Валютная политика, валютное регулирование и валютный контроль

лог на иностранные инвестиции в свои гособлигации в попытке сдержать спекулятивный капитал, повышающий курс реала. Аналогичные меры для недопущения укрепления своих валют предприняли монетарные ведомства и других стран – Южной Кореи, Индонезии, Таиланда. К примеру, Таиланд ввел налог на облигации. По мере ослабления курса доллара США другие страны также обсуждают введение ограничений, что свидетельствует о возможном возврате «эры контроля за капиталом».

Подобного рода валютные конфликты имели место  и ранее. В 1971 г. в США был осуществлен так называемый шок Никсона – увеличение пошлин на импорт на 10 % и полная отмена золотого обеспечения доллара США. Как следствие, началось обесценивание доллара США, так необходимое для оживления экономики. В 1985 г. Франция, Западная Германия, Япония, США и

Великобритания  подписали «договор Плаза», согласно на которому центробанки договорились о проведении согласованной политики и высказались в пользу роста курсовой стоимости основных валют относительно

доллара США. Подобное наблюдается и в  наши дни.

Современным валютным войнам присущи следующие черты. Во-первых, вследствие кризиса в высокоразвитых странах отмечается хроническое ослабление спроса. Ни в одной из 6 крупнейших стран данной группы – США, Японии, Германии, Франции, Великобритании и Италии – уровень ВВП во втором квартале 2010 г. не достиг уровня первого квартала 2008 г.

Индикатором чрезмерного предложения является снижение в США и странах зоны евро уровня базовой инфляции почти  до 1 %, что в ближайшее время  может спровоцировать дефляцию. Большинство стран возлагают надежды на рост темпов экспорта, который может произойти только в том случае, если в странах с формирующимися рынками (СФР) возникнет дефицит текущего платежного баланса. Во-вторых, в рассматриваемом направлении работают предприятия частного сектора. В опубликованном в апреле 2010 г. прогнозе Института международных финансов (Вашингтон) отмечается, что в 2010 г.

чистые  потоки частного капитала в СФР составят 746 млрд долл.США, что будет частично сглажено чистым вывозом капитала из них на 566 млрд долл. США. Несмотря на это, при профиците счета текущих операций в 320 млрд долл. США и ожиданиях умеренного притока капитала внешний баланс СФР без официальных интервенций достигнет профицита в 535 млрд долл. США. Коррекция будет проходить посредством установления более высокого обменного курса валют. Как следствие, из-за притока частного капитала из стран с высоким уровнем доходов СФР будут испытывать дефицит текущего платежного баланса. Такое развитие событий вполне вероятно.В-третьих, естественной коррекции мешает наращивание валютных резервов. С января 1999 г. по июль 2008 г. объем мировых госрезервов вырос с 1,615 трлн

до 7,534 трлн долл. США. Такое наращивание  явилось своего рода самострахованием, необходимость в котором возникла после уже имевших место кризисов.

Данные ресурсы оказались востребованными в период кризиса; их объем с июля 2008 г. по февраль 2009 г. сократился на 472 млрд долл. США (приблизительно на 6 %), что, без сомнения, помогло странам с «нерезерв-

ными» валютами смягчить последствия кризиса. С февраля 2009 г. по май 2010 г. объем резервов вновь вырос на 1,324 трлн долл. США и достиг отметки в 8,385 трлн долл. США.

В настоящее время движущей силой этого процесса является, без сомнения, Китай. Объем его резервов с февраля 2009 г. увеличился на 40 % и к июню достиг 2,450 трлн долл. США, что составляет 30 % мирового объема и 50 % ВВП страны. Такое наращивание следует рассматривать как огромную экспортную субсидию.

Неизбежная коррекция текущих платежных балансов отмечается уже не только в СФР, но и в странах, которые, с одной стороны, являются привлекательными для притока капитала, а с другой стороны, не желают или не могут должным образом осуществлять интервенции на валютных рынках. В свете данных событий вполне вероятно, что следующий финансовый кризис

разразится  на рынке Бразилии[9, c. 20-30].

Валютные интервенции Банка Японии. Центральный банк Японии в сентябре 2010 г. впервые за 6 лет провел валютные интервенции (на 25 млрд

долл. США). Однако это не помогло, и японская валюта в октябре 2010 г. продолжила укрепляться по отношению к доллару США, обновив 15-летние максимумы (до 85 иен за 1 доллар США). Возвращение Токио на валютные рынки чревато заметными последствиями для валютных курсов, перспектив японской экономики и координации международной валютной политики.

