Особенности проявления защитных механизмов у женщин в период ранней и средней зрелости

     На  длительный период взрослости большее влияние оказывает разновре-менность хода «социальныхх часов», чем единое время «универсальных биологических часов», придававших стремительность раннему развитию. В общем, хотя связанные с развитием изменения в период взрослости носят более постепенный и менее последовательный и закономерный характер, чем изменения, происходящие на начальном и заключительном этапах человеческой жизни, они столь же важны для непрерывно продолжающегося роста, независимо от того, приносят ли они радость и удовлетворение или одно расстройство. По-видимому, изменение является естественным состоянием души, тела и Я человека.

     Мышцы, скелет и внутренние органы достигают  максимума своих возможностей в середине третьего десятилетия жизни, за исключением вилочковой железы и головного мозга. Вилочковая железа и другие ткани лимфоидного типа — важнейшие компоненты системы борьбы организма с болезнями и стрессом — достигают максимального роста перед наступлением отрочества и непрерывно уменьшаются на протяжении всей остальной жизни. Другие жизненно важные органы начинают стареть примерно в 40 лет. Начиная с ранней взрослости, происходят медленные, почти незаметные возрастные изменения. Эти постепенные ухудшения становятся более заметными после 30 лет в таких функциях, как время реакции, физическая сила и работа сердечно-сосудистой системы, тогда как ослабление других физиологических функций, таких как зрение и слух, не дает о себе знать практически до 50-летнего возраста. В течение взрослости и старости происходит почти линейное снижение большинства физиологических функций со скоростью около 1% в год. Однако, регулярные физические упражнения и правильное питание, по-видимому, все же способствуют долголетию, о чем свидетельствует жизнь народности вилкабамба (Vilcabamba) в Эквадоре и кавказских абхазов [8; 128].

     Понятие социализации взрослых постепенно складывалось в течение 50-х гг., по мере того как  исследования предоставляли все  больше доказательств, что процесс  социализации продолжается за пределами юности. Социализацию взрослых можно рассматривать как последовательность социальных ролей, усваиваемых на основе важных событий жизни. На данный момент, в перспективе времени жизни выявлены две главные характеристики социализации взрослых. Б. Л. Ньюгартен высказывает предположение, что имеет место предсказуемое продвижение от жизненной ориентации на внешний мир, в значительной степени определяемой извне, к внутренней жизни — более пассивному, самостоятельно определяемому существованию, при котором стареющий человек все больше полагается на формирующуюся внутреннюю систему убеждений. Со временем люди склонны становиться более своеобразными и самоактуализирующимися. Вторая тенденция, на которую указывают и Ньюгартен, и Юнг в своей работе «Стадии жизни», заключается в постепенной инверсии половых ролей после достижения середины жизни. Мужчины склонны становиться более пассивными и заботливыми, а женщины — более властными и деятельными [11; 122].

     Выводы: В процессе взросления каждый индивид сталкивается с большим разнообразием ситуаций, вызывающих эмоциональные состояния, выражения которых чреваты дальнейшим конфликтом и дополнительной опасностью. Но даже в условиях стресса люди зрелого возраста не теряют бодрого расположения духа, оказывают помощь другим, думают, о будущем и не спешат реагировать на текущие неизбежные конфликты. 

     2.2. Индивидуальное принятие зрелости 

     В возрастной психологии ни взрослость, ни кризис взрослости почти не изучаются специально, поскольку считается, что данные других отраслей психологии (психология познавательных процессов, психология творчества, клиническая психология, социальная психология, психология труда и многие другие) в комплексе так или иначе освещают разные аспекты этого периода жизни. При построении общей теории индивидуально-психического развития человека в центре психологического познания находятся преимущественно ранний и поздний онтогенез, а те фазы индивидуальной жизни, которые, как подсказывает индивидуальный опыт каждого взрослого человека, являются центральными в жизни (наиболее творческими, продуктивными и социально активными), фактически оказываются на периферии исследования.

