Культурология как область гуманитарного знания

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 23 Сентября 2011 в 10:18, курс лекций

Описание работы

Культура – ключевое понятие культурологии. Определений, что такое культура, очень много, ибо каждый раз, говоря о культуре, имеют в виду совершенно разные явления. Можно говорить о культуре, как о “второй природе”, то есть обо всем, что создано руками человека и привнесено в мир человеком. Это самый широкий подход и, в таком случае, орудия массового уничтожения – тоже в определенном смысле явления культуры, равно как и душегубки Освенцима или какие-нибудь суперсовременные суперточные ракеты дальнего поражения. Можно говорить о культуре как своего рода производственных навыках, профессиональных достоинствах – мы употребляем такие выражения, как культура труда, культура игры в футбол и даже культура карточной игры.

Содержание работы

1. Сущность и предназначение культуры.
2. Культурология – что это такое?
3. Культура в системе ценностей человечества.

Файлы: 1 файл

Лекции по культурологии.docx

— 137.54 Кб (Скачать файл)

  3. Угасание интереса к культуре  вообще в условиях превращения  культуры и искусства в товар,  который можно оценить, продать,  перепродать, выбросить и т.д.

  Вторая  половина XIX в., знаменующая собой  наступление века “буржуазного богатства”, стала и временем наступления  новой культуры, первообязанностью  которой было как можно выгоднее продаться на рынке. Рубеж XIX – ХХ вв. стал временем формирования этой рыночной культуры, которая потом, в условиях научно-технического прогресса и  дальнейшего роста буржуазного  богатства восторжествует уже окончательно.

  Литература

Брагина Л.М. и  др. Культура эпохи Возрождения. М., 1997. 
Баткин Л.М. Итальянское Возрождение: люди и идеи. М., 1994. 
Бурхард Я. Культура Италии в эпоху Возрождения. М., 1996. 
Кертман Л.Е. История культуры стран Европы и Америки. М., 1987. 
Красильщиков В.А. Превращения доктора Фауста. М., 1994. 
Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М., 1974. 
Оссовская М. Рыцарь и буржуа: исследования по истории морали. М., 1987.

  Тема 8. Европеизация России и развитие новой  русской культуры в XVIII – начале ХХ вв.

   
Лекция 8. Русская  культура XVIII века

  Основные  вопросы темы

1. Петровские  реформы и их последствия в  сфере культуры. 
2. “Век Екатерины” – дворянская или барская культура? 
3. “Вольтер и кнут”: быт и нравы эпохи.

  Петровские  реформы кардинально изменили не только политическую, но и культурную ситуацию в России. Смена основополагающих культурных ориентиров (Восток-Запад), подчинение церкви интересам государства, выдвижение на первое место служилого сословия вместо родовой знати – все эти факторы обусловили и необходимость кардинальных реформ в сфере образования: стране в новых условиях ее исторического бытия нужны были профессионалы. 
Организация в этой связи специальных профессиональных школ – Навигацкой, 
Горного дела и других, а впоследствии открытие Академии наук, основание 
Петербургского и Московского университетов, Академии художеств, Шляхетского корпуса, Смольного института – все это важнейшие вехи на пути преодоления 
Россией своей исторически обусловленной относительной культурной отсталости.

  XVIII в.  выдвинул на авансцену российской  и европейской! жизни новую  столицу – Петербург. Сама  по себе эта “полночная столица”  уже стала характернейшим культурно-историческим  памятником эпохи. Город, сооружены  в 
“мгновение ока” прихотью его создателя “назло надменному соседу” являл собой чудо творческих возможностей не только знаменитых архитекторов, но и безвестных русских крепостных строителей, большинству из которых так и не довелось увидеть того, что они строили в условиях режима каторжных работ. 
Однако, создаваемый в столь сжатые сроки и нечеловеческих условиях, к тому же с привлечением зодчих самого разнообразного национального происхождения, художественных школ и вкусов, Санкт-Петербург, тем не менее, отличался удивительно цельным художественным обликом.

