Западное полушарие как сфера гегемонии США

      В целом можно констатировать, что  американскому капиталу удалось  за последние полтора десятилетия  существенно расширить базу своих  экономических позиций в Латинской  Америке. При этом речь идет не только о чисто количественных, но и о серьезных качественных подвижках. Они связаны, прежде всего, с существенными сдвигами в соотношении сил между национальным сектором и сектором иностранного предпринимательства в пользу последнего.

      Хотя  в начале текущего десятилетия в  силу неблагоприятной хозяйственной  конъюнктуры в США и во многих странах региона иностранные  компании столкнулись с заметным сокращением сбыта, это, видимо, не внесло принципиальных изменений в соотношение  сил основных предпринимательских секторов [23, c. 37].

      Усилия  частнопредпринимательского сектора  США по расширению экономических  позиций в Латинской Америке  активно поддерживались по государственной  линии. Главная цель экономической  стратегии США сводилась к  созданию в регионе условий, благоприятных для деятельности американских компаний. Сердцевиной этой стратегии в 80-е годы стала крупномасштабная поддержка там идей неолиберализма, которая осуществлялась как на основе интенсивного взаимодействия с международными финансовыми организациями (прежде всего Международным Валютным Фондом и Всемирным Банком), так и в форме целенаправленных действий американской дипломатии.

      Разумеется, переход к неолиберализму мыслился Вашингтоном как широкий стратегический маневр, который должен был в первую очередь обеспечить решение ключевых задач ускорения экономического и социального развития Латинской Америки, заложить предпосылки для ее дальнейшего хозяйственного и политического сближения с центрами капитализма. На этом фоне обретение иностранным (в том числе и американским) капиталом возможностей для максимально широкого проникновения в регион выглядело лишь как одно из сравнительно второстепенных производных неолиберальной модели [24, c. 21].

      Однако  в реальной жизни позитивный эффект неолиберализма оказался достаточно узким и краткосрочным. Он породил в латиноамериканской экономике комплекс негативных явлений: предопределил рост неустойчивости и обострил многие ключевые хозяйственные и социальные проблемы, привел к заметному усилению ее транснационализации (в том числе усугубил ее зависимость от североамериканских ТНК), способствовал интенсификации экономической эксплуатации региона. Комментируя эти явления, бывший исполнительный секретарь Экономической комиссии ООН для Латинской Америки и Карибского бассейна (ЭКЛАК) Хосе Антонио Окампо в одном из недавних выступлений отмечал: «В последней четверти века экономическая политика региона имела в своей основе два принципа: во-первых, констатация того, что проводимая государством индустриализация оказалась неэффективной; и, во-вторых, осознание того, что для придания экономике динамизма и конкурентоспособности необходима либерализация рыночных сил. Эти принципы пришли в столкновение с действительностью. За последние 25 лет результаты экономического развития оказались наихудшими, темпы роста были значительно ниже, чем в период импортозамещающей индустриализации. Фактически экономический разрыв между Латинской Америкой и промышленно развитыми странами вновь углубился» [25, c. 9].

      Вполне  очевидно, что подобные результаты не могли не вызвать глубокого разочарования в неолиберальной модели и породили со стороны широких политических и общественных кругов требования ее фундаментального пересмотра. В сложившихся условиях латиноамериканский курс США претерпевает важную эволюцию. Его основой становится блоковая стратегия. Конкретными шагами на пути реализации этой стратегии становятся известная «Карибская инициатива», образование Североамериканской ассоциации свободной торговли (NAFTA), заключение соглашений о свободной торговле с рядом карибских центрально-американских и андских стран, выдвижение проекта создания Общеамериканской зоны свободной торговли (ALCA). Эти шаги были направлены на достижение двуединой цели: во-первых, попытаться сохранить основы функционирующей неолиберальной модели, обеспечивающей, по мнению Вашингтона, оптимальные возможности для стратегического воздействия на основные направления социально-экономического развития региона; во-вторых, приступить к постепенному подтягиванию латиноамериканских и карибских стран в свой ближайший политический и хозяйственный резерв, образовать в Западном полушарии на базе развития различных форм взаимозависимости замкнутое экономическое пространство, где американский капитал пользовался бы серьезными преимуществами по сравнению с ведущими конкурентами [26, c. 85].

