Проблема осмысленности жизни и здоровья в раннем юношеском возрасте

Проблема осмысленности  жизни и здоровья в раннем юношеском возрасте.

Мартинкевич О.И.

Республиканский институт высшей школы, г. Минск

Данная статья посвящена теоретическому анализу проблемы взаимосвязи осмысленности жизни и здоровья. Так же рассматриваются вопросы детерминации позитивного отношения к здоровью. Приводятся сравнительные данные, полученные в ходе формирующего эксперимента. Срез брался перед и по окончании организованного психолого-педагогического воздействия на старшеклассников в рамках внеклассной работы.

This article is devoted the theoretical analysis of problem of intercommunication of intelligentness of life and health. The questions of determinacy of positive attitude are similarly examined toward a health. Comparative information over, got during a forming experiment, is brought. The data subject to comparison has been obtained during the developing experiment before and after the organized psychological and pedagogical influence upon the audience within the context of extracurricular work.

Продолжая исследование вопроса отношения  к здоровью как процесса, выступающего в качестве внутреннего механизма саморегуляции деятельности и поведения, мы попытались рассмотреть потенциальный план личности, систему ее внутренних механизмов поведения. В данной статье мы остановимся на рассмотрении духовно-нравственного компонента здоровья (Н. М. Полетаева, 2001), который в свою очередь определяет место здоровья в индивидуальной иерархии терминальных и инструментальных ценностей человека, особенности мотивации в области здорового образа жизни, а также характеризует особенности поведения в сфере здоровья, степень приверженности человека здоровому образу жизни. Здоровье человека зависит от многих факторов: наследственных, социально-экономических, экологических, деятельности системы здравоохранения. Но особое место занимает – отношение к здоровью самого человека. С одной стороны, оно (отношение) является отражением индивидуального опыта человека, а с другой – оказывает существенное влияние на его поведение [11].

Существующее  сегодня положение, когда большинство  людей отмечают высокую ценность здоровья и вместе с тем не предпринимают  активных действий по его достижению, в значительной мере связано с  отсутствием психологической компетентности в этой области [3, 4]. В рамках психологии здоровья  одним из центральных вопросов стоит: как добиться того, чтобы сохранение здоровья стало ведущей, органичной потребностью человека на протяжении его жизненного пути, т. е. речь идет о формировании "культуры здоровья" и способов мотивации человека к сохранению, укреплению и развитию своего здоровья [10].

 Вместе с тем следует отметить крайне слабую разработку психологических основ и особенно психотехник формирования и развития культуры здоровья. Хотя все большее число ученых и практических специалистов употребляют понятие "культура здоровья", но, как правило, либо совсем не разъясняют его, либо ограничиваются недостаточно точными и корректными формулировками, не позволяющими в полной мере охарактеризовать этот элемент культуры личности. Отсутствуют попытки затронуть проблему диагностики, определения уровней сформированности культуры здоровья, разработать целостную технологию ее формирования и развития [10].

Психология здоровья в своем  становлении продолжает намеченный гуманистической психологией принципиально иной путь развития психологической науки – путь к созданию новой науки "психологии с человеческим и человечным лицом". Именно гуманистическая психология разрабатывает целостный подход к здоровью, в котором физическое и психическое здоровье представляется связанным с высшими ценностями, целями и потребностями человека.

Развивая понимание здоровья как  целостной характеристики развития человека, Н.М. Полетаева выделяет в  структуре здоровья 8 взаимосвязанных  компонентов: духовно-нравственное, личностное, социальное, интеллектуальное, эмоциональное, репродуктивное, физическое и генетическое. Духовно-нравственный компонент автор рассматривает как системообразующий компонент здоровья, т.к. духовным развитием человека определяется «его сила духа и иерархия его жизненных ценностей, на основе которой формируется индивидуальная программа жизнедеятельности, потребность в здоровом образе жизни» [11].