  Таланты французов Ж.Б.Валлен-Деламота и  Э.Фальконе, итальянцев В.В.Растрелли, Д.Трезини, Дж.Кваренги, К.И.Росси, швейцарца Г.И.Маттарнови, англичан Ч.Камерона и А.Менеласа, шотландца Л.Руски, русских самородков от А.В.Квасова до А.Д.Захарова – слили воедино во славу Петра и его замыслов, во славу России, становившейся великой империей. Однако, петербургский период строительства ни в коей мере не означал угасания Москвы. Напротив, своеобразное “соревнование” двух городов стимулировало общий культурный рост стремительно “цивилизовавшейся” России, и если, скажем, дворцы и парки Северной Пальмиры значительно превосходили аналогичные памятники Москвы, то жилые городские усадьбы Москвы, созданные великими зодчими Баженовым, Казаковым, Жилярди, отличались в лучшую сторону от петербургских большим своеобразием и каким-то особенным уютом. Вообще парадный чиновный Петербург и домашняя, хлебосольная Москва удачно дополняли друг друга. В ту пору говорили, что работается лучше в Петербурге, а отдыхается - в Москве. И в самом деле, по части развлечений Москва опережала новую столицу: тут и театр, открывшийся раньше петербургского, и разнообразные домашние крепостные театры, развлекавшие “гостей со всех волостей” в подмосковных усадьбах Шереметева, Юсупова, Голицына прекрасные оркестры “роговой музыки”, а для простонародья – всевозможные гулянья, балаганы, потехи, которые в Москве имели давнюю и прочную традицию.

  Художественным  выражением эпохи стала эволюция от пышного, причудливого, порою вычурного  барокко, впрочем, отличавшегося от европейского, значительно большей  теплотой и известной преемственностью с культурными традициями допетровской эпохи (например, знаменитая церковь в Филях) к строгому, размеренному, упорядоченному классицизму, незатронувшему, однако, глубоко российскую социокультурную ауру, но заставившему лишь несколько европеизировать фасады старозаветных российских городов, наконец, уже на исходе века - к самому модному в то время на Западе трогательному камерному сентиментализму. Здесь для нас представляет несомненный интерес то, что, если барокко в своих зрелых, классических образцах проявилось у нас лишь во второй четверти XVIII в. в связи со строительством стилистически выдержанного роскошного Зимнего дворца 
(архитектор В.Растрелли), что означало опоздание по сравнению с Европой примерно на 100 лет, то классицизм как господствующий художественный стиль утвердился в начале царствования Екатерины II, в то время как в Европе он еще продолжал свое владычество, хотя уже и сходил со сцены. И вот, наконец, сентиментализм, как и все последующие художественные стили, переживал в  России все этапы своего развития практически одновременно с европейскими державами. Таким образом, запущенный Петром механизм способствовал чрезвычайно быстрому преодолению страной культурной отсталости, по крайней мере, в ее внешних формах.

  Впрочем, и содержательно русская наука, культура, искусство совершили за этот период гигантский рывок. Постоянные контакты со странами Западной Европы, прежде всего, с Германией, Францией, Италией обусловили успешное взаимодействие и взаимопроникновение старорусской и европейской культурных традиций. Русские не довольствовались ролью прилежных и робких учеников, как это иногда трактуется в тенденциозных панславистских антизападнических работах не вполне добросовестных отечественных историков, но всегда творчески, по-своему, преломляли западные влияния и веяния. Так, например, Д.И.Фонвизин только формально следовал канонам французской классической комедии, однако создал совершенно русскую, прежде всего по языку, характерам, юмору историю о господах Скотининых, породивших Митрофанушку. 
Или можно вспомнить замечательную комическую оперу “Мельник, колдун, обманщик и сват” Аблесимова и Пашкевича, до сих пор ставящуюся на сцене и вызывающую интерес у современного зрителя (пример тому – спектакль Театра на Малой Бронной в 1993 г.), где авторы формально используя итальянский сюжет и соблюдая все формальные принципы классицистического театра, создали на его основе совершено русский жанр – нечто вроде первого российского “мюзикла”. С другой стороны, русскому скульптору-самордку, вчерашнему крепостному, гениальному Федоту Шубину прекрасное знание лучших образцов мировой портретной скульптуры и внешне строгое следование канонам французского классицизма отнюдь не помешало, а лишь помогло выразить в совершенной художественной форме абсолютно русские, безудержные во всех проявлениях своих необузданных страстей характеры вельмож екатерининского “первого призыва”.

