Инновационная экономика

Между тем, вокруг решения этой задачи по-прежнему ломаются копья. У нее здесь много  аспектов: состояние науки и образования, уровень технологической и инженерной культуры, способность частного бизнеса  воспринять инновации. По каждому из них в российском обществе существует множество, зачастую полярных точек  зрения. Я бы хотел поделиться своим  видением проблемы запуска полномасштабного инновационного процесса в России и путей ее решения.

Оглядываясь назад. Сразу отмечу, что в отличие от скептиков я убежден: построение инновационной экономики в России - задача разрешимая. Достаточно оглянуться на наше советское прошлое. Первое, что приходит в голову в качестве иллюстрации важнейших достижений советской науки - это атомный и космический проекты. Независимо от моих политических взглядов, следует признать, что оба они, реализованные в 1940–1960-х годах, изменили не только нашу страну, но и серьезным образом повлияли на геополитическую расстановку сил на всем земном шаре. Их значение ощущается до сих пор. Правда и то, что уже в 1970–1980-е годы наша страна начинает терять позиции в инновационном соревновании. Советский НИИ стал символом неэффективности использования интеллектуального потенциала, что не замедлило сказаться и на экономике. Хорошо известны советские данные: максимальный достигнутый уровень производительности труда в СССР составлял всего 29,4 % от американского. Именно поэтому первой инициативой Михаила Горбачева по посту генерального секретаря ЦК КПСС, стартовавшей еще до знаменитой перестройки, была концепция ускорения на основе достижений научно-технического прогресса. Руководство государства уже тогда осознало: отставание в области высоких технологий в условиях «соревнования двух систем» может иметь роковые последствия. Результат этих инициатив общеизвестен.

С тех  пор прошло 25 лет. Что мы имеем  сегодня? В жизни страны произошли  колоссальные изменения. Однако кое-что  осталось неизменным: производительность труда в России по сравнению с  Соединенными Штатами по-прежнему составляет 30%. Думаю, необходима определенная интеллектуальная смелость, чтобы трактовать это как  прорывной успех: целых 0,6% за какие-то четверть века. Таким образом, советская экономика уже не справилась с задачей инновационного развития. В то же время российская рыночная экономика еще не сумела с ней справиться. Но в отличие от советской экономики, у российской потенциально такой шанс существует.  
В связи с этим мне представляется, что развитие экономики в современной России делится на три этапа.

1990-е годы - это этап развития основ рыночной экономики. Понятно, что задачу обеспечения масштабного экономического роста, а тем более построение инновационной экономики в те годы решить было просто невозможно в силу отсутствия институтов, инструментов, законодательства, квалификации, кадров, бизнеса, социальной инфраструктуры и много другого.  
Базовая задача, решавшаяся в 2000-е годы - это запуск экономического роста. Все мы помним концепцию «удвоения ВВП», которая, кстати, была реализована. Но в то же время ясно, что драйвером роста был тот самый российский экспорт, в котором 85% составляют нефть, газ, металлы. На сегодняшний день вся концепция роста, базирующаяся на этом драйвере, исчерпалась. 
Какая задача стоит перед нами в новом десятилетии? Для ответа на этот вопрос достаточно посмотреть, что за прошедшие 20 лет случилось в мире. На земном шаре возник десяток образцовых инновационных моделей, демонстрирующих фантастические результаты в области развития и коммерциализации высоких технологий (Рис. 1). Причем, зачастую это стало следствием кризиса.

рис1

Например, в Финляндии в 1991 году уровень  безработицы составлял 22%, ВВП упал на 7,1%. Экономика этой страны была тесно  связана с экономикой СССР. Именно тогда в Финляндии произошла  примерно следующая история. В небольшую  кабельную компанию пришел молодой  человек, который сказал: «Готов вашу кабельную компанию поднимать, но нужно  сменить профиль продукции». Акционеры  спросили его: «А какую продукцию  мы, по-вашему, должны производить вместо кабеля, который хорошо реализуется?»  Человек ответил: «Надо производить  мобильные телефоны. По разным оценкам  к 2010 году их количество в мире вырастет до 30 млн. штук». Каким-то чудом ему  удалось убедить акционеров заменить производство 95% производимой продукции. Прогноз оказался ошибочным: в 2010 году количество пользователей мобильных  телефонов составило 4,2 млрд. человек. Имя этого человека - Йорма Оллила, президент компании Nokia.  
   Вопрос в том, сможем ли мы пройти по этому пути, совершив рывок в инновационное развитие и сохранив за собой статус одной из великих держав. Либо «прочно осядем» в числе стран «третьего мира». Поэтому задачу третьего этапа развития отечественной экономики на следующие 10 лет я бы назвал «новая модель экономического роста, базирующаяся на инновационном развитии».

