Культура первобытного общества

Содержание:

1. Введение
2. Культура первобытного общества.
1. Процесс социализации общества и основные схемы классификации первобытной культуры.
2. Синкретизм и антропоморфизм первобытной эпохи.
3. Миф как основная форма архаического сознания.
4. Первобытная религия: магия как способ познания и освоения мира.
5. Ритуал – форма объективации первобытного мировоззрения.
3. Заключение.
4. Список литературы.

1. Введение. 

     Истоки  и корни нашей культуры находятся  в первобытности.

     Первобытность — детство человечества. Большая  часть истории человечества приходится на период первобытности.

     Американский  этнограф Л. Г. Морган (1818- 1881) в периодизации истории человечества («Древнее общество», 1877) период первобытности называет «дикостью». У К. Ясперса в схеме мировой истории период первобытности назван «доисторией», «прометеевской эпохой».

     Карл  Ясперс (1883- 1969) — один из самых ярких представителей экзистенциализма. Он делает акцент на том, что человечество имеет единое происхождение и единый путь развития, вводит понятие осевое время.

     Карл  Ясперс характеризует его тем, что  в это время происходит много  необычайного. В Китае жили тогда  Конфуций и Лао-Цзы, возникли все  направления китайской философии. В Индии возникли Упанишады, жил Будда, в философии Индии, как и в Китае, была рассмотрены все возможности философского постижения действительности, вплоть до скептицизма, софистики, нигилизма и материализма; в Иране Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом; в Палестине выступали пророки Илия. Исаия, Иеремия и Второисаия; в Греции — это время — Гомера, философов Парменида, Гераклита, Платона, трагиков, Фукидида и Архимеда. Все то, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение немногих столетий независимо друг от друга.

     Мы  ничего не знаем о душе человека, который жил 20 000 лет тому назад. Однако знаем, что на протяжении известной  нам истории человечества человек  не изменился существенным образом  ни по своим биологическим и психологическим  свойствам, ни по своим первичным  неосознанным импульсам (ведь с тех  пор прошло около 100 поколений). Каково было становление человека доисторической эпохи? Что он пережил, открыл, совершил, изобрел до начала передаваемой историй? первое становление человека — глубочайшая  тайна, до сих пор нам совершенно недоступная, непонятная.

     Притязания, предъявляемые нашему познанию доисторией, находят свое выражения в вопросе  без ответов.

     Современная антропология не дает окончательного и достоверного представления о  времени и причинах перехода от человека умелого к человеку разумному, равно  как и об отправной точки его  эволюции. Очевидно лишь, что человек  прошел в своем биологическом  и социальном развитии долгий и весьма извилистый путь. В недоступных нашему определению временах и эпохах происходило  расселение людей на Земном шаре. Оно  шло внутри ограниченных площадей, было бесконечно разбросанным, но вместе с тем носило всеобъемлюще единый характер.

     Наши  предки в самый отдаленный из доступных  нам периодов предстают перед  нами группами, вокруг огня. Использование  огня и орудий является существенным фактором в превращении человека в человека. «Живое существо, не имеющее  ни того не другого, мы вряд ли сочли  бы человеком».

     Радикальные отличия человека от животных состоит  в том, что окружающий предметный мир является объектом его мышления и речи.

     Образование групп и сообществ, осознание  его смыслового значения — еще  одно отличительное качество человека. Только тогда, когда между первобытными людьми начинает возникать большая  спаянность, вместо охотников на лошадей  и оленей появляется оседлое и  организованное человечество.

     Возникновение искусства — закономерное следствие  развития трудовой деятельности и техники  палеолитических охотников, неотделимые  отложения родовой организации, современного физического типа человека. Увеличился объем его мозга, появилось  множество новых ассоциаций, возросла потребность в новых формах общения.  

2. Культура первобытного  общества. 

2.2. Процесс социализации общества и основные схемы классификации первобытной культуры.  

     Заря  человеческой истории – это время  возникновения человеческого общества. Проблема социогенеза является одной из самых сложных. Решить ее означает, показать каким образом произошел переход от биологической формы движения материи к качественно иной – социальной. Для этого необходимо привлечение данных как биологических, так и социальных наук. В настоящей работе предпринята попытка, основываясь на материалах этологии, приматологии, генетики, общей теории эволюции, палеонтологии, с одной стороны, археологии, этнографии, фольклористики – с другой, дать решение этой задачи.

     Главным фактором биологической эволюции является естественный

отбор. Он может быть как индивидуальный, так и групповой, то есть грегарный. Грегарный отбор в той или иной степени имеет место везде, где

существуют  объединения животных, и включает в себя два тесно связанны, но различных явления. В первом смысле подразумевается обор индивидов

обладающих  теми или иными особенностями, которые  могут не давать конкретному индивиду каких либо преимуществ, но полезны для всего объединения.  Второе явление – отбор объединений как определенных целостных единиц. Примерами грегарного отбора могут служить объединения пчел, муравьев, термитов и т.д.

     У ранних предлюдей господствовал  индивидуальный отбор. А именно изменение морфологической организации индивида, которое делало их более способными к действиям с орудиями. Но наступило время, когда дальнейшее развитие морфологической организации не могло обеспечить прогресса. Единственным способом совершенствования по приспособлению к среде с помощью орудий, стало совершенствование применяемых орудий, т.е. изготовление орудий. В результате деятельность разделилась на орудийно-созидательную и орудийно-приспособительную. На смену праорудийной деятельности пришла орудийная т.е. производственная.

