Конституционная монархия в Англии 1689 г и ее правовое закрепление

Таким образом держат в узде депутатов; парламент в  целом «сдерживает правительство», правительство «сдерживает» палату.

Соперничеством ториев и вигов определяется действие английской двухпартийной системы в течение  всего XIX века: победившая на выборах  партия приходит к власти, то есть формирует  правительство; побежденная - переходит  в оппозицию.

С течением времени  оппозиция становится частью английской государственной системы. Ей присваивают  странный титул «оппозиции его (ее) величества».

Правительство составляется, как правило, из наиболее ответственных  руководителей данной партии.

Это правило выдерживается, впрочем, относительно важных постов. Английские премьеры не раз жаловались на то, что при составлении кабинета они вынуждены считаться не столько  со способностями министров, сколько  со всякого рода личными обязательствами, соображениями политики и пр. Одного надо сделать министром из-за его  связей при дворе, другого невозможно обойти (свой человек), третьему надо заткнуть рот (чтобы воздерживался от критики) и пр.

Мы сознательно  умалчивали до сих пор об английском избирательном праве, средневековом  по своему происхождению, отмененном при  Кромвеле и вновь восстановленном  при реставрации Стюартов.

Напрасно представлять себе старую Англию разбитой на избирательные  округа, периодически призывающиеся  к голосованию. Ничего подобного  не было.

Основную массу  депутатов нижней палаты (467 из 658) «выбирали» мелкие города и деревеньки - местечки, в разное время и по разным причинам получившие соответствующую привилегию. Одни из этих местечек числились «гнилыми» - это были старые, давно оставленные  деревни; в других едва насчитывалось  несколько десятков жителей, от силы - несколько сотен. Множество местечек относилось к разряду «карманных»: собственниками их были крупные землевладельцы. Пользуясь тем, что голосование  было открытым, они заранее указывали  избирателям, за кого те должны голосовать, и наказывали выселением за непослушание.

Считалось, пишет французский  историк Сеньобос, что из 658 депутатов 424 были заранее назначены.

«В графстве Бьюте, - пишет Сеньобос, - (14 тыс. душ - 21 избиратель) рассказывали историю выборов, на которые  явился всего один избиратель; он образовал  собрание, вызывал, отвечал от своего имени и выбрал себя председателем. говорил в пользу своего избрания депутатом, поставил свою кандидатуру  на голосование и объявил себя избранным единогласно».

Узким и замкнутым  был круг избирателей. В некоторых  местечках избирателей было не более 3-4 человек. В других избирательное  право принадлежало мэру и его  советникам.

В среднем, писал дореволюционный  русский государствовед Градовский, на одно местечко приходилось 12 избирателей  и по 2 депутата. Город Лондон со своим  полумиллионным населением (конец XVIII в.) посылал четырех депутатов; в  то же время графство Корнуэлле, на территории которого проживает 165 тыс. жителей, посылало 44 депутата.

В «карманных» местечках, по подсчетам, приводимым Градовским, 87 пэров назначали 218 депутатов.

Легко понять, кого устраивала эта система. Чтобы сохранить  ее в неприкосновенности, право короля раздавать хартии на право представительства  в парламенте было приостановлено. Круг замкнулся.

А между тем в  Англии выросли новые города. Их породила промышленная революция ХУШ  века. Города эти сделались средоточием  буржуазии. Здесь именно она, а не земельная аристократия, могла бы командовать выборами и формировать  угодный парламент. Но именно города либо вовсе не избирали, либо избирали такое число депутатов, которое  никак не соответствовало численности  населения. Компромисс 1689 года, приведший  на трон Вильгельма Оранского, не соответствовал уже соотношению сил его участников. Изменился и характер самих этих участников: английская буржуазия 1830-х  годов сильно отличалась от буржуазии  предыдущего столетия: финансовая аристократия стала оттесняться на задний план промышленной буржуазией. «Сохранение  политической власти все еще в  руках аристократии... стало несовместимым  с новыми экономическими интересами».

Естественным следствием этого противоречия было требование избирательной реформы. Буржуазия  не покушалась на палату лордов. Но нижнюю палату она хотела видеть буржуазной.

