Культурология как область гуманитарного знания

  С приходом христианства стала развиваться  книжность. Основные проводники книжной  мудрости, заказчики и ценители –  князья, опирающиеся на монастыри  и монахов. Литература Киевской Руси была многожанровой. При этом разнообразие жанров, усвоенное от Византии, приняло  собственные неповторимые формы: летописи, житийная литература, поучения, притчи, хождения, моления, слова (речи).

  Богатство устной языковой культуры древних славян запечатлелось в разнообразной  народной поэтической песенной традиции, календарной обрядовой поэзии. Значение исторических жанров фольклора возросло с образованием русского государства. К Х в. относится возникновение  нового эпического жанра – былин. Существовали дружинные песни.

  Византийцы  принесли на Русь мастерство каменного  строительства, крестовокупольных  храмов, искусство мозаики, иконописи, фрески, книжной миниатюры, ювелирное  дело, которые были творчески переработаны русичами. В 
Древней Руси существовало высокоразвитое ремесленное производство.

  В условиях распада древнерусского государства  на отдельные княжества действительное единство Русской земли сохранялось  благодаря цельности древнерусской  культуры, сплоченной единством языка, славянской письменности, религиозных  воззрений и церкви, общих тенденций  практически всех отраслей древнерусской  культуры: архитектуры (преимущественно  храмовой), иконописи, музыки (в частности, хоровой), летописания, литературы, естественнонаучных представлений. Именно благодаря единству интенсивно развивавшейся древнерусской  культуры на месте распавшегося государства  Киевская Русь не возникло множества стран и народов, как в Западной Европе. Более того, сама раздробленность, ослабляя Русь как надэтническое единство, как великую европейскую державу, в то же самое время усиливала русскую средневековую культуру, рождая многочисленные культурные центры: Владимир, Тверь, Новгород, Псков и другие со своими архитектурными, живописными, летописными, литературными стилями, не выходящими за пределы общекультурного единства и национального своеобразия.

  Именно  это многообразное культурное единство Древней Руси помогло русской  культуре противостоять экспансии  кочевнической культуры в период монгольского завоевания и ордынского ига.

  Во  второй половине XIV в. был преодолен  кризис и началось возрождение русской  культуры, идейным стержнем которой  стали национальный подъем, идея единства. Центром объединения русских  земель стала Москва. В отличие  от 
Новгорода, заботившегося лишь о собственной независимости, Москва выдвинула совершенно новую “программу” своего политического и культурного развития – объединение русских земель, восстановление мощной государственности.

  Гражданский и нравственный подвиг преподобного Сергия Радонежского ознаменовал победу православной духовности над политическим утилитаризмом государственных  деятелей, торжество культурно-религиозного единения народа вокруг русской церкви и ее вождей. Сергию удалось возглавить нравственное сопротивление татаро-монгольскому игу и тем самым укрепить авторитет  русской православной церкви в русской  истории и культуре.

  Главное, к чему стремилась культура – и  это нашло отражение, прежде всего, в искусстве – открыть ценности человеческого существования. В  жестких испытаниях векового противостояния с Ордой рождалась потребность  во внутренних достоинствах человека. В русской художественной культуре получает развитие эмоциональная сфера, преобладает экспрессивно- эмоциональная  образность, а в идейной жизни  все большее значение приобретает  “безмолвие”, уединенная молитва, совершаемая  вне церкви, уход в пустынь, в скит. Это уединение соответствовало  в тех условиях духу 
“развивающегося личностного начала”.

  Этот  взлет русской культуры на рубеже XIV-XV вв. принято считать 
Предвозрождением. Для Западной Европы этот этап естественно перешел в 
Возрождение, ставшее символом по-новому осмысленной античности. В Древней 
Руси в силу различных причин не оказалось условий для Возрождения. Период секуляризации культуры еще не наступил. Более того, подъем национального самосознания на Руси проходил в рамках, прежде всего, христианской духовности.

  В это время собираются многочисленные летописные своды, редактируются местные  летописи. Расширяется количество житий  святых, развивается публицистика (Киприан, Епифаний Премудрый, Пахомий Логофет). Особое место в литературе занимают памятники Куликовского цикла. Во второй половине XV в. возникают новые жанры, близкие к беллетристике.