Технологический приоритет в самом общем виде определен. Из классики экономической  мысли нам известно: существует пять технологических укладов. Первый, начавшийся в конце XVIII века, связан с использованием энергии воды в текстильной промышленности Англии. В середине XIX века с изобретением и массовым внедрением парового двигателя  появляется второй технологический  уклад. Переход к третьему технологическому укладу в конце XIX века базировался  на использовании в промышленности электрической энергии. Четвертый  стартовал с середины 1930-х с  расширения использования нефти  и нефтепродуктов. Наконец, пятый  технологический уклад, в котором  мы сегодня живем, связан с достижениями в области микроэлектроники.  
Сегодня весь мир стоит на пороге шестого технологического уклада. И большинство исследователей считает, что он будет обеспечен прорывами в области нанотехнологий.

Совершенно  понятно, что начало уклада – этот тот исторический момент, когда происходит формирование новых брендов, глобальных рынков. Когда компании, начинающиеся с классических стартапов из трех человек в «гараже», за считанные годы выходят на объемы продаж в сотни миллионов, а затем - миллиарды долларов.

Что сделано? Единственный вопрос, который мучает многих: возможно ли это в принципе сделать в нашей стране, с ее коррупций, бюрократией, воровством? И тут следует заметить, что и в нашей стране в сфере инноваций за последние 20 лет кое-что произошло. Мы этого не замечали, в том числе и потому, что большая часть событий разворачивалась не в Москве, а в регионах: Томске, Ставрополе, Пензе, Чебоксарах. В этих и других регионах уже сегодня существуют десятки конкурентоспособных на глобальном рынке компаний с объемом продаж под 100 млн. долл. каждая. Эти компании родились 10–12 лет назад и пробились через тысячи барьеров, выставленных нашим государством на пути инновационной экономики. Но очевидно, что нам нужны сотни компаний с миллиардными оборотами.  
Тем более, что ситуация сегодня несколько изменилась. Во-первых, инновационная экономика - четко обозначенный приоритет государственного развития. Он поддержан вполне конкретным набором мер. В частности, создана президентская комиссия по модернизации и технологическому развитию экономики, на которой всерьез обсуждаются актуальные проблемы hi-tec индустрии. Вслед за ней создана Правительственная комиссия по высоким технологиям и инновациям. Именно в связи с решениями этих органов приняты первые серьезные законодательные меры, направленные на стимулирование инновационных процессов.

В частности, речь идет о внесении поправок в  закон о техническом регулировании. Еще одна важная законодательная  инициатива - федеральный закон № 217, в котором говорится о создании малых инновационных предприятий  при вузах и институтах академий наук. Безусловно, этот документ не идеален. Тем не менее на сегодняшний день при российских вузах создано уже более 400 малых инновационных предприятий.  
Внесены поправки в миграционное законодательство. С 1 июля стоит иностранцу только обеспечить себе зарплату на уровне 2 млн. рублей в год, и он может приезжать в Россию без ограничений. Радикально упрощается визовый режим, регистрация при переезде и так далее. 
Важнейшим сигналом считаю идею создания так называемых инновационных программ на каждом предприятии с государственным участием. Серьезный импульс дан и крупному частному бизнесу. В январе этого года на президентской комиссии было принято решение, по которому заявки на крупные инновационные проекты с целевым объемом продаж в 2015 году не менее 15 млрд. руб. будут поддерживаться государством. Сейчас завершается процесс их отбора. На сегодняшний день в портфеле более 40 проектов. Сбавить обороты и задуматься. Чего пока не хватает? Мне кажется, сейчас, после активного, но не всегда системного движения вперед, необходимо на некоторое время сбавить темп, оглянуться и заново обозначить цели. Время «бури и натиска» прошло. Нужна комплексная инновационная стратегия развития. Изложу свое видение обязательных требований к такому документу.  Для начала необходимо выбрать оптимальный горизонт планирования. На мой взгляд, десять лет – это разумный компромисс между полной потерей содержания при планировании на «длинную дистанцию» и в то же время слишком коротким периодом, за который в стране просто невозможно ничего крупного сделать.

