История заселения Воронежской области

Сравнительный анализ описаний позволил конкретизировать устройство местечка и его внутреннюю жизнь. Первопредназначение Маяцкого носило военный характер, соответственно был устроен острог и система оборонных укреплений вокруг. Типы послед-них отвечали характеру местности, технико-экономической целесообразности (в качестве строительных материалов были использованы дерево и земля), а также особенностям военной тактики татар, которые не вели длительной осады городов. Следовательно, необходимость в строительстве дорогостоящего каменного сооружения отпадала. Еще одним подтверждением тому является наличие стоячего острога с обламами - особой конструкции стенами, где не мощность являлась главным, а прикрытие воинов. Характер местности обусловил и наличие земляных укреплений вокруг местечка. Указанные инженерные сооружения по типу соответствовали аналогичным сооружениям Белгородской черты, поскольку строились по московским образцам.

Маяцкий городок не выступал как административный центр края, не имел своего уезда  и подчинялся Белгородскому воеводству. Однако после очередного разорения  в 1679 г. городком руководил подчиненный торским властям городовой приказчик. Не был Маяцкий и торгово-экономическим центром, хотя и исполнял роль посредника в торговле солью. Иными словами, по административно-политическим, социально-экономическим и военно-топографическим критериям Маяцкий острог являлся небольшим укрепленным поселением, какие возникали в Подонцовье и на соседней Слобожанщине в XVII в. Как представляется, этот городок вряд ли играл важную роль опорного пункта русской колонизации, он был одним из многих укрепленных центров, благодаря которым переселенцы проникали в степь.

В 1676 г. по указу царя Алексея Михайловича  в районе Торских соляных озер был построен городок Соляный (Тор). Первоначально он не являлся укрепленным  пунктом, жители ютились в бараках  и землянках. Лишь немногим позднее вокруг поселения был насыпан ров, построены стены и возведены 6 башен. К 1680 г. "... в том городе будет черкас человек тысяча и болши если великий государь пожалуй велит им льготы дать годов на пять ...". Изложенная в приведенном отрывке просьба свидетельствует о значении Соляного в ряду укрепленных пунктов южного пограничья Московии. Тор строился вблизи от "зимних путей" и казачьих городков, обеспечивая защиту солепромыслов от татар, а донцы, в свою очередь, прикрывали торян.

1685 годом датируется первое документальное упоминание городка Казачья Пристань (Райгородок). "От того земляного городка от Казацкой пристани и от реки Северского Донца с крымской стороны меж реки Тору и меж левой речки Хомутца вал учинен в пошве ...". "На устьи реки Тору и меж реки Северского Донца у Козацкой пристани учинен земляной городок ... и в тот городок в Козацкую пристань призван осадчий черкашенин Семен Бронка и он осадчий в тот же городок призвал попа и черкас пять семей на вечное житье...". Состав населения в указанных пунктах был смешанным, поскольку правительство переводило сюда "на вечное житье" русское служилое население из близлежащих волостей государства и принимало "сведенцев" из числа украинских переселенцев Слобожанщины. И если русские переселялись сюда насильно и часто убегали назад, то украинцы - в силу необходимости, уходя от власти Польши. Таким образом возник небольшой контактный ареал, представляющий полосу земель, ограниченных с юга территориями при устье р. Казенный Торец, с севера - устьем р. Оскол, с востока - устьем р. Лугань. Анализ предметов, полученных в результате археологических исследований на перечисленных выше поселениях позднего средневековья, а также на поселении Нижнетеплое (Луганская область), позволяет сделать вывод о том, что здесь за относительно небольшой промежуток времени сформировалась материальная культура, сочетавшая традиции украинского и русского народов. Такие ее составляющие, как керамический комплекс (посуда, изразцы и мелкая пластика), предметы христианского культа, происходящие из разных поселений, не только отражают генетическую связь между собой, указывая на местное производство и взаимообмен, но также находят широкие аналогии на территории Украины и России. При этом доминировали черты украинской культуры. В то же время в денежном обращении на указанной территории находилась монета, некоторые знаки которой уже вышли из обращения как в Европе, так и в центральных районах Московского государства, для периферии которого подобная ситуация являлась характерной.

