Предпосылки возникновения науки. Наука на Древнем Востоке и античная наука

       Оформление естествознания  как науки стало возможным  лишь в условиях капиталистического  товарного производства, породившего  ценностную переориентацию познания  на получение практически полезного  знания. Свидетельством этого служат  настроения самих деятелей науки  того времени, выраженные, к примеру, Гуком, который заявлял: «Задача  науки состоит в изыскании  совершенного знания природы, а  также свойств; тел и причин  естественных процессов; эти знания  приобретаются не... ради самих  себя, а для того, чтобы дать  возможность человеку... вызывать  и совершать такие эффекты, которые  могут наиболее способствовать  его благополучию в мире». Однако  для образования теоретического  естествознания самих по себе  данных установок недостаточно: как отмечалось, направленность  на достижение прикладных результатов  должна сочетаться с использованием  мыслительных навыков работы  с идеализированными объектами, идеальным моделированием действительности.

       Для объяснения  социальных предпосылок возможности  сохранения-развития этих навыков  недостаточно ссылок на развитие  капиталистического производства.

       Ключ к пониманию  причин сохранения, развития античной  деятельности по конструированию  идеальных объектов, без которой  невозможна наука, заключается в  признании особого значения средневековой  культуры, сыгравшей исключительную  роль в данном отношении. Поскольку  для образования естествознания  необходим синтез абстрактно-теоретической, и опытно-практической деятельности, а он, как было выяснено, не  мог произойти в условиях античного  рабства, на начальном этапе требовалось, видоизменяя систему производственных  отношений, препятствующих указанному  синтезу, сохранить принципы деятельности  с идеализациями. Нечто подобное  осуществилось в эпоху средневековья, экономической основой которого  было не рабство, но феодализм, а интеллектуальной основой - абстрактно  теоретическая деятельность с  идеальными конструкциями (теологическая  спекулятивная система мира). Данными  совершенно своеобразными условиями  средневековой культуры и объясняется  как дальнейший прогресс «теоретического»  исследования природы, так и отсутствие  социальных запретов на «опытное» (алхимия, натуральная магия и  пр.) ее изучение. Во всяком случае, путь от идеального моделирования  действительности к опыту прокладывался  именно в то время.

       Насколько непростым, продолжительным, трудным был этот путь, можно судить хотя бы по временному показателю - для соединения абстрактно-теоретической (умозрительно-натурфилософской) традиции с ремесленно-технической человечеству потребовалось четырнадцать столетий.

Следовательно, существенной вненаучной предпосылкой оформления научного естествознания наряду с развитием капиталистических отношений явился факт освоения в рамках феодализма античных культурных традиций. Учитывая это, процесс оформления научного естествознания с точки зрения реализации социокультурной детерминации, обеспечившей синтез эмпирической и теоретической деятельности, в самой лапидарной форме выглядит так.

       1. Специфические  обстоятельства средневековья позволили  транслировать мыслительные достижения  античности (опыт идеального моделирования  действительности) в культуру Ренессанса, тогда как специфические обстоятельства  последнего позволили существенно  преобразовать эти достижения  до «техногенного» естествознания.

       2. В дальнейшем  благодаря всевозрастающему стремлению  повысить эффективность научную  деятельность (прогресс капиталистических  отношений) постепенно образуется  новый, ранее неизвестный интеллектуальный  феномен - опирающееся на опыт  теоретическое естествознание.

       Утверждение гипотетико-дедуктивной  методологии познания. Основу оставляющего  ядро современного естествознания  гипотетико-дедуктивного метода  образует логический вывод утверждений  из принятых гипотез и последующая  их эмпирическая апробация. Под  последним понимается процедура, обеспечивающая возможность установления  истинности теоретических утверждений  в процессе их соотнесения  с непосредственно наблюдаемым  положением дел.