Компоненты здоровья – это основные направления целостного развития человека как индивида, личности, субъекта жизнедеятельности и индивидуальности в целом. Так, в центре структуры здоровья стоит духовно-нравственный компонент, гуманистические ценностные ориентации человека, которые имеют для него жизненный смысл. Биологическая природа человека обуславливает физический (соматический) и репродуктивный компоненты здоровья. Человеческая психика, которая включает три основные части: интеллект, эмоции и чувства, волю, – определяет необходимость выделения эмоционального и умственного здоровья человека как самостоятельных компонентов психического здоровья и здоровья в целом. Мотивационно-волевой аспект психики, который проявляется в мотивации сохранения здоровья, связан со смыслом жизни человека, с его духовно-нравственными ценностями. Ему принадлежит важная роль в формировании здоровья, здоровой личности (там же). В силу смысловой сферы сознания, остается недостаточно освещенной связь осмысленности жизни с различными позитивными аспектами человеческого функционирования (личностным ростом, самопринятием, способностью устанавливать и поддерживать позитивные отношения с окружающими, стремлением к самоактуализации,  ЗОЖ и т.д.).  В этой связи, мы поставили себе целью исследовать взаимосвязь уровня осмысленности жизни с осознанным принятием здорового образа жизни, как позитивным, морально-нравственным выбором гармоничной личности, и выделить в данном контексте основные детерминанты принятия ЗОЖ старшеклассниками. Однако прежде чем перейти к освещению указанной проблемы, следует более подробно остановиться на моделях смысловой регуляции, существующих в рамках различных психологических концепций здоровья и психологии.

Пионерами в рамках психологии здоровья выступили представители гуманистической психологии во второй половине прошлого века. Наиболее яркие ее представители – К. Роджерс, В. Франкл, Э. Фромм, А. Маслоу [8, 14, 16] – предлагают свои пути к достижению здоровья – развитие самопознания через налаживание человеком контакта со своим бессознательным, собственным внутренним аутентичным Я. Так, К. Роджерс в качестве модели здоровьесбережения предлагает "полноценно функционирующего человека", который живет "хорошей жизнью". Согласно этой концепции такой человек движется к полному знанию себя и своего внутреннего опыта. Он доверяет своему целостному организму, насыщенно живет в каждый момент жизни [12]. В. Франкл предлагает несколько иной подход к решению проблемы. По его мнению, основным условием сохранения здоровья является наличие целей, наполненных жизненным смыслом [14]. Как считает Э. Фромм, жизнь человека разумнее представить как процесс, в ходе которого образуется личность. Уникальная тенденция этого процесса заключается в уменьшении значимости инстинктивного регулирования ценности самосознания, причем инстинктивная регуляция заставляет человека действовать в том направлении, которое необходимо только для выживания [15]. А. Маслоу отмечает, что "в теории здоровья большое место должно отводиться когнитивным (разумным) психотехническим знаниям, так как только в них может и должна осуществляться индивидуальная жизнь каждого человека. Эти когнитивные знания дают людям возможность выстраивать мотивацию собственной жизни, основанную на переживании ее сущности как возможности реализовать свое здоровье. Именно отсутствие мотивации к здоровому образу жизни, которое буквально преследует современного человека как отсутствие стремления к реализации своего здоровья" [8].

Человек, жизнедеятельность которого сводится к удовлетворению потребностей, реагированию на стимулы и соответствию принятым в социуме нормам поведения, скорее всего,  будет признан здоровым в соответствии  с традиционными критериями   психического здоровья, опирающимися на статистические нормы и показатели адаптации ( Братусь, 1988). Содержательные критерии личностного здоровья могут быть сформулированы лишь в рамках нормативного подхода к психическому здоровью (Братусь, 1988) описывающего не средние, наиболее распространённые варианты развития, но варианты полноценного развития, зачастую не совпадающие с общей тенденцией. Необходимой основной подобного описания всегда является определённая философско-антропологическая концепция – «образ  человека» (Братусь, 1997) принятый в рамках того или иного психологического направления [2]. Содержательные представления о сущности человека, которые становятся основой для выработки критериев здоровья и нормального развития личности, представители различных психологических направлений находят в таких философских направлениях, как марксизм, экзистенциализм,  философская антропология М. Шелера, прагматизм и др.

Так же отметим, что многие современные концепции личностного здоровья определяют его не в терминах наличия и отсутствия тех или  иных личностных черт  или диспозиций, хотя таковые могут служить предпосылкой здоровья, как, например, жизнестойкость у С. Мадди, но в терминах, с одной стороны, содержания и динамики  отношений,  которые  человек устанавливает и реализует по отношению к самому себе, к миру и другим  людям (Фромм, 2002; Рубинштейн, 2003; Братусъ, 1988), и, с другой стороны, в   терминах   способов   или   форм   существования, самоосуществления личности, таких как свобода и ответственность (Братусь, 1988; Калитеевская, 1997), результатом которых становятся индивидуализация жизненного стиля (Мадди, 2005), самоактуализация (Маслоу,  1999), самодетерминация как способность человека действовать в соответствии с собственной внутренней логикой непредсказуемым для внешнего наблюдателя образом (Калитеевская, 1997; Калитеевекая, Леонтьев, Осин, Бородкина,  2007) [12].