  То  же самое можно сказать и о  самобытных баснях А.П.Сумарокова, где  он, переводя Ш.Лафонтена, заставляет прославленного француза выражаться вполне по-русски – в басенной “Вороне и лисице”, написанной за пятьдесят лет до классического  варианта И.А.Крылова, А.П.Сумароков  резюмирует строго, точно и очень  по русски: “...Раскрыла дура рот –  упал кусок!”; и о грациозных постройках В.И.Баженова, И.Е.Старова, А.А.Ухтомского, которые даже стилистически трудно отнести к европейскому классицизму, в чистом виде – настолько очевидно в них влияние традиции древнерусского зодчества, с одной стороны, и  попытки художественно выразить “дух вольности дворянской” второй половины XVIII в. – с другой (Пашков дом В.И.Баженова или Таврический  дворец И.Е.Старова).

  Конечно, как неоднократно справедливо отмечалось, заимствование порою бывало и  рабским, что представляется вполне естественным, учитывая характер и  темпы петровских преобразований и  что вообще свойственно периоду  становления светских национальных культур (а Россия переживала именно такой период).

  Плодами подобного скороспелого перестроившегося на западный лад, но усвоившего только поверхностные манеры, да и то усвоившего чрезвычайно плохо при постоянном “смешении языков французского с  нижегородским”, стали давно и  слишком хорошо, к сожалению, вошедшая в российский менталитет восторженная исступленная “осанна” всему, что  нисходит на российскую землю с парижских  высот, как-то странно сочетающаяся с патриотизмом на уровне спорта, балета и водки. Истоки подобного коренятся, безусловно, в реформах 
Петра, однако было бы несправедливо все сваливать на предков.

  “Засилье  иностранцев в России” в то время означало для российской культуры, прежде всего кипучую, самоотверженную  деятельность на благо формально  чужой им страны многочисленных талантов нерусского происхождения. 
Назовем здесь хотя бы немцев Г.В.Рихмана и А.Л.Шлеццера (физика, история), француза П.С.Палласа (геология), итальянцев Ф.Арайи и Дж.Сарти (оперная музыка), П.Горзаго (театрально-декоративное искусство), уже упоминавшихся многочисленных зодчих – творцов Петербурга и его окрестностей.

  Основная  же заслуга принадлежала и в это  время русским деятелям. Здесь  надо подчеркнуть тот несомненный, с нашей точки зрения, факт, что  основным стимулятором развития культуры стала официальная продворянская политика Екатерины II, нашедшая свое законодательное выражение в серии актов, даровавших особые права и привилегии дворянам, в первую очередь, в знаменитой “Жалованной грамоте дворянству”. Освобожденное от обязательной воинской и государственной службы, от телесных наказаний, внесословного суда и обременительных налогов, сверхпривилегированное сословие создало в результате своего более чем столетнего особого развития уникальную по своему характеру и мировому значению культуру. Эту культуру можно назвать “барской”, поскольку базисом ее было все более ужесточавшееся крепостное право, а надстройкой – формально абсолютно праздное, господствующее сословие. Но фасадная сторона этого барства была и очень привлекательной и, вполне европейской по самым передовым тогдашним меркам и плодотворной в условиях господствующих тогда во всей Европе устремлений просвещенного рациональнализма и духовного общения без национальных и конфессиональных перегородок.