Итак, на данном этапе заселения в крае возникли укрепленные пункты российской колонизации. В этот период в Подонечье "встретились" различные переселенческие потоки как из России, так и из Украины. В то же время наиболее мощной по силе воздействия и заинтересованной в приобретении этих земель стороной было Московское государство. Однако военно-политическое влияние последнего еще не было столь ощутимым: не имея реальной возможности прочно закрепиться на данной территории, Москва предпочитала реализовывать свои планы "чужими руками", привлекая и оказывая всяческую поддержку украинским переселенцам. Подобными льготами пользовались также русские насельники края, представленные, по преимуществу, служилыми людьми и детьми боярскими - военным контингентом, необходимость присутствия которого диктовалась условиями незащищенной степи. 1570 г. московский посол И. Новосельцев, помимо грамоты царя к турецкому султану Селиму II, вез письмо "... на Донец Северский отаманам козацким и козаком". Однако в документе не указаны какие-либо топографические ориентиры, то, к каким именно казакам заезжал посол. Возможно, что царское письмо было адресовано одной из групп казачества - оскольской или азовской, о пребывании которых на Северском Донце и его притоках сохранилось достаточное количество свидетельств. Тем не менее, утверждать существование постоянных казацких поселений в описываемом регионе во второй половине XVI-XVII вв. было бы неправомерным. Источники, относящиеся к указанному периоду, не содержат упоминаний о существовании стационарных поселений. Достоверно известно, что казачьи становища (донцев, запорожцев, азовских, оскольских казаков) были временными. Это были так называемые юрты, что в XVI в. могло означать территориальную единицу, находящуюся в частной собственности как по официальному разрешению Москвы, так и по праву первой заимки. Лишь в первой половине XVII в. казачий городок и юрт - как территориально совпадавшие типы поселений - приобрели одинаковое административное значение. Действия казаков в XVI в. носили здесь временный, в какой-то степени случайный характер, что отнюдь не способствовало сколько-нибудь всестороннему освоению края. На данном этапе ни татары, ни казаки, имевшие сходный, хотя и вызванный разными причинами уклад, основанный на войне и разбое, в силу объективных условий не смогли надежно закрепиться в степи.

С середины XVII в. донское казачество стало играть значительную роль в освоении Подонцовья. В первой половине XVII в. особенности ландшафтов и климата Среднего Подонцовья были уже в достаточной степени знакомы донским казакам, поскольку в степи - берегами Северского Донца, Деркула, Евсуга и Каменки - проходил шлях с Дона до Валуек, откуда казачьи посланцы следовали в Москву. Документы тех времен пестрят сообщениями о том, что быстрые и подвижные отряды татар "ганяли" донские станицы, заставляя последних держать трудную оборону, "осекшись терном", "в кусту". Особенно часто военные столкновения происходили на водоразделе Донца и Евсуга, поскольку в непосредственной близости отсюда, вдоль Кальмиуса и Айдара, пролегали татарские пути в Московию. За период 1636-1652 гг. сохранилось достаточное количество свидетельств, содержащих упоминания о многочисленных нападениях татар на донцев в районе рек Айдар, Деркул, Белый Колодезь. На указанный период припадает и начало колонизационного движения донцев на Донеччину. Освоение донецких степей происходило в сложных и своеобразных условиях борьбы с природой и вытеснением кочевников, поэтому донцы вначале занимали определенные территории (юрты), а лишь потом переселялись большими группами и строили укрепленные городки. Такой путь заселения края донцами вполне естественен для указанного периода, поскольку на это же время припадает рост военной активности азовских татар, ногаев и крымцев, остановивших донскую колонизацию на р. Лугань, вследствие чего Подонцовье стало далекой окраиной Земли Войска Донского.

