Судебное разбирательство в суде первой инстанции

     При согласии подсудимого дать показания  первыми его допрашивают защитник и участники судебного разбирательства  со стороны защиты, затем государственный обвинитель и участники судебного разбирательства со стороны обвинения (ч. 1 ст. 275 УПК). Суд задает вопросы подсудимому после его допроса сторонами, т.е. последним. Здесь необходимо отметить о наличии явных нарушений, которые заключаются в том, что председательствующий при допросе участников судебного заседания задает им вопросы, не зависимо закончился ли допрос со стороны обвинения или со стороны защиты. По-моему мнению, это не существенное нарушение, но все же оно противоречит нормам УПК РФ.

     Дача  показаний подсудимым не ограничивается его первоначальным допросом, поскольку  закон предоставляет подсудимому  возможность давать показания с  разрешения председательствующего  в любой момент судебного следствия  и, кроме того, подсудимые, как правило, дают также показания и в связи с исследованием иных доказательств: допросами иных подсудимых, потерпевших и т.д.

     В соответствии со ст. 276 УПК оглашение  показаний подсудимого, а также  воспроизведение приложенной к  протоколу его допроса записи этих показаний с помощью технических средств допустимо при наличии существенных противоречий между ранее данными показаниями и показаниями, полученными в ходе судебного следствия, а также в случае отказа от дачи показаний в суде, если были соблюдены правила п. 3 ч. 4 ст. 47 УПК. Оглашение преследует цель установить причины расхождения в показаниях.

       В соответствии с ч. 1 ст. 278 УПК  свидетели допрашиваются порознь  и в отсутствие еще не допрошенных  свидетелей. Это необходимо, чтобы  исключить воздействие показаний допрашиваемого на формирование последующих показаний других лиц.

     Перед допросом председательствующий устанавливает  личность свидетеля, разъясняет его  гражданский долг - обязанность правдиво рассказать все известное по делу - и предупреждает об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Свидетели, не достигшие шестнадцатилетнего возраста, не могут нести уголовную ответственность за такие преступления, как отказ от показаний и заведомо ложные показания. Поэтому председательствующий разъясняет им лишь значение для дела полных и правдивых показаний (ч. 5 ст. 280 УПК).

     Далее председательствующий выясняет отношение  свидетеля к подсудимому, потерпевшему, другим участникам процесса. Эти данные имеют значение для оценки показаний свидетеля. Допрос свидетеля начинает та сторона, по ходатайству которой он вызван в судебное заседание. Затем вопросы ставит другая сторона. Вопросы, не относящиеся к делу, устраняются председательствующим. Судья задает вопросы свидетелю после его допроса сторонами.

     Исследование  доказательств в суде требует  в отдельных случаях оглашения  показаний, ранее данных свидетелем, потерпевшим при производстве предварительного расследования либо в суде, а также  воспроизведения аудио-, видеозаписи или киносъемки показаний. Закон допускает это по ходатайству стороны при наличии существенных противоречий между прежними показаниями и показаниями в суде. Оглашенные показания должны быть исследованы в ходе судебного следствия, а их запись, произведенная с помощью технических средств, может быть воспроизведена только после оглашения протокола допроса, во время которого она осуществлялась (ст. 281 УПК).

     Надо  различать условия оглашения  показаний свидетеля, потерпевшего в зависимости от причины неявки свидетеля, потерпевшего в суд. В случаях, исключающих явку потерпевшего, свидетеля в суд (например, смерть, тяжелая болезнь и другие, перечисленные в п. 1-4 ч. 2 ст. 281 УПК причины), суд вправе по ходатайству одной из сторон или по собственной инициативе принять решение об оглашении показаний.³⁹ В случаях, когда причину неявки свидетеля, потерпевшего установить не удалось, оглашать его показания можно только с согласия обеих сторон (ч. 1 ст. 281 УПК).

