Философия языка Вильгельма фон Гумбольдта

     В своей книге «Язык как деятельность» В. И. Постовалова выделяет следующие теоретико-методологические основы программы В.Гумбольдта:

     1. Синтез натуралистического и  деятельностного принципов изучения  языка и человека: язык трактуется  им как организм духа и как  его само деятельность.

     2. Диалектический подход: видение  объекта как внутренне противоречивого,  антиномическая трактовка природы  языка. 

     3. Системно-целостный взгляд на  язык: онтологически объект рассматривается  как определенная целостность,  хотя методологически и допускается известный аналитизм.

     4. Приоритет динамического, процессуального  подхода над структурно-статистическим, приоритете описания живой речи  над структурой языка. 

     5. Трактовка языка как порождающего  себя организма. 

     6. Приоритет вневременного (панхронического) взгляда на язык над историческим анализом движения языка в конкретные эпохи.

     7. Сочетание интереса к живому  разнообразию реально существующих  языков и языку как общему  достижению человечества.

     8. Отказ от описания языка только  изнутри его самого; сопоставление языка с другими видами духовной деятельности человека, и прежде всего с искусством. Широкий контекст рассмотрения предмета изучения.

     Гумбольдт включает в число координат поля исследования языка следующие группы понятий (которые организованы в рамках его концепции в неразрывную целостность): 1). язык (языки); 2). человек, народ, человечество; 3). мир, природа; 4). мысль, мышление, мировидение; 5) дух, национальный дух; 6) цивилизация, культура, этнос; 7). деятельность, сила. 9.

     Сочетание философски отвлеченного взгляда на язык со скрупулёзно-научным подходом к его изучению. В.И.Постовалова подчеркивает такую черту мышления В.Гумбольдта, как метафоричность: идея круга символизирует у Гумбольдта целостность, изолированность; огонь, пламя, вспышка символизируют деятельность духа, одухотворенность, поток, полет- вечное движение и изменение в мире и в языке и т.д. Сила человеческого духа, по Гумбольдту, в самом своем существе человеку не доступна. Она открывается косвенно через свои проявления (язык, цивилизацию, культуру и т.д.) Её проявления - это её создания, сила духа является человеку в том, что она производит, открывается в своих созданиях. Поскольку непосредственное проникновение в мир духа невозможно, то всякое постижение его есть реконструкция, восстановление, предугадывание его черт. язык - главная деятельность человеческого духа.  
 

     Проблема  взаимоотношения языка и духа становится одной из центральных

в творчестве Гумбольдта. Между языком и духом существует отношение воплощаемости; дух воплощается в языке как в своем орудии.  

     Учение  В.Гумбольдта о языке. Происхождение языка. 

     Происхождение языка Вопросом о происхождении  языка занимались многие ученые и  он принадлежит к числу древнейших вопросов. Уже Платоновский Кратил рассматривает вопрос о том, принадлежат ли лексические обозначения объектам обозначения по природе, или они приданы им по общему соглашению. Этот же вопрос был поднят Аристотелем, который пришел к выводу, что язык создан людьми. Большой интерес к себе вызвала эта тема в XVIII веке. Различные теории, появившиеся в это время, пытались показать естественное происхождение языка. Э. Кодильяк отстаивал идею возникновения языка в результате договора как следствия общения людей, он полагал, что люди, одинаково реагируя на внешние воздействия, могли бы без труда договориться о значении слов.

     Существовала  также теория возникновения языка  путем подражания звукам природы. В  этом, в частности, был убежден  Лейбниц, который проводил различие между современными «производными» языками и их основой - «первичным» языком, возникшим, якобы, в результате звукоподражания, в работе «Новые опыты о человеческом разуме».

     Производные языки, отходя от первичного, все более  теряли естественный характер и все  более приобретали условный характер, однако и в них можно найти множество доказательств, указывающих на связь речи с звучащими предметами. Была также высказана теория естественного происхождения языка, т.е. «эмоциональная теория», развитая Руссо, который полагал, что первый язык человека был ни чем иным, как естественными криками, передающими его чувства. Для людей характерно произнесенное слово, тогда как животные пользуются языком жестов и взглядов.

