История заселения Воронежской области

В 1700 г. на Дон была отправлена грамота Петра I, в которой казакам с целью  создания и обслуживания почтовых трактов  предписывалось заселить шляхи от Рыбного  до Валуек. Для обеспечения безопасности почты донцы должны были предоставить коней и поселиться вдоль почтовых дорог. Только в 1705 г. был создан проходивший через Старый Айдар к Азову и Черкасскому Бахмутский почтовый шлях. Однако казаки выполнили царский указ по собственному пониманию, в связи с чем в 1705 и 1706 гг. на Дон пришли грамоты, в которых царь приказывал перенести на правый берег Северского Донца поселенные "не по указу" городки. Данная мера была продиктована не столько необходимостью военно-хозяйственного обеспечения Бахмутского шляха, сколько увеличивавшимся в этих краях скоплением беглых.

В этой связи царской грамотой от 14 мая 1705 г. указывалось: "...и того ради ныне и впредь на запольных речках на Московскую сторону Северского Донца  без нашего, великого государя, указу никому вновь селиться не велеть, а которые поселены по Северскому Донцу городки, Старый Айдар и выше Айдара иные, до нашего, великого государя указу, и тем городкам быть по-прежнему". Конкретный перечень части таких, возникших "не по указу", приведен в грамоте 1706 г. Согласно последней, Новый Айдар, Осиновый Ровенек и Шульгин-городок надлежало "свесть и старожитных казаков, которые в тех городках живут, перевесть за Северский Донец, а новопришлых ... распрося выслать за провожатыми в украинные городы, кто отколь пришел". Следовательно, Осиновый Ровенек мог развиться в населенный пункт на месте Осиновского юрта, отмеченного Пушкиным и Кологривовым, в период между 1701-1705 гг. Новый Айдар также мог быть построен на месте известного со второй половины XVII в. юрта, что косвенно подтверждается данными вышеприведенной грамоты 1705 г. Возможно, что около 1705 г. был основан и Шульгин-городок, который в более ранних источниках не упоминается. Оправдываясь перед царем, казаки поясняли свое самовольное расселение и выбор местности для основания городков необходимостью защиты от "неприятелей, потому как у государя с турецким салтаном миротворения не было". Поэтому царский указ так и не был выполнен.

Топографическое размещение перечисленных городков указывает на то, что к началу XVIII в. донская колонизация края была приостановлена на левом берегу Северского Донца, а на юг казаки продвинулись до берегов р. Лугань, куда доходили территориальные владения станицы Луганской. Основав ряд укрепленных городков, казаки не смогли продвинуться южнее, поскольку встретили противодействие татар. В поисках свободных земель часть казачьего переселенческого потока была вынуждена направиться на северо-запад. Так, в 1702 г. на р. Красная близ Кабаньего брода был основан новый юрт. Название юрта было образовано от топонима - "Кабаний юрт", "Кабанье". Предположительно между 1703/04-1707 гг. возникли Меловой Брод и Герасимова Лука. Весьма скудные данные о последних содержатся в серии документов, датированных началом Булавинского восстания (1707 г.). О Меловом Броде известно то, что он возник в качестве поселения Изюмского слободского полка, данные же о Герасимовой Луке носят весьма ограниченный характер.

По всей видимости, началом XVIII в. следует датировать возникновение Явсуга и Беловодска. О названных поселениях на допросе в Посольском приказе по поводу убийства булавинцами князя Ю. В. Долгорукого упоминал атаман Е. Петров в связи с тем, что "в тех станицах старых казаков не явилось, а явились все новопришлые казаки". Сказанное свидетельствует в пользу наших доводов о более позднем, по сравнению с другими казачьими станицами, основании Беловодска и Явсуга. Атаман атрибутирует тип названных им поселений как станицы, что дает основания относить их к населенным местам Земли Войска Донского. К 1707-1708 гг. в качестве казацкого поселения была известна Осинова Лука.

Спорной является и дата основания Сватовой Лучки (современный г. Сватово). О  времени ее возникновения повествует старинная легенда, согласно которой  первый поселенец в этих краях  занял местность на р. Красная, по соседству с которым располагались пасеки и сенокосы Изюмского слободского полка. Свое название поселок получил от слова "сват" - так называли старшего из переселившихся сюда жителей с. Сеньково Змиевского уезда Слобожанщины, а также выходцев из Богодуховского, Сумского и Лебединского уездов.

