Философия панка (Крейг Охара)

    Следующую цитату и информацию можно было включить в раздел об окружающей среде, но я решил поместить это здесь, т.к. эти идеи тесно связаны с идеями эко-феминизма. Многие идеи, такие как антропоцентризм (всеобъемлющий термин, означающий то, что мир интерпретируется и оценивается с точки зрения пользы для людей) и истинная ценность природы будут рассмотрены в следующей главе.

    «Перемены не делаются «профессиональными» организаторами или экспертами; они совершаются простыми людьми, у которых есть чувство сострадания и солидарности, которые выступают против расизма, сексизма, разрушения экологии и террора по отношению к земле»¹⁷².

    Джерри  Ханна (Gerry Hannah) или Джерри Бесполезный (Gerry Useless) был одним из основателей  ванкуверской панк-сцены в конце 70-х, и его группа Subhumans выпустила несколько записей вдохновенной, агрессивной музыки с глубокими социально-политическими текстами. Они «несколько раз играли концерты в поддержку анти-ядерного движения, с целью сбора средств для партизан в Сальвадоре, принимали участие в концертах «Рок против Рейгана» по поводу инаугурации Ронни, «Рок против расизма» в поддержку братьев Понтиак (мичиганские заключенные, которых судили за то, что они якобы убили членов ку-клукс-клана) и анархистском концерте «Круши государство»¹⁷³. Джерри твердо уверен, что действия говорят громче, чем слова. В 1983 он и еще 4 человека (известные как ванкуверская пятерка) были арестованы за «бомбежку нового сомнительного гидроэлектрического строительства, против которого выступали защитники окружающей среды: взрыв динамитом завода, выпускающего системы наведения крылатых ракет, используемых в качестве наступательного вооружения; поджог трех торговых точек, распространяющих кассеты с записью пыток, нанесения телесных ран и сексуального насилия против женщин»¹⁷⁴. Кому-то эти действия покажутся террористическими, кому-то героическими, но важно знать, почему они это сделали. Если цель оправдывала средства, то их действия были справедливыми и даже обязательными.

    На  благотворительном сингле известной  панк-группы D.O.A., было напечатано письмо Джерри, в котором он поделился своими взглядами. Он назвал прямое действие лучшим и, возможно, единственным способом добиться перемен. Джерри критикует политически осведомленных людей, которые принимают точку зрения о том, что «с течением времени цивилизация в итоге сама собой перейдет в какую-нибудь чудесную утопию. Однако сама по себе цивилизация через некоторое время превратится в непобедимое полицейское государство или же сотрет себя с лица земли атомной войной или загрязнением окружающей среды»¹⁷⁵. Он критикует антропоцентристскую точку зрения и связывает ее с сексизмом.

    «Те из нас, кто является мужчинами, должны осознать то, что, несмотря на все, что мы думаем о себе, мы продолжаем угнетать и доминировать... Мы отказываемся допустить и принять так называемые женские аспекты личности, такие как сострадание, чувствительность и нежность. Вместо этого мы добровольно подчеркиваем так называемые мужские негативные черты, такие как стремление к агрессии, соперничеству и высокомерию. Существует прямая связь между этими качествами и самыми серьезными проблемами из тех, с которыми мы столкнулись сегодня»¹⁷⁶.

    Джерри  видит прямую связь между стереотипным мужским стремлением господствовать над природой и угнетением женщин. Похожее отношение и, как результат, угнетение являются основной идеей  эко-феминизма. До тех пор пока сексизм  не станет рассматриваться в качестве фундаментальной проблемы, «все наши попытки позитивных перемен будут лицемерными и несущественными»¹⁷⁷. Оснований предпочитать или соглашаться лишь с каким-то одним видом борьбы против угнетения нет. Все они коренным образом связаны между собой. «Только если мы полностью осознаем наше опасное и мрачное положение, а также причины, стоящие за этим, если мы поймем необходимость радикальных перемен и примем основные идеи анархизма, феминизма и инвайронментализма (борьбы за сохранение окружающей среды), мы можем надеяться, что нам удастся порвать цепи угнетения, которые так крепко сковывают нас и эту планету»¹⁷⁸.

    В то время как сексизм признается наиболее яркой и важной общественной проблемой, другая похожая проблема часто не принимается во внимание. Это проблема гетеросексизма, или гомофобии, которой не озабочено большинство людей, включая и женщин. С самого начала гомосексуальность всегда была видимой частью панк-движения, а по мере возрастания враждебности к геям именно эта составляющая вызывала наиболее сильные споры и становилась все более заметной.

    «Punk (сленг) сущ. 1) неопытный, грубый молодой человек 2) молодой хулиган 3) пассивный гомосексуалист... Вы это знаете. Панки  тоже бывают педиками»¹⁷⁹.

