Сопоставительная лингвокультурология: сущность, принципы, единицы

5) модель сопоставительно-психолингвистического  исследования, которая в нашем  исследовании реализована в ходе  анализа ассоциативного ореола концепта «Казахстан» (эксперимент).

В первом подразделе представлен анализ лингвокультурологических  ритуализованных речевых ситуаций: инаугурации и свадьбы в разносистемных языках и различных культурах в сопоставительном аспекте.

Национально-культурные особенности этикетного поведения, исследование ритуализованных коммуникативных ситуаций, определение теории фрейма нашло отражение в работах зарубежных, российских и казахстанских ученых, как: Р. Шехнер, Ч. Филмор, В. Дэйк, М.Н. Серебрякова, Г.Г. Почепцов, Е.С. Кузьмина, А.К. Байбурин, В.П. Левкович, З.К. Ахметжанова, Х.А. Аргынбаев, М. Балакаев и др.

Лингвокультурологическая  ритуализованная речевая ситуация – «инаугурация» рассмотрена нами на материале казахской, русской, британской, китайской, японской, американской, французской культур, а церемония «свадьба» – на материале казахской, русской, британской, китайской, японской, американской культур.

Ритуальное  поведение человека носит сакральный смысл и в ритуале не может  быть различных ситуаций и действий, так как основным условием проведения ритуала является точность исполнения. Ритуал используется как средство приобщения индивидов к господствующей в данном обществе системе ценностей.

Лингвокультурологические  концепты «инаугурация», «свадьба» в анализируемых нами культурах имеют сложную фреймовую структуру. Церемонии «инаугурация», «свадьба» в каждой из рассматриваемых культур имеют национально-специфичные особенности, обусловленные глубокими философскими традициями, менталитетом, религиозными верованиями, устройством и структурой общества в целом.

Ритуализованные ситуации в лингвокультурологическом отношении характеризуются следующими особенностями: национально-культурным характером проксемики (жесткая пространственно-временная организация процесса церемонии), последовательностью действий, преобладанием знаков, символов, жестов, тактильной коммуникацией, цветовой символикой и т.д., активным использованием национально-культурной атрибутики, характеризующих самобытное восприятие и интерпретацию различных артефактов.

Во всех анализируемых  культурах в лингвокультурологической строго ритуализованной ситуации «инаугурация»  представлена единая цель церемонии инаугурации – офицальное утверждение и представление нового главы государства. Достижение данной цели базируется на единой фреймовой структуре, перфомансе. Отличия наблюдаются в тексте клятвы президента и большом числе невербальных знаков и символов.

Такие страны, как  РК, РФ, США в большой степени  характеризуются сходством церемониального  протокола. Им противостоят такие культуры, как Великобритания, Китай и Япония, что обусловлено династическим правлением в этих государствах (королева, император). Во Франции представлена национальная церемония, характеризующаяся предельной простотой и сжатостью, которая в последние годы все больше заимствуется представителями других культур и народов.

Анализ семантики  внешнеформальных элементов и этапов ритуала инаугурации в различных  культурах иллюстрирует присутствие общих элементов: общезначимость для культурного сообщества в целом, устойчивость традиций и преемственность, наличие символов власти, вручение атрибутов власти, исполнение государственного гимна республики или страны, передача «ядерного кода» вооружения страны и др.

Лингвокультурологический  концепт – церемония «инаугурации» во всех анализируемых нами культурах (казахской, русской, британской, китайской, японской, американской, французской) в своей фреймовой структуре имеет национально-специфичные особенности, характерные только для определенной страны.

Следует отметить, что лингвокультурологическая ритуализованная ситуация «инаугурация» характеризуется минимализацией вербальной коммуникации, предпочтение отдается невербальным средствам общения.

Анализ текстов  президентской присяги в трех культурах свидетельствует о большем концептуальном сходстве в казахской и русской культурах и особом отличии американской клятвы. Различное положение концепта «народ» в казахской и русской культуре свидетельствует об особом отношении руководства страны к таким понятиям, как права и свободы человека, обязанности Президента. Отсутствие данного концепта в тексте американской клятвы свидетельствует, на наш взгляд, о специфическом отношении к народу и стране, в США на первом месте Конституция, концепт «народ» в целом завуалирован в данном понятии, так же, как и концепт «страна». Данные различия продиктованы особенностями национального мировосприятия, идеей «коллективизма/индивидуализма», отношением к национальной системе и символам власти.

