Морской транспорт стран БРИКС

Значительная часть китайских инвестиций приходится на шельфовые проекты в других странах, причем их осуществляют не только CNOOC, но также CNPC и Sinopec. К настоящему времени китайские нефтедобывающие гиганты имеют шельфовые проекты в Анголе, Нигерии, Экваториальной Гвинее, Кении, Индонезии, Иране, Катаре, Аргентине, Чили и др. В 2010 г. добыча там составила 25 млн. т, в CNOOC уже заговорили о «заморском Дацине» и «Дацине – источнике СПГ». Однако результаты деятельности китайских компаний и на собственном, и на зарубежном шельфе по-прежнему выглядят скромно на фоне растущей зависимости Китая от импортной нефти. В последние годы был пройден важный рубеж: в 2008 г. внутреннее производство нефти (190,4 млн. т) было все еще большим, чем объем импорта (177,9 млн. т), но в 2009 г. ввоз нефти (203,8 млн. т) впервые превысил внутреннее производство (189,5 млн. т). В 2010 г. импорт достиг 239,0 млн. т при внутренней добыче 203,0 млн. т, а в 2011 г. импорт составил 253,8 млн. т при внутренней добыче 204,0 млн. т.

Между тем практика сотрудничества с иностранными компаниями на шельфе китайских морей в последнее время подвергается в самом Китае существенной критике. Катализатором ее послужила техногенная катастрофа – произошедшая в июне 2011 г. утечка нефти в заливе Бохай на двух блоках месторождения Пэнлай. Его разрабатывают CNOOC (имеет долю в 51%) и американская компания Conoco Phillips (49%), которая выступает в качестве оператора проекта. Максимальная площадь загрязненной акватории достигала 4240 кв. км, помимо вреда собственно морской фауне значительный ущерб был причинен аквакультурным производствам в прибрежных провинциях. Хотя утечки нефти на китайских морских месторождениях случались и раньше, но инцидентов такого масштаба до сих пор не было.

Пэнлай – это крупнейшее месторождение из ныне разрабатываемых на китайском шельфе, а в целом в китайской нефтяной промышленности оно уступает по объемам добычи только Дацину. Надо сказать, что наращивание общих показателей морской добычи в 2010 г., позволившее CNOOC отрапортовать о «морском Дацине», произошло во многом благодаря увеличению производства на Пэнлай. Поэтому вскоре после аварии китайскими экспертами стали высказываться оценки, согласно которым добыча на этом месторождении велась в 2010–2011 гг. с нарушением технических стандартов ради достижения символической цифры в 50 млн. т нефтяного эквивалента любой ценой.

Еще более скандальной стала задержка с раскрытием информации об аварии: сразу после утечки, случившейся 4 июня 2011 г., Conoco Phillips направила доклад о ней в ГОА, своего же китайского партнера CNOOC американская компания поставила в известность только 17 июня 2011 г., когда произошла еще одна утечка. От широкой огласки инцидента и бизнес-партнеры, и государственные инстанции поначалу уклонялись, и почти месяц население прибрежной полосы было в неведении о происходящем. Тем более, что авария произошла во время сезонного моратория на рыболовство, и местные жители не могли получить информацию о надвигающейся угрозе от экипажей рыбацких судов. Лишь 21 июня 2011 г. сообщение о загрязнении акватории появилось на популярном сайте Sina Weibo, а представители ГОА и обеих компаний сделали официальные заявления по этому поводу только 5 июля 2011 г.

Тем не менее, эта история лишний раз засвидетельствовала, что современное китайское общество далеко от былого показного единодушия. С резкой критикой поведения партнеров по проекту выступили негосударственные экологические организации. Помимо того, что выплатить предусмотренный законодательством штраф за загрязнение от американской компании потребовала ГОА, более сотни владельцев аквакультурных ферм подали в суды иски к Conoco Phillips о компенсации ущерба.

В ходе обсуждения в СМИ основная доза критики досталась американской компании, но и CNOOC были предъявлены претензии в соучастии в сокрытии информации. Многими участниками дискуссии была поставлена под сомнение эффективность существующей уже несколько десятилетий модели соглашений о разделе продукции. Обращалось внимание на то, что по условиям контракта о совместной разработке месторождения Пэнлай китайская CNOOC, будучи номинальным мажоритарным инвестором, не имела права направлять своих специалистов на буровые платформы Conoco Phillips, так как это было исключено по соображениям конфиденциальности используемых американских технологий. Подобные условия традиционно включались в соглашения еще с 1980-х годов, когда китайская сторона была критически зависима от иностранных технологий нефтеразведки и добычи, и поэтому она соглашалась не только на передачу иностранному партнеру значительной части продукции, но и на дискриминационные условия совместной деятельности. Но сейчас ситуация качественно иная: CNOOC и другие китайские нефтяные компании сами являются транснациональными инвесторами, их технологический уровень вполне достаточен для того, чтобы самостоятельно вести работы, во всяком случае – на мелководных участках шельфа. Из информированных источников в отрасли стала просачиваться информация о коррекции политики в отношении шельфовых месторождений: столько иностранных партнеров Китаю уже не нужно, новые соглашения будут заключаться строго дозированно, в основном – по глубоководным месторождениям, а многие из уже действующих соглашений продлеваться не будут.