       Приоритет введения  в науку гипотетико-дедуктивной  тактики исследования по праву  принадлежит Галилею. Речь идет  о разработанной им концепции  пустотной механики, базировавшуюся  на принципах рациональной индукции  и мысленного эксперимента. Именно  Галилей, опровергнув аристотелевское: «Никакое движение не может продолжаться до бесконечности» (по существу, это равносильно открытию закона инерции, точную формулировку которого, однако, дал лишь Ньютон), заложил фактический фундамент науки о природе. Именно Галилей, разрабатывая исследовательскую тактику мысленного эксперимента в идеальной реальности, обосновал возможность применения в рамках физики количественного аппарата математики, что означало перевод ее на строгую научную основу. Именно Галилей, обращая внимание на необходимость последовательного эмпирического обоснования идеально-логических законов и формулировок, создал универсальную методологическую канву естественнонаучного познания. Поэтому, именно фигура Галилея, установившего «ясные» и «очевидные» сейчас законы, создавшего сами рамки мышления, которые сделали возможными последующие открытия в науке, реформировавшего интеллект, снабдившего его серией новых понятий, выработавшего специфическую концепцию природы и науки, - фигура Галилея отмечает рождение подлинно научного естествознания.

       Выделим те  доподлинно непреходящие моменты, какие внесло с собой утверждение  принципов новоевропейского мышления. Это:

       - освобождение  науки из-под влияния церкви, авторитета  канонических текстов: анализ святых  писаний постепенно становится  уделом монастырей, а не университетов, очагами науки все в большей  степени перестают быть приходы  и становятся академии;

       - демократизация  научного поиска: отказ от средневекового  начетничества, догматизма, талмудизма; критическая, антисхоластическая направленность теоретико-познавательных доктрин того времени от бэконовского «Нового Органона» до декартовских «Правил

для руководства ума» и «Рассуждений о методе»; разрыв с августиновским «Верь, чтобы понимать»; принятие прогрессистской парадигмы

научного знания, отбрасывающей схоластический авторитаризм священной, абсолютной и непреложной «истины текста» и развенчивающей характерное понятие финальности познавательного процесса. Достаточно вспомнить Паскаля: «Все науки бесконечны». Галилея: «Кто возьмется поставить пределы человеческому разуму?» Декарта: «В мире нет ни одной науки, которая была бы такою, в какую некогда научили меня верить»;

       - натурализация  мышления, которое отныне опирается  на парадигму законосообразной, объективно-сущей природы с естественной  причинностью, едиными проникающими  и охватывающими ее как целое  законами;

       - отказ от интерпретации  понятий как самостоятельных  стихий,

действующих в качестве реальных универсалий; отказ от понимания логико-теоретического мышления как самодостаточного инструмента постижения мира; осознание необходимости опытной апробации, эмпирического контроля теоретических схем и конструкций. Оценивая эту сторону дела, Эйнштейн отмечал: «...прежде чем человечество созрело для науки, охватывающей действительность, необходимо было ...фундаментальное достижение, которое не было достоянием философии до Кеплера и Галилея. Чисто логическое мышление не могло принести намникакого знания эмпирического мира ...Именно потому, что Галилей сознавал это, и особенно потому, что он внушал эту истину ученым, он является отцом современной физики и, фактически, современного естествознания вообще»;

       - метризация и операционализация, внедрившие в знание понятия

числа и величины и положили начало образованию точной науки; использование количественных методов анализа, расчета, обработки и оценки эмпирических данных, которые хорошо математически моделируются;

       - кристаллизация необходимых семантических структур для установления в качестве доминирующего механического миропонимания: замена серхъестественных на естественные объяснения через использование «материи» и «движения», позволяющие истолковывать существо явлений на основе общего принципа механического взаимодействия вещества с веществом; В итоге: «была создана последовательная методология эксперимента и математического анализа, последовательный метод, с помощью которого можно было рано или поздно взяться за решение любой проблемы. Основы науки могли быть позднее пересмотрены и изменены, однако воздвигнутое на них сооружение было прочным. И, что еще важнее, общий метод для построения его был теперь известен и уже не подвергался угрозе быть когда-либо снова забытым».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                     Современная наука

Современная наука - феномен гносеологически весьма многомерный, разноплановый. Образующие се познавательные комплексы чрезвычайно полиморфичны, неоднопорядковы. Современная наука - широкая ассоциация математических, естественнонаучных, гуманитарных, технических отраслей, дисциплинарных и междисциплинарных исследований, узкоспециализированных и комплексных подразделов, функционирующих как дискретные единицы теоретических и эмпирических, формальных и содержательных, фундаментальных и прикладных и прочих знаний.

