Понятие знака в науке и искусстве И.Г. Анищенко, В.Н. Вагин

      Памяти  Александра Зенкина

Понятие знака в науке и искусстве

И.Г. Анищенко, В.Н. Вагин

      В статье описываются три модели знака: диадичная модель Ф. де Соссюра, триадичная модель Ч. Пирса и модель знака Г. Фреге, известная как треугольник Фреге. Рассматриваются три основные области семиотики: синтактика, семантика и прагматика, на основании которых исследуется семиотика искусства. Даётся описание дизайна как знаковой системы, и сопоставление структуры знака со структурой дизайна с помощью треугольника Фреге. Приводится семиотический подход к эстетической теории искусства. 

Введение

      Наука и культура неотделимы от понятия  знака, поскольку они дают в распоряжение людей всё более нужные им знаки  и представляют свои результаты в  форме знаковых систем. Как человеческая цивилизация, так и человеческий разум невозможны без знаков и знаковых систем, и как говорил Ч. Моррис, интеллект вообще следует отождествлять именно с функционированием знаков [1, 2].

      Знаковые  системы изучаются в семиотике - метанауке, рассматривающей информационные и социальные процессы, человеческую коммуникацию (в том числе, при помощи естественного языка), функционирование и развитие культуры, все виды искусства и т.п. Основателем семиотики считается американский логик, философ и естествоиспытатель Ч. Пирс, который и предложил её название. Семиотические идеи Пирса были развиты американским философом Ч. Моррисом, который, кроме всего прочего, определил и структуру самой семиотики.

      Швейцарский лингвист Ф. де Соссюр сформулировал основы семиологии или науки о знаках. Если Пирс разработал сложную логическую таксономию типов знака, то Соссюр обращается к языку как наиболее важной из всех знаковых систем. Язык почти неизменно считается наиболее мощной системой коммуникации, имеющей семантическую универсальность. Ниже будут рассмотрены две модели знака, принадлежащие Пирсу и Соссюру.

      Любой язык функционирует в трёхмерном пространстве: синтактика (синтаксис), семантика и прагматика. Если рассматривать  знак в этом трёхмерном пространстве, то получим конструкцию, известную в семиотике как треугольник Фреге. Ниже будут описаны компоненты треугольника – денотат, имя и смысл – и показано их взаимодействие.

      Если  усилиями логиков и лингвистов происходило  сближение семиотики с естественными  науками, то в области гуманитарных наук закономерно сотрудничество с целью создания семиотики искусства. Правда, объединение произведений живописи, дизайна, скульптуры в одну категорию «иконического знака» мало что даёт для понимания внутренней структуры произведения. Лучше для каждого произведения искусства создавать свой «язык живописи», «язык дизайна» и т.п. как особые семиотические системы. При этом отчётливо проявляется различие между исследованием внутренней организации используемых семиотических систем и того, как они применяются для создания художественного эффекта. Особенностью искусства оказывается не то, что оно создаёт свои специальные «художественные» знаки, а, наоборот, то, что оно вовлекает в свою сферу самые разные языки культуры, отбирая их семиотические средства и разрабатывая их выразительные возможности [3]. Разные искусства отличаются теми задачами, которые они перед собой ставят. Так, например,  разработка семиотических средств в дизайне позволяет достигнуть нужного декоративного эффекта. Из всех видов искусства нами будет рассмотрен именно дизайн как знаковая система.

      Так как семиотика определяется как  наука о знаках и как орудие объединения наук, т.е. как метанаука, то задача семиотики и заключается  в том, чтобы разработать необходимые  знаки и принципы их исследования.

1. Диадичная модель знака Ф. де Соссюра

      Прежде  всего, остановимся на понятии знака  в понимании лингвиста Ф. де Соссюра, предложившего диадичную модель знака [4, 5]:

• означающее (signifier) – форма, которую принимает знак;
• означаемое (signified) – понятие, которое он представляет.

      Понимая знак как целое отношение между  означаемым и означающим, Соссюр называет это отношение значимостью знака. Соссюр утверждает, что не имеется полностью бессмысленного означающего или полностью бесформенного означаемого. Одно и то же означающее (например, слово «ключ») может иметь различные означаемые (понятие «ключ») и аналогично  множество означающих может обозначать понятие «ключ». В настоящее время означающее интерпретируется как материальная (физическая) форма знака, нечто такое, которое можно услышать, увидеть, почувствовать запах, прикоснуться. Лингвистический знак не есть связь между сущностью и именем, скорее это связь между понятием и звуковым образом. Звуковой образ – это не сам звук, а психологическое восприятие звука для слушателя. Этот звуковой образ может быть назван «материальным» элементом в том смысле, что он является представителем нашего сенсорного восприятия.

