Модель советской экономики как разновидность плановой экономики

1. Переход от административной иерархии и безответственности к независимости, ответственности и жестким бюджетным ограничениям, формирование полноценных агентов рыночной экономики сопряжены с серьезными трудностями, в том числе социальными. Непростая трансформация, для многих организаций и людей вообще непреодолимая.

В России и других странах СНГ эта проблема сложнее из-за большей культурной отсталости в сравнении со странами ЦВЕ и большей укорененности планово-распределительной бюрократии.

2. Слабое развитие рыночной инфраструктуры, сети контрактных отношений и поддерживающих ее институтов. При быстром вхождении в рынок большинство предприятий не будет знать, что производить и кому продавать, где брать сырье и материалы, какие применять цены, у кого и на каких условиях кредитоваться, что делать в случае срывов.

3. С немалыми сложностями связана либерализация цен. Из-за огромных диспропорций в плановых ценах, больших размеров субсидий процесс выхода на новые равновесные относительные цены будет сопровождаться большими флуктуациями и порождать массу проблем структурного и социального характера, усиливаемых взаимопереплетением с вышеупомянутыми проблемами.

B.C. Павлов не случайно хотел обязательно провести административный пересмотр цен. Думаю, он был не против либерализации, но опасался ее хаотического, неуправляемого характера. Вопрос, изменил ли что-то в смысле управляемости пересмотр цен, который все-таки был проведен в 1991 г., получил отрицательный ответ.

В то время противники перехода к рынку утверждали, что реформы вернут Россию в XIX, а то и в XVIII в., на стадию первоначального накопления капитала со всеми его социальными язвами, с усилением преступности. В этих прогнозах была доля истины, и против них, только без преувеличений, трудно было возражать. Главным источником этих негативных явлений были как раз указанные выше три проблемы, особенно при ослаблении государства, неизбежном в условиях революционных изменений в политике и экономике. Вопрос в том, можно ли было избежать подобных явлений и вовсе отказаться от реформ на том основании, что они неминуемо возникнут.

4. Крайняя монополизация советской экономики практически не оставляла места для конкуренции, а стало быть, и проявления преимуществ рынка. После 70 лет политики концентрации и узкой предметной специализации производства более 1500 групп товаров производилось только на одном предприятии. Малый бизнес не мог в короткие сроки изменить ситуацию, по крайней мере без потерь для качества и технического уровня производства.

Правда, дальнейший ход развития показал, что эта проблема оказалась не столь существенной вследствие открытия экономики.

5. Трудности макроэкономической стабилизации вследствие огромного инфляционного навеса, многолетнего дефицита, принявшего к концу 1991 г. немыслимые размеры. Достаточно сказать, что в 1987-1990 гг. разрыв между доходами и расходами населения при несбалансированном потребительском рынке составлял 30%. Это повышало болезненность либерализации цен.

В странах ЦВЕ власти все годы заботились о сбалансированности потребительского рынка. Поэтому для советских граждан поездка в Чехословакию или Болгарию давала невиданные дома возможности для приобретений. Для России же масштабы дефицита обозначали еще одну специфическую трудность в ходе реформ.

6. Для эффективной работы рыночной экономики необходимо согласованное функционирование основных видов рынков – товарного, фондового и рабочей силы. На базе того, что существовало в плановой экономике, в России сравнительно быстро могли сформироваться лишь товарные рынки. Рынок рабочей силы хотя и существовал в зародыше всегда, не мог в приемлемые срок стать механизмом ее перераспределения, особенно важным в процессе структурной перестройки. Низкая мобильность, привязанность людей к месту жительства, прежде всего из-за отсутствия рынка жилья, а в то время еще и прописки, приводили к разделению рынка труда на мелкие территориальные сегменты. Работники были также привязаны к предприятиям системой бесплатных социальных услуг, зачастую связанных со стажем работы. Не было ни системы трудоустройства, ни установленных пособий по безработице.

Фондовые рынки, институты перелива капиталов (кроме плана капиталовложений) отсутствовали вовсе. Уже одно это сулило достаточно длительное падение инвестиций в период между свертыванием централизованного планирования и развитием до необходимого уровня рынков капитала.

