Становление банковских учреждений России в XVIII – XIX вв.: роль государства

   - коммунальные и  акционерные ломбарды, правовое  положение которых было регламентировано  Постановлением СНК от 17 июня 1928 г. “О коммунальных и акционерных  ломбардах”.

   Следует специально  остановиться на системе сельскохозяйственного  кредита, которая хотя и была  неотъемлемой составной частью  общей кредитной системы СССР, но стояла как бы особняком.

   Об этом свидетельствует  тот факт, что правовое положение  и организационное построение  системы сельскохозяйственного  кредита регламентировалось отдельным  Положением о системе сельскохозяйственного кредита от 7 января 1927 г. В соответствии с этим Положением в систему сельхозкредита входили:

   - Центральный сельскохозяйственный  банк СССР (ЦСХБ);

   - сельскохозяйственные  банки союзных республик;

   - общества сельскохозяйственного  кредита (местные сельскохозяйственные  банки);

   - сельскохозяйственные  кредитные кооперативные организации.

   Объединяющим центром  системы сельхозкредита являлся ЦСХБ СССР, в компетенцию которого входили:

   - выработка общесоюзных  планов по сельхозкредиту и вынесение их на утверждение в установленном порядке;

   - разработка и  внесение через НКФ СССР на  утверждение СТО предельных процентных  ставок по основным операциям  сельхозбанков и обществ сельхозкредита;

   - руководство кредитно-финансовой  политикой сельхозбанков союзных  республик и согласование ее  с общей финансово-кредитной политикой  СССР;

   - согласование кредитных  планов сельхозбанков союзных  республик;

   - разработка общих  правил по операциям, проводимым  сельхозбанками и обществами  сельхозкредита;

   - постоянный контроль за деятельностью сельхозбанков союзных республик, в частности производство ревизий в целях выяснения их общего положения, проверки выполнения ими планов, инструкций и т.д.;

   - право давать  указания организациям сельхозкредита по поводу операций, производимых за счет отпускаемых средств;

   - контроль за деятельностью обществ сельхозкредита (местных сельхозбанков) путем проведения ревизий и обследований, но с обязательным согласованием этих мероприятий с сельхозбанком соответствующей союзной республики.

   На основании вышеизложенного  можно сделать вывод о том,  что ЦСХБ в отношении системы  сельхозкредита имел еще большие правомочия, чем Госбанк в отношении кредитной системы Союза ССР в целом.

   В период нэпа  в Советской России существовало  несколько типов организаций,  которые проводили отдельные  кредитные операции. Но вопрос  об отнесении их к числу  кредитных организаций был спорным.

   Так, на основании  Постановления ВЦИК и СНК РСФСР  от 19 марта 1928 г. были организованы  частные гарантийные товарищества. В ст. 1 этого Постановления говорилось: “Частные гарантийные товарищества  с ограниченной ответственностью  имеют своей целью обеспечение  обязательств своих членов, возникающих из их торговой деятельности, путем выдачи означенными товариществами гарантий по обязательствам своих членов перед третьими лицами”. Значит, основной операцией этих товариществ являлась гарантийная операция, которая присуща многим кредитным организациям. Однако частные гарантийные товарищества нельзя отнести к кредитным организациям потому, что, во-первых, закон не наделил их правом совершения никаких других операций, свойственных кредитным организациям, во-вторых, они контролировались не НКФ РСФСР, а наркоматом торговли РСФСР (ст. 11 Постановления), т.е. отсутствовал организационно-правовой признак, присущий кредитным организациям того времени.

   Не следует относить к числу кредитных организаций и потребительские, сельскохозяйственные и промысловые кооперативные товарищества, которые согласно Постановлению СНК СССР “О вкладных операциях кооперативных организаций” хотя и имели право принимать от своих членов вклады, но эта кредитная операция осуществлялась ими в качестве дополнительной (вспомогательной) по отношению к тем операциям, которые составляли основной предмет их деятельности, тогда как совершение кредитных операций должно составлять основной предмет деятельности кредитной организации.

