СОДЕРЖАНИЕ

         Ведение………………………………………………………………3.

1. Свойства  морали……………………………………………………4.
2. Антиномии морали…………………………………………………5.
3. Структура морали…………………………………………………..11.
4. Функции морали……………………………………………………14.

4.1. Гуманизирующая………………………………………………….14.

4.2. Ценностно – ориентирующая ……………………………………15.

    4.3. Познавательная……………………………………………………15.

    4.4. Воспитательная……………………………………………………16.

    Заключение……………………………………………………………..17. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                                                       Ведение

    Существует целая наука о морали – этика. Она описывает мораль, объясняет мораль и «учит» морали. И на этом пути есть ряд трудностей. Во-первых, зачем описывать мораль, если каждому и так известно, что это такое? Все манят себя знатоками и судьями нравов. Так что этика вроде бы обречена, сообщать нечто общеизвестное, разве что в проясненном и систематизированном виде.

    Во-вторых, этика «учит» морали, т.е. сообщать не абстрактное, а практическое знание, которое нужно употребить прежде, чем по-настоящему его поймешь. Это знание, побуждающее действовать, однако поучений никто не любит. Право «читать» мораль дается только людям безупречной собственной жизни, с нравственным безусловным авторитетом, каким, например, обладал для современников Л.Н. Толстой. Но все проповедники заголовки тысячи лет не уговорили человечество поступать по совести. В общем, сколько не скажи «халва», во рту сладко не станет; от разговоров о добре нравы не улучшаются. К великой скорби всех моралистов оказывается, что научить морали нельзя. Но научиться можно. Нравственную позицию можно выработать самостоятельно, изучая суждение мудрецов, слова и поступки людей. Этика предоставляет  всякому мыслящему человеку свои способы и средства аргументации.

    В-третьих, удовлетворительно объяснить что-либо в морали сложно. Разве можно точно выяснить причины существования несправедливости, причины, по которым благородство оказывается осмеянным, а негодяи торжествуют? Как будто наше негодование по поводу предательства или хамства уменьшится, если доказательно изложить, как и почему это происходит. Добрые же поступки объяснить ещё сложнее. Ведь добро обычно делают не «почему-то», не потому, что мне растолковали, что есть добро, а потому, что не могу иначе. Есть нравственные очевидности, которые не держатся ни на каких доказательствах. Еще Ф.М. Достоевский на примере своего Раскольникова показал, что рационально обосновать можно даже преступление, а вот теорему добра доказать не удается. Потому надо привыкнуть, что в этике нельзя получить такой ответ, как в математике: однозначный, логически доказанный и экспериментально проверенный. Это только для «крошки - сына» в стихотворении В.В. Маяковского так ясно, «что такое хорошо, а что такое плохо». На самом деле не одно суждение здесь не является окончательным. И как акробату нужно быстро перебирать ногами, чтобы удержать равновесие на шаре, так и в этике надо переходить от тезиса к тезису, от одной точки зрения к другой, чтобы общая сложная картина морали преставала в истинном свете.   

    1. Свойства морали

    С первого взгляда мораль выглядит как некоторые правила поведения. Правила отношения к другим людям, к обществу и к самому себе. В любом случае они формулируются в повелительном наклонении: «будь таким!» или «не делай так-то». Это указание не на то, что есть, а на то, как должно быть и каким должно быть. Свойство морали требовать определенного поведения называется императивностью (от лат. Imperative – повелевать).

    Какие же требование предъявляет мораль? От самых простых: уступи место старшему, подними упавшего – до обобщенных: поступай по отношению к другим так, как хотел бы, чтобы они поступали по отношении к тебе. И до вовсе абстрактных: делай добро! Решать, что такое добро и как, собственно, его сделать, надо всякий раз конкретно и самому. Если же искать к моральных нормах рецепты на все случаи жизни, то рискуешь попасть впросак. Потому большинство заповедей морали носит обобщенный, мировоззренческий характер. Это только обычай регламентирует  все детали поведения. Это право как известно, стремится сформулировать свои статьи предельно четко и строго, не оставляя лазеек не для кого.

    Если  продолжить сравнение с правом, то оно регулирует вполне определенные сферы отношений. Что же касается морали, то не единый шаг человека не остается без ее внимания, нет ничего, чего бы нельзя было оценить с моральной точки зрения. Так, если вы собрались с другом в кино, но не сдержали обещания, то закон смотрит на это равнодушно, считая сие частным делом. Моральное же чувство сразу говорит, что так поступать негоже. То есть мораль всепроникающая, она предъявляет свои права даже Робинзону на необитаемом острове, говоря ему: выполняй обязанности перед самим собой, сохраняй человеческий образ, будь человеком.