Согласно  документальным данным, первым "владелым" пунктом донского казачества на исследуемой территории являлся Гундоровский юрт. Упоминание об этом содержится в челобитной атамана Полуекта Савельева и казаков его станицы. " ... В нынешнем государь, в 144-м году, ехали мы, холопи твои, к тебе государю, к Москве с Дону от Войска с отписками о твоем государь о великом деле наскоро зимним нужным путем ... А как мы ехали степью, и на дороге, в Гундоровском юрту, нашли на нас Азовские татаровя" (1636 г.). Изложенные в челобитной обстоятельства не позволяют идентифицировать юрт ни как территорию, ни как поселение. Однако сопоставление приведенного отрывка с "Войсковой граматой" 1681 г. убеждает в том, что в первой половине XVII в. Гундоров-ский юрт представлял собой незаселенную территорию, на которой располагались уходья казаков. Заселение означенной территории происходило уже во второй половине XVII в., подробное указание на то содержится в вышеуказанном документе. Приведенная просьба казаков о занятии юрта характеризует систему землевладения на Дону. Поскольку в первой половине XVII в. Войско Донское еще только начинало осваивать Подонечье, проблема заимки не возникала. Однако к концу века на Дону постепенно развилось скотоводство, в частности, коневодство, вызванное изменением характера военных походов. Если раньше походы "за зипунами" были одним из важнейших источников пополнения казачьей конницы, то новые направления военной активности - осада турецких крепостей Северного Причерноморья и далекие морские походы - не были "урожайными" на подобную добычу, что и заставляло донцев массово разводить лошадей. Отсюда - проблема юртовых границ, т.е. упорядочения землевладения. Теперь уже юрт организовывался не по праву первой заимки, а по выдаваемым Войсковым кругом "граматам".

Итак, главным  условием создания юртовых поселений  являлось наличие вариативного количества людей, желающих переселиться. Войсковой круг выдавал "войсковую заимную грамату", а также назначал разводчиков из числа казаков соседних станиц, которые наблюдали за тем, чтобы границы новосозданной станицы (юрта) не захватывали владений соседних юртов, а вся процедура выполнялась по "правде". Поэтому разводчиков в источниках именуют "правдами". Акт отмежевания проходил торжественно, "правды" в сопровождении свидетелей, держа икону Спаса, шаг за шагом обходили кордоны нового юрта и оставляли отметки в виде зарубок на деревьях или земляных крестов. Затем, для "крепости", в заимочной грамоте производилась запись, после чего жители занимали новые владения. Таким образом, начальной, исторически сложившейся формой освоения донским казачеством пространств Среднего Подонцовья являлись юртовые владения - коллективные земельные владения, на протяжении XVII в. трансформировавшиеся в административно-территориальные единицы с центром в станичном городке.

Еще одним, принадлежащим казакам юртом  являлся Трехизбянский, документальное упоминание о котором относится к 1647 г. Донской атаман Кирей Степанов, рассказывая в Посольском приказе о найденной казаками его станицы татарской сакме, отметил, что находилась она "выше Айдару, а ниже Боровой в казачьем юрту у Трех-изб". По легенде, на месте основания юрта, а затем и будущего поселка, казаки обнаружили три избы, оставленные обитателями во время обильного паводка. Поэтому новое территориальное приобретение казаки назвали Трехизбянским юртом.

Следующими  по времени возникновения являлись Айдарский и Краснянский юрты. Так, в 1656 г. валуйский стольник и воевода В. Г. Фефилатьев докладывал в Москву о движении калмыков по степи, от р. Дон в направлении Крымского полуострова. Боярин подчеркнул, что о перемещениях кочевников ему рассказал казак Демка Круговой, отправленный войсковым начальством в Краснянский юрт с извещением о подготовке совместного похода казаков и калмыков против татар. В этой связи воевода лично, "для проведывания вестей", посетил Айдарский юрт (1656 г.). Сказанное позволяет предположить возможность проживания на территории юрта определенного количества населения, несшего военную службу.

Массовое  заселение казаками восточноукраинской степи относится ко второй половине XVII в. Эти земли, как и территориальные массивы по рекам Бузулук, Медведица и Хопер, являлись районами ранней казачьей колонизации. Однако возникновение в бассейне Северского Донца постоянных населенных пунктов-городков происходило несколько позднее, чем на Дону.

