Соборное уложение 1649 года. Завершение юридического оформления крепостничества

      Главнейшая  причина  принятия Соборного уложения  заключалась в обострении классовой  борьбы. Царь  и верхушка  господствующего  класса, напуганные восстанием посадских, стремились в целях успокоения народных  масс создать видимость облегчения положения тяглового посадского населения. Кроме того, на решение  об изменении законодательства повлияли челобитные дворянства, в которых  содержались требования об отмене урочных  лет.

      По  самой цели самобытных нововведений, направленных к охране или восстановлению разрушенного Смутой порядка, они отличались московской осторожностью и неполнотой, вводили новые формы, новые приемы действия, избегая новых начал. Общее направление этой обновительной деятельности можно обозначить такими чертами: предполагалось произвести в государственном строе пересмотр без переворота, частичную починку без перестройки целого.³ Прежде всего, необходимо было упорядочить людские отношения, спутанные Смутой, уложить их в твердые рамки, в точные правила.

      По  установившемуся порядку московского  законодательства новые законы издавались преимущественно по запросам из того или другого московского приказа, вызывавшимся судебно-административной практикой каждого, и обращались к руководству и исполнению в  тот приказ, ведомства которого они  касались. Там согласно с одной  статьей Судебника 1550 г. новый закон  приписывали к этому своду. Так основной кодекс подобно стволу дерева давал от себя ветви в разных приказах: этими продолжениями Судебника указные книги приказов. Надобно было объединить эти ведомственные продолжения Судебника, свести их в один цельный свод, чтобы избегнуть повторения случая, едва ли одиночного, какой был при Грозном: А. Адашев внес в Боярскую думу из своего Челобитного приказа законодательный запрос, который был уже решен по запросу из Казенного приказа, и дума, как бы позабыв сама недавнее выражение  своей воли, велела казначеям записать в их указную книгу закон, ими уже записанный. Бывало и так, что иной приказ искал по другим закона, записанного в его собственной указной книге. Эту собственно кодификационную потребность, усиленную приказными злоупотреблениями, можно считать главным побуждением, вызвавшим новый свод и даже частью определившим самый его характер. Можно заметить или предположить и другие условия, повлиявшие на характер нового свода.

      Необычайное положение, в каком очутилось  государство после Смуты, неизбежно  возбуждало новые потребности, ставило  правительству непривычные задачи. Эти государственные потребности скорее, чем вынесенные из Смуты новые политические понятия, не только усилили движение законодательства, но и сообщили ему новое направление, несмотря на все старание новой династии сохранить верность старине. До XVII в. московское законодательство носило казуальный характер, давало ответы на отдельные текущие вопросы, какие ставила правительственная практика, не касаясь самых оснований государственного порядка. Заменой закона в этом отношении служил старый обычай, всем знакомый и всеми признаваемый. Но как скоро этот обычай пошатнулся, как скоро государственный порядок стал сходить с привычной колеи предания, тотчас возникла потребность заменить обычай точным законом. Вот почему законодательство получает более органический характер, не ограничивается разработкой частных, конкретных случаев государственного управления и подходит все ближе к самым основаниям государственного порядка, пытается, хотя и неудачно, уяснить и выразить его начала. 

2. Источники Соборного Уложения

      Уложение  составлялось наспех, кое-как и сохранило  на себе следы этой спешности. Не погружаясь в изучение всего приказного материала, комиссия ограничилась основными источниками, указанными ей в приговоре 16 июля.

      Источники  Уложения  отчасти были указаны  законодателем при назначении редакционной комиссии, отчасти взяты самими редакторами. Этими источниками были:

      1) Судебник царский и указные  книги приказов; первый составляет  один из источников Х гл. Уложения  –  «о суде», которая, кроме  того, по всей вероятности, черпала из указанных книг приказ. Указные книги послужили источниками каждая для соответствующей главы Уложения. Эти указные книги  –  самый обильный источник Уложения. Целый ряд глав свода составлен по этим книгам с дословными или измененными выдержками: например, две главы о поместьях и вотчинах составлены по книге Поместного приказа, глава «О холопье суде»⁴  – по книге приказа Холопьего суда, глава «О разбойниках и о татиных делах»... по книге Разбойного приказа.

