Своеобразие исторического романа Дж. Ф. Купера (по роману «Шпион»)

Образ отважного и мудрого Джорджа Вашингтона также обрисован в традициях Вальтера Скотта. Основной идеей романа становится прославление патриотизма Гарви Берча, который после победы колонистов отказывается от 100 дублонов, предлагаемых ему в награду. В романе присутствует большой процент приключенческого начала, выстроенного на готическом материале.

Как мы уже говорили, Купера нередко называли «американским Вальтером Скоттом», а подчас и упрекали в подражании великому шотландцу. В некоторых случаях упреки эти несправедливы. Творчество Купера проникнуто глубоко национальным духом. В основе его творений лежит национальная проблематика. В предисловиях к своим романам Купер не раз подчеркивал необходимость развития и пропаганды национальной американской литературы.

В сфере оформления, в Купере борются две тенденции: тенденция натуралистически воспринятого, разработанного материала и тенденция романтической его подачи в духе Руссо и В. Скотта. Все описания действительно виденного Купером (особенно мо̀ря, о̀зера Отсего) и построенные как мемуары произведения (так, первые 26 глав «Пионеров» — в сущности воспоминания о святках в родном Куперстауне) точны и осязательны. В ряде предисловий он ставит себе целью то «дать дагеротипную точность описаний», то «привлечь внимание читателя к социальному злу верной его картиной». Поиски романтики по аналогии с шотландской экзотикой Скотта привели к куперовым индейцам и наградили автора  традиционной фабулой и ситуациями. Индейцев Купер лично не наблюдал (кроме вымирающих одиночек, вроде Джона и депутатов индейских участков). Сведения о них он почерпнул из книги миссионера Хэкуэлдера, жившего в 1760—1780 среди делаваров, и из др. источников. Прерии он также ни разу не видел. Все это в купе со стремлением помещика идеализировать XVIII век повело к романтическому абстрагированию эпопеи Кожаного Чулка, начатой в «Пионерах» (1823) чисто натуралистически. Характерно развитие составного образа Бумпо: в «Пионерах» — это комплекс бытовых черт (хвастовство, болтливость и т. п.) реально жившего в Куперстауне охотника Шимпэна, но уже с XXVII главы он получает героическую прививку от другого прототипа, героя пионеризма XVIII века Даниэля Буна. В «Прерии» окончательно формируется эпический облик Бумпо — сына природы и резонера в духе «моравских братьев». А затем, на пути к идеализированному образу, Купер в «Последнем из могикан» подчеркивает верность Бумпо, в «Следопыте» — его самопожертвование, в «Зверобое» — юношеское обаяние. Кожаный Чулок стал эпическим героем, собранием добродетелей, нарицательным идеальным типом американца, в особенности для экспортного применения. Рядом с Бумпо героизируется и его друг-индеец (от Джона до Чингачгука). Но при американской тенденции к снижению образа «цветного», Джон не может служить обобщением индейца своего времени, и позднейшие индейцы Купера, данные сквозь призму Хэкуэлдера, ближе к правде, несмотря на весь свой романтический убор. [9, с.561]

Купер, в творчестве которого скрестились аристократические тенденции, руссоизм и традиция В. Скотта, одним из первых дал толчок развитию американского романа. По линии разрыва с окружающим и мизантропии творчество Купера не является исключением в американской литературе (см. «Твен», «Джеймс» и другие). В России Купер стал известен в скверных переводах с французского тотчас же по выходе его книг. Во Франции Бальзак «рычал от восторга, читая его романы», у нас Белинский восхищался тем, как Купер из «видимой простоты творит великое и необъятное и... дает всему особый отпечаток Новой земли». О единственной серьезной своей беседе с Лермонтовым Белинский пишет: «Я был без памяти, когда он сказал, что Купер выше В. Скотта, что у него больше глубины и художественной целости». [1, с.135]

Роман «Шпион» (1821), которым автор заложил традиции американского исторического романа, принес писателю литературную славу и прозвище «американский Скотт» (за 1 год - 9 тысяч экземпляров, что на 3 тысячи больше, чем известные романы В. Скотта). Именно эта книга стала основой для грядущего цикла произведений о Кожаном Чулке и морских романов. «Североамериканское обозрение» в первой рецензии на роман писало: «Шпион нейтральной территории» — создание не ординарного ума... Его автор заслуживает высочайшей похвалы и, мы посмеем добавить, будущей славы за то, что он проложил новый путь, открыл поле неисчерпаемого богатства — одним словом, заложил фундамент американского романа, и фактически является первым, кто заслужил титул выдающегося американского романиста». Публикацией «Шпиона» американская нация ответила всем тем скептикам за океаном, которые утверждали, что подлинно американской книги не существует в природе. Стало ясно, что периоду интеллектуальной зависимости от Великобритании приходит конец. Новый роман поставил американца Купера в один ряд со знаменитым создателем исторического романа британцем Вальтером Скоттом.