     Богословы в противовес мнению просветителей  стали настаивать на божественном происхождении  языка. На премию, объявленную Берлинской Академией Наук, Гердер написал увенчанное этой премией сочинение, в котором выступил в защиту человеческого происхождения языка. Характерная особенность человека - рассудительность, т.е. способность размышлять возникает из природной организации человека. Человек, вследствие своей «смышлености», мог задерживать внимание на окружающих предметах, подмечать в них характерные признаки, благодаря которым он мог различать вещи. Сохраняя в памяти характерные признаки, он придает вещам в своем уме определенность. Первый, сохранившийся в памяти признак, нашел свое выражение в слове, и это означало рождение языка.

     Гердер  подверг сомнению общепринятое мнение, согласно которому мышление занимает доминирующее положение, а язык как  его «внешнее» выражение лишь сопутствует ему, не принимая притом никакого участия в формировании мысли. Философски осмыслив проблему генезиса языка, Гумбольдт переносит ее на такую плоскость, где фактор времени как бы иррелевантен. Его рассмотрение ориентировано не на внешние факторы происхождения, а на внутренний генезис, усматривающий в языковой способности не только уникальный дар человека, но и его сущностную характеристику.

     Касаясь генезиса языка, В.Гумбольдт рассматривает  два возможных допущения. Факт сложности строения языка может навести на мысль, будто эта сложность - явление вторичного характера, то есть результат постепенного усложнения простых структур в ходе времени, либо она продукт «колоссальных мыслительных усилий» его создателей. Гумбольдт опровергает как первое, так и второе допущение. Факт «сложности» языковой структуры не представляется ему достаточной логической основой для правомерности вышеуказанных допущений. «Для того, чтобы человек мог постичь хотя бы одно-единственное слово..., весь язык полностью и во всех своих взаимосвязях уже должен быть заложен в нем». «Каким бы естественным, - говорит он, ни казалось предположение о постепенном образовании языков, они могли возникнуть лишь сразу».

     В понимании Гумбольдта, язык тесно  связан с духовным развитием человечества и сопутствует ему на каждой ступени его развития, отражая в себе каждую стадию культуры. Языку «присуще очевидное для нас, хотя и необъяснимое в своей сути самодеятельное начало, и в этом плане он вовсе не продукт ничьей деятельности, а непроизвольная эманация духа, не создание народов, а доставшийся им в удел дар, их внутренняя судьба».

     Согласно  его концепции целостности языка, нашедшей свое завершение в понятии  «внутренней формы языка», каждый, даже мельчайший языковой элемент, не может возникнуть без наличия пронизывающего все части языка единого принципа формы. Допущение же о том, что возникновению языка, якобы, предшествовали «колоссальные мыслительные усилия его создателей», не выдерживает критики, так как «сознательным творением человеческого рассудка язык объяснить невозможно». «Именно из самого первобытного состояния мог возникнуть язык, который сам есть творение природы», -но «природы человеческого разума.

     Гумбольдт тем самым подчеркивает уникальность языка как антропологического феномена и обращает наше внимание, с одной стороны, на неосознанную форму его существования, а с другой стороны, - на его интеллектуальную активность, заключающуюся в «акте превращения мира в мысли». Это означает, что, «с необходимостью возникая из человека», язык «не лежит в виде мертвой массы в потемках души, а в качестве закона обусловливает функции мыслительной силы человека».

     Язык, по словам Гумбольдта, представляет собой  «вечно порождающий себя организм», создание которого обусловлено внутренней потребностью человечества.  
 
 
 
 
 
 
 
 

Язык  и мышление  

     Проблема  соотношения языка и мышления - одна из центральных в лингвистической  концепции Гумбольдта. Практически  все его сочинения по языкознанию  в большей или меньшей степени  затрагивают этот вопрос. В специально посвященной ему небольшой статье («О мышлении и речи») Гумбольдт видит сущность мышления в рефлексии, т.е. в различении мыслящего и предмета мысли. Далее в этой же статье через мышление он дает определение языка, подчеркивая этим их тесную связь: « Чувственное обозначение единств, с которыми связаны определенные фрагменты мышления для противопоставления их как частей другим частям большого целого, как объектов субъектам, называется в широчайшем смысле слова языком».