      2) Источники Уложения греко-римские  взяты из Кормчей, а именно  из Эклоги, Прохирона, новелл Юстиниана  и правил Василия В.; из них  более обильным источником был Прохирон (для гл. Уд. X, XVII и XXII); новеллы послужили источником 1 гл. Ул. («о богохульниках»). Вообще же заимствования из кормчей немногочисленны и фрагментарны и иногда противоречат постановлениям, взятым из русских источников о том же самом предмете и включенным в то же Уложение (ср. Ул. XIV гл., ст. 10 гл. XI, ст. 27). Многие черты жестокости уголовного права проникли в Уложение из кормчей.

      3) Важнейшим источником Уложения  был Литовский статут 3-й редакции (1588 г.). Заимствования из статута  отменены (но далеко не все)  на подлинном свитке Уложения. Путь для заимствований был  облегчен тем, что уже раньше (как уже было сказано) приказные  дьяки брали и переводили из  статута некоторые пригодные  артикулы. Способ заимствования  разнообразен: иногда заимствуется  содержание статута буквально;  иногда берется только система  и порядок предметов; иногда  заимствуется только предмет  закона, а решение дается свое; большей частью Уложение дробит  один артикул на несколько  статей. Заимствования из статута  иногда вводят в Уложение погрешности  против системы и даже разумности  узаконений.

      Но  вообще статут как памятник также  русского права, весьма сходный с  Русской Правдой, может быть признан  почти местным источником Уложения. Несмотря на такое множество заимствований  из чужих источников. Уложение  есть не компиляция иноземного права, а кодекс вполне национальный, переработавший чужой материал по духу старомосковского права, чем он совершенно отличается от переводных законов XVII в. В сохранившемся подлинном свитке Уложения встречаем неоднократные ссылки на этот источник. Составители Уложения, пользуясь этим кодексом, следовали ему, особенно при составлении первых глав, в расположении предметов, даже в порядке статей, в подборе казусов и отношений, требовавших законодательного определения, в постановке правовых вопросов, но ответов искали всегда в своем туземном праве, брали формулы самых норм, правовых положений, но только общих тому и другому праву или безразличных, устраняя все ненужное или неродное праву и судебному порядку московскому, вообще перерабатывали все, что заимствовали. Таким образом. Статут послужил не столько юридическим источником Уложения, сколько кодификационным пособием для его составителей, давал им готовую программу.

      4) Что касается новых статей  в Уложении, то их, вероятно, немного;  надо думать, что комиссия (до  собора) сама не составляла новых  узаконений (кроме заимствований).

      На  комиссию возложена была двоякая  задача: во-первых, собрать, разобрать  и переработать в цельный свод действующие законы,               разновременные, не соглашенные, разбросанные по ведомствам, и потом       нормировать случаи, не предусмотренные этими законами. Вторая задача была особенно трудна. Комиссия не могла ограничиться собственной юридической предусмотрительностью и своим правовым разумением, чтобы установить такие случаи и найти нормы для их определения. Необходимо было знать общественные нужды и отношения, изучить правовой разум народа, а также практику судебных и административных учреждений; по крайней мере, мы так посмотрели бы на такую задачу. В первом деле комиссии могли помочь своими указаниями выборные; для второго ей надобно было пересмотреть делопроизводство тогдашних канцелярий, чтобы найти прецеденты, «примерные случаи», как тогда говорили, чтобы видеть, как решали не        предусмотренные законом вопросы областные правители, центральные приказы, сам государь с Боярской думой. Предстояла обширная работа, требовавшая долгих и долгих лет. Впрочем, до такого мечтательного предприятия дело не дошло: решили составить Уложение ускоренным ходом, по упрощенной программе.⁵

      Уложение  разделено на 25 глав, содержащих в  себе 967 статей. Уже к октябрю 1648 г., т. е. в два с половиной месяца, изготовлено было к докладу 12 первых глав, почти половина всего свода; их и начал с 3 октября слушать государь с думой. Остальные 13 глав были составлены, выслушаны и утверждены в думе к концу января 1649 г., когда закончилась деятельность комиссии, и всего собора и Уложение было закончено в рукописи. Значит, этот довольно обширный свод составлен был всего в полгода с чем-нибудь. Чтобы объяснить такую быстроту законодательной работы, надобно припомнить, что Уложение составлялось среди тревожных вестей о мятежах, вспыхивавших вслед за июньским московским бунтом в Сольвычегодске, Козлове, Талицке, Устюге и других городах, и заканчивалось в январе 1649 г. под влиянием толков о готовившемся новом восстании в столице. Торопились покончить дело, чтобы соборные выборные поспешили разнести по своим городам рассказы о новом курсе московского правительства и об Уложении, обещавшем всем «ровную», справедливую расправу. 