Глава 2. Своеобразие исторического романа Дж. Ф. Купера (по роману «Шпион»)

Роман «Шпион, или повесть о нейтральной территории» (1821) относится к раннему периоду творчества писателя,  в которых он оттачивает искусство рассказчика. Этот роман Дж. Ф. Купера является первым американским историческим романом. Он принес ему славу «отца» американской литературы. Он нашел неисчерпаемую тему – тему патриотизма, тему любви к Родине для своих романов, тему, в которой так нуждалась молодая, но непохожая на европейские государства, страна. В 1822 г. роман «Шпион» был переведен на французский язык, а потом и на другие языки. Тема патриотизма и любви к Родине объединяет практически все произведения Дж. Ф. Купера. [17, с.99]

Купер обратился к литературной деятельности уже зрелым человеком, убеждения которого, в том числе и общественно-политические, в значительной мере уже установились. Он был стопроцентным республиканцем, сторонником джефферсоновской демократии и поклонником идей французских физиократов. Вслед за Джефферсоном он отдавал предпочтение такому общественному строю, в основе которого лежит сельскохозяйственное производство, а роль «паразитирующих классов» (промышленников, финансистов и торговцев) сведена к минимуму. Отсюда двойственное отношение Купера к бурному экономическому прогрессу Америки в 10-20-е годы XIX в. Как патриот и «националист», он гордился мощным подъемом американской экономики. Однако общее направление и издержки прогресса наводили его на грустные размышления.

Купер одним из первых сумел уловить потребности растущего национального самосознания американцев. Он понял, что исторический роман - жанр, способный удовлетворить интерес читателей к героическому прошлому Америки. Одновременно он мог дать выражение патриотическому чувству гордости за молодое отечество, которое своим примером открывало новую страницу в истории человечества. Эти соображения подтолкнули Купера на литературный эксперимент, принесший ему мгновенную славу.

2.1. «Шпион» - модификация модели «вальтерскоттовского» романа

После публикации «Шпиона», как мы уже говорили, писатель получил прозвище «американский Скотт». Однако модель «вальтерскоттовского» романа не могла быть перенесена на американскую почву без модификаций. Дело не только в очевидных идеологических расхождениях между Вальтером Скоттом - консерватором и монархистом и Купером - демократом и республиканцем. Их взгляды на характер и смысл исторического прогресса, конечно, во многом не совпадали. Купер и сам всячески подчеркивал эти различия, особенно в романах, написанных на материале европейской истории: «Браво», 1831; «Гейденмауэр», 1832; «Палач», 1833. До Купера оставалась неопределеной сама принципиальная возможность написать исторический роман на материале истории Соединенных Штатов. Еще свежи были ее главные события. Писатель, бравшийся за изображение исторических деятелей и хода Войны за независимость, обязан был соблюдать полную точность и целиком подавить порывы воображения. Иными словами, он должен был превратиться в историографа.

2.1.1. Соединение истории и вымысла.

Купер отыскал новый метод соединения истории и вымысла, не жертвуя ни воображением, ни исторической достоверностью. Этим был предрешен успех эксперимента, и вслед за «Шпионом» на американский книжный рынок хлынул поток исторических романов и повестей о Войне за независимость. Тип исторического романа, созданный Купером, отвечал стоявшей перед американской литературой нравственной задаче: утвердить моральное превосходство Нового Света над Старым, республики над монархией, государственной независимости над колониальным режимом.

В творческой биографии писателя «Шпион» занимает исключительно важное место. В нем отображены те проблемы, которые Купер будет разрабатывать во многих своих последующих книгах. Как исторический роман особого типа, «Шпион» послужил базой жанровых экспериментов Купера, приведших к созданию пенталогии о Кожаном Чулке, с одной стороны, и «морского романа» - с другой. Роман «Шпион, или повесть о нейтральной территории» заполнил существующий вакуум в национальной американской литературе, и определил ориентиры ее будущего развития. Дж. Ф. Купер обратился к важнейшему периоду истории США, периоду Войны за независимость, то есть периоду исторического конфликта, результатом которого было рождение нового государства. В. Ирвинг, «...первый классик» американской литературы, который изучал европейскую историю, и посвящал ей ряд своих произведений, а американскую действительность изображал с позиций европейца. В это же время Дж. Ф. Купер начал создавать миф собственно истории США. [14, с.37] В романе «Шпион» Дж. Ф. Купер сделал шаг вперед в передаче реалий своей страны, он создал американское место действия, он создал новых, явно американских героев, и поднял чисто американскую тему.