Эти две стороны развития оказываются взаимосвязанными. Поскольку содержательно в своих бытийных проявлениях зрелая личность может быть описана лишь апофатически, через то, к чему она не сводится (влечения, убеждения, социальные роли, ценности и даже собственный прошлый опыт), задачей исследователей становится изучение условий, обеспечивающих становление этой несводимости.  С точки зрения марксистской психологии, способность к свободному самоосуществлению, характеризующая человека как вид, для каждого отдельно взятого индивида является лишь одной из возможностей развития, реализация которой определяется содержанием отношений индивида с миром – речь идёт о взаимосвязи этики и онтологии, обоснованию которой посвятил последние годы жизни С.Л. Рубинштейн (2003). Экспериментальным свидетельством  в пользу этого положения становятся, в частности исследования,  проводимые   в  рамках  теории самодетерминации и свидетельствующие о взаимосвязи между уровнем личностной автономии человека и степенью поддержки автономии как со других людей по отношению к нему, так и с его собственной стороны – по отношению к другим людям ( Ryan, Deci, 2002) [16].

Приведённые теоретические соображения  свидетельствуют в пользу того, что личностное здоровье, проявляющееся в самодетерминации, оказывается связанным с тем, в какой мере в отношениях человека с миром реализуются  ценности, что даёт основу говорить об индивидуальных вариантах развития ценностно-смысловой сферы.

Поскольку функцией смысловой  сферы личности является обеспечение  смысловой регуляции целостной жизнедеятельности субъекта, центральным и наиболее общим её проявлением является смысл жизни. Б.С.  Братусь называет стремление к обретению сквозного общего смысла своей жизни в качестве одного из четырёх критериев нормального развития [2]. Согласно гипотезе Д.А. Леонтьева, «смысл жизни представляет собой концентрированную описательную характеристику наиболее стержневой и обобщенной динамической смысловой системы, отвечающей за общую направленность жизни субъекта как целого» [5].

В психологической структуре личности Франкл выделяет три измерения: соматическое, психологическое и ноологическое (нооэтическое – связанное, в первую очередь, с духовной жизнью человека). Нооэтическое измерение является хранилищем всех духовных феноменов человеческого существования: смыслов и ценностей [14].

В теории В. Франкла человек характеризуется  двумя фундаментальными онтологическими  характеристиками: способностью к самотранценденции  и способностью к самоотстранению. Первая выражается в направленности существования человека на что-то, существующее вне его. Вторая выражается в возможности человека подняться над собой и над ситуацией, посмотреть на себя со стороны. Эти две способности позволяют человеку быть самодетерминирующимся существом; механизмы этой самодетерминации принадлежит нооэтическому измерению бытия человека.

Таким образом, основа для теоретической и эмпирической типологии смыслов жизни была заложена В.Франклом, который рассматривал стремление к поиску и реализации человеком смысла своей жизни как врожденную мотивационную тенденцию, присущую всем людям и являющуюся основным двигателем поведения и развития личности. Основной тезис его учения о стремлении к смыслу можно сформулировать так: человек стремиться обрести смысл и ощущает фрустрацию или вакуум, если это стремление остается нереализованным. Так же отметим, что В.Франкл неоднократно указывал на ранний юношеский возраст как на сензитивный период в поиске смысла своего существования.

В данном контексте целесообразно  рассмотреть витально-аксеологическую  концепцию личности выдающегося русского ученого, доктора философских наук, профессора Сержантова Василия Филипповича [9]. Он считал, что именно характер человека дает возможность определить движение к индивидуальному здоровому образу жизни, и, что главным, интегрирующим компонентом системы ценностных ориентаций является личностный смысл жизни (ЛСЖ). Сержантов В.Ф. говорил о том, что человек, находясь под воздействием той или иной национальной культуры и ассимилируя её, формирует в себе две эндоморфные психофизиологические структуры:

- Усваивает культуру как определенное информационное содержание. В этот показатель входят и знания в области здорового образа жизни.

- Это же содержание, отрефлексированное на личностном уровне, формирует личностную систему ценностей (ЛСЦ). Она становится системой императивов жизни и поведения. В этом случае содержание усвоенной (отрефлексированной и принятой как индивидуально-личностной) культуры приобретает особое, личностно-индивидуальное структурирование, становясь системой аксиологических функций личности, главная из которых есть личностный смысл жизни. Именно ЛСЖ определяет сущность здорового образа жизни индивида.