"Серебряный  век" в русской литературе -- это период творчества основных представителей модернизма, период появления множества талантливых авторов. Условно началом "серебряного иека" считают 1892 год, фактический же его конец пришел с Октябрьской революцией.  
    Поэты-модернисты отрицали социальные ценности и старались создать поэзию, призванную содействовать духовному развитию человека. Одним из наиболее известных направлений в модернистской литературе был акмеизм. Акмеисты провозгласили освобождение поэзии от символистских порывов к "идеальному" и призвали вернуться от многозначности образов к материальному миру, предмету, "естеству". Но и их поэзии были присущи склонность к эстетизму, к поэтизации чувств. Это хорошо видно на примере творчества видного представителя акмеизма, одного из лучших русских поэтов началаXX века Николая Гумилева, чьи стихотворения поражают нас красотой слова, возвышенностью созданных образов.  
    Сам Гумилев называл свою поэзию музой дальних странствий, поэт был верен ей до конца своих дней. Знаменитая баллада "Капитаны" из принесшего Гумилеву широкую известность сборника стихов "Жемчуга" -- это гимн людям, бросающим вызов судьбе и стихиям. Поэт предстает перед нами как певец романтики дальних странствий, отваги, риска, смелости:  
      
    Быстрокрылых ведут капитаны --  
     Открыватели новых земель,  
     Для кого не страшны ураганы,  
     Кто изведал малъстремы и мель.  
     Чья не пылью затерянных хартий --  
    Солью моря пропитана грудь,  
    Кто иглой на разорванной карте  
     Отмечает свой дерзостный путь.  
      
    Даже в военной лирике Николая Гумилева можно найти романтические мотивы. Вот отрывок из стихотворения, вошедшего в сборник "Колчан":  
      
    И залитые кровью недели  
     Ослепительны и легки,  
    Надо мною рвутся шрапнели,  
     Птиц быстрей взлетают клинки.  
    Я кричу, и мой голос дикий,  
    Это медь ударяет в медь,  
    Я, носитель мысли великой,  
    Не могу, не могу умереть.  
    Словно молоты громовые  
    Или воды гневных морей,  
     Золотое сердце России  
    Мерно бьется в груди моей.  
      
    Романтизация боя, подвига была особенностью Гумилева -- поэта и человека с ярко выраженным редкостным рыцарским началом и в поэзии, и в жизни. Современники называли Гумилева поэтом-воином. Один из них писал: "Войну он принял с простотою... с прямолинейной горячностью. Он был, пожалуй, одним из тех немногих людей в России, чью душу война застала в наибольшей боевой готовности". Как известно, в годы первой мировой войны Николай Гумилев добровольцем пошел на фронт. По его прозе и стихам мы можем судить, что поэт не только романтизировал военный подвиг, но и видел и сознавал весь ужас войны.  
    В сборнике "Колчан" начинает рождаться новая для Гумилева тема -- тема России. Здесь звучат совершенно новые мотивы -- творения и гений Андрея Рублева и кровавая гроздь рябины, ледоход на Неве и древняя Русь. Он постепенно расширяет свои темы, а в некоторых стихотворениях достигает глубочайшей прозорливости, как бы предсказывая собственную судьбу:  
      
    Он стоит пред раскаленным горном,  
    Невысокий старый человек.  
    Взгляд спокойный кажется покорным  
    От миганъя красноватых век.  
    Все товарищи его заснули,  
    Только он один еще не спит:  
    Все он занят отливанъем пули,  
    Что меня с землею разлучит.  
      
    Последние прижизненные сборники стихов Н. Гумилева изданы в 1921 году -- это "Шатер" (африканские стихи) и "Огненный столп". В них мы видим нового Гумилева, поэтическое искусство которого обогатилось простотой высокой мудрости, чистыми красками, мастерским использованием прозаически-бытовых и фантастических деталей. В творчестве Николая Гумилева мы находим отражение окружающего мира во всех его красках. В его поэзии -- экзотические пейзажи и обычаи Африки. Поэт глубоко проникает в мир легенд и преданий Абиссинии, Рима, Египта:  
      
    Я знаю веселые сказки таинственных строк  
    Про черную деву, про страсть молодого вождя,  
     Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,  
     Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.  
    И как я тебе расскажу про тропический сад,  
    Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.  
    Ты плачешь? Послушай... далеко, на озере Чад  
    Изысканный бродит жираф.  
      
    Каждое стихотворение Гумилева открывает новую грань взглядов поэта, его настроений, видения мира. Содержание и изысканный стиль стихов Гумилева помогают нам ощутить полноту жизни. Они являются подтверждением того, что человек сам может создать яркий, красочный мир, уйдя от серой будничности. Прекрасный художник, Николай Гумилев оставил интересное наследие, оказал значительное влияние на развитие российской поэзии. 
 
