Культурная жизнь Германии

         Л.Тик находился у самых истоков  этой литературной революции,  создав художественно яркие романтические  произведения почти во всех жанрах: три тома «Народных сказок, изданных Петром Леберехтом» (1797), роман «Странствия Франца Штерибальда» (1798), драматическую «Трилогию», «Кот в сапогах» (1798), «Принц Цербино» (1799) и «Мир наизнанку» (1799), а также относящиеся к этому периоду стихотворения – образцы тончайшей словесной живописи [5, с.15-16].

         Немецкие писатели – романтики преследовали различные идеалы. Многие были преисполнены патриотических устремлений. Романтики Йены и Гейдельберга отреклись от идеалов Просвещения – они хотели не изменить мир, а одухотворить, поэтизировать его [9, c. 235].

         Душевность, прославление средневековья  и романтическая тоска по народности  состязались с устремлениями  освоить новые миры, раздвинуть границы. Таким образом возникли у Клеменса Брентано, Ахима фон Арнима и братьев Гримм коллекции местного фольклора: песен, сказок и сказаний. Значительным и долгодействующим был их отзвук: ещё Георг Бюхнер включит сказки в свои иронично-романтичные драмы, а Генрих Гейне в стихотворении «Лорелея», больше всего цитируемого в Германии.

        Творчество Генриха Гейне (1797- 1856) давно уже входит неотъемлемой  частью в сокровищницу мировой  художественной культуры. Ему посвящены  сотни книг и тысячи статей на многих языках мира. Лучшие поэты и переводчики снова и снова испытывают возможности своих родных языков в поисках адекватного выражения той «осознанной свободы духа»

( « die selbstbewusste Freiheit des Geistes»), которая, по словам Гейне, является высшим в искусстве. Гейне говорил, что художник должен стоять на уровне прогрессивных философских и социальных идей своего времени. Ещё он должен обладать безукоризненным умением обладать безупречным умением овладеть литературным материалом, обработать и преподнести его.

        Сформулированный Гейне принцип  «высшего в искусстве» как  «осознанной свободы духа» был близок к Байрону, и Гюго, и Пушкину, и Лермонтову.

         В поэзии Гёйне отразились  все противоречия его многогранной  личности. Он может быть робким, нежным влюбленным и откровенным циником, и разочарованным больным человеком…

         Великий русский поэт Жуковский, так много переводивший Шиллера, Гёте, Уланда и Гебеля, считал, что Гейне обладает «чародейным могуществом слова, которого, может быть, ни один из писателей Германии не имел в такой силе» [5, с. 145].

         Знаменитыми стали переводы Людвига Тика и братьев Шлегелей произведений Шекспира и Сервантеса. Они породили многочисленные другие переложения крупных произведений, с романских и древнескандинавских языков, позднее – восточной и индийской литературы.

         Крупные немецкие новеллисты XIX столетия популярны у читателей и по сей день: Альберт Штифтер, Теодор Шторм, Вильгельм Рабе, Теодор Фонтане. К великим нашего столетия принадлежат Томас и Генрих Манн. В любом книжном магазине всегда найдутся произведения Райнера Марии Рильке, Готфрида Бена, Германа Гессе и Бертольда Брехта.

         В течение двенадцати лет национал-социалистической  диктатуры многие немецкие авторы  были в изгнании: в Марсель  Анна Зегерс описала, как жертвы  режима в отчаянии пытаются  выехать из Европы, где господствуют  нацисты («Транзит»), в Дании Бертольд Брехт анализировал и бичевал «мрачные времена», в США Томас Манн создал «Доктора Фауста». Лишь немногие из писателей (в том числе Готфрид Бенн, Ганс Каросса, Эрнст и Фридрих Георг Юнгеры, Эрик Кестнер, Эрнст Вихерт) замкнулись во

« внутренней эмиграции», большинству из них было запрещено заниматься писательской деятельностью.