     Согласно  его теории, человек ищет знак, с помощью которого он мог бы представить целое как совокупность единств. Когда он подыскивает эти знаки, его рассудок занят различением, расчленением, анализом. Далее он строит целое, синтезирует понятия, допускающие свободную обработку, вторичное разъединение и новое слияние. «В соответствии с этим, - пишет Гумбольдт, - и язык выбирал артикулированные звуки, состоящие из элементов, которые способны участвовать в многочисленных новых комбинациях».

     Мысль, деятельность вполне внутренняя и субъективная, в слове становится чем-то внешним и ощутимым, становится объектом, внешним предметом для себя самой и посредством слуха, уже как объект, возвращается к первоначальному источнику. Мысль при этом не теряет своей субъективности, так как произнесенное мной слово остается моим. Только посредством объективирования мысли в слове может из низших форм мысли образоваться понятие.

     Связь языка и мышления настолько безусловна, что «язык есть обязательная предпосылка  мышления и в условиях полной изоляции человека». Но язык обычно развивается только в обществе и человек понимает себя только тогда, когда на опыте убедится, что его слова понятны и другим людям. Необходимая взаимосвязанность, взаимообусловленность, взаимовлияние языка и мышления является тем фактором, который «делает человека человеком», отличая его от остальной природы.

     Природный звук, по Гумбольдту, завершает лишь «чувство», мысли же необходим язык: «хотя чувство везде сопровождает даже самого образованного человека, он тщательно отличает свой экспрессивный крик от языка. Если он настолько взволнован, что не может даже и подумать отделить предмет от самого себя даже в представлении, у него вырывается природный звук, в противоположном случае он говорит и только повышает тон по мере роста своего аффекта.

     Связь языка и мышления обуславливает  и особый взгляд Гумбольдта на происхождение  языка. По его мнению, зарождение языка  не может происходить по отдельным  кусочкам или отдельным словам: «Для того, чтобы человек мог понять хотя бы единственное слово не просто как душевное побуждение, а как членораздельный звук, обозначающий понятие, весь язык полностью и во всех своих связях уже должен быть заложен в нем.» Так как в языке нет ничего единичного, и «каждый отдельный его элемент проявляет себя лишь как часть целого».  
 

Язык  как деятельность 

     В своей работе «О различии строения человеческих языков и его влиянии  на духовное развитие человечества»  Гумбольдт выдвигает тезис : «Язык  не есть продукт деятельности, а деятельность». Он подчеркивает, что истинное определение языка как энергией может быть только генетическим. «Язык представляет собой постоянно возобновляющуюся работу духа, направленную на то, чтобы сделать артикулируемый звук пригодным для выражения мысли». Форма языка при этом рассматривается как нечто «постоянное и единообразное в этой деятельности духа». «Генезисная дефиниция» (применяемая как к энергейи, так и к форме) - это не определения языка как аргона, то есть в состоянии статики, а рассмотрение его в действии, выявляющее одновременно и сущность языка.

     Понимаемая  подобным образом форма языка  не является «плодом научной абстракции»; она имеет «реальное бытие» не в «языках вообще», а в отдельных  языках». Поле и граница действия энергейи измеряются масштабом объема формы конкретного языка. Противопоставление «аргон-энергейя» соотносится с другим противопоставлением: «Язык есть не мертвый продукт, а созидающий процесс».

     В рамках гумбольдтовской диалектической картины мира язык и все связанное  с ним предстают то как нечто готовое, законченное, то как пребывающее в процессе формирования. Так, с одной точки зрения, материал языка предстает как уже произведенный, а с другой - как никогда не достигающий состояния завершенности, законченности.

     Развивая первую точку зрения, Гумбольдт пишет, что каждый народ получает с незапамятных времен материал своего языка от прежних поколений, и деятельность духа, трудящаяся над выработкой выражения мыслей, имеет дело уже с готовым материалом и соответственно не творит, а только преобразует.

     Развивая  вторую точку зрения, Гумбольдт замечает, что состав слов языка нельзя представлять готовой массой. Не говоря о постоянном образовании новых слов и форм, весь запас слов в языке, пока язык живет в устах народа, есть непрерывно производящийся и воспроизводящийся результата словообразовательных сил. Он воспроизводится, во-первых, целым народом, которому язык обязан своей формой, в обучении детей речи и, наконец, в ежедневном употреблении речи.