Во всех культурах, подвергшихся анализу, в лингвокультурологической строго ритуализованной ситуации «свадьба» представлена единая цель церемонии свадьбы – утверждение и подчеркивание значимости универсальной ценности «семья», национальной языковой личности в социальной структуре и иерархической лестнице общества в целом. Создание новой семьи имеет важное значение в каждой культуре, подразумевающее сближение двух: жузов (РК); родов (РК, РФ, Великобритания); династий (Китай, Япония); семей (США).

Для лингвокультурологического  концепта «свадьба» в рассмотренных нами культурах  характерны общие и различные элементы:

1) наличие определенных  этапов «обрядов», основанных  на единой фреймовой структуре,  различия наблюдаются в слотах  и актантах, входящих во фреймовую  структуру, (РК-19/50; РФ-7/12; Великобритания-5; Китай-6; Япония-4; США-12);

2) лингвокультурологический  концепт «свадьба» во фреймовой  структуре имеет общие слоты/актанты:  сватовство; подготовка к церемонии;  национальные наряды; церковный  обряд или официальная регистрация  брака; праздничное застолье, национально-специфичные подарки; медовый месяц;

3) в ритуализованной  ситуации «свадьба» обязателен такой элемент, как произнесение речевых формул, пожеланий в адрес молодоженов. В данных речевых формулах ярко прослеживается иерархия пожеланий, которые представлены доминантными основополагающими универсальными концептами: семейное счастье, потомство, долгая жизнь, здоровье, любовь – эти концепты проявляются на вербальном уровне. Невербальные компоненты в рассматриваемых нами  культурах проявляются по-разному: почитание памяти предков, поклонение духам предков, различные символы, знаки, атрибутика и др.

 Лингвокультурологическая ритуализованная ситуация «свадьба» в анализируемых нами культурах (казахской, русской, британской, китайской, японской, американской) в своей фреймовой структуре имеет национально-специфичные особенности, характерные только для определенной страны.

Во  втором подразделе мы проанализировали ряд примеров лингвокультурологических национально-специфичных реалем (на материале казахской, китайской, японской культур), которые показывают их наличие, присутствие в каждой культуре и  наиболее ярко отражают особенности того или иного языка. Эти особенности обусловлены глубокими философскими и религиозными верованиями, традициями и обычаями народов.

Разработке классификаций культурно-маркированных единиц, определению сущности реалем посвящены труды ряда зарубежных и российских ученых, таких как: С. Влахов, С. Флорин, В.М. Россельс, Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров, Л.С. Бархударов, Г.Д. Томахин, Б.И. Репин, А.А. Реформатский, А.Е. Супрун, Г.В. Чернов и др.

Основным критерием  отличия лингвокультурологических реалем от других классов лексических  единиц является ее национально-специфичная  окраска. Поскольку реалемы являются очень «гибким» классом лексических единиц и не разграничиваются строгим образом, то наша классификация является условной и не претендует на абсолютную правоту и завершенность. По предметному признаку  лингвокультурологические   национально-специфичные реалемы мы подразделяем на три основные группы: этнографические, географические и общественно-политические реалемы, которые, в свою очередь, мы делим на подгруппы, имеющие свои дробления (полная классификация приведена в нашей работе).

Нами проведен анализ семантического лингвокультурологического поля национально-специфичных реалем, путем выявления структурных компонентов поля: ядра, центра, периферии.

Лингвокультурологические реалемы характеризуются взаимопроникновением  и взаимовлиянием культур друг с другом, сближением словарных фондов языков. Границы культурно-маркированных единиц между  лингвокультурологическими  реалемами и терминами весьма условны и очень подвижны.

Лингвокультурологические  национально-специфичные  реалемы  могут в определенных коммуникативных  ситуациях затруднять процесс общения (вербального и невербального) по следующим причинам: в результате сложности восприятия внутренней формы и связанных с ней оценочных смыслов лексемы носителем иного языка; если значение лексемы связано с инокультурными реалемами, которые также оцениваются посредством данной национальной лексемы; в случае расхождения аксиологических составляющих формально схожих лексем, единиц в различных языках; когда единицы безэквивалентной лексики, т.е. значения, в которых отражены специфические предметы и явления действительности в одном языке, не имеют  соответствий в другом.