       Развитие производственной деятельности было объективной биологической необходимостью. И в то же время она не могла развиваться таким же образом как праорудийная, ибо, взятая сама по себе, была биологически бесполезной. Таким образом, индивиды, по своим морфологическим и иным данным более способные к производственной деятельности, не имели никаких биологических преимуществ по сравнению с теми, которые такими особенностями не обладали.

       Большая по сравнению с другими членами группы приспособленность к производственной деятельности, не была таким качеством, которое могло предоставить предчеловеку высокий статус в системе доминирования. Имеются серьезные основания полагать, что наличие у индивида качеств, способствующих успеху производственной деятельности, делало менее вероятным наличие у него таких особенностей, которые обеспечивали бы ему высокий ранг в иерархии. В результате индивиды, более других способные к изготовлению орудий, имели не только больше, а, наоборот, меньше шансов получить высокий статус, а тем самым выжить и оставить потомство, чем особи, менее способные к этому.

       Тем самым существовавшие отношения  препятствовали развитию производства, и развитию праобщины. Объективной производственной потребностью была ликвидация доминирования, вернее замещение ее такими отношениями, которые не подрывали сплоченность праобщины, и в то же время давали одинаковый доступ к мясу всем членам общины. Реализация  этой проблемы была возможна лишь при условии выхода за пределы биологической формы движения материи. Новые отношения должны были стать надбиологическими, суперорганическими, т.е. социальными.

       В этой ситуации проявил себя грегарно-индивидуальный отбор. Но он действовал не по пути образования сверхорганизма (как у пчел), поскольку это невозможно в среде высокоорганизованных животных. Первобытное стадо эволюционировало тем успешнее, чем больше отдельные индивидуумы могли реализовать свои производственные наклонности, не испытывая ограничения в пище со стороны доминирующих особей.

       При наличии зачатков сознания и воли, которые были необходимы и

     развились в связи с производственной деятельностью, появилась групповая потребность в социальных, общественных отношениях.

       Эта потребность праобщества и определяла его волю, его формирующуюся мораль (прамораль). Удовлетворение этой социальной потребности было невозможно без ограничения биологических потребностей членов праобщества. Поэтому первым и вначале единственным требованием воли праобщества — его праморали, обращенным к каждому из его членов, было: не препятствовать доступу никого из остальных членов праобщества к мясу. Это было требование всех членов праобщества, вместе взятых, к каждому его члену, взятому в отдельности. Оно было первым правилом, первой нормой человеческого поведения. Но эта обязанность всех членов праобщества с неизбежностью оборачивалась для них и правом, а именно правом каждого из них получить долю мяса, добытого в коллективе.

     И эта обязанность, и это право, сама норма, от которой они были неотделимы, были не чем иным, как одновременно и порождением и отражением материальных отношений собственности праобщества на мясо.

     Собственность есть явление, качественно отличное от биологического и любого другого потребления. Производственные, социально-экономические отношения всегда есть, прежде всего, отношения собственности, в данном случае общественной или коллективной. В обществе доклассовом волевые отношения собственности регулируются моралью и выступают как моральные, В данном случае мы имеем дело с формирующимися волевыми отношениями собственности. Они регулировались формирующейся волей праобщины—праморалью. В становящихся волевых отношениях собственности воплощались зарождающиеся материальные отношения собственности.

       Существование воли общества предполагает существование воли у

каждого из его членов. Чтобы праобщество  могло регулировать поведение своих членов, необходимо наличие у каждого из них способности управлять своими действиями. Понимание сущности отношений общественной и индивидуальной воли предполагает ответ на вопрос, что именно заставляет индивида подчиняться требованиям общественной воли, нормам поведения. Объяснить это одной лишь угрозой наказания со стороны праобщества нельзя. Все эти индивиды, вместе взятые, могли систематически требовать от каждого индивида неуклонного соблюдения определенных норм поведения лишь при том непременном условии, чтобы все они были кровно заинтересованы в этом. Вполне понятно, что заинтересованность всех членов праобщества, вместе взятых, в соблюдении норм невозможна без заинтересованности в этом каждого из них, взятого в отдельности. Нормы были выражением потребностей праобщества. Но потребности праобщества с неизбежностью были и потребностями всех его членов, вместе взятых, а тем самым и каждого из них, взятого в отдельности.

       Как уже отмечалось, имеются серьезные основания полагать, что первоначальные запреты носили форму табу. Если это так, то изучение особенностей табу может пролить свет на путь формирования первой нормы поведения, а тем самым и на процесс формирования первоначальных производственных отношений.

       Огромный материал о табу предоставляет в наше распоряжение этнография. Термин «табу» прежде всего, применяется для обозначения особого рода запретов совершать определенные действия и самих этих запретных действий. Первоначально табу и представляли собой лишь запреты. Не все табу-запреты регулировали отношения людей в обществе, т. е. были нормами поведения. Но именно в табу-нормах поведения, т. е. в моральных, или нравственных, табу, все особенности табу-запретов проявлялись наиболее отчетливо. Они были исходной, первоначальной формой табу. В дальнейшем речь пойдет исключительно о них.

          Если всякое поведенческое табу есть запрет, то не всякая норма поведения, состоящая в запрете тех или иных действий, есть табу. Табу —

запрет  особого рода. Он с неизбежностью  включает в себя три основных компонента.

       Первый компонент — глубокое убеждение людей, принадлежащих к

определенному коллективу, что совершение любым  его членом определенных действий неизбежно навлечет не только на данного индивида, но и на весь коллектив какую-то страшную опасность, возможно, даже приведет к гибели всех их. Им известно только, что, пока люди воздерживаются от такого рода действий, эта опасность остается скрытой.