      Однако  реализация этих планов столкнулась  с существенными трудностями. Они  были вызваны как самим характером и содержанием американских инициатив, так и некоторыми привходящими факторами. Важная особенность экономической стратегии США в регионе и, прежде всего, ее основы - проекте создания ALCA - состояла в том, что она во многом была ориентирована на получение односторонних преимуществ и выгод для североамериканского капитала.

      Серьезным препятствием для реализации стратегических планов США стало жесткое противостояние с Бразилией. Последняя не только выступила в качестве главного оппонента ключевых положений проекта АЛКА, но и небезуспешно обеспечивала на базе блока Меркосур координацию действий ведущих южноамериканских стран. Фактически столь непримиримая позиция Бразилии определялась не только судьбой данного конкретного проекта, но и далекоидущими стратегическими расчетами: стремлением добиться утверждения своего лидерства в Южной Америке и, более того, претензиями на статус мировой державы. Поэтому попытки американской дипломатии путем частичных уступок в ходе переговоров найти желаемый компромисс не принесли успеха [27, c. 96].

      Наконец, определенную деструктивную роль играли антиамериканские маневры западноевропейских стран, весьма ревниво следящих за попытками США консолидировать свои позиции в Латинской Америке и таким образом потеснить их как основных конкурентов в регионе. Евросоюз заметно активизировал свои усилия как в форме заключения соглашений о свободной торговле с отдельными латиноамериканскими странами (Мексикой, Чили), так и путем введения в практику регулярных встреч на высшем уровне между членами ЕС и Меркосур. Сложившееся положение вынудило США прибегнуть к новой тактике реализации их стратегических планов в Латинской Америке.

      Трудности, которые возникли на пути осуществления  экономической стратегии США  в регионе, видимо, не были слишком  большой неожиданностью. Они прогнозировались и американскими деловыми кругами, и дипломатией Вашингтона, которые уже на старте переговоров о создании общеконтинентального экономического блока отдавали себе отчет в том, что это будет скорее всего достаточно длительный процесс, включающий ряд этапов [29, c. 391].

      Следует признать, что США проявили готовность учитывать определенные экономические интересы южного соседа, его стремление добиться ускорения хозяйственного прогресса, модернизировать структуру экономики, обеспечить расширенный приток иностранных инвестиций равно как и решение проблем миграции мексиканской рабочей силы в США, предоставление более широких возможностей доступа на американский рынок для мексиканской продукции.

      Разумеется, было бы неверно односторонне подходить  к оценке отмеченных явлений, не видеть за ними важных элементов растущей взаимозависимости. К их числу относится возросшая роль Мексики как поставщика жидкого топлива в США. В последние годы она выдвинулась на первое место среди экспортеров нефти, обойдя таких традиционных лидеров, как Венесуэла и Саудовская Аравия. Американские предприятия постепенно расширяют производственные контакты и кооперационные связи с местным капиталом, что в определенной мере меняет их чисто анклавный характер, усиливает степень сцепления с национальной экономикой и рождает важные элементы взаимодействия и взаимозависимости. В условиях резкого обострения конкуренции на рынке США, в частности со стороны китайских поставщиков, встает вопрос качественной перестройки мексиканских сборочных предприятий, повышения их конкурентоспособности, что, видимо, возможно лишь на базе их модернизации, большей автономии в принятии решений, внедрения новейших технологий, расширения взаимодействия с национальным сектором экономики. Однако при всей важности этих новых элементов возникающие отношения взаимозависимости носят преимущественно асимметричный характер и не меняют сущности стратегических задач, реализуемых в Мексике североамериканским капиталом [30, c. 396].

      Что касается подхода США к странам  Центральной Америки и Карибского бассейна, то он строится в основном на базе мексиканской модели с определенной корректировкой на слабость политических и экономических позиций этих стран. А это дает североамериканскому капиталу возможность в меньшей степени считаться с их национальными интересами.

      В середине 90-х годов это взаимодействие (в его основе лежал фактор дешевизны рабочей силы) было дополнено сотрудничеством в высокотехнологичных отраслях (производство электрооборудования и электронной техники, программного обеспечения, медицинских инструментов и аппаратуры). Ряд ведущих корпораций электронной промышленности США («Intel», «Motorola», DSC Communications Corporation, «Sawtec Menimac») создали в регионе свои сборочные предприятия, которые развернули довольно масштабное производство и высокими темпами наращивают поставки продукции на североамериканский рынок (так, в Коста-Рике в 90-е годы возникло около 50 предприятий по сборке электронной аппаратуры с общей численностью занятых 10 тыс. человек). Продукция этих предприятий заняла ведущее место в коста-риканском экспорте, ее удельный вес превышает 40% [31, c. 9].

