Западное полушарие как сфера гегемонии США

      Следует отметить появление в декабре 2000 г. своего рода уникального документа, подготовленного группой независимых экспертов под названием «Глобальные тенденции 2015 г. Диалог о будущем с неправительственными экспертами». В частности, говоря о роли США в современном мире, его авторы констатируют, что Соединённые Штаты сохранят свою ведущую роль в мировом сообществе, а исключительная экономическая, техническая, военная мощь и дипломатическое влияние обеспечат им ключевые позиции в международных отношениях [4, c. 84].

      Высказывания  К. Пауэлла об «американском интернационализме» следует понимать, скорее, как более открытую, чем раньше, тактику дистанцирования от практически каждодневно возникающих в том или ином районе мира конфликтных ситуаций и большей опоры на союзников и друзей. Возможно и другое толкование этого термина: как исключительное «право» на американское вмешательство в конфликтные ситуации, угрожающие интересам национальной безопасности США. По-видимому, окончательное решение о способах и пределах вовлечённости США в тот или иной конфликт за рубежом будет определяться в каждом конкретном случае в соответствии с этими интересами.

      Всё сказанное позволяет предположить, что первоначальная интерпретация  К. Пауэллом связки «сила - переговоры», являющейся основным моментом доктрины «американского мирового лидерства», состояла в переносе акцента на переговоры в ущерб применению силы или угрозы её применения при осуществлении задач, вытекающих из указанной стратегии.

      События 11 сентября 2001 г. в США изменили эти  намерения администрации Буша в  плане осуществления рассматриваемой  доктрины. Уже первое выступление  американского президента после потрясшей страну и мир трагедии на объединённом заседании обеих палат Конгресса 20 сентября 2001 г. показало, что в связке «сила - переговоры» первый компонент возводится в ранг абсолюта в ущерб второму. Провозгласив право своей страны единолично решать судьбы других государств и народов, Дж. Буш заявил: «Каждая страна в любом регионе мира должна сделать свой выбор: либо она с нами, либо с террористами. С этого дня любая страна, которая продолжает укрывать террористов и предоставлять им поддержку, будет рассматриваться США как враждебная Америке» [5, c. 90].

      Далее президент Буш отмечал: «Приближается час, когда мы начнём действовать. Это борьба всего мира, это борьба цивилизаций. Мы не знаем, какой будет развязка. И знаем, что Бог не нейтрален. Страна должна ждать не одной битвы, а долговременной кампании, не имеющей равных в нашей истории».

      В послании Конгрессу «О положении страны» в январе 2003 г. Дж. Буш конкретизировал задачи, стоящие перед США в плане борьбы с терроризмом. Он сказал: «Теперь уже в текущем столетии идеология силы и превосходства появилась вновь, она направлена на использование террора как оружия... И вновь мы призваны защитить безопасность нашего народа и надежды всего человечества. И мы готовы к этому».

      14 сентября 2001 г. в самом срочном порядке, невзирая на все процедурные правила и сложившуюся практику, обе палаты Конгресса приняли совместную резолюцию N 23, которая гласила: «Президенту разрешается использовать все возможные и надлежащие меры и силу против тех стран, организаций или личностей, которые, по его определению, планировали, разрешили совершить теракт, помогли террористам напасть на США 11 сентября 2001 г. или предоставили убежище таким организациям и личностям. Все эти действия необходимы для того, чтобы предотвратить любые будущие акты международного терроризма против США со стороны этих стран, организаций или личностей [6, c. 35].

      По  мере развития военно-силовых действий против государств «оси зла», вооружённые силы которых явно превосходят по своей боеспособности и оснащённости войска талибов в Афганистане, сопротивление американской агрессии (по нашему мнению, именно так можно определить суть внешней политики США после несанкционированного ООН применения военной силы в Ираке) будет нарастать не только по классическим канонам партизанской тактики. Вполне вероятно предположить, что асимметричный ответ массированному применению крупных войсковых соединений и современных вооружений может принять форму удара по важным для США и их союзников на Западе экономическим объектам (например, массовый поджог нефтяных месторождений), а также терактов, подобных тем, что произошли 11 сентября.