Исходя из нашего исследования, мы считаем, что целесообразно  и необходимо ввести более конкретное обозначение понятию «реалия». Мы предлагаем называть их – «лингвокультурологические национально- специфичные реалемы».

В третьем подразделе мы проанализировали и рассмотрели лингвокультурологические коммуникативные табу и эвфемизмы в разносистемных языках на материале (казахской, русской, британской, китайской, японской, французской) различных культур.

Лингвокультурологическое  исследование табу и эвфемизмов является объектом многих этнографических и этнолингвистических исследований. Данная проблематика представлена научными исследованиями в казахстанской лингвистике: А.Х. Маргуланом, А.Т. Кайдаровым, А. Ахметовым, Х.А. Аргынбаевым, Е.Н. Жанпеисовым, М.М. Копыленко и др.; в российской лингвистике: Д.К. Зелениным, Л.П. Крысиным, В.П. Москвиным, Е.И. Шейгаловым, Е.П. Сеничкиной, Р.И. Тихоновой и др.; в зарубежной лингвистике: Дж. Фрэзером, Э. Кроулем, Э.Тейлором, В.Р. Смитом, Л.Р. Андерсоном, Х.Л. Менкеном и многие др.

В основе языковых явлений таких, как табу и эвфемизмы, лежит миф. Мы считаем, что миф есть феномен языка и культуры. Язык и миф связаны друг с другом как форма и содержание. Миф предшествует языку как неоформленное движение мысли и совпадает с ним, определяя план его содержания, и порождается языком. Миф одновременно диахроничен (как историческое повествование о прошлом) и синхроничен (как инструмент объяснения настоящего).

Миф выполняет множество функций – коммуникативную, аксиологическую (оценочную), этиологическую (объяснительную), психологическую, социальную, религиозную, обрядовую, ритуальную.

Таким образом, миф – есть жизнь, орудие познания, выражение народной мудрости, высшее проявление духовной жизни народа.

Мы считаем, что табу – это наложение запрета на употребление тех или иных табу и сами запреты. Источником табу являются мифологические верования, суеверия, предрассудки. В данном случае акцентируется внимание на том, что ограничения словоупотребления определяются различными внеязыковыми, экстралингвистическими факторами, которые отражают социальный уклад, этнокультуру общества на том или ином отрезке его развития. Так, на начальном этапе преобладали мифологические, религиозные предпосылки возникновения табу, в то время как на современном этапе функционирование табуированной и эвфемистической лексики обусловлено нравственно-моральными или социальными причинами. Существуют две сферы эвфемизации – личная жизнь и социальная жизнь.

Следует отметить, что эвфемия имеет три взаимосвязанных  аспекта: социальный, психологический  и собственно лингвистический.

В нашей работе мы классифицируем лингвокультурологические коммуникативные табу и употребление вместо них эвфемизмов на четыре (4) группы, в разносистемных языках (на материале казахской, русской, британской, китайской, японской, французской культур): тематические; языковые;  контактные; поведенческие.

В первой группе (тематической) мы выделяем 9 тем, которые  наиболее ярко отражают лингвокультурологическую природу и сущность табу и эвфемизмов. Данная группа лингвокультурологических табу и эвфемизмов характеризуется универсальностью: смерть; тяжелые заболевания; секреты, умения, способы, связанные с проффессиональной деятельностью; источники дохода и т.д.

Во второй группе (языковой) мы выделяем 3 темы, которые  характеризуют лингвокультурологические табу и эвфемизмы на произношение слов и словосочетаний (связанные с женщиной, именами злых духов, связанные с запретными именами и т.д.).

В третьей группе (контактной) мы выделяем 6 тем, которые  наиболее ярко отражают лингвокультурологические табу и эвфемизмы при контакте, т.е. в процессе коммуникации: связанные с употреблением предметов, материалов; бытом; дорогой и т.д.

В четвертой  группе (поведенческой) мы выделяем 2 темы, которые характеризуют лингвокультурологические табу и эвфемизмы, связанные с  поведением людей в определенных ситуациях. Например, связанные с животными и т.д.