     Такой подход соответствует требованиям  ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, которая признает право подсудимого участвовать в допросе (или присутствовать при нем), если допрашиваются свидетели, на показаниях которых строится обвинение. Это положение международного договора, ратифицированного РФ, является составной частью российской правовой системы. При противоречии закона РФ, в том числе УПК, международному договору его нормы подлежат применению непосредственно как имеющие приоритет перед внутренним законом (ст. 15 Конституции РФ). Исходя из этого Конституционный Суд РФ в своем определении от 21 декабря 2000 г. указал на то, что выводы суда в приговоре не могут основываться на обвинительных показаниях, не явившихся в суд свидетелей, поскольку это противоречило бы международно-правовым нормам.⁴⁰

     Допрос потерпевшего производится по правилам, установленным для допроса свидетелей (ст. 277 УПК). Однако потерпевший с разрешения председательствующего может давать показания в любой момент судебного следствия, т.е. так же, как подсудимый. Это связано с тем, что потерпевший представляет, наряду с государственным обвинителем, сторону обвинения и пользуется равными с подсудимым правами.

    Поддерживая доводы тех авторов, которые полагают, что потерпевший в соответствии с принципом состязательности и равенства сторон должен пользоваться не меньшими правами, чем обвиняемый, считаем целесообразным, обратить внимание на то, что основное назначение потерпевшего как участника судопроизводства стороны обвинения - дать полные и объективные показания, уличающие обвиняемого, как этого требует закон. Поэтому представляется весьма неопределенным следующее суждение: «В рамках действующего УПК РФ вопрос должен ставиться не об уравнении прав потерпевшего и обвиняемого, а об изменении отношения дознавателя, следователя, прокурора к потерпевшему как участнику, преследующему общий с ними процессуальный интерес - обвинение и наказание виновного»⁴¹.

    Возможность допроса следователей и дознавателей в процессе производства по уголовному делу относится к числу дискуссионных вопросов уголовно-процессуального законодательства. Этот вопрос не нашел своего решения в действующем УПК. Право отказаться от дачи показаний против себя самого, своего супруга (супруги) и других близких родственников, круг которых определен федеральным законом без каких-либо негативных правовых последствий, предусмотрен большинством правовых положений определяющих права участников уголовного судопроизводства, но в данных нормах ничего не говорится о предоставлении такой возможности следователю и дознавателю. По существу, данные нормы воспроизводят положения, содержащиеся в ст. 5 и 11 УПК РФ. Часть 3 ст. 56 УПК РФ определяет круг лиц, которые не могут быть допрошены в качестве свидетелей по уголовному делу, опять же данные нормы не содержат предписаний относительно следователей и дознавателей.

    В частности, Определение Конституционного Суда РФ от 06.02.2004 года устанавливает особое положение в части применения ст. 56 УПК РФ. По мнению Конституционного Суда РФ, положения, содержащиеся в ч. 3 ст. 56 УПК РФ в его конституционно-правовом истолковании и в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие суду допрашивать дознавателей и следователей о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым и обвиняемым, и как допускающие возможность восстановления содержания этих показаний вопреки закрепленному в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого и обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подозреваемым и обвиняемым в суде, относятся к недопустимым. Закон исключает возможность любого, прямого или опосредованного, использования содержащихся в них сведений⁴².

    В практике российских судов достаточно часты случаи допроса дознавателей и следователей в качестве свидетелей по расследуемому ими уголовному делу. Данная практика позволяет говорить о необходимости корректировки  практики правоприменения положений  свидетельского иммунитета с учетом не только истинного конституционно-правового смысла законодательных предписаний, но и необходимости восполнения в судебном разбирательстве неточностей при производстве некоторых следственных действий⁴³. По моему мнению, допрос дознавателей и следователей в судебном заседании возможен по процедуре производства следственных действий, в частности допросов лиц, которые впоследствии утверждали, что признательные показания давались в результате психического и физического воздействия. Однако показания этих лиц нельзя рассматривать как доказательства вины подсудимого, дававшего в ходе предварительного расследования признательные показания об обстоятельствах совершенного преступления. Такая взвешенная позиция будет наиболее верной при рассмотрении уголовных дел в судах.

       В целях установления имеющих  значение для дела фактов, исследование  которых требует специальных  познаний в науке, технике,  искусстве или ремесле, суд  может а) провести экспертизу  в судебном заседании независимо  от того, проводилась ли она в ходе предварительного расследования или б) вызвать для допроса эксперта, давшего заключение в ходе предварительного расследования, для разъяснения или дополнения данного им заключения. Вызов эксперта и назначение экспертизы осуществляется судом, как по инициативе сторон, так и по собственной инициативе (ст. 282, 283 УПК).