      Для Соссюра лингвистический знак полностью  нематериальный, хотя и отнести его к абстрактным он также не может, что вызывает возражение у современных исследователей. Также он подчёркивал, что звук и мысль (или означающее и означаемое) неотделимы друг от друга как две стороны монеты. Они «близко связаны» в мыслях путём ассоциативной связи. В рамках контекста разговорного языка знак не может состоять из звука без смысла или смысла без звука. Знаки принимают смысл как часть формальной и абстрактной системы. Соссюровское понятие значения (meaning) чисто структурное и реляционное, а не референциальное: первенство отводится отношению между составными частями знаков, а не выводу присущих особенностей означающих или ссылке на материальные сущности. Главное здесь кроется в отношениях между знаками. Как означающее, так и означаемое являются чисто реляционными сущностями. Это трудно понять, поскольку каждое конкретное слово типа «дерево» имеет некоторое значение, и оно зависит от контекста в отношении с другими словами, где это слово используется.

      Соссюр  подчёркивал, что в языке нет  ничего, кроме различий. Какую бы сторону знака мы не взяли, означающее или означаемое, всюду наблюдается одна и та же картина: в языке нет ни понятий, ни звуков, которые существовали бы независимо от языковой системы, а есть только смысловые различия и звуковые различия, проистекающие из этой системы. И понятие, и звуковой материал, заключённые в знаке, имеют меньше значения, нежели то, что есть вокруг него в других знаках. Доказывается это тем, что значимость члена системы может изменяться без изменения как его смысла, так и его звуков исключительно вследствие того обстоятельства, что какой-либо другой, смежный член системы претерпел изменения.

      Однако  утверждать, что в языке всё  отрицательно, верно лишь в отношении  означаемого и означающего, взятых в отдельности; как только мы начинаем рассматривать знак в целом, мы оказываемся перед чем-то в своём роде положительным.

      Далее Соссюр утверждает, что вся лингвистическая  система основана на иррациональном принципе, что знак произволен. За этим заявлением немедленно следует признание, что «этот применённый без ограничения принцип приведёт к полнейшему хаосу». Если лингвистические знаки были бы во всех отношениях полностью произвольны, язык не был бы системой, и его коммуникативная функция была бы нарушена. Соссюр допускает, что «не существует никакого языка, в котором вообще ничто не мотивировано». Он также признаёт, что «язык не полностью произволен, ибо система имеет некоторую рациональность». Принцип произвольности не означает, что форма слова случайна или произвольна. В то время как знак не определяется экстралингвистически, он является предметом интралингвистического определения. Например, означающие должны составлять правильно построенные комбинации звуков, которые согласуются с существующими образами в рамках рассматриваемого языка. Соссюр вводит различие между степенями произвольности: фундаментальный принцип произвольной природы лингвистического знака не препятствует различию в любом языке, что свойственно произвольно, т.е. не мотивировано, от того, что только относительно произвольно. Не все знаки абсолютно произвольны. В некоторых случаях имеются факторы, позволяющие нам распознать разные степени произвольности. Знак может быть до некоторой степени мотивирован.

2. Триадичная  модель знака Ч. Пирса

      Эта двухполюсная схема знака была существенно  улучшена Ч. Пирсом. В противоположность модели Соссюра Пирс предложил триадичную модель знака [6, 7]:

• репрезентамен (representamen) – форма, которую принимает знак (необязательно материальная);
• интерпретанта (interpretant) – не интерпретатор, а скорее смысл, полученный из знака;
• объект – то, на что знак ссылается.

      Пирс  писал, что знак (в форме репрезентамена) – это нечто, что обозначает что-либо для кого-нибудь в определённом отношении  или объёме. Он адресуется кому-то, то есть создаёт в мыслях этого индивидуума равноценный знак или, возможно, более развитый знак. Знак – это репрезентамен с ментальной интерпретантой. «Возможно, бывают репрезентамены, не являющиеся знаками, т.е. не нуждающиеся в ментальных интерпретантах…, но всё равно мысль есть главный, если не единственный, способ репрезентации» – подчёркивал Пирс. Тот знак, который он создаёт, Пирс называл интерпретантой первого знака. Далее, знак что-то обозначает – именно свой объект. Но он обозначает объект не во всех отношениях, но только в отношении к своего рода идее, которую Пирс называл основой репрезентамена. Взаимодействие между репрезентаменом, объектом и интерпретантой Пирс отнёс к понятию «семиозиса».

