбыта китайской продукции на североамериканском рынке. Под давлением китайской конкуренции Мексика, страны Центральной Америки и Карибского бассейна вынуждены отступать на многих товарных рынках. Доля Мексики в американском импорте готовой одежды, например, в настоящее время составляет 10%, а Китая - 16%. По имеющимся оценкам, удельный вес КНР в этом импорте в ближайшие годы может увеличиться до 50%, а доля Мексики упадет до 3% [61, c. 67].

      Аналогичным образом китайская конкуренция  уже сейчас отражается на рынках текстиля, спортивных товаров, электробытовой техники, электронных приборов, а в перспективе с учетом быстрого роста китайской автомобильной промышленности может сказаться и на рынке автомобилей США (издержки производства автомобильных частей в КНР оказываются на 15 - 30% ниже, чем в Мексике). Обращают на себя внимание участившиеся случаи закрытия американских сборочных предприятий в Мексике и их перемещение в азиатские страны. Но все это означает серьезное ослабление основ системы экономических отношений, сформированных США со странами Мезоамерики и Карибского бассейна, входит в противоречие с ключевыми направлениями их экономической стратегии в регионе.

      При этом момент для «броска на Восток» исключительно удобный - США все глубже увязают в своих внутренних проблемах (речь прежде всего идет об экономическом спаде), в то время как в самой Латинской Америке становится все более популярным стремление выйти из-под «опеки США». Взаимное влечение Латинская Америка до последнего времени не занимала заметного места в китайской внешнеэкономической политике. Важнейшими торговыми партнерами Китая традиционно были США и Япония. На эти же страны приходилось 86% внешней торговли стран Латинской Америки. Китайцы явно не хотели конфликтовать с японцами и американцами. Отпугивали Китай и повторяющиеся волны латиноамериканских экономических кризисов, последняя из которых началась в 1994 году с девальвации мексиканского песо. В 1998 году объем торговли КНР со странами региона составлял около 6 млрд долларов (с США - 120 млрд), причем две трети приходилось на импорт из Китая по демпинговым ценам товаров легкой промышленности, бытовой техники и продукции машиностроения. Приток китайских товаров, хотя и незначительный по объему, за счет дешевизны грозил подорвать позиции местных производителей, поэтому ряд стран региона установили антидемпинговые пошлины. В Мексике, к примеру, они доходили до 1100%.

      Китай импортировал из региона почти исключительно  сырье и продукты питания. При  этом Пекин сосредоточился главным  образом на двух динамично развивавшихся странах - Бразилии и Аргентине. Однако вслед за азиатским финансовым кризисом и та и другая почти прекратили импортировать китайские товары - юань был единственной валютой Восточной Азии, которая не была девальвирована, и его высокая стоимость сделала китайские товары, когда-то самые дешевые на местном рынке, слишком дорогими. Тем не менее уже следующий, 1999-й, год обозначил новые тенденции во взаимоотношениях Китая с регионом. Главной причиной стал рост привлекательности Пекина как торгового партнера для стран Латинской Америки.

      Так, еще в 1999 году Пекин договорился  с Кубой о ретрансляции на Латинскую  Америку радиопередач из КНР на испанском  и португальском языках. Особенно настораживающим симптомом для  Вашингтона должны стать формирующиеся военно-технические связи КНР со странами региона. Китайцы и ранее поставляли сюда вооружения, однако поставки эти были нерегулярными и касались в основном стрелкового оружия. Сегодня речь идет об экспорте китайских боевых самолетов и тяжелой военной техники, что до сих пор было почти исключительной прерогативой США. Более того, с Бразилией, например, китайцы одобрили совместную программу космических исследований, которая включает в себя создание спутников, предназначенных для слежения за поверхностью Земли. В программу на конец прошлого года было вложено 300 млн долларов, причем две трети средств предоставили именно китайцы. Конечно, пока еще рано говорить о том, что американцы «теряют» Латинскую Америку.