Вероятно, поэтому сам роман Дж. Ф. Купера «Шпион» был принят в американском обществе с восторгом, как нечто долго ожидаемое. Наконец-то стало возможным говорить о собственно американском историческом романе, о том, что период интеллектуальной зависимости от Англии подходит к концу.

2.1.2. Характер и смысл исторического прогресса с точки зрения Дж. Ф. Купера

Тема Войны за независимость и связанного с ней патриотизма, а так же тема любви к Родине в целом, была весьма востребована в американском обществе в XIX в. Молодая  республика в это время еще только утверждалась в Западном полушарии. Этим обусловлено обращение к истории Войны за независимость для Дж. Ф. Купера. В годы написания этого романа, посвященного Войне за независимость, еще живы были участники этой войны и современники событий. Некоторых из них Дж. Ф. Купер знал лично, ибо они бывали в доме его отца, стало быть, он мог слышать их рассказы о ставших судьбоносными событиях в истории его страны. Отец Дж. Ф. Купера, довольно состоятельный землевладелец, избирался в палату представителей конгресса США в период нахождения у власти Дж. Вашингтона и Дж. Адамса. Он активно участвовал в политической жизни страны, был знаком со многими известными людьми своего времени, в том числе и с теми, кого в американской историографии называют «отцами-основателями» страны. Детство будущего писателя прошло в поселке Куперстаун, в штате Нью-Йорк, основанном его отцом, и именно этот штат станет местом действия его исторического романа «Шпион».

Биографы Дж. Ф. Купера ссылаются на знакомство его семьи с известным политиком и дипломатом, членом Континентального конгресса, одним из лидеров федералистов Джоном Джеем. Допускается тот факт, что именно от него будущий писатель мог услышать немало интересных историй о событиях, участником которых был этот политик. Дж. Ф. Купер пишет об этом в предисловии к роману. Он не называет Д. Джея по фамилии, а именует его то известным государственным деятелем, то Мистером Х.

Необходимо также отметить, что на глазах самого писателя разворачивались события англо-американской войны 1812-1814(15) годов, вызвавшая всплеск патриотических настроений. Подтверждение данного факта можно найти в газете «Санкт-Петербургские ведомости». В ней опубликованы отрывки из выступления президента Дж. Мэдисона, в котором объясняются причины разрыва с Англией и в котором президент призывает народ, испытывающий ненависть к «оскорбляющим англичанам», защищать права отечества.  Действительно, американцами эта война рассматривалась как вторая Война за независимость, как война народная, война отечественная по своему содержанию, в которой они подтвердили свою независимость. Событиями этой войны, собственно, заканчивался роман «Шпион». В этой войне 1812-1814(5) гг. совершает свой последний подвиг и один из главных героев романа - Г. Бёрч. Именно в этой войне, говорит автор, «...пылкие сердца многих юношей, бывших гордостью нашей армии в 1814 году, начинали биться сильней, когда произносили имя великого американца, и загорались горячим желанием прославиться подобно ему». [10, с.94] Таким образом, для Дж. Ф. Купера, как Война за независимость, так и война 1812-1814(15) гг., представлялись судьбоносными событиями в истории его страны. Именно они и помогли писателю выбрать главную тему его творчества – тему патриотизма, тему становления молодого государства.

Литературный труд стал для писателя в сущности методом выражения мыслей о своей стране. В «Шпионе» он поднял тему недавнего прошлого своей страны, героической борьбы за ее свободу и независимость, трудностей этой борьбы за права американцев. На страницах романа он вывел как признанных героев в лице отца новой нации Дж. Вашингтона, так и героев вымышленных, но легко узнаваемых. Это были как безвестные рядовые американцы, так и патриоты, которые отличались своим характером, положением, влиянием.

Семья состоятельного землевладельца Уортона оказалась почти типичной для периода Войны за независимость семьей. Далеко не все представители этой семьи приняли происходящие в стране перемены. Население страны в годы Войны за независимость разделилось - на участвующих в борьбе, на так называемых нейтралов (т. е. тех, кто переходил из лагеря в лагерь в силу обстоятельств войны) и лоялистов, т. е. тех, кто дело независимости не поддержал, остался верен королевском у правительству и сражался на его стороне. Причем, как верно замечает автор романа, эти третьи – действовали по-разному – одни защищали права короля, другие уезжали из Америки, чтобы укрыться от превратностей и бедствий войны в стране, «... которую они напыщенно называли Отчизной..., третьи, наиболее осторожные остались дома, не отваживаясь покинуть свои обширные владения... и строжайше соблюдали нейтралитет, рассчитывая таким образом сохранить свои владения, чья бы сторона ни взяла верх ». [10, с.10]К числу этих третьих относился и мистер Уортон. «У меня, говорил он, близкие друзья в обеих армиях, и, кто бы ни выиграл войну, победа любой из них принесет мне лишь огорчения; поэтому я страшусь ее». [10, с.16]