    Как же контролируется соблюдение моральных правил? Для подержания правопорядка есть соответствующие органы: прокуратура, милиция, суд. Для подержания же нравственного уровня специальных органов нет. Эту функцию берет на себя общественное мнение, которое образуется и семьей, и средствами массовой информации, и «кумушками» на лавочке у подъезда. Но уже на примере «кумушек» видно, что общественное мнение далеко не всегда справедливо и совсем не служит гарантом нравственности. Кроме того, разные общественные группы могут предъявлять существенно различные требования. Как тогда быть? Вот и оказывается, что личность сама должна выбирать свой путь. Внешний контроль недействителен. Получается, что нравственная личность сама в конечном итоге определяет, как должно поступать. Не порождает ли это произвола в поступках и субъективизма в мыслях: что хочу, то и ворочу? Нет. Ведь очевидно, что нравственный человек делает не лишь бы что, но нечто правильное, достойное. И это все общее правила является то же время его личным убеждением. Как же это происходит?

    Что бы это понять, приходится перейти  от безуспешных признаков морали к ее внутренне противоречивой природе, к ее антиномическим свойствам.  
 

    2.Антиномии в морали

    Первое  противоречие в рассуждении о  морали возникает тогда, когда мы задаемся вопросом о происхождение правил нравственности. Кто их автор? Казалось бы, общество требует от личности поведения, соответствующего своему устройству. Но само общество может быть плохо устроено и руководствоваться совершено аморальными принципами. Вряд ли личность должна уважать «мораль» тоталитарного государства или «мораль» общества бандитов. Давно известно, что высоконравственные люди чаще всего противостоят косным нравам окружающей среды. Потому создается впечатление, что человек – сам себе моральный авторитет и руководствуется своим субъективным мнением по поводу добра и зла. Мораль тут предстает как личная позиция, нравственное отношение конкретного человека к действительности. Ведь сам по себе мир не добр и не зол, только по отношению к нам он становится таким. Значит, только мой выбор делает требование истинно моральным, только личное восприятие делает его значимым. Для каждого человека моральные взгляды – это свободно избранные, никем не навязанные идеи.

    Однако  это не мешает нам осуждать безнравственного человека за его идеи, словно нам известно какая-то «истинная» точка зрения на жизнь. Так же и нравы, сложившиеся в обществе, мы бесконечно ругаем за то, что они далеки от идеала, словно идеальная мерка у нас в руках. В этом смысле нравственные заповеди имеют объективное значение, это нечто правильное, это некоторые устои жизни, не зависящие от склонностей и предпочтений, как индивида, так и группы. Моральное и аморальное разделяется по не зависимым от субъективных вкусов критериям. Иначе все нравственные позиции оказались бы равно хороши, а потому выбор лишался бы смысла. Потому, придерживаясь тех или иных воззрений, мы считаем, что они не просто нравятся нам, но что они еще и правильные. Что же гарантирует эту правильность? Свое время И. Кант, размышляя над таинственным свойствами нравственного требования, пришел к мысли, что в морали люди действуют так, как если бы существовал Всевышний, кто дал нам эти заповеди и отвечает за их истинность. Однако «как если бы» еще не значит «на самом деле». Ведь у человечества есть разные боги и разные заповеди, а что делать атеистам – и вовсе непонятно. С одной стороны, вера в бога дает гарантии нравственности, а с другой – разрушает их.

    Всякая  религия проповедует любовь ближнему, но прежде нее – любовь к богу, значит, во имя идеи ближним можно  пожертвовать. Всякая религия считает мир несовершенным, таким, в каком ни справедливость, ни счастье, ни добродетель не могут восторжествовать. Мораль же неизменно настаивает на том, что «царство божие (нравственность) внутри нас», а не вне мира. Вера в справедливость за гробом разрушает уверенность в возможности земной справедливости. Мораль утверждает величие человека, она призывает его быть достойным своего высокого предназначения. Религия не может не считать, что превыше всего – бог, а человек относительно ничтожен. Наконец религиозный и моральный человек руководствуются разными мотивами поведения. Одно дело поступать, «как бог велел», то есть по внешнему указанию. А другое дело – потому,  что так поступать должно и само по себе хорошо.

