Философские концепции Фейербаха

     2.3.Атеизм и его особенности

     Понимание Фейербахом сущности религии имело  атеистическую направленность, хотя он в течение длительного времени  и отрицал правомерность такой  оценки. Даже тогда, когда Фейербах рисовал идеализированный образ  религии как не отягощенной богословскими мистификациями «объективации» человеческой сущности, из этого следовал вывод о необходимости упразднения веры в бога всевозможных религий. Согласно Фейербаху, свести «внемировую, сверхъестественную и сверхчеловеческую сущность бога к составным частям существа человеческого как к его основным элементам» — значит радикально подорвать веру в такого бога, «теоретически и практически упразднить ее в человеке». Надо сказать, что в таком сведении божественного к человеческому, означающему как бы самоотрицание религиозной веры на пути прояснения ее антропологической «истины», Фейербах видел коренное отличие своих воззрений от предшествующего атеизма и решительное преимущество по сравнению с ним. Он упрекал прежних атеистов в том, что они сосредоточивали свои усилия на доказательстве того, что бога нет, сразу же отталкивая тем самым от себя верующих своей резкой конфронтацией с религией.⁹

     Между тем, считал Фейербах, следует поставить  во главу угла задачу выявления того, что есть вера в бога в ее глубинной  «истине», для чего надо встать на позиции религиозного сознания и углублять его вплоть до осознания им самим того, что, в сущности, оно всегда почитало в своих богах человека. Эта «преобразующая критика» Фейербаха имела своим прототипом гегелевскую имманентную критику «чувственной достоверности», хотя он отвергал гегелевский вывод о неистинности последней и правомерности перехода от нее к точке зрения абсолютного идеализма как ее скрытой «истине».¹⁰

     Настаивая на «религиозном» основании своего атеизма, Фейербах не учитывал в данном случае мировоззренческого значения того отмечаемого им самим обстоятельства, что божественное, сверхчеловеческое он сводил к человеку лишь «посредством природы» , т. е. опираясь на материалистическое понимание природы, которое было атеистическим и которое было выработано философами-материалистами в борьбе с религиозными представлениями о природе как сотворенной и управляемой богом. Уточним, что та «природа», посредством которой Фейербах осуществлял сведение божественного к человеческому, включала в себя и материалистическое понимание «человеческой природы» в плане ее психофизической характеристики, утверждающей взгляд на сознание как свойство высокоорганизованного, материального тела.

     Этот  взгляд тоже был выработан предшествующей материалистической философией в борьбе с религиозно-идеалистическими представлениями о человеческой психике как проявлении имматериальной души, сотворенной богом и внедренной им в человеческое тело при сотворении. Хотя в «Сущности христианства» Фейербах не эксплицировал названных материалистических оснований своей редукции религии к антропологии, они были столь очевидны для философски компетентных читателей, что ими данное сочинение было воспринято как выражение материалистического мировоззрения, однотипного с французским и английским материализмом XVIII века. ¹¹К тому же и в этом сочинении имелись положения, прямо говорившие о невозможности правильно понять человека без осознания его неразрывной связи в своем бытии с объективной природой, его существенной зависимости от нее. «Человек, — утверждал Фейербах, — становится тем, что он есть, не только в силу своей самодеятельности, но и благодаря природе, тем более что самодеятельность человека сама коренится в природе, именно в его природе. Будьте благодарны природе! Человека нельзя отделить от нее». Таким образом, атеизм Фейербаха фактически был тесно связан с предшествующей материалистическо-атеистической философией и без опоры на нее он просто не мог бы возникнуть. Вместе с тем атеизм Фейербаха, как и его материализм, весьма своеобразен и существенно отличается от этой философии: стремление вывести этот атеизм из религии, дополняемое, как мы увидим далее, намерением представить его как некую высшую религию, накладывает на него печать ограниченности и непоследовательности. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     3.Историко-философский  аспект антропологического материализма.

     Материалистическое  мировоззрение Фейербаха получило свою первую обстоятельную и притом наиболее оригинальную разработку в  его сочинениях 1841 — 1843 гг., провозглашавших  необходимость коренной «реформы философии» и в тезисной форме излагавших основные черты «новой философии», соответствующей духовным запросам современности и призванной утвердиться навечно в качестве единственно верной «философии будущего».