Проведение  интервенций также подчеркивает значимость опыта Японии в период после резкого снижения цен на активы в качестве образца для остальных развитых экономик, принимающих меры к преодолению значительного сокращения объемов кредитования. Иена более не является верной ставкой против доллара США. За свои действия токийские власти подверглись лишь незначительной открытой критике со стороны торговых партнеров Японии. В результате Банк Японии, скорее всего, вернется на валютные рынки при удорожании доллара США до 83–84 иен. Поскольку японские власти на нынешнем этапе стремятся к ослаблению иены, эту цель можно достигнуть «печатанием» неограниченного количества денег. Теоретически единственное к тому препятствие – риск инфляции. Однако Япония все еще остается в режиме дефляции, и власти имеют возможность и стимул к недопущению дальнейшего удорожания иены. Это важно в период,

когда ФРС США рассматривает проведение дополнительного количественного ослабления – меры, которая окажет понижательное давление на доллар США.

Возврат Японии на валютные рынки означает, что инвесторы, оказывающие понижательное давление на доллар США, не будут рефлексивно предпочитать иену. Решение японских властей попутно изменяет экономическую политику страны. Со времени резкого снижения цен на активы в конце 1980-х гг. правительство и центральный банк расходятся относительно адекватных мер. Поскольку Банк Японии независим, министерство финансов мало влияет на денежно кредитную политику. Но поскольку не Центробанк, а Минфин отвечает за валютную политику, его недавнее распоряжение о продаже иены фактически заставило Банк Японии эмитировать больше денег. При дальней-

шем повышении властями страны роли бюджетных  стимулов денежно-кредитная и бюджетная  политика должны способствовать ускорению  роста экономики.

Однако выгоды для японской экономики оборачиваются усложнением международной валютной политики. Страны «Группы двадцати» склоняют Китай к более быстрому повышению курса юаня в целях сокращения крупных мировых торговых дисбалансов.

В то же время действия Токио дают возможность самой Японии оставаться с крупным дефицитом текущего платежного баланса. Хотя согласованная валютная политика может помочь ликвидации мировых эконо-

мических  дисбалансов, достижение масштабной договоренности между США, Китаем, Японией и Европой, подобной «Соглашению Плаза» в 1985 г., для ослабления доллара США представляется маловероятным[10, c. 12-24].

Этот шаг потребовал бы удорожания валют азиатских стран относительно доллара США и европейских валют, перемены основ денежно-кредитной политики для поддержки окрепших азиатских валют и изменений в экономической политике для увеличения в долгосрочной перспективе не экспорта, а потребления в странах Азии. В Китае «Соглашение Плаза» считают

причиной  резкого взлета и последующего падения цен на активы в Японии в конце 1980-х годов. Вместе с тем валютные интервенции Японии наводят на мысль о том, что в ближайшие 10 лет подобные действия правительств и центробанков, скорее всего, станут значительно более частыми. С начала сокращения объемов кредитования волатильность валютных курсов выросла. В условиях возрастания неопределенности относительно политики и перспектив ключевых экономик мира валютные курсы в ближайшие несколько лет, скорее всего, будут резко колебаться. В 2009 г. Швейцарский национальный банк начал в одностороннем порядке проводить валютные интервенции в целях снижения курса швейцарского франка.

Теперь этому примеру последовали  власти Японии для прекращения удорожания иены. Аналогичные меры предпринимают  и остальные ведущие экономики  мира, сталкиваясь с высокой волатильностью валютных курсов. Ведь, как и в Японии, процентные ставки в США, Канаде, Великобритании, Швейцарии и еврозоне упали, бюджетные дефициты резко выросли, крупным

банкам  пришлось оказывать срочную денежную помощь, экономический рост остается низким, сохраняется опасность дефляции. Возможно, этим объясняется почти полное отсутствие жалоб на проведение Японией валютных интервенций со стороны ее основных торговых партнеров.