Инновационные отрасли и механизмы НТП в морском хозяйстве. В условиях, когда китайский корпоративный сектор еще только складывается, и эндогенные стимулы к инновациям в нем недостаточно сильны, динамика структурных изменений в морском хозяйстве во многом определяется влиянием государства, проводимой им промышленной и научно-технической политикой. Более 65% расходов на НИОКР по морской тематике по состоянию на 2009 г. осуществлялось за счет государственного финансирования (из центральных и местных источников). Но характерно то, что в проектах, предполагающих возведение строительных объектов, т.е. в значительной мере связанных с коммерциализацией технологий, доля государства в финансировании составляла менее ¼, а остальное обеспечивалось за счет собственных средств предприятий, банковских кредитов и т.д.

В конце 2008 г. в Китае существовало 135 исследовательских организаций морского профиля, из них 94 занимались фундаментальными исследованиями, 33 – прикладными, 8 – информационным обеспечением. Более половины (74) этих организаций расположены в четырех приморских административных единицах провинциального уровня – Шанхае, Чжэцзяне, Шаньдуне и Гуандуне. По морской тематике работали 15,6 тыс. исследователей. В годы 11-й пятилетки ГОА подписала соглашение с Министерством образования КНР о ведении морских исследований в 17 ведущих университетах страны; было вновь создано 3 вуза морского профиля.

Организационно и финансово НИОКР, выполняемые в различных организациях, координируются как специализированными государственными программами по морской тематике, так и комплексными, многопрофильными научно-технологическими программами. С 2003 г. под руководством Государственной океанографической администрации выполняется «проект 908» («Комплексное изучение и оценка ближних морей Китая»), его задачи – определить состояние дна в прибрежных морях, оценить потенциал устойчивого развития на основе использования морских ресурсов, выработать предложения по размещению производительных сил морской экономики. В ходе проведенной работы уже получены важные результаты. Сформирована информационная база «Цифровое море», составлены геологические карты внутренних вод и территориального моря Китая. Установлено, что одной из причин «красных приливов» на китайском побережье является общее изменение климата в Восточной Азии; что повышение уровня моря в результате глобального потепления ведет к миграции части морской фауны в северном направлении. Выяснены закономерности образования льдов в заливе Бохай и Желтом море.

Часть полученных результатов доведена до практического освоения: создана система мониторинга «красных приливов», разработаны принципы выделения функциональных морских зон. Исследования в рамках «проекта 908» фактически вышли за пределы ближних морей, они ведутся во всех океанах, в арктических и антарктических районах. В 2007 г. КНР успешно запустила свой второй океанографический спутник. За последние годы разработаны собственные технологии производства аппаратов для глубоководного погружения, в том числе беспилотный модуль «Морской дракон». В 2010 г. китайский глубоководный аппарат с экипажем на борту при погружении достиг отметки в 3759 м, КНР стала пятой страной в мире, чьи исследователи смогли погрузиться на глубину более 3500 м (после США, Франции, России и Японии).

С начала 1990-х годов осуществляется программа «Мировой океан», нацеленная на разведку месторождений полезных ископаемых на морском дне под международными водами, а также на исследования морской фауны и оценку состояния морской природной среды. Ее реализация способствовала тому, что Китай уже дважды получал от Международного агентства управления ресурсами морского дна права на разработку месторождений цветных металлов в международных водах: в 1991 г. – в Тихом, а в 2011 г. – в Индийском океане.

Морская тематика выделена в качестве одного из приоритетов многоотраслевой государственной программы «863» (она осуществляется с 1986 г. и ориентирована на разработку технологий для коммерческого внедрения). При этом внимание уделяется прежде всего оборонным, энергетическим, биофармацевтическим технологиям. В рамках реализуемой с 1997 г. госпрограммы фундаментальных исследований «973» осуществляются 28 проектов морского профиля. В 2010 г. морские биотехнологии и разработка оборудования для морской добычи природных ресурсов были определены одним из семи приоритетных направлений в утвержденном Госсоветом КНР плане развития новых «стратегических» отраслей.

До сих пор научно-технические инновации наиболее активно внедрялись в следующих отраслях морского хозяйства:

- использование морской  воды (ее опреснение, прямое использование, химическая переработка). Для Китая, как страны, испытывающей серьезный  дефицит пресной воды, такое задействование морских ресурсов имеет особое значение. В КНР разработаны собственные технологии опреснения, соответствующие передовому мировому уровню; китайское опреснительное оборудование уже поставляется в другие страны. В настоящее время в разных провинциях на Востоке страны (в городах Тяньцзинь, Циндао, Сямэнь, провинциях Хэбэй и Гуандун) сооружены или находятся в стадии строительства 57 опреснительных установок. Крупнейшая из них находится в Тяньцзине. Она была построена компанией IDETechnologies для электростанции BeijingPowerPlant и способна опреснять до 200 тыс. куб. м воды в сутки. Более 90% опресняемой воды потребляют электростанции, металлургические заводы и промышленные парки, что предопределяет относительно большие размеры требуемых опреснительных установок, а следовательно и крупные инвестиции. Поэтому 70–80% сооружаемых в стране опреснительных установок финансируются на началах государственно-частного партнерства. В последние годы в технологических целях, особенно на электростанциях, активно используется и собственно соленая морская вода;

