Особенности государственной структурной политики в условиях глобализации

      Pew Research Center проводит подобные исследования  несколько лет подряд. Сопоставление  их результатов показывает, что  жители наиболее индустриально  развитых стран ныне выражают  меньше восторгов по поводу  свободной торговли. Есть признаки  того, что энтузиазм, связанный  с экономической глобализацией  ослабевает на Западе. В свою очередь, в новых гигантах мировой экономики — Индии и Китае — эти явления пока вызывают одобрение. В государствах Восточной Европы и Латинской Америки стала пользоваться большей популярностью идеология свободного рынка — по мнению опрошенных, капитализм способен обеспечивать им и их странам более высокий уровень благосостояния, чем иные экономические системы. К примеру, в США 59% поддерживают свободную торговлю, 45% — деятельность иностранных компаний на американском рынке, 71% — рыночную экономику. Для России эти показатели равны, соответственно, 82%, 46% и 53%, для Украины — 91% (торговля), 47% (иностранные компании) и 66% (свободный рынок).

      Во  всех государствах (и «бедных», и  «богатых») большинство населения  выступает за то, чтобы власти использовали какие-то механизмы, ограничивающие приток иммигрантов в страну. Еще одно наблюдение: люди, которые выражают беспокойство по поводу утраты их обществами национальной самобытности, также являются наиболее убежденными оппонентами  иммиграции.

      Большинство населения мира поддерживает демократические  ценности, такие, как религиозная  свобода и независимая юридическая  система. Однако дьявол таится в деталях. Например, несмотря на то, что большинство  жителей развивающихся государств убеждены в том, что их странам  вполне подходит «западный» стиль демократии, они обращают внимание на иное. К  примеру, при выборе между сильной  демократией и процветанием, большинство  в 14-ти из 36-ти развивающихся стран  выбрали бы процветание (в странах  Запада большинство предпочитает демократию). В мусульманских странах и  России большинство жителей уверено, что для решения национальных проблем лучше подходит мощный лидер, а не демократическая система  власти.

      Озабоченность по поводу чрезмерного государственного контроля увеличились в большинстве  стран Западной и Восточной Европы, в частности, значительное увеличение наблюдается в Польше, Германии и  Чехии. В целом, беспокойство по поводу правительственного проникновения  в повседневную жизнь граждан  выше в Западной Европе, чем в  бывшем восточном блоке, — указывают авторы исследования. Вместе с тем, большинство опрошенных в каждой стране считают, что правительство должно взять на себя заботу о самых бедных гражданах, которые не могут позаботиться о себе сами. Поддержка социальной защиты имеет широкое распространение во всех регионах, хотя она немного слабее в Японии, Иордании и Египте. Жители почти всех стран подвергают сомнению пользу экономического роста за счет окружающей среды. В 46 из 47 странах большинство людей полагают, что окружающей среде следует уделять первоочередное внимание, даже если это означает снижение темпов экономического роста и сокращение рабочих мест.

      Взгляд  в будущее сквозь символ "глобализация" позволяет  выделить  восемь векторов в будущее:

      ·        Замедление процесса глобализации. Процессы глобализации, скорее всего, будут замедляться в течение следующих нескольких лет. Это связано с ростом протекционизма в рамках естественной реакции правительств на Великую рецессию.

      ·        Отступление процесса глобализации в формате роста протекционизма.

      ·        Выход процесса глобализации из-под контроля.

      ·        Распад мира на "зоны глобализации". США останутся одним из мировых технологических центров, у них будет своя зона глобализации. Скорее всего, они получат в свое распоряжение Латинскую Америку (хотя есть варианты) и, в случае развала Евросоюза, Великобританию.

      ·        Активизация процесса создания "мирового правительства". Первыми шагами было создание ООН, МВФ, Всемирного банка. Но, по сути, все они созданы 50 лет назад, а с тех пор все поменялось

      ·        Активизация процесса создания "единых денег": Единая экономика, естественно, требует и единых денег. Действительно, представим себе единое государство с различными деньгами в каждой провинции. Европа это осознала и уже создала единую денежную систему. Таким образом, единые деньги есть актуальная потребность современного состояния человеческой цивилизации, которая позволит глобализационные процессы вывести на новый уровень.

      ·        Закрытие проекта "глобализация". Проект "глобализация" закрывается, на смену ему приходит нечто новое. Скорее всего, этот процесс будет иметь отношение к национальным или этническим единицам.

      ·        Коррекция процесса глобализации. Под коррекцией процесса глобализации широкий круг аналитиков понимает создание новой мировой валютно-финансовой системы.

      Перспективы коррекции достойны отдельного рассмотрения.  

      1.2. Влияние глобализации на изменение роли государства. 