В борьбе за реформу  буржуазия обратилась к помощи рабочих. Она обещала им законы, которые  дадут дешевый хлеб, и рабочие  примкнули к борьбе.

Имелось в виду отменить пресловутые хлебные законы, запрещавшие  ввоз дешевого хлеба из-за границы, чтобы лендлорды имели возможность  продавать свой хлеб по достаточно высокой цене.

Хлебные законы углубляли  нищету рабочих, но в то же время  они раздражали буржуазию, вынужденную, как ей представлялось, «переплачивать»  на заработной плате, чтобы рабочий  не умер с голода раньше срока.

В 1816 году близ Лондона  состоялась массовая манифестация в  пользу реформы. Изданная в связи  с этим прокламация гласила: «4 миллиона людей в нужде, 4 миллиона в нищете, полмиллиона в полунищете, полмиллиона  в блестящей роскоши».

Правительство всеми  средствами сопротивлялось реформе, не останавливаясь перед кавалерийскими атаками против демонстраций. Палата лордов отклоняла билли, уже принятые палатой общин.

Следуя извечной тактике  правящих классов, регент Англии характеризовал английскую избирательную систему  как самую совершенную из всех возможных. Глава правительства  герцог Веллингтон возражал против реформы  с помощью пошлых аргументов насчет «человеческой природы, не способной  достигнуть совершенства», и т.п.

Борьба за реформу  создавала благоприятные условия  для возникновения разного рода рабочих союзов, и они действительно  возникали. Они требовали реформы, но всякий разумный наблюдатель мог  заметить, что на этом дело не кончится.

Желая покончить с  сопротивлением лордов, буржуазные организации  обратились с призывом изымать вклады из банков.

Перед двойной угрозой - рабочих союзов и финансового  банкротства - лорды сдались. Билль  о реформе, предложенный правительством вигов, стал законом. Это событие, которому отводят так много места в  политической истории Англии, произошло  в 1832 году.

Реформа 1832 года, как  и все английские реформы, не может  быть названа радикальной, о чем  свидетельствуют ее главные установления:

а) более 50 местечек - из тех, что «гнилые», - были вовсе  лишены представительства в парламенте;

б) еще 30 местечек должны были удовольствоваться сокращением  числа депутатов;

в) освободившиеся 143 места были отданы: 66 - новым городам, 65 - графствам, остальные - Шотландии, Ирландии, Уэллсу;

г) старинный избирательный  ценз - 40 шиллингов - был отменен.

В средние века, когда  он был установлен, исходили из того, что именно такая сумма требовалась  на содержание и экипировку солдата. В XIX веке все это выглядело по-другому.

Городским избирателем  делался тот, кто имел в собственности  дом, приносящий не менее 10 фунтов стерлингов в год. Наниматель дома делался избирателем  в том случае, если арендная плата  достигала 10 фунтов стерлингов в год, то есть равнялась годовому доходу арендатора средней руки;

д) избирательным правом наделялись земельные собственники и долгосрочные арендаторы с доходом 10 фунтов стерлингов в год и краткосрочные - с доходом в 50 фунтов стерлингов.

Таким образом, править  Англией уполномочивался собственник. Число избирателей составило 376 тыс. человек (вместо прежних 247 тыс.). Правом голоса была наделена 1/32 часть населения (376 тыс. на 12 миллионов!).

Реформа сделала необходимой  борьбу за голоса избирателей, чем раньше пренебрегала. Обе партии - и тори и виги - быстро это поняли. Они  поспешили отбросить свои прежние  клички и обзавестись «приличными» названиями. Тори сделались «консерваторами», виги - «либералами». Названия и на этот раз пришли из-за границы. Они возникли в Испании.

Назвав себя столь  необыкновенно (по нашим нынешним понятиям), тори как бы говорили: «Мы не зарекаемся против реформ, но в принципе за то, чтобы все оставалось как прежде». Виги, наоборот, заявили претензию  стать руководителями прогресса.