Документальные  свидетельства содержат принципиально  иную версию возникновения Сватова. В 1700 г. по указу Петра I белгородский воевода Я. Долгорукий выдал изюмскому  полковнику Ф. В. Шидловскому жалованную грамоту на владение территориальными массивами по р. Красная "для прокормления себя и для пополнения великого государя службы...". Следовательно, царская грамота в этом случае являлась документом, юридически подтверждающим и закрепляющим право собственности на самовольно захваченные земли. Точные упоминания о Сватове как о поселке относятся к 1707 г. В этом году булавинцы, расправившись с князем Долгоруким, отправились " ... по казачьим городкам в Новое Боровское, Краснянск, на Сухарев, на Кабанье, на Меловой Брод, на Сватовы Лучки...". При этом Сватово упоминается как поселение, основанное полковником Изюмского полка. Еще одним неоспоримым доказательством существования в первом десятилетии XVIII в. этого поселения является отписка донских казаков в Посольский приказ о том, что в 1708 г. легкая станица из Черкасска поймала " ... пущих бунтовщиков и забойцов Староайдарской станицы Ивашку Пожара, Сватолуцкой станицы знаменщика Ивашку Емельянова...". В данном отрывке привлекает внимание и тот факт, что при обозначении типа населенного пункта употреблен термин "станица". Использование последнего применительно к Сватовой Лучке характерно и для других документов по истории Земли Войска Донского. Поскольку донские казаки при выделении станичного статуса населенных пунктов использовали четко определенные критерии, включавшими в себя и этническую характеристику, вызывает сомнение упомянутое выше утверждение полковника В. Ф. Шидловского - ни один из населенных пунктов Изюмского слободского полка не именовался донцами станицей. Означенное противоречие в источниках наводит на мысль о смешанном характере населения в Сватовой Лучке.

При этом характерной особенностью подавляющего большинства населенных пунктов, возникших  в начале XVIII в., было то, что их население по преимуществу состояло из беглых, увеличение притока которых было следствием глубоких социально-экономических изменений внутри украинского и русского общества. Так, в ходе проводимого князем Ю. В. Долгоруким в 1707 г. "сыска" в Обливенском городке обнаружено 200 беглых, в Беловодске и Явсуге все казаки были признаны "новопришлыми", в Новоайдаре таковых оказалось 150 человек. Ситуация в других городках неизвестна, поскольку в Шульгин-городке князь был убит. Некоторая часть "новопришлого" населения по этническому происхождению являлась украинцами. Князь Долгорукий встретил здесь десятки украинцев, особенно в основанных не "по указу", т.е. в 1700-1707 гг., поселениях. Вследствие притока беглых в "новопостроенных" городках сформировался неоднородный как в этническом, так и в социальном отношении состав населения. В начале XVIII в. одна из особенностей социальных отношений на Дону состояла в том, что приходившие в казачьи городки беглые пополняли ряды голытьбы - бесправных казаков, стоящих вне Круга, - не являющейся полноправными членами общества, но стремящейся быть таковыми. Необходимость размещения вновь прибывших вынуждала казаков расширять свои территориальные владения, вследствие чего возрастала возможность конфликтов с населением смежных земель.

Так, на рубеже XVII-XVIII вв. в Подонцовье разгорелись  споры между донским казачеством  и населением Изюмского слобод-ского  казачьего полка по поводу земельных  массивов в долинах рек Бахмут, Жеребец и Красная. Украинские переселенцы, направлявшиеся на реки Айдар, Деркул, Евсуг и Калитву, остановились на Изюмской Луке, на Торских озерах, реках Береке и Осколе, встретив противодействие со стороны татар и казаков. Возникший при этом спор имел не столько территориальную, сколько политическую подоплеку: Донская Земля к началу XVIII в. посредством развития экономических и политических связей постепенно интегрировалась в Российскую империю, превращаясь во внутреннюю область. В связи с этим Москва считала нужным окружить Земли Войска Донского землями, подконтрольными государству. Исключение составляли территориальные массивы Северскодонеччины, еще не заселенные по причине татарской опасности.

Влияние царского правительства на ход событий  на Дону и в Подонцовье усилилось  в связи с конфликтом из-за территориальных  массивов, расположенных по рекам Бахмут, Красная и Жеребец, возникшим между населением северо-западной окраины Донской Земли и Изюмским слободским полком. Причиной конфронтации и последовавшего обращения противных сторон к Москве за её прекращением стали Бахмутские солепромыслы. В этот район устремились переселенцы с Дона и Слобожанщины, и, начиная с 1703 г., начались взаимные оскорбления, грабежи и убийства. К тому же проблемная ситуация накалялась в связи с тем, что с опустением г. Тор создавалась угроза нападения татар. Несмотря на то, что конфликты провоцировались главным образом изюмскими полковниками, правительство Московского государства изначально приняло сторону украинских переселенцев, что вполне соответствовало его политике в отношении донцев.

В качестве основных аргументов в доказательство своего права на владение спорной территорией конфликтующие стороны приводили факты, подтверждающие первоочередность занятия ими указанных земель. Поскольку ни одна из сторон не смогла предъявить исчерпывающие аргументы в свою пользу, из Москвы были направлены чиновники для проведения расследования на месте. Административное вмешательство выразилось в опросе местных жителей и старожилов, после чего было вынесено решение в пользу Изюмского полка. Однако меры, принятые Москвой, ожидаемых результатов не дали: донские казаки, недовольные ограничением территории, начали "гонять из угодий изюмских жителей, бить их и грабить". В результате последовавших долгих разбирательств Петр I издал жалованную грамоту, согласно которой спорная территория окончательно отдавалась во владение Изюмского слободского полка. Однако это не привело к ликвидации противостояния: казалось, территориальный вопрос был исчерпан, но проблема солепромыслов оставалась неразрешенной. Вспыхнувшее вскоре Булавинское восстание явилось следствием вновь возникших противоречий.