     Своеобразие философии Фейербаха, метод, построения которой определяется им как аналогичный методу построения своего атеизма, состоял, прежде всего, в намерении обосновать ее основные положения при помощи выявления скрытой «истины» предшествующей новоевропейской «спекулятивной философии», основателем которой, считал он, является Спиноза и которая достигает своей кульминации в трудах Гегеля. «Метод преобразующей критики спекулятивной философии, — указывал Фейербах, — в целом ничем не отличается от метода, который уже был применен в философии религии». Суть этого метода Фейербах определял так: «Достаточно повсюду подставить предикат на место субъекта и субъект на место объекта и принципа, то есть перевернуть спекулятивную философию, и мы получим истину в ее неприкрытом, чистом явном виде». ¹²Речь идет здесь о решении основного вопроса философии, который понимается как определение отношения мышления к бытию. По Фейербаху, уяснение «истины» спекулятивной философии приводит к выводу, что «действительное отношение мышления к бытию таково: бытие — субъект (т. е. первично, как в суждении «первичен», стоит на первом месте логический субъект.), мышление — предикат (т. е. вторично, как «вторичен», стоит на втором месте в суждении логический предикат.). Мышление исходит из бытия, а не бытие из мышления». Этот материалистический тезис Фейербах представил как «истину» прежде всего гегелевской философии, осуществляя ее материалистическое «перевертывание». Фейербах не осознавал, что он оказался способен произвести эту операцию только потому, что фактически опирался на результаты обоснования французскими и английскими философами XVIII в. материалистического решения основного вопроса философии в целом и психофизической проблемы в особенности.

     Критику «спекулятивной философии» Фейербах связал со своей «философией религии» не только в методологическом плане: обе их он рассматривал как необходимые пути к построению «новой философии», или «философии будущего». В содержательном плане их общим знаменателем была скрытая в них «антропологическая истина». Считая, что мировоззренческая «задача нового времени», понимаемого как эпоха с начала Возрождения, «заключалась в раскрытии и очеловечении бога», Фейербах усматривал два способа решения этой задачи: религиозный, который был представлен протестантизмом, и спекулятивно-философский. Поскольку «спекулятивную философию» Фейербах характеризовал как «рациональную теологию», постольку он получал основание утверждать, что воплощенный в его «философии будущего» немецкий материализм имеет «религиозное происхождение» и что «нет ничего более неправильного», чем выводить его «из «Системы природы». Стремление Фейербаха отмежеваться от французского материализма во многом объяснялось тем, что он, подобно другим представителям немецкой классической философии, представлял себе это учение в крайне упрощенном виде и самостоятельно не исследовал его, а довольствовался сведениями о нем из вторых и третьих рук. Ф. Энгельс отмечал, что Фейербах смешивал этот материализм «с той опошленной, вульгаризированной формой», в которой он существовал «в головах естествоиспытателей и врачей...». Заметим, что Фейербах стал признавать свою философию материалистической лишь на склоне лет, а в 40-е годы он надеялся посредством нее (называя ее «антропологией») подняться выше противоположности материализма и идеализма, заявляя, что сам он «ни идеалист, ни материалист». Энгельс обращал внимание и на то, что назвать себя «материалистом» Фейербаху мешал и «обычный философский предрассудок» против этого понятия, подвергавшегося дискредитации со стороны идеалистов и теологов. Сказывалось также то, что в 50-е годы в Германии распространилась сугубо естественнонаучная версия материализма, особенно ярко выраженная в трудах Я. Молешотта, — она отталкивала Фейербаха своей узостью. Имея в виду именно эту версию, но, неправомерно придавая ей, значение аутентичного выражения всего современного материалистического мировоззрения, Фейербах писал: «Для меня материализм есть основа здания человеческой сущности и человеческого знания; но он для меня не то, чем он является для физиолога, для естествоиспытателя в тесном смысле, например для Молешотта, и чем он не может не быть для них сообразно их точке зрения и их специальности... Идя назад, я целиком с материалистами; идя вперед, я не с ними». Когда декларации о нематериалистических истоках «немецкого материализма» сопровождались действительным отрывом от материалистической традиции, то это приводило к недостаточно последовательному проведению принципов материализма в «антропологии» Фейербаха.

     Фейербах  считал протестантизм религиозным  способом «очеловечения» бога потому, что эта религия в отличие  от католицизма делает объектом поклонения фактически одного только Иисуса Христа, понимаемого как богочеловек, и  перестает интересоваться тем, «что такое бог сам по себе», вне его отношения к человеку, и это приводит к тому, что «протестантизм не есть теология, — он по существу только религиозная антропология». Возможно, что размышления юного Фейербаха над протестантским «христоцентризмом» были колыбелью, в которой зарождалась идея его последующей «антропологической философии», и потому он заявлял, что «немецкий материалист ... непосредственный и кровный потомок Лютера».