  Характерным выражением отмеченных выше особенностей в России стали так называемые “просвещенные дилетанты” – своеобразное сословие внутри сословия. Люди, как  правило, широко и достаточно свободно мыслящие, прекрасно ориентировавшиеся  и самостоятельно творившие в  самых разных областях человеческого  знания, они зачастую не имели специального образования и занимались скорее всем понемногу, однако стали очень  серьезной составной частью отечественной  культуры эпохи, во многом формируя ту гуманитарную базу, на которой поднялась  потом и пышно расцвела русская  культура “золотого” XIX в. Вот имена  только некоторых: И.П.Елагин (1725-1794) – сенатор, писатель, журналист, историк, театрал, переводчик, поэт- сатирик и к тому же известный масон; А.Н.Оленин (1763-1843) – археолог, историк, художник, художественный критик, гравер, крупный чиновник, директор Петербургской публичной библиотеки и президент Академии художеств; Н.А.Львов (1751-1804) – архитектор, художник, поэт, блистательный скрипач, музыковед-фольклорист, инженер-строитель, педагог и хозяин одного из самых популярных салонов.

  Вообще  в салонах, появившихся в эпоху  Екатерины, но получивших особую популярность уже при Александре I, культурная жизнь представала во всем ее многообразии и разнообразии (разумеется, речь идет только о дворянской среде) – поэты  впервые читали там свои стихи, композиторы  исполняли только что написанные произведения, художники спорили  напропалую и взахлеб описывали  красоты Италии, Швейцарии, куда их стали отпускать в “творческие  командировки” за казенный счет; ветераны усаживались за карточные столы  и вели вперемешку с классическим вистом разговоры о высокой и  не очень высокой политике, вспоминали былые “золотые времена” и ругали вовсю молодежь. Возникали “клубы по интересам” – английские клубы в Петербурге и Москве, музыкальные салоны братьев Виельгорских и Зинаиды Волконской, и, однин из первых – литературно-масонский кружок Елагина. В салонах формировались и оттачивались вкусы, создавались репутации, в известной степени формировалась политика, так как вхожи туда были и чиновники самого различного калибра. Именно салоны создали славу Г.Р.Державину и И.И.Дмитриеву, там впервые прозвучали произведения Е.И.Фомина, Д.С.Бортнянского, И.Е.Хандошкина и там же “почетные граждане кулис” обсуждали и формировали сценическую репутацию П.А.Плавильщикова, Я.Е.Шушерина, А.С.Яковлева.

  Важной  формой культурной жизни второй половины XVIIIвека становится журналистика. Вообще это было время, сопоставимое для  журналов с “золотым 
XIX веком” литературы. Можно сказать, что русская классическая литература вышла из русской журналистики XVIII в. В стране выходило огромное количество самых разнообразных журналов (чему, разумеется, способствовало разрешение властей на открытие частных типографий и ведение частного предпринимательства в литературе) от серьезных общественно-политических типа “Вестника Европы” до чисто литературных “Живописец”; от сатирических (“Трутень”, “Пчела”), до журналов для женщин (“Аглая”); от развлекательных 
(“И то и се”) до специальных, профессиональных (“Жизнь земледельца”). Пока еще журналы не стали, как впоследствии, рупором общественной жизни, но судьба журналистов, пытавшихся быть независимыми, была порою трагичная, как, впрочем, и писателей, осмеливавшихся критиковать “неприятные стороны” российской действительности – Шлиссельбургская крепость для писателя, философа, журналиста Н.И.Новикова, тюрьма и ссылка для А.Н.Радищева, шельмование, арест и наконец спровоцированное самоубийство для Я.Б.Княжнина – только немногие примеры борьбы с “культурой сопротивления” в ее самых робких ростках.

Информация о работе Культурология как область гуманитарного знания