 
 
 
 
 
 

Гумилев Николай  Степанович

Н. С. Гумилев  родился в г. Кронштадте в семье военного врача. В 1906 г. получил аттестат об окончании Николаевской царкосельской гимназии, директором которой был И. Ф. Анненский. В 1905 г. увидел свет первый сборник поэта "Путь конквистадоров", обративший на себя внимание В. Я. Брюсова. Персонажи сборника как будто пришли со страниц приключенческих романов из эпохи завоевания Америки, которыми зачитывался поэт в отрочестве. С ними и отождествляет себя лирический герой — "конквистадор в панцире железном". Своеобразие сборнику, насыщенному общими литературными местами и поэтическими условностями, придавали черты, преобладавшие и в жизненном поведении Гумилева: любовь к экзотике, романтика подвига, воля к жизни и творчеству.

В 1907 г. Гумилев  уезжает в Париж для продолжения  образования в Сорбонне, где слушает  лекции по французской литературе. Он с интересом следит за художественной жизнью Франции, налаживает переписку  с В. Я. Брюсовым, издает журнал "Сириус". В Париже в 1908 г. выходит второй сборник  Гумилева "Романтические цветы", где читателя вновь ожидали встречи  с литературной и исторической экзотикой, однако едва уловимая ирония, которой  были тронуты отдельные стихотворения, переводит условные приемы романтизма в игровой план и тем самым  намечает контуры авторской позиции. Гумилев упорно работает над стихом, добиваясь его "гибкости", "уверенной  строгости", как писал он в своем  программном стихотворении "Поэту", а в манере "вводить реализм  описаний в самые фантастические сюжеты" следует традициям Леконта де Лиля, французского поэта-парнасца, считая такой путь "спасением" от символистских "туманностей". По словам И. Ф. Анненского, эта "книжка отразила не только искание красоты, но и красоту исканий".

Осенью 1908 г. Гумилев  совершает свою первую поездку в  Африку, в Египет. Африканский континент  пленил поэта: он становится первооткрывателем  африканской темы в русской поэзии. Знакомство с Африкой "изнутри" оказалось особенно плодотворным во время следующих путешествий, зимой 1909 — 1910 и 1910 — 1911 гг. по Абиссинии, впечатления  от которых отразились в цикле "Абиссинские  песни" (сборник "Чужое небо").

С сентября 1909 г. Гумилев стал слушателем историко-филологического  факультета Петербургского университета. В 1910 г. вышел сборник "Жемчуга" с посвящением "учителю" — В. Я. Брюсову. Маститый поэт откликнулся  рецензией, где замечал, что Гумилев "живет в мире воображаемом и  почти призрачном... он сам создает  для себя страны и населяет их им самим сотворенными существами: людьми, зверями, демонами". Гумилев не покидает героев своих ранних книг, однако они заметно изменились. В его поэзии усиливается психологизм, вместо "масок" предстают люди со своими характерами и страстями. Обращало на себя внимание и то, с какой уверенностью шел поэт к овладению стихотворным мастерством.

В начале 1910-х  годов Гумилев — уже заметная фигура в петербургских литературных кругах. Он входит в "молодую" редакцию журнала "Аполлон", где регулярно печатает "Письма о русской поэзии" — литературно-критические этюды, представляющие собой новый тип "объективной" рецензии. В конце 1911 г. он возглавил "Цех поэтов", вокруг которого сформировалась группа единомышленников, и выступил идейным вдохновителем нового литературного направления — акмеизма, основные принципы которого были им провозглашены в статье-манифесте "Наследие символизма и акмеизм". Поэтической иллюстрацией к теоретическим выкладкам стал его сборник "Чужое небо" (1912) — вершина "объективной" лирики Гумилева. По мнению М. А. Кузмина, самое важное в сборнике — это отождествление лирического героя с Адамом, первым человеком. Поэт-акмеист подобен Адаму, первооткрывателю мира вещей. Он дает вещам "девственные наименованья", свежие в своей первозданности, освобожденные от прежних поэтических контекстов. Гумилев формулировал не только новую концепцию поэтического слова, но и свое понимание человека как существа, осознающего свою природную данность, "мудрую физиологичность" и принимающего в себя всю полноту окружающего его бытия.

С началом первой мировой войны Гумилев уходит добровольцем на фронт. В газете "Биржевые ведомости" он публикует хроникальные очерки "Записки кавалериста". В 1916 г. выходит книга "Колчан", отличающаяся от предыдущих прежде всего расширением тематического диапазона. Итальянские путевые зарисовки соседствуют с медитативными стихотворениями философско-экзистенциального содержания. Здесь впервые начинает звучать русская тема, душа поэта отзывается на боли родной страны, разоренной войной. Его взгляд, обращенный к действительности, обретает способность прозревать и сквозь нее. Стихотворения, вошедшие в сборник "Костер" (1918), отразили напряженность духовных поисков поэта. По мере углубления философичности поэзии Гумилева мир в его стихах все больше предстает как божественный космос ("Деревья", "Природа"). Его тревожат "вечные" темы: жизнь и смерть, тленность тела и бессмертие духа, инобытие души.