     Если  суд назначает экспертизу, вызвав в суд в качестве эксперта лицо, не проводившее прежде экспертизу по данному делу, то в подготовительной части судебного разбирательства или в ходе судебного следствия выносится постановление (определение) о назначении экспертизы.

     Вызванный в судебное заседание и присутствующий на суде эксперт в соответствии с  предоставленными ему правами (ст. 57 УПК) участвует в исследовании всех доказательств, которые относятся к предмету экспертизы. Он вправе задавать вопросы подсудимому, потерпевшему, свидетелям, принимать участие в осмотре вещественных доказательств, местности и помещения, обращая при этом внимание суда на относящиеся к предмету экспертизы обстоятельства; участвовать в производстве других действий по доказыванию, имеющих значение для дачи заключения или его дополнения. Этими правами эксперт обладает, когда он вызван и для допроса, и для проведения экспертизы.

     При назначении судебной экспертизы председательствующий предлагает сторонам представить в письменном виде вопросы эксперту. Далее он оглашает все представленные вопросы. Эксперту не могут быть поставлены правовые, а также иные вопросы, выходящие за пределы его специальных познаний. Окончательный перечень вопросов в соответствии со ст. 283 УПК суд формулирует в определении (постановлении), выносимом в совещательной комнате.

     После оглашения определения (постановления) суда эксперту предоставляется время  для подготовки заключения, в связи, с чем может быть объявлен перерыв в судебном заседании или продолжено производство других судебных действий, не связанных с экспертизой. Эксперт представляет заключение в письменном виде.

     После оглашения экспертом заключения ему могут быть заданы вопросы в целях разъяснения или дополнения данного им заключения. Вопросы эксперту задаются сторонами в том же порядке, что и при допросе в суде иных лиц (ст. 278, 282 УПК); первой задает вопросы сторона, по инициативе которой была назначена экспертиза. Вопросы и ответы эксперта фиксируются в протоколе судебного заседания.

     Проведение  экспертизы служит основной, однако, не единственной формой использования специальных знаний в судебном разбирательстве. Некоторые вопросы специального характера могут быть выяснены путем вызова в судебное заседание специалиста. Он приглашается в тех случаях, когда нет необходимости в проведении исследования, однако могут потребоваться специальные знания и навыки. Участие специалиста всегда осуществляется в рамках какого-либо проводимого в суде судебного действия по доказыванию и не может рассматриваться как самостоятельное действие. Даваемые специалистом пояснения в отличие от заключения эксперта не являются источником доказательств.

    В последнее время на страницах  юридических изданий развернулась широкая дискуссия о сущности заключения специалиста как доказательства. Изучение мнения практических работников по данному вопросу показало, что содержание заключения специалиста оценивается неоднозначно. Такое положение дел может привести к недооценке заключения специалиста как нового средства доказывания, обусловленной трудностями разграничения заключения специалиста и заключения эксперта, подмене одной категории другой и в результате возможным ошибкам следствия (в том числе судебного)⁴⁴.

    Появление в УПК РФ нового процессуального  института не было приведено законодателем  в соответствие с другими правовыми  положениями, связанными с участием в уголовном процессе специалиста. Данные нововведения необходимо четко  разграничить как в процессуальном, так и в теоретическом плане, поскольку без этого не может быть успешного и эффективного использования обеих форм в практике уголовного судопроизводства.

    Антонов А.В. твердо убежден, что суждение как чисто мыслительный, умозрительный процесс не может формулироваться на основании каких-либо практических действий, т.е. исследований. Исходя из буквы закона, специалист не проводит никаких исследований материальных объектов: «Специалист разъясняет в своем заключении лишь вопросы, скрытые для понимания неспециалистов. Никаких исследований проводить самостоятельно он законом не уполномочен»⁴⁵. Однако не все ученые разделяют такую позицию. Так, Ю.Г. Корухов и Т.В. Аверьянова полагают, что «суждение специалиста - это результат его исследований конкретных объектов (предметов, документов, места происшествия и т.п.)...»⁴⁶. По их мнению, к компетенции специалиста следует отнести решение простых диагностических и диагностико - классификационных задач, когда не требуются сложные лабораторные исследования, а к компетенции эксперта - решение сложных диагностических и идентификационных задач. Не разделяя данную точку зрения, заметим, что такая позиция во многом является спорной.