В 1699-1700 гг. по указу Петра I в поисках лесов для кораблестроения капитан московских стрельцов Иван Верховский обследовал расположенные в среднем течении Северского Донца территории. К составленному им отчету, помимо описания природных ресурсов края, прилагались и некоторые сведения о существовавших к тому времени населенных пунктах Гундоров, Митякин, Луган, Теплинский, Айдарский, Трехизбянский, Боровской, Краснянский, Сухарев и Маяцкий. Сопоставление приведенного И. Верховским списка с более ранними документами дает возможность конкретизировать возникновение некоторых из городков. Одним из самых ранних на Донце является Боровской, возникший в 1672-1675 гг. Подобные расхождения в датировке не удивительны, поскольку процесс казачьей колонизации Подонечья не нашел четкого отражения в источниках. Причина этого состояла в том, что "селятся и пришлых людей в городки принимают они, казаки, без указу собою". Дьяки Посольского приказа подчеркнули тот факт, что "донским казакам имянных списков и кто откуда пришел, также и землям и всяким угодьям писцовых и переписных книг в Посольском приказе нет и не бывало и сколько по Дону и по иным запольным рекам казацких городков и как давно-ль которой поселился, тому ведомости нет же, для того, что о селитьбе их и о землях челобитья великому государю никогда не бывало, а селятся и пришлых людей в городки принимают они, казаки, без указу собою". В приведенном отрывке как нельзя более точно обрисованы как ситуация неконтролируемого заселения края казаками и беглыми, так и незначительная степень осведомленности курировавших эту территорию ведомств Московского государства.

Тем не менее, в 1703 г. на Дон и Северский  Донец с целью переписи городков и выселения оттуда беглых правительством Московии были направлены стольники  Михаил Пушкин и Максим Коло-гривов, описавшие указанные территории и в 1704 г. подавшие отчет о поездке в Посольский приказ. В "Переписных стольничьих книгах", вследствие роста количества, зафиксировано сравнительно большее число городков, нежели в отчете И. Верховского. Кроме того, книги содержат обширную и относительно точную информацию о ряде населенных пунктов донского казачества.

Стольники побывали в расположенных в бассейне Донца городках, а в 1707 г. на основе предоставленных ими подробных  данных был составлен отчет Посольского  приказа о сыске беглых на Дону, донских городках и времени, прошедшем с момента возникновения последних. Однако при вычислении даты представляется необходимым за исходную брать 1703 г., когда стольники составляли переписные книги. В пользу приведенного довода свидетельствует указанное в отчете время основания некоторых населенных пунктов. Если вести отсчет от 1707 г., то Осиновский юрт должен быть основан в 1705 г. Но в этом случае М. Пушкин и М. Кологривов не указали бы его в своих документах, поскольку в этом году они на Дону не были. В соответствии с данными названного документа, хронология возникновения донских городков по Донцу и его притокам представляется следующей: 1673 г. - Боровской, Лугань, Староайдарский, Теплинский; 1675 г. - Сухарев, Трехизбянский; 1678 г. - Гундоров; 1683 г. - Краснянский, Новоайдарский; 1686 г. - Каменский, Митякин; 1696 г. - Беленской, Закотинский, Обливы; 1701 г. - Осиновский юрт. И если о существовании большинства из перечисленных выше городков известно только по письменным источникам, то данные о Луганском и Теплинском (ныне Станично-Луганское и Нижнетеплое) городках подтверждаются в ходе археологических исследований. Круг известных в настоящее время материалов, относящихся к истории Луганского городка, довольно широк, что позволяет в некоторой степени реконструировать его вид и особенности быта на рубеже XVII-XVIII вв. Первоначально станица располагалась на некотором расстоянии от современного пгт Станично-Луганское. Городок был укреплен и обнесен системой валов, вдоль которых тянулись неглубокие ровики. Внутреннее пространство поселка разделялось на четыре части. Колоритные названия частей станицы были подсказаны нелегкими условиями жизни ее обитателей. По причине наводнений часть поселенцев была вынуждена покинуть жилье и перейти на новое место. Так возникла "Качевань" - улица в северной части городка. Те, кто остались на прежних местах, прозывались "Отставкой" - улица на западе городка. Обе улицы располагались вокруг "Камышевахи" - болота, бывшего в центре и поросшего камышом. Важное значение в жизни станицы занимала торговля, которая происходила на "Майдане" - площади перед церковью. Одним из источников питания жителей являлась охота. В целом, Луганский городок донского казачества предстает перед нами как поселок мастеров-ремесленников, один из локальных центров гончарства, подверженного влиянию традиций как русского, так и украинского декоративно-прикладного искусства. В 1684 г. городок был разорен азовскими татарами, но вскоре восстановлен. Однако уже после 1718 г. в станице случился пожар и, возможно, тогда же она была оставлена жителями.