7. Открытие экономики, как тогда казалось, должно было натолкнуться на узкую экспортную базу, слабость платежного баланса и неконвертируемость рубля. К счастью, эти опасения оказались преувеличены. Напротив, именно открытие экономики облегчило решение ряда упомянутых проблем.

8. Наконец, проблема ментальности. Основная особенность взращенного Нomo soveticus в том, что, находясь всегда в роли подчиненного в иерархии субординации, он проявлял равнодушие к гражданским правам, но был склонен к формальному исполнению обязанностей, к уходу от контроля и действиям без всяких правил. Становясь начальником, он считал естественным использование служебного положения в личных интересах. И в общем все признавали это нормой. За это нижние слои иерархии ожидали защиты от верхних в отношениях с внешним миром – протекционизм, эгалитаризм, негативное отношение к предприимчивости, к имущим, убеждение, что стать богатым честным путем нельзя.

Ясно, что такой "человеческий материал" мало подходил для рыночной экономики и она требовала от людей большой внутренней ломки, неизбежно приводила к резкому увеличению социальной дифференциации.

Сказанного достаточно, чтобы понять: рыночные реформы, особенно в России, по объективным причинам не могли быть легкими. Неизбежно это процесс крайне трудный и болезненный, причем достаточно длительный. Это тоже закономерность переходного периода. И это тоже было известно заранее. Но альтернативы реформам, раз уж вы забрались в плановое хозяйство, увы, нет.[8]

2.      Черты плановой экономики

2.1.           Предпосылки развития плановой экономики

Перед Первой мировой войной у России было две основные альтернативы развития:

– либо устранение самодержавия (хотя бы до реальной конституционной монархии), радикальная аграрная реформа с целью ликвидации пережитков феодализма, использование энергии аграрно-индустриального перехода, развитие свободной экономики и демократии – и тогда, с весьма большой вероятностью, сокращение отставания от развитых индустриальных стран, а может, и опережение. Разумеется, этот вариант исключал участие России в войне;

– либо война, насильственное, революционное разрешение накопившихся противоречий, выбор в соответствии с худшими национальными традициями авторитарного образа правления и варианта модернизации сверху.

До войны казалось, что Россия все более сворачивает на первый путь, только самодержавие не хотело уступать и столыпинские реформы стопорились. Война в корне поменяла ситуацию. Февральская революция стала последним проблеском надежды.

Но Россия не просто выбрала авторитаризм, она решила поставить на себе грандиозный эксперимент по строительству коммунизма.

Советская плановая экономика по происхождению имела три источника и три составные части:

1) марксистскую доктрину, дополненную ленинским учением о том, что строительство социализма можно начинать в сравнительно отсталой стране;

2) войну, ибо реальные элементы того, что потом стало называться социалистической плановой экономикой, были рождены практикой военной экономики – рационирование, регулирование производства, ограничение рынка. Советская экономика отроду была экономикой мобилизационной;

3) монополизацию.

В общих чертах советская плановая система возникла уже в годы гражданской войны 1918-1920 гг. Ее важные институты сохранились в годы нэпа. Но в законченном и целостном виде она сложилась в 1929-1933 гг. и функционировала без серьезных изменений до 1988 г.

Она была построена в соответствии с теоретическими представлениями марксизма-ленинизма с кое-какими поправками на жизненные реалии:

– государственная (общенародная) собственность на средства производства. Формально наряду с ней существовала кооперативно-колхозная собственность, но при полном реальном контроле государства над ней;

– отрицание рынка и конкуренции. Замещение рыночного регулирования через цены планом. Суть плана в том, что в нем в натуре определялись задания и распределялись материальные ресурсы для их выполнения;

– государственное ценообразование практически на все виды продукции на основе издержек (затратные цены). Эти цены становились основой стоимостных измерений, финансового учета и планирования;

– заработная плата была единственной денежной категорией, которая оказывала влияние на движение реальных ресурсов (рабочей силы), поскольку этот ресурс не был прямым объектом натурального распределения. Впрочем, члены номенклатуры и заключенные были теми составляющими трудовых ресурсов, которые по разным основаниям распределялись прямо, без опосредования движением денег; полная закрытость экономики. Все внешние связи исключительно через государство, через его агентов.

