Холодная война

         В целом, все эти исторические примеры в той или иной степени  выполняют основные пункты холодной войны. Если выделить причинно-следственные связи, то можно получить такую формулу: 
 
 
 
 
 
 

             =

               × 
 
 

         А для атакующих возможностей: 
 
 
 

           = 

           • 
 
 
 
 

         Так почему же мировое  сообщество обратило своё внимание на проблему холодной войны только в 20 веке, если это явление существовало и ранее? До начала схватки СССР и США такая форма взаимоотношений не доходила до таких крайних форм, как угроза термоядерной войны и уничтожение всего Мира. Иначе говоря, имела важное, но не определяющее значение в международных отношениях. 
 
 
 
 
 
 
 

         Глава 2. КОНФЛИКТ СССР И США КАК ЯРЧАЙШИЙ ПРИМЕР ДЛЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ХОЛОДНЫХ ВОЙН 
 

         Поскольку, мы обнаружили, что такое явление, как холодные войны были и раньше, то было бы правильным называть события конца первой—начала  второй половины 20 века холодной войной СССР и США. А, учитывая то, что в неё оказался втянутым весь мир, то мы не ошибёмся, если присвоим этому периоду такое название—Первая мировая холодная война.

         20 век стал во многом  определяющим для мировой истории.  Технологический прогресс сделал огромный рывок во многих направлениях. Это было не обычным развитием старых, а появлением новых технологий. В армиях появляются танковые части, авиация, множество типов новых военных укреплений таких, как колючая проволока. Наконец, с конца первой половины столетия появляется технология ядерной бомбы. 20 век стал периодом всего нового. Новые технологии требовали новых тактик их использования и борьбы с ними. Однако такое развитие сыграло против человечества и привело к колоссальному числу жертв. Поэтому будет правильно считать, что 20 век стал апогеем всей истории, и чуть ли не кульминационной её частью.

         Как же это отразилось на концепции холодных войн, ведь у  противников появились новые  возможности? Для ответа на этот вопрос нам будет необходимо подробно изучить историю холодной войны СССР и США и выделить её основные закономерности.

         Так, начать следует с  ответа на ещё один вопрос: с кого и чего началась холодная война? Термин "холодная война" был введен в обращение Черчиллем в ходе его выступления в Фултоне (США) 5 марта 1946 года. Уже не являясь лидером своей страны, Черчилль оставался одним из самых влиятельных политиков мира. В своей речи он констатировал, что Европа оказалась разделенной "железным занавесом", и призвал западную цивилизацию объявить войну "коммунизму". На самом деле война двух систем, двух идеологий не прекращалась с 1917 года, однако, оформилась как вполне осознанное противостояние именно после Второй Мировой войны. Почему же Вторая Мировая война, по существу, стала колыбелью войны холодной? На первый взгляд, это кажется странным, но если обратиться к истории Второй Мировой войны, то многие вещи прояснятся. Германия начала территориальные захваты (Рейнская область, Австрия), а будущие союзники взирают на это почти равнодушно. Каждый из будущих союзников предполагал, что дальнейшие шаги Гитлера будут направлены в "нужную" им сторону. Западные страны, в известной степени, поощряли Гитлера, закрывая глаза на многие нарушения международных договоров по демилитаризации Германии. Наиболее ярким примером такой политики является Мюнхенский договор 1938, по которому Гитлеру была отдана Чехословакия. СССР склонен был рассматривать действия Гитлера как проявление "общего кризиса капитализма" и обострение противоречий между "империалистическими хищниками". Считая, что после Мюнхена, когда страны Запада фактически подтолкнули Гитлера  к движению на Восток, Сталин заключил с Гитлером "Пакт о ненападении" и, как в последствии стало известно, секретный договор о разделе сфер влияния. Теперь известно, что Гитлер оказался непредсказуем и начал войну против всех сразу, что, в конце концов, его и погубило. Но Гитлер не мог предположить образования коалиции, которая в итоге и вышла победительницей в войне. Гитлер рассчитывал на то, что те глубокие противоречия, которые существовали между будущими союзниками, непреодолимы, и ошибся. Сейчас у историков достаточно данных о личности Гитлера. И, хотя хорошего о нем говорят мало, дураком его не считает никто, а значит, противоречия, на которые он рассчитывал, реально существовали. То есть у "холодной войны" были глубокие корни.