Далее, в этом документе необходимо определить какую роль мы намерены играть на глобальном рынке инноваций. Делать ли, как Израиль, ставку на создание интеллектуальной собственности без разворачивания крупных производств или, наоборот, как Япония сконцентрироваться на формировании крупного инновационного бизнеса, занимающегося  коммерциализацией чужих НИОКР? Понятно, что задача непростая, ответ  на нее совсем не тривиален.

Наконец, ресурсное обеспечение задач  инновационного развития России изначально должно быть вложено в бюджетную  стратегию. В режиме, когда сама бюджетная  стратегия страны исходит из этого  приоритета и закладывается в  бюджетное послание – в трехлетний план, годовой бюджет.  
Ясно, что программа такого класса должна стать вполне технологичным документом, с описанием последовательности конкретных шагов и четким формулированием целей.  
Поэтому хочу обозначить пять приоритетов, заранее понимая, что ими перечень не исчерпывается.

Это: общее экономическое законодательство;

региональная  политика;

технологические приоритеты;

состав  федеральных органов  исполнительной власти, инструменты механизма государственной инновационной политики;

преобразования  науки.

Индустриальное  законодательство и постиндустриальное развитие  
В части общего экономического законодательства вижу целый перечень болезненных вопросов, которые необходимо оперативно решать. Например, те, кто связан с венчурными инвестициями, прекрасно знают: в нашей стране есть единственная соответствующая этому виду деятельности организационно-правовая форма - закрытый паевой инвестиционный фонд рискованных венчурных инвестиций. Сразу надо сказать, что форма эта - абсолютно не пригодна. В мировой практике, как известно, уже давно и весьма успешно используется General Partnership/Limited Partnership. Ясно, что нужен новый закон, создающий иную организационно-правовую форму, вписывающуюся в Гражданский кодекс РФ и дающую возможность формировать венчурный фонд.

Каков результат работы венчурного фонда? Здесь создаются start-up или инновационные компании на ранней стадии, для которых наши традиционные ООО или ЗАО тоже не годятся. Наш опыт работы в РОСНАНО привел к разработке нового закона о коммерческом товариществе, который, как представляется, радикально упрощает жизнь тем, кто собрался заняться реальным инновационным бизнесом. Инноваторы, которые, вопреки всему, выжили на российской почве, в качестве первой проблемы единогласно назовут таможню. В этом вопросе, действительно нужна маленькая революция. И РОСНАНО совместно с Институтом экономики переходного периода уже завершает подготовку предложений по совершенствованию корпоративного и налогового законодательства. Не без участия специалистов госкорпорации сформирован проект «Зеленый коридор для инновационных компаний», предполагающий существенный пересмотр таможенного кодекса и создание стимулов для экспорта высокотехнологичной продукции.  
Еще один важный момент – экспортный контроль. Совсем специфическая сфера, регулируемая соответствующим законом, который абсолютно непригоден как инструмент формирования инновационной экосистемы. Мы сейчас завершаем разработку нового закона об экспортном контроле.  
Любое предприятие сталкивается с налогообложением. Здесь мы замахнулись на «святая святых» - Налоговый кодекс. Многомесячные баталии с министром финансов по этому поводу дали результат, и мы продвинулись вперед по целому ряду ключевых вопросов: начиная с принципов амортизационной политики и заканчивая отказом от налогообложения прироста капитала.  
Причем, речь идет не только о юридических лицах, связанных с инновациями, но и физических лицах. Ведь именно под эту категорию попадают бизнес-ангелы - важнейший институт финансирования инновационных проектов, который как ни странно в нашей стране существует. И они в обязательном порядке должны получить освобождение от налогообложения прироста капитала – это серьезный инструмент государственного содействия инновационной политике.  
В 2002 году в России был принят закон о техническом регулировании. Об его эффективности красноречиво свидетельствует единственная цифра: за последние 8 лет принято чуть меньше 20 технических регламентов, которые являются основой этого закона. С другой стороны, существуют введенные в отраслях 100 000 ГОСТов, полтора миллиона ОСТов, несколько сот тысяч СНИПов, норм и правил. Но работают ли они? Ответа на этот вопрос нет и не будет. А это означает только одно – экономика России с ВВП, превышающим 1 трлн. долларов, вообще не имеет технического регулирования. Возможно, это и приемлемо, когда все народное хозяйство строится «вокруг трубы». Но инновационный сектор без технического регулирования поднять невозможно. Я считаю, что задача концептуального переосмысления технического регулирования является важнейшей, ее решение требует серьезнейших интеллектуальных усилий.