     Виной тому объективная логика онтогенетических исследований: для определения нижнего порога зрелости необходимы как знания о генезисе тех структур, которые обеспечивают оптимальные режимы их функционирования, так и знания о возрастных синдромах отрочества и юности, а для определения верхнего порога зрелости необходимы знания о старении и старости. Развитие и получает свои характеристики из этих двух источников - процессов эволюции и инволюции психических функций, взрослость оказывается лишь неким итогом бурных процессов развития и реализации механизмов, свойств и структур поведения, заложенных в детстве и отрочестве, за которым последует жизненный спад и старческое угасание психических функций. Тем самым взрослость имплицитно рассматривается как некое протяженное стационарное состояние, характеризуемое более или менее полной стабилизацией функций и свойств сложившейся личности, образовавшегося интеллекта, определившихся ценностных ориентаций и картины мира.

     Долгое  время не подходили к взрослости, как к периоду продолжающегося поступательного развития и появления возрастных новообразований. Но благодаря почти вековому накоплению знаний о детском возрасте и старости обнаружено важное онтогенетическое обстоятельство - ускорение процессов созревания и замедление процессов старения, особенно в сфере интеллекта и личности современного человека, следствием которого является значительное расширение возрастного диапазона и потенциалов периода взрослости (практически, от 25-30 до 55-65 лет). И значит, целостная картина развития останется ущербно неполной без понимания глубинных особенностей этого периода. Впервые задача специального анализа взрослости была поставлена в 1928 г. Н. А. Рыбниковым, предложившим называть раздел возрастной психологии, посвященный взрослости, "акмеологией".

     Какого  человека можно считать не только физиологически, социально и юридически, но и психологически взрослым? При попытке осмысления взрослости психологические критерии стремительно субъективизируются, поскольку центральным моментом переживания себя как взрослого для человека является именно собственное отношение к возрасту, отнесение себя к определенной возрастной когорте (для чего очень важно наличие семьи и опыта родительства). Понятие взрослой (зрелой) личности - сравнительно новое приобретение психологии, несмотря на то, что реалия взрослости (зрелости) - одна из старейших. Во многом оно обязано своему содержательному наполнению философскому анализу таких явлений как массовый человек (Х. Ортега-и-Гассет), бегство от свободы (Э. Фромм), экзистенция (Ж.-П. Сартр, К. Ясперс), самоактуализация (А. Маслоу), самость (К. Г. Юнг), социальный интерес (А. Адлер), жизненный смысл (В. Франкл), Эго-интеграция (Э. Эриксон) и др. Понятие взрослости (зрелости) в первую очередь соотносят с исследованием экзистенциального отношения человека к собственной жизни: не столько к себе самому, к своему "Я", сколько к более широкому контексту своего осуществления жизни, повлиять на мир и вписывая себя в многомерный социо-культурный опыт.

     Э. Эриксон [51; 123-136], анализируя зрелость как седьмую стадию человеческой жизни, считал ее центральной на всем жизненном пути человека. Развитие личности в это время продолжается во многом благодаря влиянию со стороны детей, молодого поколения, которое подтверждает необходимое субъективное ощущение своей нужности другим. Производительность и продолжение рода, как главные характеристики личности на этой стадии, реализуются в заботе о воспитании нового поколения, в продуктивной трудовой деятельности и в попытках индивидуального творчества. Во все, что делает взрослый человек, он вкладывает частицу своего Я, своего индивидуального опыта и тем самым становится участником культурно-социального прогресса. Более того, для взрослого человека становится личностно значимым экстраполировать свой опыт - "остаться в памяти потомков", событиями своей жизни, результатами творчества, да и просто накопленными жизненными наблюдениями. Взрослый возраст начинает нуждаться в восприимчивом слушателе, который готов учиться на чужих ошибках. Думается, что пресловутый "конфликт отцов и детей" - это конфликт не только детей, желающих жить своим умом, но и отцов, навязывающих ностальгический опыт своего ума как достойный усвоения в новых условиях жизни. Стремление взрослых людей, уже вырастивших детей, после развода к рождению детей во втором браке может объясняться не только гендерным зовом, но и необходимостью в потомках, которые с сыновьей готовностью будут принимать родительский личный опыт. В известном смысле, качество и оригинальность личного опыта может не беспокоить взрослого, ему просто важно быть услышанным, оцененным потомками. С взрослостью принято связывать такие новые личностные характеристики, как: 1) умение брать на себя ответственность; 2) стремление к власти и организаторские способности; 3) способность к эмоциональной и интеллектуальной поддержке других; 4) уверенность в себе; 5) склонность к философским обобщениям; 6) защита системы собственных принципов и жизненных ценностей; 7) формирование индивидуального жизненного стиля; 8) стремление оказывать влияние на мир и "отдавать" индивидуальный опыт; 9) реализм, рационализм в оценках; 10) стабилизация системы социальных ролей и др. За счет этих новоприобретений большинство взрослых людей обретают к середине периода - 40 годам - устойчивость в жизни и уверенность в себе.