Гумилев не был очевидцем революционных  событий 1917 г. В это время он в  составе русского экспедиционного  корпуса находился за границей: в  Париже, затем в Лондоне. Его творческие искания этого периода отмечены интересом к восточной культуре. Свой сборник "Фарфоровый павильон" (1918) Гумилев составил из вольных  переложений французских переводов  китайской классической поэзии (Ли Бо, Ду Фу и др.). "Ориентальный" стиль был воспринят Гумилевым как своеобразная школа "словесной экономии", поэтической "простоты, ясности и достоверности", что отвечало его эстетическим установкам.

Вернувшись в  Россию в 1918 г., Гумилев сразу же со свойственной ему энергией включается в литературную жизнь Петрограда. Он входит в состав редколлегии издательства "Всемирная литература", под  его редакцией и в его переводе издаются вавилонский эпос "Гильгамеш", произведения Р. Саути, Г. Гейне, С. Т. Колриджа. Он читает лекции по теории стиха и перевода в различных учреждениях, руководит студией молодых поэтов "Звучащая раковина". По словам одного из современников поэта, критика А. Я. Левинсона, "молодые тянулись к нему со всех сторон, с восхищением подчиняясь деспотизму молодого мастера, владеющего философским камнем поэзии..."

В январе 1921 г. Гумилев  был избран председателем Петроградского отделения Союза поэтов. В этом же году выходит последняя книга  — "Огненный столп". Теперь поэт углубляется  в философское осмысление проблем  памяти, творческого бессмертия, судеб  поэтического слова. Индивидуальная жизненная  сила, которая питала поэтическую  энергию Гумилева раньше, сливается  с надындивидуальной. Герой его лирики размышляет о непознаваемом и, обогащенный внутренним духовным опытом, устремляется в "Индию Духа". Это не было возвращением на круги символизма, однако ясно, что Гумилев нашел в своем мировосприятии место тем достижениям символизма, которые, как казалось ему в пору акмеистского "Sturm und Drang'a", уводили "в область неведомого". Тема приобщения к мировой жизни, звучащая в последних стихах Гумилева, усиливает мотивы сопереживания и сострадания и придает им общечеловеческий и одновременно глубоко личностный смысл.

Жизнь Гумилева трагически прервалась: он был казнен как участник контрреволюционного  заговора, который, как теперь стало  известно, был сфабрикован. В сознании современников Гумилева его судьба вызывала ассоциации с судьбой поэта  другой эпохи — Андрэ Шенье, казненного якобинцами во время Великой французской революции. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

"Серебряный  век" русской  литературы

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Анализ  стихотворения Н. Гумилёва "Жираф"

Николай Гумилёв  сочетал в себе отвагу, мужество, поэтическую способность предсказывать  будущее, детское любопытство к  миру и страсть к путешествиям. Эти качества и способности поэт сумел вложить в стихотворную форму.

Гумилёва всегда привлекали экзотические места и  красивые, музыкою звучащие названия, яркая почти безоттеночная живопись. Именно в сборник "Романтические  цветы" вошло стихотворение "Жираф" (1907), надолго ставшее "визитной карточкой" Гумилёва в русской литературе.

Николай Гумилёв  с ранней юности придавал исключительное значение композиции произведения, его  сюжетной завершённости. Поэт называл  себя "мастером сказки", сочетая  в своих стихотворениях ослепительно яркие, быстро меняющиеся картины с  необыкновенной мелодичностью, музыкальностью повествования.

Некая сказочность  в стихотворении "Жираф" проявляется  с первых строчек:

Послушай: далеко, далеко, на озере Чад 

Изысканный бродит жираф.

Читатель переносится  на самый экзотический континент - Африку. Гумилёв пишет, казалось бы, абсолютно  нереальные картины:

Вдали он подобен  цветным парусам корабля,

И бег его  плавен, как радостный птичий полёт…

В человеческом воображении просто не укладывается возможность существования таких  красот на Земле. Поэт предлагает читателю взглянуть на мир по-иному, понять, что "много чудесного видит  земля", и человек при желании  способен увидеть то же самое. Поэт предлагает нам очиститься от "тяжёлого тумана", который мы так долго  вдыхали, и осознать, что мир огромен  и что на Земле ещё остались райские уголки.

Обращаясь к  загадочной женщине, о которой мы можем судить лишь с позиции автора, лирический герой ведёт диалог с  читателем, одним из слушателей его  экзотической сказки. Женщина, погружённая  в свои заботы, грустная, ни во что  не хочет верить, - чем не читатель? Читая то или иное стихотворение, мы волей-неволей выражаем своё мнение по поводу произведения, в той или  иной мере критикуем его, не всегда соглашаемся с мнением поэта, а порой и вовсе не понимаем его. Николай Гумилёв даёт читателю возможность наблюдать за диалогом поэта и читателя (слушателя его стихов) со стороны.