Выявление типологических особенностей современного китайского языка

     Еще до Гумбольдта некоторый культурный эволюционизм в зарождающуюся типологию  языков свой вклад внесли братья Шлегели. Так, Фридрих Шлегель (1772 - 1829) в своем сочинении «О языке и мудрости индейцев» (1808) поделил все языки на два типа - аффиксирующие и флективные. Последние представлены языками индоевропейскими и семитскими, а первые - всеми остальными. Содержательно ориентированные типологические исследования в основном появляются в 30–40-х гг. ХХ века в СССР, хотя предпосылки к этому появляются уже с XIX столетия (выделение эргативных языков, обособление номинативных) [5, c.1].

     Согласно  морфологической классификации, характеристики языку даются в соответствии с  основным типом словоизменения. В классическом виде согласно этой схеме языки мира могут условно быть разделены на изолирующие, агглютинирующие, флективные и инкорпорирующие. Классификация является одновременно и типологической синхронной, и стадиальной, поскольку каждый тип и подтип отражает стадию развития языка. Однако авторы классификации признавали, что критерии выделения языков абстрактны и отражают только идеал типа, а реальные языки обычно находятся в переходных состояниях, когда типологические признаки присутствуют в разных пропорциях.   

     1.2.1. Изолирующие и основоизолирующие языки 

     Исследованием языков изолирующего типа занимались многие лингвисты, такие как Солнцев  В.М. и Солнцева Н.В., Сепир Э.и Курдюмов В.А. Но на наш взгляд боле полным определением изолирующих языков является определение Кузнецова П.С. Согласно его исследованиям, изолирующие языки определяются как языки, для которых характерны полное или почти полное отсутствие словоизменения, грамматическая значимость порядка слов и служебных слов, в некоторых случаях – слабое противопоставление знаменательных и служебных слов. Такому критерию соответствуют все китайские диалекты (еще в большей степени – древнекитайский), дунганский, тайские и кадайские, часть бантоидных языков. Такие языки, как лоло-бирманские, мон-кхмерские, африканские манде, гур и ква (гвинейские) благодаря широкому использованию присловных частиц, функционально и структурно приближающихся к аффиксам, и элементам собственно аффиксации можно охарактеризовать как в разной степени переходные от изолирующих к основоизолирующим. К их статусу приближаются и современные литературный китайский и дунганский языки.

     Основоизолирующие языки, как правило, отличаются от изолирующих  более развитой глагольной морфологией. Так, в некоторых языках (индонезийско-яванская группа и мальгашский) предикатив редко употребляется в виде чистого корня. Для имени типично развитие словообразовательных систем. К этому типу можно отнести  также тибетский, каренские, никобарские, кхаси, адамауа и кордофанские, в меньшей степени папуасские северохальмахерские, полинезийские и другие океанийские. Часть основоизолирующих языков по степени развития морфологии приближается к агглютинативному состоянию – некоторые западноатлантические (например, волоф) и сино-тибетские (пример – манипурский язык); в западноатлантических – в силу развития системы именных классов, манипурский же – в целом: показатели числа, притяжательности, синтаксической функции в имени, модальности и отрицания в глаголе фактически являются агглютинативными аффиксами [7, c.27]. 

     1.2.2. Агглютинативные языки 

     Курдюмов, исследуя языки мира, отмечает, что  в агглютинативных языках формообразование осуществляется при помощи так называемых аффиксов-прилеп. Прилепы представляют собой такие префиксы, суффиксы и инфиксы, которые четко отделены от корня, не сливаясь с ним, не допускают омонимии и синонимии (для каждой формы существует своя прилепа), не сливаются между собой и могут цепляться друг к другу теоретически до бесконечности. Агглютинирующими являются все тюркские языки, а у многих лингвистов существует соблазн отнести к агглютинирующим многие языки, типология которых остается невыясненной [9, c.80]. 
 
 

     1.2.3. Профлективные языки 

     Профлективные языки – это языки, морфологическая система которых погранична между агглютинативной и флективной. Основной критерий для выделения такого типа – преобладание агглютинации в именной системе и флективных черт в глагольной.