    Панк  в основном состоит из людей, которые, так или иначе, считают себя невписывающимися или изгоями. Для некоторых это связано с их внешностью, одеждой или политическими взглядами. Для все более громко заявляющего о себе числа панков именно сексуальные предпочтения вынуждают их становиться нонконформистами и отрицать господствующее общество. До того, как панк стал движением со своими журналами и музыкой, были другие «панки». Уже в 50-е годы «молодых парней, которых «опускали» в тюрьме (использовали для удовлетворения сексуальных потребностей других заключенных) называли «панками»¹⁸⁰. Особую манеру одеваться, особые взгляды и нелюбовь к власти, характерные для этих «панков», переняли панки середины 70-х в Нью-Йорке и в других местах. Первая волна панков, выглядевших, как преступные проститутки, сражалась за сексуальную свободу и выступала против подчинения долгие годы.

    В 1955 году вышла книга, написанная Дональдом  Кори (Donald Cory), в которой подробно описывается то, что значит быть человеком, который придерживается нетрадиционной сексуальной ориентации (queer) в Соединенных Штатах. Несмотря на то что книга во многом устарела, «Гомосексуалист в Америке» (The Homosexual in America) очень хорошо отражает схожесть опыта панков и гомосексуалистов. Подобно панкам, «гомосексуалисты четко осознают общественное неприятие и проблемы (социальные, экономические и другие), связанные с ним. Каждое мгновение разочарования, каждая секунда унижения, каждый момент отторжения пробуждают дух протеста, но эта враждебность направлена не против общества, а против оскорбительного общественного отношения»¹⁸¹.

    Гомосексуалисты должны не просто осознать свое отчужденное [от общества] положение, но должны искать причины этого, а также другие примеры отчуждения и угнетения вокруг себя. Кори объясняет, что «принадлежность к неприкасаемым вызывает понимание и солидарность с другими группами людей, которые могут занимать аналогичную позицию в обществе»¹⁸². Понимая это, панки поддерживают движение за права женщин, гражданские права и права коренного населения. Если это верно, то молодой гей или лесбиянка, которые ощущают себя иконоборцами, скептиками и бунтарями против угнетения и отчуждения, в сегодняшнем мире зачастую могут отождествлять себя с панками.

    В одном из абзацев Кори упоминает  широту взглядов в сообществе с нетрадиционной сексуальной ориентацией. В этом случае слово «гей» можно легко поменять на «панк». «Многие из моих друзей-геев не оставляют ни одной идеи без сомнений, как бы она ни была им дорога. Все новые идеи, какими бы они ни были абсурдными, заслуживают критического рассмотрения. Обсуждая политику, медицину, философию или литературу, неважно, насколько это далеко от секса (или музыки в данном случае), гомосексуалист пропускает это через необычно критичный и скептический ум»¹⁸³.

    Сегодня многие геи, подпадающие под описание Кори, уже не чувствуют антагонизма по отношению к обществу, потому что несправедливое отношение к ним смягчилось. Создается видимость того, что образ жизни геев и лесбиянок стал лучше восприниматься, поэтому «мятежный дух» Кори засыпает. Существует гей-мейнстрим, в котором полно людей, чья узколобость может соперничать с ограниченностью общества в целом. Существование гетеросексуального и гомосексуального мейнстрима создает дополнительный статус-кво, который отвергают панки-геи.

    Многие  геи-панки считают, что движение за права сексуальных меньшинств стало менее солидарным и в основном бессмысленным. «Гей-»движение» сегодня — это большой фарс, и о нем нельзя сказать ничего хорошего...»¹⁸⁴. Однако панки с нетрадиционной сексуальной ориентацией (queer punks) могут сказать о нем много плохого. В противовес мнению о равенстве полов, в гей-культуре присутствует завуалированное женоненавистничество, «которое предпочитает культуру геев (мужскую) культуре лесбиянок (женской)»¹⁸⁵. Странно видеть присутствие мркского доминирования в области однополых отношений, но стоит зайти в принадлежащие геям книжные магазины, бары и конторы в любом большом городе, и будет легко понять, что в центре этого находится мужское поведение.

    Гей-движение перестало быть угрозой, но панк не собирается повторять те же ошибки. «Избежать нейтрализации можно, избегая ошибок гей-движения: превращения в гетто, либерального реформизма и классовой капитуляции, и создав движение, которое отказывается подчиняться стандартам сексуальной благопристойности и морального поведения, которое ожидается даже от самой непокорной молодежи. Вот о чем пишет Homocore, который родился из страниц мягкого порно-фэнзина для панков»¹⁸⁶.