Коренные  изменения в процессе заселения  края произошли во время Булавинского восстания (1707-1709 гг.). В ходе последнего, помимо прочих задач, разрешались социальный и территориальный вопросы.

Уничтожение принимавших участие в восстании  донских городков и их населения  как во время военных действий, так и в ходе карательной акции  В. В. Долгорукого привело также  к резкому снижению степени заселенности края. Имея личные мотивы разрушения донских городков, князь руководствовался, в первую очередь, указом Петра I, согласно которому "...надлежит опустошить ... по Донцу сверху до Лугану, ... по Айдару все. По Деркулу все. По Калитвам и другим запольным речкам все ...". Князь выполнил указ "добросовестно" и уже вскоре сообщал в столицу о том, что "... непокоряющиеся и бунтующие с сопротивлением станицы, как-то: по Донцу почав с Шулгинки ... и все окольные их места, даже до самой Луганской станицы, - все вырублены и до основания истреблены и сожжены". Основные методы карателей, применявшиеся во время "донецкого похода" погрома восставших станиц, представлены в "Послужном списке князя В. В. Долгорукого" (1708 г.): "их, воров, многих побили и покололи, а реку Дон вплавь многие потопли, а других на плову пристреливали ..., все их воровское жилище розорено и вызжено без остатку, для того чтоб им, ворам, в том месте воровского собрания впредь не было". В итоге большая часть населенных пунктов донского казачества в среднем течении Северского Донца была уничтожена: исключение составили Беленская, Осиновая, Закотная, Старая Белая, Шульгинка, Кабанье, однако ряды проживавших в них казаков заметно поредели.

Итак, во второй половине XVII в. значительная часть  левого берега в среднем течении  Северского Донца осваивалась в ходе расселения донского казачества. Сложившаяся в степи неблагоприятная для жизни ситуация вынуждала казаков основывать здесь временные поселения-юрты, а лишь затем - систему укрепленных местечек-городков. При этом особенностью донской колонизации края является относительно слабое развитие однотипной системы поселений. Здесь было сооружено около двух десятков городков, однако размещались они, в отличие от Дона, на довольно значительном расстоянии друг от друга. Расцвет их строительства на Северскодонеччине припадает на 70-80-е гг. XVII в., но уже в начале XVIII в. этот процесс был приостановлен, поскольку правительство Московского государства проводило политику активного вмешательства во внутренние дела Земли Войска Донского, и его северскодонецких территорий в частности. Последнее было вызвано, с одной стороны, необходимостью приостановить огромный поток беженцев из центральных районов страны, с другой - назревшей необходимостью разрешить возникшую на рубеже XVII-XVIII вв. проблему территориальных споров и границ, а также, что более вероятно, остановить процесс донской колонизации в локальных рамках.

Одним из явлений внутренней жизни Среднедонеччины  являлось распространившееся в последней  четверти XVII в. в донских казачьих городках старообрядчество. Первые раскольничьи общины на Дону возникли во второй половине XVII в. в связи с деятельностью Чирской пустыни, где, собственно, и обосновались "черные попы". К этому времени значительное количество стрельцов, казаков и служилых людей - сторонников раскола, - опасаясь репрессий, бежала из центральных районов Московского государства на Хопер и Медведицу. Часть из них сделала это по собственному желанию, а другие - под влиянием своих духовных пастырей, уже обосновавшихся на Дону и прельщавших свободой вероисповедания. Вот как отзывались правящие и церковные круги Московского государства о происходящем на южных окраинах государства: "...своими прелестными богомерзкими словами подговаривают и на реки Хопер и Медведицу и на иные запольные речки в свои казачьи городки свозят, и в раскол и нехристианство и в блуд и во всякие душе пагубные грехи их приводят". Массовые переселения старообрядцев имели следствием не только дальнейшее распространение раскола, но и сопровождались грабежами вотчин, выходцами из которых являлись переселенцы. Сбыт и перепродажа краденого производилась в донских городках, что способствовало обогащению значительной части казачества и развитию криминогенной ситуации в этом регионе. Однако еще более важным следствием переселения старообрядцев на Дон стало резкое увеличение численности населения в этом регионе: "А они де казаки лошадми и ружьем и всякими их (раскольников) - пожитками обогатели, и людми по реке Хопру и по Медведице наполнились: в которых городках не в давних летех было человек подвадцати и по пятнадцати, и в тех городках ныне человек по двести и по триста и женского полу много". Ярким подтверждением перемен, произошедших в бытовой и хозяйственной культуре казаков, явилось развитие в отдельных областях Земли Войска Донского земледелия. "Да наперед же сего, на реке Хопру и по Медведице отнюдь пашни не пахивали и никакого хлеба не севали.., а ныне де в тех городках они казаки завели пашню".