         Получается, что СССР и западные союзники создали всего  лишь временную коалицию. Запад и  восток вовремя поняли опасность  сложившейся ситуации и сделали  вывод о необходимости такого объединения сил.

         Поэтому не удивительно  то, что как только стало понятно, что война скоро подойдёт к  концу, автоматически стала не нужным и объединение сил Запада и  Востока. Достигнутые ранее договорённости, начинают подвергаться пересмотру и  ориентироваться не на союз, а на враждебность.

         Так, встал вопрос о  пересмотре англо-советского союзного договора 1942 г. вскоре после окончания  войны. «В годы войны англо-советские отношения регулировались рядом двусторонних соглашений, среди которых особое по важности место занимал Договор о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны от 26 мая 1942 года. Как следует из самого названия договора и его положений, правительства двух стран брали на себя весомые обязательства и на послевоенный период (договор заключался сроком на 20 лет), однако антигитлеровская направленность договора по достижении победы над фашистской Германией неизбежно должна была потерять значение. В новых условиях политические взаимоотношения между СССР и Великобританией нуждались в ином международно-правовом оформлении»[5, c. 92].

         Так, к началу 1950-х годов исчезла возможность дружеских отношений между СССР и Западом, руководствующихся политикой силы. «Наши русские друзья,- писал президент США Г. Трумэн,- понимают только один язык - сколько у вас есть дивизий - реальных и потенциальных»[6, c. 134]. Совет национальной безопасности США принял документ, озаглавленный «Цели и программы Соединенных Штатов в области национальной безопасности», где имелся вывод о необходимости подготовки к войне с СССР. «Кремлевская стратегия и тактика в отношении Соединенных Штатов,- говорилось в документе,- Определяется тем, что мы представляем собой не только самое большое и непосредственное препятствие, стоящее между Кремлем и мировым господством, но являемся единственной страной, обладающей силой, способной разрушить его» [6, c. 134].

         В одной из записок  Трумэна, говорилось, что по всем конфликтным вопросам «Советский Союз создал ситуацию, в которой не существует решения, с которым Соединенные штаты могут согласиться; политика Советского Союза привела к положению, когда советские лидеры должны были отказаться от своей позиции, или идти навстречу риску всеобщей войны, и в которой нет основ для инициатив со стороны Соединенных Штатов»  [6, c. 134]. Здесь же подчеркивалось, что экономическое давление на СССР бесполезно. Позже, в 1951 г., государственный секретарь Дин Ачесон в письме президенту пояснял, что «при рассмотрении возможностей и альтернатив действия нашего правительства, стало ясно, что советский блок полностью экономически самообеспечен» [6, c. 134].

         Поэтому в Белом доме считали необходимым сделать все возможное, чтобы убедить советское руководство в том, что противостоящие им и превосходящие их военные силы стран Запада готовы к силовому противодействию. Своих союзников американцы убеждали, что самим выступать с инициативой переговоров сейчас нецелесообразно, надо продемонстрировать, «что мы решительно отказываемся пойти на какие-либо компромиссы, предающие наши принципы и жизненные интересы» [6, c. 134]. Администрации США было важно показать Москве единство Запада в отношении СССР и добиться от Великобритании разделения взглядов.

         В конце ноября 1951 г. Черчилль заявил, что не думает, что война возможна. «Если это произойдет,- сказал он,- то по одной из двух причин. Либо американцы, не имея возможности или не желая больше платить за обеспечение безопасности в Европе, заявят русским, что те должны к определенному числу уйти из определенных мест и следовать определенным требованиям, иначе они атакуют. Либо русские осознают, что безопасность основана не на том, чтобы быть сильными, а на том, чтобы быть сильнейшими и, руководствуясь не эмоциями, а точным расчетом, решат, что они должны атаковать, пока не поздно. И, если они решатся на это, первой мишенью будут Британские острова, которые являются аэродромами… Поэтому Англия должна превратиться из кролика в ежа» [6, c. 135]. Для этого Черчилль считал необходимым как можно большее сближение с США. После принятия такой позиции последовало множество зарубежных визитов премьер-министра.