       Вместе с тем  имеются основания говорить о  наличии некоей «единой оси», сущностного единства современной  науки, имея в виду своеобразие  стратегии исследований, стиля постановки  и изучения проблем, способа производства  и функционирования знания, природы  изыскательской деятельности и  т.п. - словом, всего того, что составляет  самобытность совокупного потенциала  науки, фиксируемую средствами теоретико-познавательного  анализа.

       Чтобы выяснить  природу этой общности, вычленить  основания, объединяющие действительно  различные явления в монолитное  целое, каким выступает «современная  наука», одного функционального  анализа синхронно действующих  ее структур недостаточно. Следует  привлечь средства анализа сравнительного, позволяющего типологически сопоставить  современную науку с генетически  предшествующей ей теоретико-исследовательской  формацией.

       Переходя к  такому сопоставлению, отметим следующее.

       Говоря о целесообразности соотнесения современной науки с исторически предшествующей однопорядковой ей структурой, где находятся ее непосредственные истоки, мы указываем на классическую науку, критика и переосмысление познавательных норм и идеалов которой, собственно, и задает те внутренние базисные отношения, которые в полной мере определяют гносеологические особенности, а также составляют условия целостности современной науки. Под классической наукой при этом мы будем понимать совершенно определенную исследовательскую и мыслительную культуру, реализовавшуюся как преобладающая тенденция начиная с XVII до начала XX в., знаменующего собой становление квантово-релятивистской эпохи. Каковы же принципиальные стилистические черты классической науки, противостоящей современной как особая мыслительная эпоха, как стадия в развитии научного интеллекта?

Классическая наука функционировала как весьма цельное образование, где основания целостности определялись рядом сущностных интенций. Среди них особо выделим две.

       1. Ориентация  на финалистскую систему знания. Сложившаяся на базе классической  механики, которая рассматривалась  как универсальный метод познания  окружающих явлений и одновременно как эталон всякой науки, эта ориентация поддерживалась солидным множеством более частных установок, а именно:

       = Установкой на  однозначное истолкование событий, исключение случайности и вероятности, расцениваемых как показатели  неполноты знания или субъективизма, из результатов познания.

       = Установка на  устранение из контекста науки  характеристик исследователя, якобы  препятствующих адекватной регистрации  истины, отказ от необходимости  учитывать особенности (способы, средства, условия) познавательного освоения  субъектом объекта.

       = Установкой на  субстанциальность, выявление праосновы  мира.

       = Установкой на  оценку входящего в наличный  фонд науки знания как абсолютно  достоверного, непроблематизируемого. Последнее, разумеется, находило закрепление в философско-методологическом сознании, исходившем в обосновании науки из того тезиса, что «по каждому вопросу существует лишь одна истина, и тот, кто ее находит, знает об этом вопросе  все, что можно о нем знать.

       2. Усилия ученых-классиков  главным образом направлены на  выделение и определение простых  элементов сложных структур при  явном, сознательном игнорировании  тех комплексных функционально-генетических  связей и отношений, какие существуют  внутри этих структур как динамических  целостностей. Истолкование явлений  реальности по этой причине  было в полной мере метафизическим, т.е. лишенным представлений об  их изменчивости, преобразуемости, историчности и т.п. Достаточно указать в этой связи на такие типические для классической науки принципы, в полной мере отображающие и выражающие ее идейные устремления, как принципы постоянства: постулат константности массы (Ньютон), критерий постоянства состава химического соединения (Пруст), положение о количественной и качественной неизменности органических видов после их божественного сотворения (Линней) и т.д.

       Что же изменилось  со времен классической эпохи, знаменуя вступление науки в  неклассическую фазу своего развития? Изменилось многое. Однако нас  во всех этих изменениях интересует  гносеологическая сторона дела.

       Переход от классической к неклассической (современной) науке и вызванные им изменения в объективном содержании знания, его основаниях (способы анализа объектов, получение, развитие, структуризации элементов науки), самом типе самосознания науки обозначают кратко: революция. Если столь же кратко раскрывать ее сущность, то можно сказать: революцию в науке породило одно - вхождение в «тело» знания в качестве необходимого и неотъемлемого компонента субъекта познания, его деятельности. Фундаментальность данного обстоятельства переоценить трудно.