      Новое начало после 1945 года. Немецкая литература попыталась сделать новое начало после Второй мировой войны. Литературный вакуум немецкие авторы сперва хотели заполнить широким заимствованием тенденций в иностранной литературе, некоторые пробовали себя в неореализме американца Эрнста Хэмингуэя, равно как и в экзистенциализме Жана-Поля Сартра. Речь шла о «литературе развалин» и литературе «часа ноль». Наиболее радикальным примером подобного рода литературы является сам автор пьесы «За дверью»  Вольфганг Борхер. Здесь, как и в других произведениях современности отражается большая политическая активность. Такие писатели, как Гюнкер Эйх, Перер Хухель или Ганс Эрих Носсак, считали своей задачей активно воздействовать на политику, пользуясь литературными свойствами [20, с.360]. Задача, которую в 1945 году поставила перед литературой сама история, заключалась в том, чтобы не только подвести критические итоги прошлого, но и указать пути в будущее.

         Возникновение литературы социалистического  общества знаменует собой литературно-исторический  поворот нового рода: в едином, подчас противоречивом, многосложном и динамически революционном процессе претерпевали изменения не только историческое содержание литературы и его художественное выражение, но и её действительность и функция. [11, с.  201]

         В то время как в ГДР литература  использовала представившуюся ей  в 1945 году возможность осуществить  демократическое и социалистическое обновление, развитие в западных оккупационных зонах, позднее – в ФРГ, протекало по другому пути [10 , с. 536 ].

         Процесс реставрации, происходивший  в этих зонах и выводивший  немецкий империализм на прежние  высоты власти, привёл  к расколу  Германии, к созданию на территории бывшей Германии двух немецких государств с противоположным общественным строем и как следствие – к возникновению и развитию двух немецких литератур.

         В этих условиях литература  ФРГ осталась литературой, разрываемо классовыми противоречиями, литературой, в которой защитники империалистических интересов противостоят гуманистически и демократически настроенным писателям, выступающим с критикой капиталистической системы. Предметом их художественного рассмотрения являются жизненные проблемы в условиях империализма, либо идеализируются, либо изображаются в критико-реалистическом свете.

         Именно различный подход к  выбору литературной традиции  довольно рано выявил факт  возникновения двух немецких  литератур. В то время как  писатели  ФРГ в большинстве своём придерживались в плане содержания и художественной формы принципов, в которых в своё время отразилось позднее буржуазное апокалипсическое сознание, для писателей в ГДР образцом стали социалистическая литература и литература боевого гуманизма и антифашизма.

         Вклад литературы ГДР в прогрессивную  мировую литературу выражается, прежде всего в национальной специфичности и её критического анализа немецкого фашизма, осуществлявшего с социалистических позиций, а также в изображении немца – гражданина социалистического общества как противопоставления стереотипному образцу немца, впитавшего в себя националистическую и империалистическую идеологию. Такие писатели ГДР, как Бертольт Брехт, Иоганнес Роберт Бехер, Анна Зегерс, Арнольд Цвейг, Бруно Апиц, Иоганнес Бобровский и Эрвин Штритматтер, получили мировое признание. Одновременно литература ГДР находила мощные творческие импульсы в литературе Советского Союза и литературах других социалистических стран: источником этих импульсов были родственнее интересы и опыт народов в социалистическом обществе [2, с. 192-194].

         В пятидесятых годах структурно  оформились литературные отношения  в системе основанной на получении  прибыли. Литературное дело строилось  по американскому образу.

         Экономически важную роль стала играть бульварная литература.

         Возникла широко разветвленная система федералистских и частных литературных премий и стипендий, которые могли способствовать развитию культуры.

         Романы Генриха Бёлля первой  половины 50-х годов достигли высшей  точки в освещении второй мировой войны с позиции критического реализма.

         Генрих Бёлль (1917 – 1985) родился  в кёльне, вырос в доме родителей  – католиков-антифашистов. В своём  первом рассказе «Поезд пришёл  вовремя» (1949) он на примере солдата  фашистского вермахта показал бессмысленность и бесчеловечность войны и национализма. Эту проблематику Бёлль продолжил в романе «Где ты тыл, Адам?» (1951), в которой он высказывает две основные точки зрения на фашистскую войну.

         После 1950 года Бёлль обратился  к социальной действительности ФРГ. Роман «И не сказал ни единого слова» (1953) был началом его попыток литературного отображения господствующих в ФРГ сил. Бёлль подвергает критике аморальную практику господствующего класса и продажное христианство.