    Моральный закон формулируется так, словно у него вообще нет автора, в том числе и божественного, словно он исходит от каждого и ниоткуда, не опирается ни на чей авторитет. Ибо всякая авторитарность ограничивает свободу и личный выбор. Не смотря на то, что мораль существует в повелительном наклонении, повелителя на самом деле нет. Так между полюсами объективного значения и субъективного восприятия существует такое свойство морали как безличность ее закона. «Требовательность» морали  к человеку – это только видимость гнета, ограничение его свободы нормами – мнимое.

    Второе  недоумение возникает тогда, когда знакомишься с нравами разных времен, разных народов, классов, сословий, коллективов.              Наблюдается бесчисленное множество позиций, отражающих исторические условия, образ жизни и групповые интересы. В каждом «монастыре» - свой «устав», у каждого есть свое представление о добре и долге, своя правда, порой диаметрально противоположная правде живущих рядом. («В хижинах мыслят иначе, чем во дворцах», - говорил Л. Фейербах). Однако они выдают свою правду за всеобщую, общечеловеческую. Это отражено еще в старинном «золотом правиле нравственности»: поступай по отношению к другим так, как хочешь, чтобы они поступали по отношению к тебе. Речь идет обо всех без исключения людях, кто бы они ни были.

    Нравственные  заповеди всегда формулируются как всеобщие требования. Всякая мораль проходит проверку на общезначимость. Заголовки частными мнениями чудится некая «подлинная нравственность», «справедливость как таковая», та всеобщая основа, на которой примирятся люди различных моральных установок. Но поиски «одинакового» во всех моральных системах заканчиваются списком банальностей. «Общая» для всех мораль оказалось бы бедной, примитивной, ограниченной в своем применении. Как же нравственность оказывается разнообразной и всеобщей одновременно? Это происходит за счет универсальности требований. Не одинаковости, а именно универсальности. Общее проявляется всегда одинаково: метр – всегда метр. А универсальное - это то, что, оставаясь самим собой, проявляется всякий раз по-разному, в зависимости от ситуации. Таковы и правила морали, формулируемые универсально и для всех, а действующие конкретно и для каждого. 

    Третья  трудность - возникает при попытке понять, что же движет человеком, поступающим нравственно, каковы мотивы его действий. Конечно, добропорядочное поведение помогает нам заслужить уважение окружающих, создаётся определённое реноме, а это способствует успеху. Правила морали облегчает нам сосуществование с другими людьми при наименьших неудобствах. В общем, мораль общественно полезна и все мы держимся за неё в интересах личного благополучия. Так думали французские материалисты 18 века, Н.Г. Чернышевский и многие другие. Они видели в морали житейское наставление о "механике всеобщего счастья", о том, как нам благополучно устроиться сегодня и сейчас.

    Однако  на практике известно, что добродетель  далеко не всегда приносит успех в житейских делах. Скорее наоборот – излишняя щепетильность мешает добиваться своей цели. А для преуспевания бывает полезно и целесообразно нравственные правила нарушать. Иногда, кажется, что пороки даже необходимы для общественного блага.  Любовь к роскоши стимулирует производство, авантюризм производит к географическим открытиям, а страсть к наживе оживляет торговлю, как  показал  Б. Мандевиль знаменитой "Басня о пчелах". Когда человек стремится к выгоде, это естественно. Если оказывает услуги, получая за это вознаграждение – это замечательно, хотя и не содержит заслуги. Но подлинно моральным мы обычно считаем поступок, совершенный бескорыстно, без задней мысли и без особой цели. Добро совершается ради него самого, "по доброте душевной", "по доброй воле". Здесь обнаруживается такое замечательное свойство морали как незаинтересованность морального мотива. Мораль не обещает человеку никакой "коврижки", вознаграждением добродетели является только она сама.

    Таким образом, создаётся перспектива развития и стимул самосовершенствованию. Ориентируясь на моральные ценности, мы стремимся ни столько добиться чего-либо в этом мире, столько улучшить самих себя. То есть преследуется не прагматическая, а гуманистическая цель: сделать человека Человеком, сделать его чем-то лучшим. Чем биологическая особь, которая ест, размножается и производит средства, чтобы есть и размножаться.

    Гуманизм  морального сознания помогает нам также ориентироваться в тех жизненных ситуациях, когда рационально  осмыслить происходящее не удаётся. Так, принимая участие в исторических событиях, мы не можем их, как следует оценить и достоверно знать их исход. Перед лицом этой безграничной задачи мораль показывает человеку и обществу их гуманистическое признание. Она помогает в чрезвычайных ситуациях сохранить душевное равновесие, веру в людей, найти опору в самом себе. Нравственное поведение опирается не столько на рациональные доводы и расчёты сегодняшнего дня, сколько на глубинные исторические закономерности человеческого бытия.