     Но  одновременно в этот, казалось бы, стабильный, надежный и спланированный взрослый мир проявляется сомнение связанное с оценкой пройденного жизненного пути, с пониманием стабилизации жизни, переживаниями отсутствия ожиданий новизны, спонтанности жизни и возможности в ней что-то изменить, переживанием краткости жизни для осуществления всего желаемого и необходимости отказаться от явно недостижимых целей. Взрослость, несмотря на кажущуюся устойчивость, такой же противоречивый период, как и другие.

     Это обновленное постижение категории  времени и формирование нового отношения ко времени своей жизни - одно из новоприобретений возраста, которое в известном смысле может указывать на психологическую зрелость личности. По отношении к времени своей жизни, по В. И. Ковалеву, выделяется несколько типов поведения во взрослом возрасте [1; . 41-45, 83-90]: 1) стихийно-обыденный тип; 2) функционально-действенный тип; 3) созерцательно-пролонгированный тип; 4) созидательно-преобразующий тип.

     Взрослый  человек уже хорошо понимает, что  от себя и своего прошлого не убежишь. Нельзя, да и не нужно, еще раз стать 20-летним, нельзя избавиться от накопленного негативного опыта, ни при каких условиях нельзя в один миг сменить свои устоявшиеся ценности на другие, вообще нельзя мгновенно стать другим. Во взрослом возрасте отчетливо видно, как уже достигнутый уровень развития может стать источником, своеобразным трамплином для новых витков развития, новых самоизменений. Также свойственно желание "пожить для себя", и в это понятие большинство вкладывает стремление удовлетворить те свои интересы, которые на протяжении прошлых лет оставались на втором плане из-за невозможности их реализовать под давлением мотивов более насущных. Поэтому здесь возможен всплеск всевозможных хобби, открытие в себе новых способностей, удовлетворение желаний, "испытание себя" в тех формах деятельности, которые ранее казались "закрытыми".

       Появление линии жизненного горизонта  не означает, что взрослая личность  начинает психологически готовиться к концу жизни. Наоборот, взрослость раздвигает жизненные горизонты в силу того, что многое из познанного и освоенного на предыдущих возрастных этапах обретает осмысленность, глубину, перспективу, объемность. Жизнь раскрывается взрослой личности во всей полноте .

     К. Г. Юнг считал, что взрослый человек  постепенно высвобождается из плена  собственного "Я" и начинает ориентироваться  на решение духовных задач, достижение внутреннего чувства общности с другими людьми, миром. Люди с универсальными духовными запросами (те, кто по роду своей деятельности работает с молодежью) могут и в пятидесятые годы жизни переживать как подъем, как творческую фазу. Этого освобождения из плена "Я" достигает не всякий взрослый, но оно позволяет личности действительно развиваться в признанный другими авторитет. Ощущение полноты жизни и счастья возникает у взрослого человека, когда он самореализуется, воплощает в деятельности собственные представления, идеалы и ценности, используя свои таланты и способности, и при этом его не вынуждают поступать против своих убеждений, своей системы ценностей, против того, что имеет для него особый субъективный смысл. Более всего для взрослого человека самоактуализация связывается с профессией и общественным признанием [26; 39].