Сложившаяся на этих принципах хозяйственная система оказалась уникальной в своем роде, хотя из СССР она с модификациями была экспортирована в другие социалистические страны. Уникальность ее состояла в том, что она полностью противостояла рыночной экономике, была несовместима с ней. Всякое усиление государственного планового управления вело к подавлению рыночных отношений, всякое развитие рыночных отношений или даже их сохранение подрывало плановые начала.

Тем не менее нельзя сказать, что эта система выросла на пустом месте, из одной лишь теоретической схемы. Сама теория основывалась на определенных тенденциях в развитии экономики и общественной жизни в основных индустриальных странах, имевших место в конце XIX в. Суть этих тенденций — концентрация производства и капитала, возникновение и укрепление крупных монополий, достигавших размеров, позволявших им влиять на функционирование рыночных механизмов. Экстраполяция этих тенденций без учета нарастающего влияния противодействующих факторов приводила к мысли, что итог развития капитализма будет состоять в том, что монополии разрастутся до гигантских размеров и когда их останется всего четыре-пять, они сольются в одну государственную монополию. Внутри этой монополии жизнь будет организована без участия рынка, наподобие управления крупной фабрикой.

Тенденция определенно переломилась уже где-то в 1930-х гг.: стал складываться капитализм олигополии, рынков с несовершенной конкуренцией; доказал свою живучесть малый и средний бизнес. В России, хотя она и была сравнительно отсталой страной, пришедшие к власти большевики решили "спрямить" тенденцию. И социализм был построен в одной отдельно взятой стране.

Советская социалистическая система как раз и представляла собой реализацию идеи единой государственной монополии. В монополии начала XX в. управление производством и обменом было построено на принципах рациональной организации. Эти принципы, по М. Веберу, таковы: 1) разделение труда, специализация, устранение параллелизма; 2) единоначалие; 3) иерархическая структура; 4) формализм, деперсонализация отношений; 5) применение санкций и поощрений. У нас эти принципы были реализованы в масштабе страны, без ссылок на автора.

Крайности со временем были сглажены. Вопреки марксистской теории сохранились деньги и товарно-денежные отношения, хотя и с иным содержанием, главным образом для обслуживания населения, получавшего зарплату, пенсии, пособия и т.п.[9]

2.2.           Структура управления плановой экономикой

В каноническом виде иерархия управления экономикой строилась по следующей схеме. Наверху – правительство и рядом с ним Госплан, орган централизованного планирования. Под ними – отраслевые министерства, главки и предприятия, связанные по вертикали отношениями административного подчинения. Наряду с Госпланом функционировал Госснаб – орган, ответственный за организацию обмена продукцией материально-технического назначения, т.е. между предприятиями; Минторг осуществлял то же с потребительскими товарами. Министерство финансов и Госбанк отвечали за обеспечение хозяйства деньгами, как Госснаб – материальными ресурсами.

Существенная добавка к этой государственно-хозяйственной иерархии – иерархия партийная: ЦК КПСС, ЦК компартий союзных республик, обкомы, райкомы, первичные парторганизации. Партийная иерархия была важнее государственной, ее властные полномочия – намного шире. Она командовала хозяйственной иерархией в центре. Но затем линии расходились: хозяйственное управление строилось по отраслевому принципу, партийное – по территориальному. Сходились они вновь на предприятии. Директором командовали, с одной стороны, обком и райком, с другой – главк и министерство.

Теперь, как эта машина действовала.

Предприятие, чтобы производить продукцию, должно знать: какую продукцию производить и в каком количестве; как получить необходимые для производства материальные ресурсы и оборудование; как получить деньги, необходимые для оплаты факторов производства, в том числе рабочей силы.

В рыночной экономике всю эту информацию предприятие добывает само, от рынка и само принимает решения. В плановой экономике эта информация приходит по каналам описанной иерархии.

Из министерства через главки предприятия получали плановые задания, а также лимиты на материальные ресурсы и капитальные вложения. Вместе с показателями численности работников и оплаты труда, а также финансовыми показателями они образовывали костяк плана предприятия. Из Госснаба через его территориальные управления приходили фонды (фондовые извещения на материальные ресурсы) и, главное, наряды — указания о том, у кого следует получить те или иные материальные ресурсы, когда и в каком количестве, а также (в других нарядах) о том, куда, когда и в каких количествах поставить произведенную продукцию. Таким был основной контур планирования — натуральные показатели.