     Приближены  к агглютинативному строю такие  профлективные языки, как венгерский и часть дравидийских. Основные представители типа  – ряд уральских (прибалтийско-финские, самодийские) и дравидийских (например, тамильский и брауи), картвельские и часть афразийских (некоторые семитские – иврит и другие, чадские). Характерным примером может служить система словоизменения в картвельских языках (грузинский и прочие): в именной системе – агглютинативный принцип склонения (кал-и «женщина», мн. ч. кал-эб-и), в глагольной же системе – чередования гласных в составе одной морфемы (зрд-и-с «он воспитывает» при га-зард-а «он воспитал») [4, c. 3].  

     1.2.4. Флективные языки 

     Традиционно к типу флективных языков  относят  индоевропейскую семью. Но Дж. Гринберг считает, что следует ограничить этот круг такими языками, как древние индоиранские, тохарские и хетто-лувийские, почти все балтийские и славянские, албанский и греческие, из германских – исландский, фарерский, идиш и немецкий, поскольку прочие индоевропейские языки или обнаруживают аналитизацию структуры (что позволяет отнести их к профлективному типу), или характеризуются преобладанием агглютинации (армянский, новые индоиранские). Ряд языков даже при сохранении флективных черт можно отнести к переходным основоизолирующе-агглютинативным (английский, шведский) либо к основоизолирующим и даже изолирующим. Черты, позволявшие относить эти языки к флективным (элементы систем словоизменения, случаи sandhi, немотивированные чередования типа форм неправильных глаголов) не дают права говорить о флективном строе в них.

     Ранее как флективные оценивались и  семитские языки. Позже их стали  характеризовать как агглютинативно-флективные на том основании, что было пересмотрено явление трансфиксации. Действительно, в глагольной системе семитских языков отсутствует чередования гласных в составе одной морфемы, но он есть в имени, к тому же есть такие типичные черты флективизма, как нерегулярное образование форм (арабский джурна:л “журнал – мн. ч. джара:ни:л), чередования (сирийский. лъвэш он оделся – албэш он одел (кого-то)), другие случаи фонетических изменений (ассимиляция, редукция, диссимиляция и так далее. Если принимать во внимание количество типов словоизменения в некоторых семитских, то их принадлежность к флективному типу не вызывает сомнений. То же можно сказать и о некоторых других афразийских, например, кушитских языках. Из уральских языков флективным является саамский; доказательства тому – чередования гласных в составе одной морфемы, сандхи и разнообразие типов словоизменения [3, c.67]. 

6. Инкорпорация

    Инкорпорация – это возможность создания в языке слов-синтагм, то есть объединение двух и более корневых морфем, из которых одно грамматически подчинено другому, и аффиксальное оформление их в единое слово: чукот. мыт-купрэ-гынрит-ыркын «(мы) сеть охраняем» или чайпатык «кипятить чай». В языках встречаются инкорпорационные комплексы – аналоги атрибутивных словосочетаний, комплексов сказуемого с дополнениями или обстоятельствами: чукот. га-нэран-тор-мэлгар-ма «с двумя новыми ружьями», микронез. понапе I pahn doko-mwomw-ier «я закончу лучить рыбу» и тому подобное. Зарождение явления инкорпорации можно наблюдать еще в изолирующих и основоизолирующих языках. В качестве примеров можно привести мальгашский язык: manatitra «привозить» и vary «рис» дают manati-bary «привозить рис»; маори E tunu manu ana ia «он печет птицу» (где процессивный е … ana оформляет сочетание tunu «печь» и manu «птица», а ia – подлежащее), малинке A ke needaa ta «она взяла чугунок». Суть таких конструкций – рамочное оформление формообразовательными элементами атрибутивных или актантно-предикативных комплексов; в таком виде это явление встречается и в агглютинативных языках, главным образом в атрибутивных сочетаниях: баск. dirudun emakumea или emakume diruduna «богатая женщина» с постпозитивным артиклем - а. Сравните бирм. хнгэ⁴-дуе² «птицы» и хнгэ⁴-хла¹-дуе² «красивые птицы». В глагольных же комплексах (чукотско-камчатские и другие) обычно закрепленный порядок элементов в «слове-синтагме», поэтому формообразовательные элементы и имеют вид аффиксов. Остаточными явлениями инкорпорации в языках с флективными чертами можно считать такие случаи, как арабский ’a‘raqa «отправился в Ирак» от ’al-‘iraq «Ирак» или венгерский eprészni «собирать землянику» от eper «земляника». Таким образом, инкорпорация – явление, типичное для агглютинативных языков, но зарождающееся в изолирующих и в большей степени в основоизолирующих; следы этого явления можно найти и в языках профлективного и флективного строя. Поэтому инкорпорирующие языки нельзя считать самостоятельным языковым типом. Инкорпорация определяет ряд особенностей морфологии и синтаксиса (иногда лексики), и такие языки можно считать подтипом агглютинативных [3, c.81].