     Еще одной категорией, которыми овладевает взрослая личность, является категория понимания: человек способен к пониманию себя, к пониманию другого, к пониманию причин и закономерностей происходящего с ним - отвлеченному, отстраненному от непосредственно переживаемых эмоций пониманию. Можно предположить, что складывается некий стиль, традиция понимания, определяющие, каким образом, с помощью чего человек становится способным преимущественно осмыслять мир и себя в мире, какие категории он привлекает к процессу понимания, созданию смысловых схем, способных систематизировать и упорядочивать его опыт.

     В контексте многообразных отношений  с другими "Я" содержит целый  комплекс значений. Так, "Я-Другой (Он, Они)" означает не только различение, но и потенциальное взаимодействие - взрослая личность осознает необходимость другого человека для проявления, закрепления и сохранения опыта своей жизни. С этим, собственно, и связана уже упоминавшаяся глобальная ориентация на молодое поколение. Одновременно упомянем новое отношение к старшему поколению, в первую очередь, к собственным родителям, чей опыт, в той или иной степени отвергавшийся или нивелировавшийся ранее, вдруг становится чрезвычайно необходимым. Эмоциональная близость и привязанность к родителям может нарастать до болезненной остроты (вместе со страхом неминуемой их потери), появляется стремление удержать в руках зыбкий опыт родительских воспоминаний о жизни, в том числе и о своей собственной. Думается, этим объясняется интерес к биографической, мемуарной и исторической литературе, отмечающийся у многих взрослых.

     Взрослый  возраст продолжает нуждаться в  интимности, и человек по-прежнему "с готовностью и желанием смешивает  свою идентичность с другими" (Э. Эриксон), причем круг этих других становится шире - это и собственные дети, и друзья, и единомышленники, и вообще все те, кто воспринимается "близким по духу", "родственной душой" [ 25; 129].

     Система "Я-Мы" отражает принадлежность, соучастие в какой-то общности. Взрослой личности нужны не только те группы, в которые она вошла и за принадлежность к которым она боролась, но и группы, которые она создает сама, под своим началом (семья, коллектив, ученики и т.д.). Чувство "Мы" - один из важных эмоциональных компонентов, избавляющих личность от экзистенциального страха перед одиночеством, перед своей человеческой "малостью" пред лицом мира, перед страхом исчезнуть, быть забытым. Кроме того, взрослая личность при развитом воображении может переживать свою "идеологическую" принадлежность к субъективно составленным референтным группам - например, считать себя последователем определенных философских течений, воплотителем определенных глобальных идей и т.д. Система "Я-Ты" содержит в себе обращение, коммуникацию, близость. Противоречивость в этой системе обнаруживается в том, что взрослый человек нуждается в близком Другом, но в то же время рефлексирует свою нетождественность, несходность к Другому, осознает зазор всегдашней недопонятости Другим, временами переживает чувство одиночества [19; 236-287] даже при благополучных семейных и дружеских отношениях "мне совершенно все равно, где одинокой быть". В случае же дефицита в этой системе одинокая взрослая личность готова к тому, чтобы насыщать смыслом свою жизнь путем приобщения к чужим смыслам, присоединения к тем, осмысленность чьей жизни не подлежит сомнению (родители пытаются жить жизнью своих повзрослевших детей, жена становится "верным соратником" мужа и т.п.). Не менее разнообразны и противоречивы отношения взрослого "Я" к самому себе. Так, например, отношение "Я-Моё" - всегда отношение субъектно-объектное: превращая определенную совокупность своих свойств в объект познания, индивид рассматривает их как бы со стороны и стремится овладеть ими так же, как он овладевает прочими вещами.