      Эти процессы привели к заметному  расширению и укреплению позиций  североамериканского капитала в  регионе. За последние 15 лет его инвестиции в странах Карибского бассейна составили  примерно 20 млрд. долл., а в странах  Центральной Америки около 15 млрд. долл. (их удельный вес в общей сумме иностранных инвестиций был равен 65%). Заметно усилились все формы торговых привязок региона к североамериканскому рынку. Доля США в торговле многих стран Центральной Америки и Карибского бассейна существенно возросла. За период с 1990 по 2002 г. удельный вес США в экспорте Гондураса увеличился с 52,8 до 69%, Коста-Рики - с 45,7 до 49,6%, Доминиканской Республики - с 66,8 до 85,0% [32, c. 8].

      Подобная  ситуация не является случайной. Используя большую заинтересованность стран региона в расширении экономического взаимодействия с США и растущую мощь своих экономических позиций, американские ТНК по многим ключевым вопросам нередко занимают бескомпромиссные позиции, фактически игнорируют экономические интересы партнеров. Особо обращают на себя внимание сугубо анклавный характер деятельности большинства американских сборочных предприятий в регионе, их глубокая изолированность от национальной экономики. Попытки центральноамериканских и карибских стран добиться увеличения национального вклада в производственные процессы иностранных предприятий в большинстве случаев блокируются. Констатируя эти факты, эксперты ЭКЛАК отмечают иллюзорность многих процессов, которые трактуются в Центральной Америке и странах Карибского бассейна как реальные достижения. «Этим странам, - говорится в одном из последних исследований ЭКЛАК, - удалось привлечь звенья международных производственных комплексов ведущих ТНК США, которые стремятся снизить свои издержки, с тем, чтобы выиграть в борьбе с азиатскими конкурентами на внутреннем американском рынке. К сожалению, этот успех не принес реальных результатов в плане повышения уровня промышленного и технологического развития этих стран».

      Таким образом, в рамках Мезоамерики и  Карибского бассейна сформировано подконтрольное американскому капиталу экономическое пространство, которое более или менее подготовлено к интеграции с США на предлагаемых Вашингтоном условиях. Это пространство противопоставляется остальным странам Латинской Америки и служит опорным плацдармом для реализации стратегических планов США общеконтинентального масштаба [33, c.45].

      Возглавляемая Бразилией южная группировка, включающая государства Южного конуса и андские  страны, является также объектом пристального внимания США. С учетом жесткого противостояния с Бразилией практическая линия США здесь состоит в том, чтобы с помощью активизации двусторонних отношений подтянуть к северной группировке отдельные страны (Чили, имеющую со всеми членами NAFTA соглашения о свободной торговле, возможно, некоторых членов Андского сообщества, с которым США также ведут переговоры о заключении соглашения о свободной торговле).

      В то же время возрастающее значение придается усилиям, нацеленным на то, чтобы трансформировать противостоящую группировку изнутри: воздействовать на характер внутренних процессов, протекающих в отдельных звеньях и секторах экономики, стимулировать противоречия между ведущими членами Меркосур и других группировок. Ключевая роль в этом плане отводится крупному частнопредпринимательскому капиталу США. Центральным направлением его деятельности является экономика Бразилии. 
 

2. ВЛИЯНИЕ США  НА ПОЛИТИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ  ПРОЦЕССЫ В ЗАПАДНОМ  ПОЛУШАРИИ 

2.1 Подходы, методы  и инструменты  внешней политики  США в реализации  гегемонии в Западном полушарии 

      Современный мир, международная экономика формируются  при развитии двух противоположных  тенденций: с одной стороны, происходит глобализация и рост взаимодействия мировых финансово-экономических  связей, а с другой - наблюдается фрагментация международных отношений, создание торгово-инвестиционных блоков. В Латинской Америке, учитывая ее особое геополитическое положение и социально-экономическую историю, формирование блоков идет непросто, с прорывами и отступлениями. Немалое воздействие на эти процессы оказывает политика Вашингтона, издавна стремившегося направлять развитие стран региона, особенно их объединенный блоковый потенциал, в нужное ему русло. Раскрытие характера этих взаимоотношений дает возможность лучше понять динамику и стиль развития латиноамериканских государств, их место в современном мировом хозяйстве.