Современник событий  и внимательный наблюдатель, Генрих Гейне писал: «Привычное представление  сводится к тому, что партия тори склоняется целиком на сторону трона... партия же вигов... склоняется более  в сторону народа. Однако такого рода определения расплывчаты и  ими пользуются главным образом  в книгах. На эти наименования следует  смотреть как на названия группировок. Они обозначают людей, которые в  известных спорных вопросах держатся вместе...

О принципах нет  вовсе речи; единодушие существует не по поводу определенных идей, но по поводу определенных мероприятий в  области государственного управления».

Зачем же в таком  случае две партии, а не одна? Ответ  на этот вопрос дает сама история. Бессодержательные  дуэли двух партий склоняют избирателей  то на одну, то на другую сторону, но не позволяют им избрать что-нибудь третье. Кто бы ни победил, господство крупного землевладения и капитала обеспечено.

4. Заключение

Во всемирной истории  Английская буржуазная революция XVII в. занимает особое место. Она относится  к числу классических буржуазных революций, следствием которых было утверждение буржуазного строя  во всей Европе. Крупнейшей из них является Французская революция конца XVIII в.

Английская революция XVII в. явилась ее прообразом, она  первая со всей отчетливостью выявила  как характерные черты буржуазной революции, так и своеобразие  буржуазного строя.

Необходимо также  отметить, что она была революцией, в которой против господствовавшего  феодального меньшинства поднялась  подавляющая по численности масса  английской нации.

Буржуазия не только принимала участие в революции, но и стала ее гегемоном, она выдвинула  буржуазно-демократические задачи революции, направленные против феодалов и короля как их главы.

Яркой особенностью Английской революции было то, что в ней  приняла участие обуржуазившаяся  прослойка нового дворянства, которая  из своей среды выделила энергичных руководителей революции (Кромвель и др.).

Немалая роль в свершении  революции принадлежит и низшим слоям населения, которые выступали  против феодалов и феодального правительства  в многочисленных восстаниях, происходивших  накануне и во время революции  во многих уголках страны, в том  числе и в Лондоне.

Многие экономические  требования низов, выдвинутые ими во время революции, не остались не услышанными.

Так, например, требование наделения крестьян землей нашло  отражение в ходе революции как  в многочисленных документах революционной  армии, так и в публицистической литературе левеллеров и особенно диггеров.

Но, конечно же, народные низы и буржуазия во время революции  имели цели, которые не только во многом совпадали, но также и во многом отличались, поскольку каждый в первую очередь заботился о себе и  своем благополучии.

То же касается и  нового дворянства, которое особенное  своекорыстие проявило в аграрном вопросе. Новое дворянство стремилось заполучить в свои руки всю землю и свободно хозяйничать на ней без каких-либо феодальных стеснений.

Некоторые расхождения  в конечных целях революции у  буржуазии, нового дворянства и низших слоев населения имели своим  следствием вначале переход буржуазной республики к протекторату, а затем  реставрацию Стюартов.

В последующей борьбе со Стюартами буржуазия и связанные  с ней землевладельцы стремились обходиться уже без низов.

Необходимо также  отметить и большое международное  значение Английской революции. Не вызывает сомнения, что она оказала влияние  на последующую историю континентов.

Английская революция  в немалой степени повлияла на судьбы соседних стран - Ирландии, Шотландии, в это время окончательно включенных в систему Английского государства  и английского капитализма.

Кроме того, она также  распространила буржуазные отношения, победившие в Англии, на ее североамериканские колонии, хотя последним впоследствии и пришлось совершить новую буржуазную революцию против своей метрополии - буржуазно-аристократической Англии.

Сильные отклики Английская революция вызвала и в других странах - в годы «парламентской Фронды»  во Франции, восстания в Каталонии, временной победы республиканцев в  Голландии и т. д.

Вместе с тем, Английская революция XVII не привела к таким  же событиям в других страна) на континенте Европы. Так, в Голландии буржуазная революция прошла гораздо раньше, и возникновение буржуазного  строя в Англии породило лишь весьма сложные англоголландские отношения, в которых отразились со всей силой  как соперничество двух буржуазных наций, так и политическое сотрудничество английских и голландских республиканцев - с одной стороны, английских и  голландских монархистов - с другой.