    И геи, и лесбиянки активно выпускают  фэнзины, направленные против мейнстримовских  геев и особенно «вписавшихся» мужчин. «Многие из так называемых геев и лесбиянок по-прежнему отличаются глупостью, носят свитера и делают стрижки за 40 долларов. Эти парни возвращаются домой на окраины и становятся богаче любого натурала»¹⁸⁷. Панки с нетрадиционной сексуальной ориентацией стремятся показать, что «не все гомосексуалисты политизированы», т.е. кто-то, кто «является геем, но хочет быть частью мейнстрима, считает, что «равноправие» означает службу женщин и гомосексуалистов в армии, право на дерьмовый заработок, и думает, что «свобода выбора» — это возможность выбирать между Колой, Пепси и Севен-ап»¹⁸⁸.

    Панки-гомосексуалисты  являются обоюдоострым мечом, который  разрушает стереотипы в двух мирах. Часто они открыто признают, гордятся и показывают свою сексуальность. Лэрри-Боб призывает панков к предельно открытой гомосексуальности, чтобы разбудить потенциальных геев и лесбиянок, которых иначе засосет мейнстрим. «Каждый раз, когда вы целуетесь в аллее со своим/своей любимым/мой одного пола на глазах у какого-нибудь ребенка, вы заражаете еще один мозг, а это еще один шаг к победе. Так что целуйтесь на улицах!»¹⁸⁹. Он предлагает, чтобы «бродячие шоу фриков» ездили из города в город, одетые в рабскую одежду, по возможности останавливаясь в каждом семейном ресторанчике. «Какой-нибудь голубой ребенок увидит настоящего гомосексуалиста... поймет, что жизнь гораздо шире незначительных декораций и спасется»¹⁹⁰.

    Как я уже подчеркивал раньше, эта  книга должна была отражать основные взгляды активной панк-сцены. Под  сценой я, конечно же, подразумеваю тех участников, чьи действия направлены на ее развитие и определение ее курса. Это взгляды ее создателей, не обязательно среднего потребителя. Создатели — это те люди, которые выпускают записи, фэнзины, создают группы активистов и пытаются что-то изменить. Те, кто участвуют только для того, чтобы слушать группы, — это потребители, и по большей части они в этой книге не представлены. В действительности, потребители могут стать создателями и принести с собой традиционные ценности мейнстрима. Поэтому гораздо чаще можно встретить панков, страдающих гомофобией, чем открыто поддерживающих расизм или сексизм. Это идиотское невежество не новость, но этого никогда не было в панке изначально.

    «Когда  панк совершил переход от классического  стиля к хардкору, появился новый акцент на образе «крутого», который идентифицируется с «мачо», чего изначально не было в панке. Принимая во внимание популярный взгляд на гомосексуальность как «отсутствие мужественности», неудивительно, что гомофобия стала хоть и очень сомнительной, но частью панк-сцены»¹⁹¹. Другие считают, что перемещение панк-сцены в первой половине 80-х годов из городов на их окраины сопровождалось принятием ценностей этих окраин. Что бы там ни было, в последние годы наблюдается большой подъем в гей-сообществе внутри панк-сцены, и в связи с этим возникают проблемы.

    На  концерте в Беркли, Калифорния, я  наблюдал очень негативную реакцию  примерно одной трети толпы на открыто лесбийскую группу Tribe 8. Хотя большинство людей были полны решимости защищать право женщин играть, значительная агрессивная часть мужчин и женщин совершенно не одобряла «гребаных лесбиянок». По общему признанию, в тот вечер толпу привлекло выступление популярной, но аполитичной группы (превосходного в музыкальном плане NOFX), но, тем не менее, это доказывает, что явная ненависть и напряженные отношения не исчезли полностью с панк-сцены.

    До  этого момента я рассматривал философию панка относительно принципов равноправия, касающихся людей. Эти идеи основаны на отрицании расизма, классизма, сексизма и гомофобии. Далее я попытаюсь показать, что эти принципы часто применимы к не-человеческому миру животных и к природе.

    «И  если бы животные умели  говорить, если бы земля, деревья, реки, горы и океаны могли закричать о своем протесте, они тотчас же потребовали бы прекратить разрушение, вызванное алчными людьми. Самосохранение — важнейший инстинкт человечества. Так насколько же нас вводят в заблуждение, как дезинформируют и неправильно обучают, обманывают и дурачат дельцы, что даже заботливые мамы и папы каждый день, с пеленок, неосознанно приучают своих детей к саморазрушению и разрушению планеты? Казалось бы, раз мировая культура становится все более интеллектуальной и сложной, цивилизация приближается к обеспечению нужд всех людей и решению социальных проблем. И вместо этого, люди, стоящие у власти, добиваются прямо противоположного, вызывая голод, эксплуатацию, расизм и загрязнение окружающей среды в невиданных ранее масштабах, провоцируя создание систем военной диктатуры и господства во всем мире»¹⁹⁴.