     Подчеркивая, что протестантизм все же оставлял теоретически неприкосновенным «бога в себе или бога, как бога», т. е. признавал его реальность как потустороннего высшего существа, Фейербах утверждал, что «спекулятивная философия» сделала предметом своей «рациональной обработки» именно этого «беспредметного бога, потустороннего для религии...». ¹³Дело в том, что, согласно Фейербаху, опирающемуся на выводы «Сущности христианства», «бог, как бог, как духовная или абстрактная сущность, то есть не человеческая, не чувственная, доступная только для разума или интеллекта и составляющая его объект, есть не что иное, как сущность самого разума...». Такие определения бога, как бесконечность, безграничность, безусловность, неизменность, внутренняя необходимость и самостоятельность существования, Фейербах считал абстрагированными от свойств человеческого разума и благодаря силе воображения представленными «обычной», религиозной теологией («теизмом») как свойства сверхчеловеческого существа. По Фейербаху, имеется «внутренняя, священная необходимость в том, чтобы эта сущность разума, отличная от разума, была, в конце концов, отождествлена с разумом», и эту задачу выполняет «спекулятивная философия», в чем и состоит ее «великое историческое значение». Это отождествление изображено Фейербахом как происходящее двояким образом. С одной стороны, «спекулятивная» («умозрительная») философия создает учение о «чистом разуме», как свойственной человеку способности постигать сущность всех вещей независимо от чувственности, и «спекулятивный» философ считает себя носителем и выразителем абсолютных истин, тем самым, приписывая своему разуму те свойства, которые теология усматривает в боге. Если с точки зрения теологии «бог есть чистый дух, чистая сущность, чистая деятельность ...— без страстей, без определений извне, без чувственности, без материи», то спекулятивная философия, как она сама себя представляет, «и есть этот чистый дух, эта чистая деятельность, реализованная в виде акта мысли, это и есть абсолютная сущность, как абсолютная мысль».

     Полагая поэтому правомерным называть «спекулятивную философию» также «спекулятивной теологией», Фейербах заявляет, что она «превращает божественную точку зрения в точку зрения человека или, скорее, мыслителя». Отказываясь от прежнего взгляда на Спинозу как основоположника «спекулятивной философии», Фейербах видит ее начало в односторонне рационалистической философии Декарта, осуществившей «отвлечение» познающего разума «от чувственности».

     С другой стороны, Фейербах имеет в  виду сведение представителями этой философии деятельности бога к тому, что определяется приписываемым ему всеведущим разумом. Отмечая, что, согласно Лейбницу, «очищенный от всех материалистических представлений ум и есть как раз божественный ум», Фейербах полагал, что гегелевский «абсолютный идеализм есть не что иное, как реализованный божественный ум атеизма Лейбница, систематически завершенный чистый ум, освобождающий все вещи от их чувственной оболочки, превращающий их в чистые мысленные сущности, в мысленные вещи...». Все эти соображения Фейербаха привлекали внимание к существенной роли понятия бога в новоевропейской «спекулятивной философии», хотя трактовка последней как «рационализированной теологии» весьма преувеличивала эту роль.

     Впрочем, Фейербах сам же вносил необходимые  коррективы в эту трактовку, указывая, что «спекулятивная философия как реализация бога» представляет собой одновременно и утверждение, и устранение бога, т. е. и теизм, и атеизм. Фейербах обращает внимание на то, что в «спекулятивной философии» понятие бога насыщается такими определениями, которые по своей сути являлись «определениями действительности — или природы, или человека, или обоих вместе...». Фейербах квалифицировал их как «пантеистические определения», понимая в данном случае пантеизм расширительно — как «учение, не отличающее бога от сущности природы и человека...». С этой точки зрения конкретными проявлениями пантеизма — главными — представали натурализация («материализация») и антропологизация («гуманизация»). В этом смысле Фейербах заявлял, что «главной тенденцией» в мировоззренческом развитии Нового времени «явилась тенденция антихристианская, антитеологическая, т. е. антропологическая, космическая, реалистическая, материалистическая тенденция». Ставя в один ряд с материализмом и «гуманизмом» также эмпиризм и реализм, Фейербах указывал, что в «спекулятивной философии» названная тенденция принимала теологическую форму: «Сущностью нового времени является обожествление действительного, материально существующего», что означает «отрицание теологии» в ее содержании — «таков материализм, эмпиризм, реализм, гуманизм».