      Репрезентамен подобен в значении означающему Соссюра, в то время как интерпретанта – означаемому. Однако интерпретанта в отличие от означаемого имеет свойство: она сама по себе является знаком в уме интерпретатора.

      Пирс  классифицировал знаки на категории, и самым фундаментальным разделением  знаков считал разделение на иконы, индексы и символы, которые представляют объект на основе подобия, каузальности и произвольного консенсуса. Кроме такого разделения Пирс различал знаки согласно их категорному статусу, в соответствии со своими объектами и интерпретантами.

      С категорной точки зрения знаки могут  быть квалисайнами (qualisigns), синсайнами (sinsigns) и легисайнами (legisigns). По Пирсу квалисайн – это знак, имеющий природу явления (appearance), синсайн – это индивидуальный объект (слог sin – это первый слог таких слов как semel, simul, singular и т.д.), легисайн – это знак общей природы. «Разница между легисайном и квалисайном, ни один из которых не является индивидуальной вещью, состоит в том, что у легисайна есть совершенно определённая самотождественность, хотя зачастую и допускающая большое разнообразие проявлений. Например, &, and и соответствующий звук – всё это одно слово. Квалисайн же, напротив, не имеет никакой самотождественности. Это просто качество явления, уже через мгновение не совсем такое, как прежде. Вместо тождественности в нём есть большое сходство, и ему не надо сильно отличаться, чтобы получить название совсем другого квалисайна» [6, 7].

      С точки зрения отношения между  объектом и интерпретантой знак может  быть ремой (rheme), дицентом (dicent) и аргументом (умозаключением), т.е. знак может означать качественную возможность, актуальное существование или пропозицию (proposition).

      Пирс  связал категории знака с тремя  фундаментальными образами бытия [6, 8, 9]:

• образ бытия позитивной качественной возможности;
• образ бытия реального факта;
• образ бытия законности (или конвенциальности),

назвав  их первичностью, вторичностью и третичностью.

      Первичность как потенция сущности является образом монадичного бытия, состоящего из категории свойств явлений типа чёрный, горький или сладкий. По Пирсу первичность латентна (скрыта), неясна и одновременно важна. Первичность существует в силу самой себя, не зависима ни от чего другого. В силу своей монадичности чистая монада есть свойство, проявляющееся без своих частей, черт и к тому же без своего воплощения.

      Вторичность определяется как диадичное отношение между знаком и его объектом. Отношение диадично, т.е. нечто «ещё» существует как бинарная сущность к чему-то «первому». Отношение между первичностью и вторичностью диадично в том смысле, что свойство само по себе не составляет факт, а просто связано с фактом. Вторичность есть отношение между знаком и объектом, но без любого восприятия отношения. Если мы бы восприняли такое отношение, мы были бы в третичности. Пирс определяет отношение между первичностью и вторичностью как закон природы (первичность) и как случаи, к которым закон применим (вторичность). Таким образом, первичность существует латентно в мире, но для того, чтобы проявиться, она должна стать вторичностью. Так, чтобы проявиться квалисайну, он должен быть поддержан синсайном или иконой, которые здесь являются знаками вторичности.

      Третичность является триадным отношением между чем-то первым и чем-то вторым, которое показывает информацию о чём-то третьем. Третичность определяется как категория общности, понимания рациональности и правильности. Понятие «сила привычки» является центральным у Пирса, так как он предполагает, что законы природы проявляются формированием привычки в природе. Третичность есть посредник между первичностью и вторичностью, и она завершает триаду.

      Таким образом, квалисайн, синсайн и легисайн являются знаками природы, которые по своей сути монадичны и соответствуют первичности и репрезентамену. Квалисайн  здесь определяется как свойство (качество) знака, описывающее объект благодаря элементам сходства или различия, т.е. квалисайн по необходимости есть икона, и когда свойство является его логической возможностью, он может интерпретироваться как знак бытия, т.е. рема. Синсайн, как конкретный пример знака, существует в качестве своего свойства. Например, «чёрный костюм» является примером синсайна, где «костюм» обладает свойством «черноты». Далее, легисайн понимается Пирсом как законность или конвенциальность (договорённость). Этот знак относится к знакам общего типа, а не к единичным объектам, смысл которого носит договорный характер. Так как синсайн является знаком фактической вещи, то он также выражает легисайн через свою точную копию, т.е. легисайн может пониматься через конвенциальность. Отсюда отношение между квалисайном, синсайном и легисайном проявляются в рамках самих себя, т.е. монадичности.