      1.3. Содержание и система  Уложения 

      Уложение  начинается предисловием, в котором  утверждается, что оно составлено "по государеву указу общим советом, чтобы Московского государства  всяких чинов людям, от большего и  до меньшего чину, суд и расправа был во всяких делах всем ровна  земского великого царственного дела". 3 октября 1649 г, царь вместе с Думой  и духовенством слушал Уложение, выборным людям оно было "чтено". Со списка Уложения был " список в книгу, слово  во слово, и с тое  книги напечатана сия книга".

      Итак, Соборное уложение  состояло из 25 глав, включавших   в  себя 967 статей. В этом большом по объему памятнике  феодального права были  систематизированы  на более высоком уровне юридической  техники правовые нормы, действовавшие  ранее. Кроме того, имелись и новые  правовые нормы, появившиеся главным  образом под давлением дворянства и чернотяглых посадов. Для удобства главам предшествует подробное оглавление, указывающее содержание глав и статей. Система довольно беспорядочная, усвоенная  Уложением, в 1-й части кодекса  копирует систему статута. Первая глава Уложения ("о богохульниках и церковных мятежниках")⁶ рассматривает дела о преступлениях против церкви (9 статей), в которых наказывается смертью "хула" против бога и против богородицы тюремным же заключением - бесчинное поведение в церкви. Глава вторая ("о государьской чести и как его государьское здоровье оберегать", 22 статьи) говорит о преступлениях против царя и его властей,  называя их "изменой". К ней примыкает глава третья ("о государева дворе, чтоб на государевом дворе ни от кого какова  бесчинства и брани не было", 9 статей) со строгими наказаниями за ношение оружия на дворе и прочее.

      Глава четвертая ("о подпищекех и которые печати подделывают", 4 статьи) говорит о подделках документов и печатей, глава пятая (2 статьи) - " о денежных мастерах которые учнут делати воровские деньги". В главе шестой (6 статей) сообщается "о проезжих грамотах в иные государства". Близко связны с ними по содержанию следующие главы: седьмая ("о службе всяких ратных людей Московского государства", 32 статьи) и восьмая ("о искуплении пленных", 7 статей).

      B девятой  главе  говорится  "о мытах и о перевозех  и о мостах" (20 статей).  Собственно  с десятой главы (" о суде", 277 статей) начинаются наиболее важные  постановления Уложения. К этой  статье примыкает глава 11 ("суд о крестьянах", 34 статьи), глава 12 ("о суде патриарших приказных,  и дворовых всяких людей,  и крестьян", 3 статьи), глава 13 ("о монастырском приказе",  7 статей),  глава 14 ("о крестном  целовании", 10 статей), глава 15 "о вершенных делах", 5 статей).

      Глава 16 ("о поместных землях", 69 статей) объединен общей темой с главой 17 "о вотчинах" (55 статей). Глава 18 говорит "о печатных пошлинах" (71 статья). 19 глава носит название "о посадских людех" (40 статей).  Глава 20 заключает "суд о холопах" (119 статей), глава 21 говорит "о разбойных и тайных делах (104 статьи),  22 глава заключает в себе "указ за какие вины кому чинити смертная казнь и  за  какие  вины смертию не казнити,  чинити наказние" (26 сттей). Последние главы -23 ("о стрельцах",  3 статьи),  24 ("указ о атаманах и о  казаках",  3 статьи), 25 ("указ о корчмах", 21 статья) - очень кратки.

      Все главы Уложения  могут быть разделены  на пять групп: 1) I-Х составляют тогдашнее государственное право, здесь ограждается богопочтение (I), личность государя (II) и честь государева двора (III), воспрещается подделка государственных актов (IV), монеты и драгоценных вещей (V), что включено сюда потому, что поселку монеты статут считал преступлением против величества; здесь же паспортный устав (VI), устав военной службы и вместе с ним специальное военно-уголовное уложение (VII), законы о выкупе пленных (VIII) и, наконец, о мытах и путях сообщения (IX).

      2) Гл. Х-ХV содержат устав судоустройства  и судопроизводства; здесь (в гл. X) изложено и обязательное право. 

      3) Гл. ХVI -ХХ  –  вещное право:  вотчинное, поместное, тяглое (гл. XIX) и право на холопов (XX).

      4) Гл. ХХI-XXII составляют уголовное уложение, хотя и во все