   На том же основании  не являлись кредитными организациями  железные дороги, которые согласно  ст. 19 Устава железных дорог имели  право выдавать ссуды.

   Надзор за деятельностью  кредитных организаций осуществляли  НКФ СССР, НКФ союзных республик  и их местные органы.

   Госбанк СССР и  государственные трудовые сберегательные  кассы входили в состав НКФ  СССР и подчинялись непосредственно  народному комиссару финансов  СССР.

   За деятельностью каких же банков осуществлял непосредственный надзор НКФ СССР? Это были следующие банки:

   - Центральный сельскохозяйственный  банк СССР;

   - Центральный банк  коммунального хозяйства и жилищного  строительства;

   - Банк долгосрочного  кредитования промышленности и  электрохозяйства;

   - Банк для внешней  торговли СССР;

   - Всероссийский кооперативный  банк;

   - Дальневосточный  банк;

   - Среднеазиатский  банк.

   Надзор за деятельностью  всех остальных кредитных организаций  осуществляли НКФ союзных республик  и их местные органы.

   Согласно ст. 7 Постановления  СТО от 10 ноября 1922 г. “О порядке  утверждения уставов и надзора  за деятельностью кредитных учреждений”  надзор осуществлялся путем:

   - регистрации всех  кредитных организаций;

   - контроля периодических  отчетов и балансов;

   - производства ревизий  и фактических обследований;

   - назначения в  случае необходимости в состав  правления кредитной организации  представителя от НКФ для наблюдения  за ее деятельностью;

   - предоставления  права народному комиссару финансов  входить в СТО с представлением  о закрытии кредитной организации  в случае обнаружения серьезных  нарушений устава или злоупотреблений.

   В развитие Постановления СТО от 10 ноября 1922 г. была издана 7 мая 1923 г. Инструкция НКФ СССР “О порядке надзора за деятельностью кредитных учреждений”, опубликованная в официальном приложении к № 19 “Вестника финансов” за 1923 г. В этой Инструкции предусматривалось, что в случае обнаружения серьезных нарушений устава или злоупотреблений, исходя из конкретных обстоятельств дела, могут предприниматься следующие меры:

   - предложение кредитной  организации устранить в определенный  срок нарушение или злоупотребление;

   - требование созыва  чрезвычайного общего собрания  акционеров, пайщиков и членов  кредитной организации;

   - предложение общему  собранию о перевыборах органов  управления кредитной организации;

   - возбуждение судебного  преследования против виновных  должностных лиц;

   - запрещение кредитной  организации на определенный  срок производить отдельные операции;

   - прекращение кредитования  со стороны Госбанка СССР.

   Только в случае  безуспешности этих мероприятий  НКФ имел право входить в  СТО с представлением о закрытии  кредитной организации.

   Таким образом,  изучение советского опыта построения  кредитной системы в период  нэпа приводит нас к следующим  выводам.

   1. В процессе формирования  кредитной системы Советского  государства во время нэпа  различаются три периода:

   I период (1921 — 1923 гг.) — переход к нэпу и образование предпосылок, необходимых для развития банковского дела;

   II период (1923—1926 гг.) — образование Союза ССР и создание тех элементов, из которых впоследствии будет строиться кредитная система СССР;

   III период (1926—1930 гг.) — рационализация кредитной сети страны и превращение ее в кредитную систему.

   2. В Советском государстве  в период нэпа существовала  разветвленная многосубъектная кредитная система, которая обеспечивала юридическим и физическим лицам довольно широкий круг банковских услуг. Однако эта система так и не получила подлинного развития в связи с последующим изменением государственной политики.