      Вместе  с тем долговременное существование  указанных выше интерпретаций нельзя считать гарантированным по причине  того, что тенденции международного развития, совпадая на каком-то временном промежутке с внешнеполитическими намерениями руководства крупной державы, могут с ними разойтись под воздействием целого комплекса причин, анализ которых сам по себе представляет большой интерес с точки зрения истории международных отношений, но не является предметом данной статьи.

      По  мнению авторов доклада «Глобальные тенденции 2015», КНР, скорее всего КНДР, вероятно, Иран либо сохранят, либо получат потенциал для нанесения удара по территории США. С этими выводами вполне можно согласиться, поскольку они не противоречат уже известным тенденциям развития указанных государств.

      Вопрос  может состоять в другом: допустят ли США возникновения такой ситуации, когда названные государства  получат возможность нанести удар по США? События вокруг Ирака в 2003 г. (а в потенциале - Ирана и КНДР) показывают, что скорее всего США найдут любые предлоги для того, чтобы добиться военного разгрома этих государств и тем самым надолго вывести из строя возможных противников идеи «американского мирового лидерства». Вряд ли их остановит военный потенциал значительно ослабленной, по сравнению с СССР, России. Скорее всего, «на равных» США поведут борьбу с КНР, но при условии, если им удастся добиться международной изоляции этой страны.

      Существует  еще один аспект этой проблемы, который  возник вскоре после провозглашения президентом Бушем тезиса о том, что мир делится на тех, кто  поддерживает США в борьбе с терроризмом, и тех, кто поддерживает терроризм. По мнению Зб. Бжезинского [7, c. 124], с которым можно согласиться, такого рода мышление противоречит здравому смыслу: если кто-то не с нами, разве это означает, что он автоматически выступает против нас? Большую часть явлений жизни нельзя окрасить в черно-белые тона. Всегда существует разнообразие серых оттенков, и внешняя политика должна строиться в соответствии с этим фактом.

      Такое деление мира подвергают критике  не только видные американские политологи, но и политики в других странах. Например, министр иностранных дел Франции  назвал «упрощённым» миропонимание Дж. Буша. Его коллега из Германии заявил, что «международная антитеррористическая коалиция не даёт оснований выдвигать всем любые обвинения. Так думают большинство европейских министров иностранных дел. Нельзя бросать Ирак, Иран и Северную Корею в один котел. Куда это приведет?». Правительство Канады заявило администрации Буша, что попытки США навязать свою волю всем другим участникам международного процесса «ведут в никуда».

      Деление мира по принципу «кто не с нами, тот против нас» чревато крупномасшабным мировым конфликтом, в котором пострадает всё человечество. Поэтому оно не имеет будущего, и существование основанной на нём политики бесперспективно и с точки зрения здравого смысла.

      Вместе  с тем, достигнув некоего апогея в виде доктрины «американского мирового лидерства», внешнеполитическое развитие США не может остановиться, равно как и любое другое явление, происходящее на этой планете. И на место «золотого миллиарда» и так называемого «мирового правительства», в котором США якобы играют ведущую роль (о чём много говорится), должно прийти другое, основанное на иных принципах общество. Его контуры пока трудно различимы, хотя отдельные элементы уже просматриваются. В частности, демонстрируемое членами «Большой восьмерки» формальное единство не является, по нашему мнению, единством реальным. Складываются предпосылки к будущему глобальному соперничеству между США и Европейским Союзом [8, c. 184].

      Как представляется, поездка президента Буша по странам Западной Европы практически сразу же после второй инаугурации в январе 2005 г. была предпринята скорее для урегулирования накопившихся проблем и разногласий, чем для официального показа «единения» в борьбе за демократию во всемирном масштабе и против международного терроризма.

      Вероятно ситуация прояснится к 2015 г., когда, и в этом можно вполне согласиться с выводами авторов упомянутого выше доклада, завершится модернизация американских вооружённых сил, а возможные мировые соперники США или покажут свою способность противодействовать экспансии этой сверхдержавы, или исчезнут из системы международных отношений как субъекты права.