      Напротив, администрация Джорджа Буша демонстрирует стремление следовать доктрине Монро - Западное полушарие только для США. Но в связи с этим тем более актуальным станет для Вашингтона вопрос о «китайской экспансии». Что же касается самих китайцев, то хорошие отношения с Латинской Америкой могут стать достойным ответом на попытки американцев «прижать хвост дракона» в Азии. И Вашингтону, прежде чем идти, например, на обострение ситуации вокруг Тайваня, придется не раз подумать о безопасности судоходства по Панамскому каналу [62, c. 55].

      Буш-объединитель Неполных три месяца пребывания Джорджа Буша в Белом доме развеяли все сомнения в отношении внешнеполитических приоритетов новой вашингтонской администрации. Это не расширение НАТО на Восток, не Балканы и не арабо-израильское мирное урегулирование. Это – Латинская Америка. За время своего официального пребывания в должности Джордж Буш успел лично и по телефону пообщаться с лидерами, пожалуй, всех ключевых стран мира, но свой единственный зарубежный визит новый американский президент совершил в Мексику.

      Таковы  некоторые из наиболее важных факторов, определяющих весьма сложные условия  реализации стратегических планов США  в Латинской Америке. Было бы неверно  считать эти сложности непреодолимыми. Но продвижение вперед по пути к  поставленным целям потребует от США не просто наращивания усилий, дальнейшего повышения роли региона на шкале их внешнеполитических и внешнеэкономических приоритетов, а фундаментального пересмотра подходов к латиноамериканским партнерам, готовности к поиску компромиссов и реальному учету их интересов.

      Устойчивая  и действенная система экономических  отношений в Западном полушарии  может быть построена лишь на прочном  фундаменте принципов справедливости и равенства, взаимной выгоды, искреннего стремления оказать латиноамериканским странам эффективную поддержку в деле ускорения их экономического и социального прогресса. 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

      В рамках многообразных изменений, которыми отмечен современный этап мирового развития, одной из центральных тенденций  является глубокая эволюция глобальной стратегии США. Она определяется действием по крайней мере двух ключевых факторов. С одной стороны, стремлением США сохранить статус единственной сверхдержавы и вытекающей отсюда необходимости активно бороться за консолидацию своих мировых военно-политических и экономических позиций. С другой стороны, осознанием невозможности решить эти задачи лишь на базе собственных сил и средств и линией на использование в своих интересах набирающих силу процессов развития регионализма, которые позволили бы поставить на службу США объединенный потенциал всего Западного полушария, обеспечить преимущества в противостоянии с другими мегаблоками и создать предпосылки для дальнейшего наращивания политического влияния и экономической мощи. Эта эволюция предопределяет качественное изменение роли Латино-Карибской Америки в глобальной стратегии США.

      Необходимость структурных изменений в латиноамериканской экономике и социальных преобразований очевидна для большинства тех  левых политических сил, которые  сегодня выдвигаются на авансцену  континента и пытаются выработать альтернативу неолиберализму. Совершенно ясно, что такая альтернатива предполагает возрастающую роль государства, усиление государственного регулирования в экономике. В связи с этим стоит сослаться на недавнее интервью известного исследователя зависимого развития Освальдо Сункеля одному венесуэльскому теоретическому журналу. Соглашаясь в принципе с идеей государственного регулирования, он задавал вопрос: какое государство и для чего должно регулировать экономику? Ясно, что вернуться к прежнему государственному регулированию, то есть к этатизму, который существовал в годы индустриализации, невозможно. Видимо, государственное регулирование должно сочетаться с возрастанием роли гражданского общества и его институтов в разработке и проведении экономической политики. Но здесь возникает другой вопрос: есть ли в странах Латинской Америки у гражданского общества, подвергающегося эрозии, достаточный потенциал, чтобы стать квалифицированным, компетентным субъектом регулирования рынка, способным со знанием дела противостоять и ТНК, и спекулятивному финансовому капиталу? И если в странах Западной Европы гражданское общество действительно может стать и нередко становится таким субъектом, то в условиях Латинской Америки этот вопрос, полагаю, остается открытым.