   3. Опыт построения  кредитной системы СССР интересует  нас прежде всего с точки зрения его актуальности в современных условиях. Поэтому мы не преследуем цель анализировать недостатки кредитной системы СССР рассматриваемого периода, а предполагаем вычленить те теоретические идеи и практические достижения, которые можно было бы использовать сегодня при дальнейшем совершенствовании банковской системы России.

   Во-первых, существовало  несколько специализированных органов,  в задачу которых входили контроль  и регулирование деятельности  кредитных организаций (НКФ, Комитет  по делам банков, Госбанк, ЦСХБ). Здесь можно увидеть признаки  отсутствия монополизма в сфере  управления банковской системой, что является одним из наиболее  серьезных недостатков верхнего  уровня современной банковской  системы Российской Федерации.

   Во-вторых, существовало  разделение кредитных организаций  по функциям путем определения  конкретных задач каждой из  них, а также путем распределения  между ними клиентуры. В современных  условиях в таком жестком разделении  кредитных организаций по функциям  нет необходимости, более того, это пошло бы во вред формированию  подлинно рыночной банковской  системы России. Однако определенная  специализация могла бы иметь  место. Речь идет об отсутствии  в России ипотечных банков, об  отсутствии четкой системы кредитования  сельского хозяйства, о необходимости  совершенствования кредитной политики  по финансированию жилищного  строительства и т.д.

   В третьих, наличие  Дальневосточного и Среднеазиатского  банков говорит о зарождении  идеи региональных кредитных  организаций, в основу построения  которых положен не административный  или национально-территориальный  принцип, а принцип экономического  районирования.

   В четвертых, особого  внимания заслуживает тот факт, что в Комитете по делам  банков обязательным членом являлся  представитель местных коммунальных  банков, избираемый ежегодно на  съезде этих банков. В этом  — начало воплощения в жизнь  идеи оптимального учета общегосударственных  и региональных (местных) интересов  в процессе принятия решений,  влияющих на всю банковскую  систему страны, а также идея  об усилении роли союзов и  ассоциаций кредитных организаций  в принятии таких решений.

   В-пятых, в 1924—1925 гг. существовала идея издания  кредитного устава, которая, однако, не была осуществлена. Но сама  эта идея, на наш взгляд, заслуживает  серьезного внимания.

 

3. Банковские дома в экономической жизни пореформенной России

 

  Конец 1850-х-начало 1860-х гг. были несомненно переломным периодом в развитии частного банкирского промысла в России. Реформы начала 1860-х гг., атмосфера либеральных преобразований, изменившееся отношение к кредиту, некоторые изменения в законодательстве о евреях, отмирание института придворных банкиров, политика, направленная против монопольного положения на бирже отдельных домов, подобно банкирскому дому А. Л. Штиглица, - все эти явления способствовали оживлению финансовых отношений, появлению новых банкирских домов и контор. Разумеется, важным фактором в этом процессе были накопление капиталов торговыми домами и процесс постепенного перехода некоторых из них к занятиям банкирским промыслом. Финансовая реформа и отказ от существовавшей системы казенных банков рассматривались современниками как «раскрепощение капитала». Парадокс состоял в том, что «к концу деятельности казенных банков» Россия занимала «первое место в мире по величине собственных банковых капиталов и вкладов, которые составляли свыше 1 миллиарда рублей», но это скопление капиталов было результатом «временного экономического застоя», «недостатка частного кредита, частной предприимчивости».  В конце 1850-х гг. положение начало меняться и появление новых банкирских домов было несомненным признаком предпринимательской активности в сфере частного или семейного накопления капиталов.

Источники их были разнообразны. Прежде всего это торговые операции и мануфактурное производство. История возникновения банкирского дома «Братья Рябушинские» может служить типичным примером накопления капиталов именно в результате торговых операций, а затем и мануфактурного промысла. Из них выросло в конечном счете и банкирское дело. Остается не вполне ясным, какую роль в накоплении капиталов Рябушинскими сыграла их принадлежность к старообрядческой Рогожской общине.