2.2. Анализ эволюции политики валютного  курса в странах Европы с  переходной  экономикой

Не существует стандартных подходов к выбору режима валютного курса для той или иной страны. Особенно сложной эта проблема представляется для стран с переходной экономикой (которые  осуществляют динамичные преобразования как в реальном секторе экономики, так и в денежной сфере), в том числе и для Республики Беларусь. В связи с этим возникает необходимость изучения опыта реализации политики валютного курса и валютного регулирования другими странами с переходной экономикой, в частности странами Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ).

При анализе эволюции политики валютного курса в странах Центральной и Восточной Европы целесообразно рассматривать этап от начала переходного периода до наступления активной стадия подготовки к интеграции в Европейский союз (ЕС) и зону евро. Подготовка к евроинтеграции определенным образом повлияла на политику валютного курса в денежно-кредитную политику большинства стран ЦВЕ, поскольку она требует предварительного достижения четких параметров по ряду макроэкономических переменных и значительной унификации законодательства. Так, перед вступлением в ЕС все страны Центральной и Восточной Европы провели либерализацию движения капитала, а в рамках подготовки к вступлению в зону евро вступили в ERM-II — механизм валютных курсов, предусматривающий поддержание колебаний обменного курса национальной валюты к евро в пределах ± 15% в течение двух лет.

При разработке механизма курсообразования в странах ЦВЕ учитывались такие факторы, как темпы инфляции, состояние внешней торговли, особенности трансмиссионного механизма денежно-кредитной политики, степень либерализации движения капитала, а также динамика реальных валютных курсов. На реализацию политики валютного курса большое влияние также оказала проводимая фискальная политика, политика управления доходами и темпы реформирования экономики.

Эволюция режимов валютного  курса в странах ЦВЕ не была идентичной. В этих странах сложились различные комбинации факторов формирования политики валютного курса, в зависимости от которых выбирались режим и инструменты курсовой политики. По критерию трилеммы денежно-кредитной политики все страны с тем или иным типом политики валютного курса можно разделить на три условные группы:

1.Страны, отказавшиеся от проведения независимой денежно- кредитной политики в пользу жестко фиксированного валютного курса и быстрой либерализации движения капитала. К таким странам следует отнести Эстонию, Литву, Латвию и Болгарию.

2.Страны, отказавшиеся от фиксированного валютного курса в пользу либерализации движения капитала  проведения независимой денежно-кредитной политики. Это страны Центральной Европы: Чехия, Словакия, Польша и Венгрия.

3.Страны, которые неоднократно прибегали к введению ограничений на движение капитала, стремясь проводить независимую денежно-кредитную поли тику при сохранении де-факто фиксированного валютного курса (Хорватия, Словения и Румыния).

Страны первой группы (Эстония, Литва, Латвия, Болгария) при осуществлении макроэкономической стабилизации опирались на режимы валютного правления или режимы, близкие к валютному правлению.

Самая быстрая валютная реформа в этой группе стран была проведена в Эстонии, когда 20 июня 1992 г. она первая среди 1 постсоветских государств покинула зону хождения российского рубля и ввела свою собственную валюту. Эстонская крона сразу же была привязана к немецкой марке в рамках валютного правления по курсу 8 эстонских крон за 1 немецкую марку. Быстрое проведение валютной реформы объяснялось желанием Банка Эстонии осуществлять стабилизационную поли- ; тику, что было невозможно в рамках рублевой зоны. В1999 г. валюта привязки была изменена на евро по курсу 15,6466 кроны за 1 евро. Эстония одна из первых присоединилась к ERM-II в июне 2004 г., продолжая использовать режим валютного правления.

Национальная валюта Литвы. (лит) была введена в 1993 г., а 1 апреля 1994 г. страна зафиксировала лит к доллару США в рамках режима валютного правления по курсу 4 лита за 1 доллар США. В 1997 г. Банк Литвы совместно с правительством принял решение о выходе из режима валютного правления к 1999 г. в пользу традиционной привязки к корзине валют, состоящей из доллара и евро, и последующей привязки к евро. Однако давление на рынок в связи с кризисом в России привело к отказу от этих планов. Режим валютного правления был сохранен. Привязка лита к доллару США на фоне все более тесных взаимосвязей Литвы с Европейским союзом не способствовала реальной конвергенции, в связи с чем в феврале 2002 г. Литва перешла на привязку к евро по курсу 3,4528 лита за 1 евро. В июне 2004 г. Литва вместе с Эстонией присоединились к механизму ERM-II, продолжая использовать режим валютного правления.