      Одной из центральных тем дискуссий  и публикаций в области глобализации является вопрос о судьбе государства. Разброс мнений здесь простирается от точки зрения о закате эры национального  государства и его отмирании  до точки зрения о том, что государство  является истинным глобализатором. На всей планете государства намеренно  или против своей воли уступают свою власть финансовым институтам и отказываются от своего права регулировать экономику  в интересах всего общества. Тем  временем транснациональные корпорации, неправительственные организации, религиозные организации и этнические группы и другие действующие лица бросают вызов государствам в  борьбе за ресурсы и влияние. «Под вопросом оказывается по сути вся  система привычных представлений  о национальной государственности, и суверенитете и народе как его  источнике, о представительстве  интересов и демократической  процедуре»¹.

      Однако, на взгляд автора, сегодняшнее положение  государств на международной арене, обусловленное вызовами глобализации, является следствием не ослабления государства, а того, что государство, столкнувшись с реалиями глобальных процессов, оказалось неподготовленным к деятельности в новых условиях. Государство, как и прежде, может регулировать или воздействовать лишь на деятельность национальных субъектов хозяйственной деятельности.

      Сегодня на глобальных рынках государство само нередко становится всего лишь одним  из участников, чьи обязательства  в виде валюты, облигаций, залоговых  и долговых обязательств и прочих ценностей и бумаг котируются наряду с обязательствами частных фирм и игроков. Причем опыт показывает, что прогнозы и поведение последних нередко оказываются более эффективными, чем реагирование официальных властей, редко своевременное и гибкое. Ошибки наказываются непредсказуемым падением курса национальной валюты, ростом процентных ставок по международным кредитам (надолго фиксируемым различными рейтинговыми агентствами), оттоком краткосрочных капиталов, а то и вынужденным дефолтом или общим финансовым кризисом. Глобализация по сути есть и причина, и следствие возросшей транснациональной подвижности факторов производства - компаний, финансового капитала, технологий и других факторов, которые в поисках максимальной эффективности их приложения стали свободно перемещаться через границы. Государства же вместо усиления мер по контролю за этими перемещениями фактически вступили в конкуренцию за их привлечение на свою территорию путем предоставления льгот в виде налоговых послаблений, гарантий секретности банковских операций, снижения порога социальных обязательств и других поблажек.

      Тем не менее, было бы упрощением полагать, что государство во всех случаях  выступает пассивной стороной глобализационных процессов. Глобализация, будучи в ее нынешнем представлении плодом неолиберальных подходов к осмыслению и управлению процессами глобальной интернационализации и интеграции мирового хозяйства, естественным образом поставила под вопрос ставшую привычной в современном обществе роль государства. Сторонники либеральной модели глобализации утверждают, что она опережает способность и возможность национального государства осуществлять адекватную новой среде экономическую и социальную политику, что государство становится анахронизмом и поэтому должно постепенно отказываться от привычного макроэкономического регулирования и сложившейся практики социальных расходов, сосредоточившись на решении задачи устранения барьеров на пути международных потоков товаров и капиталов. То есть трансформация национальной экономики в частицу глобальной сама по себе ставит вопрос о государстве, о его необходимости, месте и функциях. И это лишь один срез проблемы.

      Другой  связан со спецификой этой проблемы в  лидирующей стране. Либерализм всегда выгоден более сильной лидирующей стране. Родиной политики фритредерства  – сегодняшней либерализации  – была Великобритания – лидер  раннеиндустриального развития. Сегодняшняя  либерализация – это знамя  американской экономической экспансии. Однако не стоит полагать, что принципы либерализма в равной степени  свойственны внешней экспансии  США и их внутриэкономической  жизни.

      Таким образом, процесс проникновения  компаний из развивающихся стран  на внешние рынки происходит в  условиях гораздо более сложных, нежели чем приход на местный рынок  ТНК из США или Западной Европы. Развитые страны продуцируют новые, не известные нам еще десять лет  назад экономические и неэкономические  методы, препятствующие выходу национальной компании на мировой рынок: от тарифных и нетарифных ограничений до борьбы в международных судах и арбитражах. Государство сильной страны добивается от более слабых партнеров большей открытости, т.е. сокращения мер государственной поддержки и защиты, будучи уверенным, что встречной экспансии не будет. Это то, что развивающиеся страны называют двойным стандартом. Это и есть другой срез проблемы места и роли государства в глобализирующейся экономике.