- морская энергетика, использующая  возобновляемые источники. К ее  развитию Китай побуждает нарастающий  дисбаланс между динамикой экономического  роста и ограниченностью имеющихся  в стране углеводородных ресурсов. В КНР в последние десятилетия  активно развивалось использование  энергии ветра, страна стала мировым  лидером по установленным мощностям  ветроэнергетики. На Китай приходится  и более половины мирового  производства оборудования для  этой отрасли, хотя при этом  используются в основном импортируемые  технологии. До начала 2010-х годов  ветроэнергетика развивалась главным  образом во внутренних, сухопутных  провинциях страны: там небольшимиветрогенераторами пользовались в основном крестьяне и другие потребители, отрезанные от основных энергосетей. Но в последние годы ветроэнергетические установки стали возводиться на насыпных морских платформах. В 12-й пятилетке их установленная мощность должна достичь 5 млн. кВт, а совокупный потенциал для развития китайской морской ветроэнергетики, по оценкам, составляет не менее 100 млн. кВт . Ее развитие, судя по всему, повлечет за собой и технологические сдвиги в соответствующей подотрасли энергетического машиностроения, так как для морской ветроэнергетики нужны гораздо более мощные генераторы, чем для сухопутной. Альтернативная морская энергетика Китая представлена также приливными электростанциями: их действует уже более 40. Соответствующие технологии разрабатывались в КНР еще с 1960-х годов, и они уже достигли мирового уровня. С 1980-х годов ведутся исследования в области использования энергии морских волн. Разработаны технологии производства генераторов небольшой мощности, и они коммерциализированы, но отставание от мировых лидеров в этой области (Великобритании, Норвегии, Дании, Японии) еще велико. В Китае ведутся также исследования в области использования энергии морских течений и термальной энергии моря;

- производство высокотехнологичного  морского оборудования (для исследований, для добычи углеводородов и  других полезных ископаемых, для  морской энергетики; контрольного  и измерительного оборудования, судов). Многие из этих производств взаимосвязаны и образуют отраслевые кластеры, их развитие поощряется в рамках государственной «программы 863». Но по многим направлениям отставание от передового мирового уровня все еще значительно;

- морские биотехнологии (увеличение разнообразия морских  биоресурсов, аквакультура с целью выведения полезных для здоровья человека продуктов, морскаябиофармацевтика). Особенно активно такая деятельность развивается в провинции Чжэцзян, на которую приходится более 1/3 производства отрасли. Центры соответствующихНИОКР действуют в Шанхае, Циндао, Сямэне, Гуанчжоу. Когда в 2009 г. в Китае были определены 100 приоритетных видов сельскохозяйственной продукции и 10 передовых агротехнологий, то в их число были включены 10 видов рыборазведения и 7 технологий аквакультуры.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

Литература

Алдонясов В.И. Эволюция морской геостратегии Китая // Мир и политика, 2011. № 9.С. 40–58.

Кульнева П.В. Либерализация инвестиционного режима в Китае: новый этап // Мировая экономика и международные отношения, 2009. № 12.С. 69–77.

Мозиас П.М. Морское хозяйство Китая и перспективы сотрудничества с Россией // Общество и государство в Китае. 42-я научная конференция. Ч. 2. М., 2012.С. 148–173.

Мозиас П.М. О некоторых политико-идеологических аспектах рыночной модернизации в Китае // Общество и государство в Китае. 40-я научная конференция. М., 2010.С. 282–298.

Сазонов С.Л. Транспорт Китайской Народной Республики. М., 2012.

Чжан Лицзюнь, Ван Юйфэн. Гайгэкайфан 30 нянь Чжунго ганкоуцзинцзифачжань (Развитие экономики портовых городов Китая за 30 лет реформ и «открытости»). Пекин, 2008.

Чжунго тунцзи чжайяо 2012 (Краткий статистический ежегодник Китая 2012). Пекин, 2012.

Чжунго хайян фачжань баогао 2011 (Доклад о развитии морской деятельности в Китае 2011). Пекин, 2011.

Чжунго хайян фачжань баогао 2012 (Доклад о развитии морской деятельности в Китае 2012). Пекин, 2012.

DBS Vickers Securities. China Port Sector // www.dbvickers.com. 2010, July 15.

Жэньминь жибао (Ежедневная народная газета).

Жэньминь жибао хайвай бань (Ежедневная народная газета: зарубежный выпуск).

Хуася шибао (Китайские вести).

Цзинцзи гуаньча бао (Экономический обозреватель).

Чжунхуа жэньмин ьгунхэго го`уюань гунбао (Вестник Госсовета КНР).

21 шицзи цзинцзи баодао (Экономический вестник 21-го века).