  Россия  сбросила золотоордынское иго дорогой  ценой, в том числе ценой культурных потерь. Были ликвидированы прежние  городские вольности. 
Московские правители перенимали политическую культуру, методы управления 
Орды. Постепенно усиливалась несвобода всех слоев населения.

  Формирующаяся общерусская культура в конце XV-XVI в.была подчинена задачам служения “государеву делу”. Заботами о Российском государстве проникнуты общественная мысль и литература, государственным  задачам подчинено зодчество. Рост государственной силы отразился даже в живописи XVI в. Наконец, после двух с половиной веков почти полной изоляции культура молодого Российского государства вошла в соприкосновение с ренессансной культурой Запада. Достаточно сказать о приглашенных западных мастерах, построивших все главные сооружения Московского Кремля. Но в то же время с присоединением Иваном Грозным Казани и Астрахани Древняя Русь стала еще более азиатской.

  Провозглашение  Москвы “Третьим Римом”, законной наследницей  как христианской, так и всей античной культуры, а русского царя – преемником византийских императоров закрепило  беспредельную власть русского самодержавия. Авторитет и нравственное влияние  церкви стало падать.

  XVII столетие, начавшись Смутным временем, вошло в историю под именем 
“бунташного века”. Сильнейшим ударом по монолиту средневековья стал религиозный раскол. В основе раскола – спор об исторической правоте, об историческом пути России. Одна сторона настаивала на ничтожестве, другая – на величии старины. Третьей стороны не оказалось. Религиозный раскол привел к “раздвоению” единой русской культуры на противоборствующие, взаимоисключающие ее части.

  Борения “древлего благочестия” и новых  тенденций реформаторского характера  отразились не только в общественных потрясениях, но и в резкой смене  координат развития художественной культуры. В числе наиболее ярких  новаторских проявлений – появление  светских учебных заведений, обмирщение литературы, рождение светских жанров в живописи и музыке, возникновение  театра.

  Крупнейшее  событие, имеющее историко-культурный смысл – освоение 
Сибири. Территория России гигантски выросла, тем самым значительно усложнив русский хронотоп.

  Таким образом, длительное господство в средневековой  Руси представлений о единой “культуре-вере”  сменилось в XVII в. столкновением  двух противоборствующих культур –  “веры”, в значительной мере отмежевавшейся от светских знаний, и культуры, по преимуществу секуляризованной, модернизованной. В  это же время возникло и иное противопоставление двух культур: “мужичья” (но своя) культура “светлой Руси” и ученая (но чужая) культура “барокко”. Это противопоставление во многом предвосхитило оппозицию, которая утвердилась в русской  культуре с началом петровских реформ, – “исконно русское – западное, европейское”.

  Литература

Вагнер Г.К., Владышевская Т.Ф. Искусство Древней Руси. М., 1993. 
Забелин И.Е. Домашний быт русского народа в XV-XVII вв. М., 1993. 
Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997. 
Лазарев В.Н. Русская иконопись: от истоков до начала XVII в. М., 1983. 
Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. В 3 т. М., 1993-1995. 
Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси: историко-бытовые очерки XI-XIII вв. 
М., 1977. 
Рыбаков Б.А. Язычество древних славян (любое издание). 

  Лекция 6. Культура средневекового Запада

  Основные  вопросы темы

1. Средневековье  как историко-культурная проблема. 
2. Христианство – культура и антикультура. 
3. Сословная организация сословной культуры. 
4. Строительство “храма” в жизни и в искусстве. 
5. Народная “смеховая” культура в системе средневековых ценностей.

  В исторической науке понятие средневековья  появилось в начале XIX в., когда, как  известно, прежде всего благодаря  французским историкам, торжествовали  принципы критического переосмысления всех предшествующих знаний. Сам термин “средние века”, отметим попутно, не слишком удачно переведен на русский  – правильнее было бы, на наш взгляд, назвать их “срединные века”, то есть своего рода “центральное” время. Однако, даже такая, уточненная применительно к французскому оригиналу формулировка, сегодня представляется очень приблизительной и оспаривается многими. В самом деле, можно ли под столь общее и невыразительное определение подвести целых 11 веков человеческой истории (от падения Рима до Английской буржуазной революции). Тем более условно звучит это определение, когда мы обращаемся к культурному наследию этого времени. Ведь сознание рядового галла-воина V в. отличалось от сознания его соотечественника и потомка – французского ростовщика эпохи первоначального накопления значительно сильнее, чем, допустим от классово близкого римлянина времен упадка Римской империи. А ведь, если чисто формально следовать принятой периодизации, то и несчастный, полудикий галл и преуспевающий ростовщик – жители средневековья. Что же у них общего в системе ценностей?