     Таким образом, основными классификациями  языков являются генеалогическая и  морфологическая. Генеалогическая  классификация языков предполагает группирование языков на основе их родства, то есть наличия общего предка. Морфологическая классификация языков группирует языки по наличию общих признаков. И таким образом все языки мира могут условно быть поделены на изолирующие, агглютинативные, флективные и инкорпорирующие. Каждая классификация привнесла свой вклад в сравнительное языкознание, но все же для более глубокого изучения языка требуется взаимодействие этих классификаций. Поэтому в следующей главе мы рассмотрим китайский язык с точки зрения различных классификаций и попытаемся выяснить основные особенности современного китайского языка. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     2. Типологические особенности современного  китайского языка 
 

     2.1. Место китайского языка в генеалогической  классификации языков 
 

     Для определения места китайского языка  в типологизации языков необходимо рассмотреть его в системе генеалогической классификации и сопоставить с родственными китайскому языками. За основу в данном случае были взяты труды Яхонтова С.Е. и его статья «Китайско-тибетские языки».

     1.Сино-кавказская  макросемья.

     В настоящее время уже фактически установлено, что в масштабах  макросемьи китайский язык относится  к сино-тибетским.

          Гипотеза о единой сино-кавказской  макросемье была выдвинута в  1980 году С.А. Старостиным, который,  сравнив северокавказские, сино-тибетские и енисейские языки, пришел к выводу об их отдаленном родстве. Позднее другие лингвисты предположительно отнесли к сино-кавказской макросемье  язык басков в Испании, языки индейцев Северной Америки, язык бурушаски в горах Каракорум, малочисленный язык нахали на полуострове Индостан и недавно вымерший язык кусунда в Гималаях.

     Народ-носитель праязыка макросемьи ориентировочно мог  быть локализован в одном из районов  Юго-Западной Азии – в нынешней турецкой Анталии или где-то восточнее, а  период распада языков относят к 10 – 8 тысячелетию до н.э. носители языка были представителями европеоидной расы. Затем из сино-кавказского праязыка выделились языки, давшие начало языковым семьям: сино-тибетский и надене, позднее – енисейский праязык. Народы, говорившие на кавказских языках, либо остались в своих регионах, либо мигрировали на сравнительно небольшое расстояние к северу [15, c.98].

     В настоящее время установлено, что  к сино-кавказской макросемье (22% населения) можно отнести следующие языки:

     1) северо-кавказские языки в составе абхазо-тибетской, нахско-дагестанской и хуррито-урартской семей;

     2) енисейская семья языков

     3) сино-тибетская семья языков

     4) семья языков на-дене

     5) языки баскский и бурушаси.

     2. Сино-тибетская семья языков.

     В масштабе семьи китайский язык относится к сино-тибетским.

     Сино-тибетская  или китайско-тибетская семья  языков в настоящее время является крупнейшей в мире по числу говорящих, главным образом, за счет китайского языка. Она, в свою очередь, подразделяется на две основные ветви: западную(тибето-бирманскую) и восточную (китайскую).

     К сино-тибетским на относятся, и, следовательно, не являются родственными китайскому корейский, японский и тайские языки. Составляющая значительную часть словарного состава китайской лексики в японском, корейском и вьетнамском языках является заимствованной.

     Дунганский  язык сформировался на базе северных диалектов китайского языка в  провинциях Шэньси и Ганьсу, его  носителями являются дунгане, проживающие как в КНР, так и в Киргизии и Узбекистане.

     3. Восточно-азиатский языковой союз.

     Как упоминалось выше, вьетнамский и  тайские языки не являются родственными китайскому. Тем не менее, такие языки  очень похожи: у них значительный слой общей лексики, сходная типологическая характеристика. Совершенно естественно было бы предположение, что вьетнамский и китайский языки входят в некую общность, которая сложилась в определенный период вследствие языковых контактов и определенных историко-географических причин. Этой общностью является Восточно-азиатский союз, сформировавшийся в результате схождения неродственных языков [18, c.226].