         Несмотря на существование расхождений в некоторых вопросах, они всё же не нарушали стратегического согласия между США и Англией в отношении СССР. Обе страны выступали против дальнейшего советского экспансионизма как прямого, так и непрямого. Правительство США так формулировало задачи переговоров: «Признавая географические, стратегические и экономические факторы, которые побуждают Англию придерживаться более мягкой линии в таких вопросах, как переговоры с Советским Союзом и торговля Запада и Востока, мы должны убедить Черчилля в реализме американских оценок советской угрозы» [6, c. 136]. Американская сторона предполагала возможность того, что У. Черчилль захочет обсудить приемлемые условия, на которых можно найти общий язык с СССР по главным международным проблемам. Поэтому накануне переговоров государственным департаментом, Пентагоном и президентской администрацией был выработан документ «Перспективы достижения приемлемой договоренности по главным вопросам с СССР».

         Правительство США всячески старалось намекнуть английской стороне, что приоритетными направлениями в переговорах с СССР являются вопросы: положение в Германии, Корее, Австрии и проблемы разоружения. «Нет никаких свидетельств, что советское правительство в настоящее время готово идти к приемлемому для нас соглашению о будущем объединенной Германии…нет свидетельств того, что советская сторона желает заключить мирный договор (с Австрией) и вывести свои оккупационные войска. Договор по австрийскому вопросу, который сделает Австрию советским сателлитом или оставит ее под доминированием Советов, является неприемлемым для нас». В вопросе о разоружении правительство СССР «стоит на старых позициях и в настоящее время не имеет желания пойти на уступки, могущие привести к соглашению между нами… Поэтому, не видно никаких перспектив для успешных переговоров в настоящее время по любым из важнейших проблем, за исключением Кореи, по которой мы надеемся достичь соглашения» [6, c. 136].

         США считали невозможным ожидать прекращения противоборства с СССР, пока Запад не достигнет его силы; подчёркивалось, что это является принципиальным условием для успешных переговоров: «Международное коммунистическое движение может и будет действовать в целях расширения советского контроля без признания ответственности за это советского правительства. Нам не доступны такие же возможности» [6, c. 137].

         Обе стороны были заинтересованы выработать единую политику в отношении возможных действий советского руководства. Не вызывало вопроса по поводу того, что главное—это ограничить влияние СССР: «Наши фундаментальные цели в противостоянии с СССР заключаются в том, чтобы сдерживать его агрессивную экспансию в нынешних территориальных границах, поощрять или создать, если возможно, ситуацию при которой  в странах Восточной Европы—советских сателлитах—советский контроль и доминирование были бы ослаблены и удержать Кремль от действий, которые могут привести к серьезной войне». США стремились «к защите собственной национальной безопасности путем контроля за дальнейшим развитием экспансионизма СССР, как в плане прямых территориальных требований, так и в отношении расширения советского политического доминирования через захват власти коммунистическими группами… в сдерживании советского экспансионизма методами, которые не приведут к войне» [6, c. 138]. Точка зрения Великобритании была во многом близка к американской, но в Лондоне не были склонны испытывать беспокойство о возможности советского нападения и  возлагали большие надежды на достижение соглашений с советским блоком через прямые переговоры с Москвой.

         В США, наоборот, признавали возможность новой мировой войны. Выступая в Конгрессе в присутствии Черчилля, Трумэн заявил, что опасность мировой войны по-прежнему остаётся вполне реальной. «Никто не может быть уверенным,- полагало правительство США,- что война не начнется в течение этого периода - в результате ошибочных расчетов или из-за положения в какой-то конкретной ситуации, или в результате отчаянного, но преднамеренного решения Кремля. Таким образом, в течение следующих двух или трех лет, по мере того, как наша сила будет возрастать, распространяясь от центра, и приблизится к Советскому Союзу и сфере его контроля, и по мере того, как советские атомные ресурсы достигнут возможного критического размера, нам необходимо продолжать признавать нарастающую вероятность войны» [6, c. 139]. Американские лидеры полагали, СССР сможет спровоцировать агрессию через своих сателлитов в локальном конфликте. И хотя победа СССР во всеобщей войне считалась сомнительной, даже при успехе на начальном этапе, она, всё же, по-видимому, приведёт к нежелательным для союзников потерям. Отсюда становится понятной необходимость со стороны США скорей достичь военного превосходства над СССР или, по крайней мере, достижения советского военного уровня для того, что бы максимально сократить вероятность таких потерь.