      В самих Соединённых Штатах уже  появляются теоретические разработки проблемы будущности «американской империи» и «американского мирового лидерства». Так, например, профессор Ч. Джонсон, президент Института японских исследований в США, считает, что «СССР распался по трем основным причинам: 1) из-за внутренних экономических противоречий, 2) ...имперского сверхрасширения жизненного пространства, 3) неспособности проводить реформы. Поскольку США намного богаче и развитее, потребуется больше времени для того, чтобы те же факторы сыграли свою разрушительную роль. Но совпадения слишком очевидны. И ещё нигде не написано о том, что в своём имперском обличий США будут вечно властвовать над миром» [9, c. 91].

      Что касается международных организаций, то в отношении ООН республиканцы  занимают жесткую позицию. Эта международная  организация не сможет собой заменить американское лидерство и должна сосредоточить свои усилия прежде всего на таких направлениях, как инспекции вооружений, поддержание мира и гуманитарные усилия в районах конфликтов. Платформа однозначно высказывается против того, чтобы американские войска находились под командованием ООН. Затрагивается также проблема уплаты взносов США в ООН. Республиканцы выступают за реформирование аппарата ООН и уменьшение размеров взносов, Буш обещает выплату американских взносов ООН, но при условии их сокращения и если «бюрократия ООН будет реформироваться».

      Переходя  к экономическим вопросам, авторы программы обещают такую торговую политику, которая будет опираться на открытые мировые рынки, на «стимулирование, а не удушение, частной инициативы правительствами». Они предлагают «ревизовать, но не ликвидировать» существующие международные финансовые институты, такие как МВФ и Всемирный банк, с тем, чтобы прежде всего обеспечить прозрачность отчетность при прохождении всех финансовых потоков [10, c. 35].

      А поскольку продвижение свободы  и демократии во всем мире представляет главный интерес США, то, как считают республиканцы, Америке следует особо заботиться о защите и распространении американских идеалов за пределами США. Республиканская администрация будет помогать жертвам политических репрессий, голода, конфликтов, природных катастроф.

      Таким образом, нынешняя администрация США  резко перешла от достаточно нерадикального подхода во внешней политике к  одному из наиболее радикальных и  силовых за последнее время. Поэтому  ответ на вопрос о лидерстве очевиден – США несомненно готовы и будут  платить за свое лидерство, т.к. это позволяет им обеспечить себе безопасность и приемлемый для них ход событий в мире. 

1.2 Западное полушарие  в геополитической  картине мира 

      Исследование  региональных международных систем - относительно новая область современной политологии. Возрастающее внимание к ней обусловлено тем обстоятельством, что процессы глобализации сопровождаются появлением феномена стратегического регионализма, в рамках которого в мировом пространстве происходит формирование региональных мегаблоков. В этой связи особый интерес представляет анализ эволюции системы международных отношений Западного полушария [11, c. 38].

      Во-первых, потому, что эта система на протяжении второй половины XX в. характеризовалась  определенной замкнутостью, являла собой  достаточно обособленный компонент мировой политики. Во-вторых, это классический вариант асимметричной системы с явно выраженным центром и периферией (профиль именно такой системы вырисовывается на постсоветском пространстве). В-третьих, система включает двух членов «большой восьмерки» - США и Канаду, региональные державы - Бразилию, Аргентину, Мексику и целый ряд стран среднего уровня развития. Совокупный политический, экономический, научно-технический потенциал стран - членов системы существенно возрос и все более рельефно проецируется на международные отношения на глобальном уровне [12, c. 57].

      Процессы, развернувшиеся на пространстве Западного  полушария, не могут не затрагивать  интересы США. И речь идет не только о том, что оно - крупный сегмент  мировой политики и в силу этого значим для нас по определению.

      На  рубеже столетий реструктуризация системы  международных отношений здесь  существенно динамизировалась и  развивалась одновременно по нескольким направлениям.