  Вопрос, очевидно, остается риторическим. Это несопоставимые в принципе ценности. Мало того, мы обычно и совершенно справедливо выделяем в качестве особой культурной эпохи  позднее средневековье и называем XIV-XVI вв. эпохой Возрождения. Однако Возрождение являет нам не просто другой – прямо противоположный тип сознания, тип культуры. Связывают же столь разные, с точки зрения опять же истории культуры, столь разноприродные понятия и явления, как, скажем, рыцарские романы и мозаики Равенны, исповедальные откровения Пьера Абеляра и кромешный ад сатанинских фантазий великого Иеронимуса Босха, фанатизм и изуверство Игнатия Лойолы и, допустим, предельно демократические, охальные вирши Франсуа Вийона лишь одно общее – принадлежность к эпохе утверждения и закрепления в общественном сознании христианского вероучения, христианской морали и христианских институтов власти.

  Утверждая и воспевая глубинную связь между  людьми без различия “эллина или  иудея”, полагая нравственные ценности первостепенными, формируя представление  о мире как о дивном божьем творении, а о человеке, соответственно, как  существе, обреченном пройти через  юдоль страданий, чтобы войти  в Царство Божье, внушая каждому  возможность спасения от неизбежного  Страшного Суда, предвещающего конец  Света, только через веру и 
Бога, надежду на загробную жизнь и любовь к ближнему, христианство формировало стойкое эсхатологическое сознание, постоянное ощущение человеком своей греховности, порочности, заведомую готовностью ко всем мыслимым и немыслимым бедам испытаниям, рассматриваемым изначально как проявление воли Божьей. Однако, воспитывалось и усердие в мирских делах, трудолюбие, забота о чистоте чувств и помыслов – хотя бы и показная. В эпоху варварства церковь, безусловно, спасла в Европе и культуру и цивилизацию.

  Однако, представляется исторически справедливым различать  культурообразующую и цивилизующую роль вероучения и его лучших, образованнейших  и наиболее искренних адептов – Василия Великого, Августина Блаженного, Франциска Ассизского и т.д. – и роль церкви как государственного института, крупнейшего собственника, землевладельца, идеологического монополиста – организатора “охоты на ведьм”, “святой” инквизиции – то есть всего того, что можно было бы назвать антикультурой. 
Надо отметить, что с ростом цивилизованности в мире, развитием просвещения и образования, успехами естественных наук, развитием экономических, торговых отношений между государствами Европы, эта антикультурная, вторая жизненно важная и системообразующая функция церкви и христианства не только не ослабевала, но, напротив, усиливалась – уже в XVI в., в эпоху Возрождения, в эру великих географических открытий во имя Христа доблестные испанские “рыцари” истребляли коренное население и уничтожали индейскую цивилизацию в Южной Америке, а в 1600 г., накануне открытия Ост-Индской компании и создания Шекспиром “Гамлета” церковники отправили на костер Джордано Бруно.

  На заре средневековья эти кричащие противоречия христианизированного мира еще не проявлялись  в столь яркой форме. Напротив, тогдашние монастыри – поистине культурные центры. В сословной организации общества первому сословию отводилась особая роль, но и в первом сословии – духовенстве – были свои первые – наиболее определенная социальная группа – монашество. 
Монастыри, впервые появившиеся в Европе в VI в., были не только обителями послушания, утешения, благотворительности и т.п., но и вплоть до XII в. практически единственными очагами просвещения. Классический европейский монастырь эпохи зрелого средневековья сочетал в себе школу, библиотеку и своеобразную мастерскую по изготовлению и ремонту книг. Образование и воспитание были, разумеется, сугубо богословскими.