Требует корректив законодательство об интеллектуальной собственности. Убежден, что суть проблемы интеллектуальной собственности – в разрыве между центром мотивации и центром правообладания. Мотивация все равно находится у того, кто придумывал, а правообладание – нет. На мой взгляд, остальные аспекты этой проблемы вторичны. И пока не решим эту задачу, мы не продвинемся вперед. Интеллектуальная амнистия, - вот суть того, что мы будем предлагать для существенного обновления всего законодательства в сфере интеллектуальной собственности.

Все перечисленное выше – это всего  лишь часть экономического законодательства. Есть еще бюджетное, экологическое  законодательство, законодательство о  науке, о финансовых институтах и  т.д. Вся без исключения российская нормативно-правовая база выстроена  под задачи индустриальной экономики. Мы же пытаемся построить экономику  постиндустриальную. Это другой мир  со своими законами. Заниматься этими  законами нужно системно и начинать уже сегодня.

Регионы, технологии, что еще?

Безусловно подходы к экономическому законодательству – далеко не все содержание инновационной стратегии развития России. Есть еще региональная политика. Вряд ли возможно одновременно строить инновационную экономику в каждом из 83 регионов России. Рано или поздно придется внятно ответить на вопрос о наших приоритетах в части региональной политики. И заодно появится ответ для тех губернаторов, которые не получат никакой государственной поддержки в сфере инноваций.  
Технологическую часть стратегии с описанием конкретных технологических приоритетов также считаю крайне необходимой. В моем понимании, они должны быть определены через конкретные продукты и разработки, способные изменить базовую технологию в целой отрасли, либо просто создать новую отрасль. Приведу примеры из числа тех проектов, которые реализуются при поддержке РОСНАНО. Любой эксперт в сфере энергосбережения скажет: очевидно, что светодиод с электропотреблением в 7 раз меньшим и сроком службы в 50 раз большим, точно заменит традиционные лампы накаливания и люминесцентные лампы в офисном, уличном, промышленном, автомобильном освещении. Эта отрасль уже стоит в шаге от смены базовой технологии. Ясно, что мы можем попытаться этот рынок освоить или, как обычно, отдать его «друзьям» за рубеж.  
Похожая ситуация с автомобилестроением: наметился переход сначала к гибридному двигателю, а затем и полной замене двигателя внутреннего сгорания электрическим. Это связано с тремя ключевыми узлами - сам двигатель, аккумулятор и суперконденсатор. У нас есть серьезный шанс занять на этом рынке важное место.

Индивидуализация  методов фармтерапии на основе массового использования результатов расшифровки генома - даже не завтрашний, а уже сегодняшний день медицины. Хорошо известно, что в этой технологии человечество вышло уже не на стадию научных открытий, а на стадию лавинообразного падения себестоимости единичного секвенирования. То же в сфере регенеративной медицины. Что вчера казалось полным абсурдом - сегодня становится стартапами, завтра будет живым бизнесом, а через 10 лет – частью повседневной медицины.

Вопрос  состоит в том, что все существующие на сегодняшний день инструменты  неадекватны задачам по формированию инновационной экономики, при которой  степень сложности государственного воздействия возрастает на порядки. Требуется диверсификация инструментов, способность применять их к разным видам бизнеса. Соответственно возрастают и требования к компетентности государственных  органов.

Приходится  констатировать, что, несмотря на горы написанных за последнее время вокруг инновационной проблематики бумаг, документа, который хотя бы в первом приближении соответствовал существующим запросам, пока нет. И в это проблема не только правительства. Разумеется, именно государство играет ключевую роль при формировании инновационной  экосистемы. Тем не менее, выработка  стратегии инновационного развития России – задача, которую государство  не может и не сможет решить самостоятельно. Уверен, что в этот процесс должна активно включаться интеллектуальная элита России.