      Однако  следует отметить, что Европа, в  отличие от США, не склонных, в силу своего положения, что-либо менять в  вопросах государственного регулирования  и самого статуса государства, к  проблеме государства и глобализации отнеслась иначе. Именно европейские  страны продвинулись больше всего в  разработке альтернатив либеральной  модели глобализации, в том числе  в вопросах роли государства. Они, прежде всего, пришли к пониманию того, что  функции государства в рыночной системе должны измениться с трансформацией последней в глобальную рыночную систему. Основной смысл этих изменений  в том, что с помощью государства  можно  более органично обеспечить интеграцию национальных экономик в  глобальные рынки, сообща и скоординированным  образом встретить вызовы этих рынков, в частности вызовы глобальной конкуренции, передать на наднациональный уровень  те функции, которые могут выполняться  ими эффективнее национальных государств. Важнейшими наднациональными органами Европейского Союза после подписания в 1992 году Маастрихтского договора становятся Европейский Совет, Европарламент, Комиссии Европейского Совета, Экономический  и социальный Комитет, Европейский  инвестиционный банк, Европейский суд. Так, например, Европейскому центральному банку была передана часть функций национальных государств, без ущемления их интересов, в таких областях, как разработка экономической, промышленной и сельскохозяйственной политики, НИОКР, единых подходов и норм в области здравоохранения, образования, охраны прав потребителей и окружающей среды. В порядке перехода к единой валюте были унифицированы допустимые уровни инфляции, бюджетного дефицита и государственного долга, и, вместе с переходом в 2002 году к единой валюте – евро, – страны ЕС завершили создание единой интегрированной экономики, подготовив себя таким образом к завоеванию и удержанию конкурентных преимуществ на глобальных рынках и защите от превратностей глобализации. Таким образом, европейские страны смогли не только удержать, но и расширить, а также поднять на наднациональный уровень сферу общественной власти, как противовес тенденции установления наднациональных глобальных рынков. При этом важно отметить не только сохранение конкурентных преимуществ, но и социальных гарантий, закрепившихся традиций и универсальных прав на доступность для всех граждан образования и здравоохранения, культуры, окружающей среды и других благ, которые не должны зависеть от распределения через рынок, как национальный, так и глобальный. Так, доля государственных расходов в ВВП, включая расходы государственных фондов социального страхования, в странах ЕС в среднем превышала 40%, а в отдельных странах существенно больше: в Италии она составляла 49,1%, в Бельгии – 49,4%, во Франции – 54,3%, Швеции – 58,5%².

      В отношении таких стран, как Китай, Индия, ряд латиноамериканских и  азиатских стран и, отчасти, России, время для обобщающих выводов  относительно адаптации государства  и национальной экономики к вызовам  глобализации еще не пришло. Можно  лишь отметить, что в странах, где  удалось приостановить кризисные  последствия «дерегулирования»  национальной экономики, сделано это  было как раз вопреки рекомендациям  «вашингтонского консенсуса» в  отношении отказа от государственного регулирования рыночных процессов.

      В том, что касается сегодняшнего представления  о соотношении рыночного и  государственного регулирования в  условиях глобализации, мнению автора созвучны слова Президента МБРР Дж.Вульфенсона: «…хорошее правительство – это не роскошь, а жизненная необходимость. Без эффективного государства устойчивое развитие, и экономическое, и социальное, невозможно»³. Автор разделяет мнение отечественных и зарубежных экономистов, полагающих, что к числу методов корректировки правил глобальной конкуренции на внутреннем рынке в интересах граждан и деловых кругов страны относятся: «национальный контроль над природными ресурсами и ключевыми отраслями экономики, защита внутреннего рынка и интересов отечественных товаропроизводителей на рынке внешнем, ограничение иностранных инвестиций в жизненно важных для реализации национальных интересов сферах, предотвращение финансовых спекуляций, проведение активной политики стимулирования научно-технического прогресса и инвестиционной активности, государственный контроль за денежной системой и управление эмиссионным доходом, эффективный валютный контроль. Это, наконец, выращивание предприятий – национальных лидеров, конкурентоспособных на мировом рынке и играющих роль «локомотивов» экономического роста»⁴.

      Обобщая проанализированный материал, автор  выделяет следующие негативные стороны  процесса глобализации на уровне национальных государств:

      1) Во-первых, глобализация – и все  характеристики, связанные с ней  – как никогда ясно показала  огромные различия в доходах  разных стран и в рамках  одной страны. На рубеже 20-21 веков  200 наиболее богатых людей мира  располагали личным богатством  в размере 1 трлн. долларов, что  составило 2,5% мирового ВВП; 20% населения,  так называемый «золотой миллиард»,  проживающие в развитых и богатых  странах, контролируют 82% мирового  экспорта, 70% прямых инвестиций, 75% телефонных  линий. В то же время на  долю 20% людей из наименее развитых  стран приходится не более  1,5% по всем указанным выше параметрам⁵.