         Ещё один его роман – «Дом без хозяина». Этим романом Бёлль достиг вершины критического реализма в прозе 50-х годов. В начале 60-х годов у художника возникла неуверенность, появились тенденции разочарования. Итог, который Бёлль подводит социалистическому развитию в ФРГ, оказался негативным.

      Эти искания нашли отражение в  романе «Глазами клоуна» (1963).

        Эстетические и этические точки зрения, которые Бёлль раскрывает в 50-е года, достигают кульминации в появившемся в 1959 году романе «Бильярд в половине десятого». Рассказ о семейной жизни одного архитектора раскрывает историческое развитие с его разрушительными силами. Бёлль ставит перед современниками вопрос об эстетическом и политическом преодолении исторической несостоятельности буржуазии [8, с. 21].

         Ещё одним известным литературным деятелем того времени в Германии является Вольфганг Кёппен. В начале 50-х годов он написал «Голуби в траве», «Теплица» и «Смерть в Реме». В этих книгах он обличал ремилитаризацию и реставрацию империалистических порядков в ФРГ. Действие романа «Голуби в траве» (1951) переносит нас в то время, когда, «первые новые кинотеатры, первые дворцы страховых компаний стали возвышаться над руинами и лавочниками, когда новые богачи ещё чувствовали себя неуверенно, когда фавориты «чёрного рынка» искали, куда бы вложить капитал, а вкладчики сберегательных касс оплачивали войну». Чтобы эстетически адекватно изобразить глубоко тревожное состояние общества, отмеченное чертами хаоса, Кёппен использует и монтирует ассоциации, газетные заголовки, лозунги, отрывки слов.

         В романе «Теплица» (1953) преобладает  политическая тематика: роль буржуазного  парламентаризма в процессе социальной  реставрации.

         Между 1958-1962 годами Кёппен написал  путевые очерки («В Россию и куда-нибудь ещё», «Путешествие в Америку», «Поездки во Францию», «Наследники Саламина» и др.). В 1977 году вышла его книга «Юность» [8, с.218-219].

         Изучение темы национал-социалистов  является в 50-е и 60-е годы  одной из центральных тем немецкой  литературы, так, «Занзибар, или  Последняя причина» Альфреда Андерша или «Жестяной барабан» Гюнтера Грасса. Многие писатели вернулись со временем к художественной основе литературы ( Уве Йонсон, Петер Херлинг). Темой стал сам язык. Зашла речь о реприватизации литературы. Наиболее видными драматургами тех лет были швейцарец Фридрих Дюрренматт («Визит старой дамы», «Физики») и Макс Фриш («Андорра»).

         В 60-е годы произошли перемены  в литературной жизни. Внешне это выглядело как лихорадочное и крайнее непостоянство. Повышенная ориентация издательского дела на прибыльность благоприятствовала в первую очередь засилью аполитичной литературы для массового читателя. Литературное производство связывалось с реальными и вместе с тем искусственно создаваемыми потребностями. Все жанры и все формы публикаций открылись для таких модных течений, как «сексуальная волна» или «волна Иисуса». Эти модные волны отличались от тех, которые были  обращены преимущественно к интеллектуальной публике, как, например, конкретная поэзия, культ новой чувствительности и т.н. Однако обе эти волны стремились вызвать к себе интерес, когда часть интеллигенции начала открыто политизироваться [ 8, с. 240-241].

         Коренное изменение произошло  в конце шестидесятых годов.  Центральной темой литературы  в Федеративной Республике Германии стала ей общественная функция. Толчком к этому послужило студенческое движение поколения 68- го года: литература как средство политической борьбы. В лирике (например, Ф.К. Делиус, Эрих Фрид, Яаак Карсунке) и драматургии (Рольф Хоххут: «Заместитель, Хейнар Кипхард: «Дело Й.Роберта Оппенгеймера») тематизируется современный материал или на сцене отражается повседневная реальность (Мартин Шкер: «Сцены охоты из Нижней Баварии», Франц Ксавер Крётц: «Звериная тропа»). Многие романсы шестидесятых годов причисляли себя к политическим авторам, прежде всего Генрих Бёлль, Мартин Вользер, все члены «Группы 47». Индустриальный мир труда изображали члены «Группы 61», творческого кружка «Литература трудового мира».